Змея за пазухой

Но эти моменты в биографии его бывшего друга Никиту мало интересовали и волновали. Главным было другое: Олег самым подлым образом увел у Никиты его любимую девушку. И сейчас она пришла к нему, чтобы сообщить печальную новость. Для нее печальную; смерть Олега была ему безразлична. Если раньше Никита ненавидел своего бывшего друга до сердечного спазма, то с течением времени душевная боль и ненависть уступили место пустоте; он постарался выбросить из головы все, что было связано с Полиной и Олегом.

Олег женился рано, едва окончив школу. Впрочем, он обязан был жениться, потому как девушка-одноклассница, с которой Олег встречался, забеременела. А детдомовские нравы на сей счет были строгими, поистине пуританскими: набедокурил – сам должен исправить положение. В противном случае Олега не спасли бы от физической расправы ни его недюжинная сила, ни то, что он серьезно занимался боксом (вместе с Никитой) и выигрывал городские и даже областные соревнования, ни большой авторитет среди детдомовских пацанов.

Никита влюбился в Полину, едва увидев ее. Сколько раз ему приходилось за нее драться – не сосчитать. Лишь после восьмого класса на Полину уже больше никто не осмеливался предъявлять свои права; все старшеклассники знали, что связываться с Никитой по этому поводу себе дороже. Закаленный едва ли не ежедневными драками, Никита не боялся схватиться даже с парнями, которые были старше и сильнее его. Одно время к нему даже приклеилось прозвище Бешеный, хотя на самом деле он вел себя достаточно уравновешенно и, если спорный вопрос не касался Полины, всегда уступал, был готов пойти на примирение с противником.

Ему дали направление в военное училище, а Полина поступила в тот же институт, что и Олег. Никита и Полина решили пожениться сразу после окончания своих учебных заведений – школа жизни, которую преподал им детдом, не предполагала необдуманных, глупых решений. (Только единицы – в том числе и Олег Колосков – были исключением из общего правила.) Прежде всего нужно было подумать о том, где им жить и как прокормить будущее потомство. Полина обещала ждать его сколько понадобится. Но не дождалась…

Олег бросил свою жену на четвертом курсе и сразу же женился на Полине. Она написала Никите длинное и невразумительное письмо – просила прощения и все такое прочее; в общем, обычный женский лепет в, таких случаях, – но он даже не дочитал его, порвал на мелкие кусочки. А затем с ним приключился ступор. Он словно заледенел – замкнулся в себе, перестал разговаривать с товарищами и все делал как механическая кукла.

Такое состояние длилось полгода, его даже думали отчислить из училища, посчитав, что он заболел какой-то неизвестной болезнью, если бы не один случай. Во время учений его товарищ-курсант нечаянно уронил в окоп боевую гранату с выдернутой чекой, и Никита, который находился рядом, каким-то чудом успел подхватить ее и выбросить за бруствер, где она и взорвалась. Миг, когда смерть коснулась его своим черным крылом, оказался чудодейственным – Никита словно проснулся от длинного летаргического сна.

С той поры все у него наладилось, а воспоминания о Полине превратились в пепел, который он тщательно развеял по ветру. И вот она сидит перед ним и говорит ему, что потеряла любимого мужа. «Но мне какое дело до этого?!» – с неожиданной злостью подумал Никита.

И сухо ответил:

– Печально. Соболезную.

– И это все, что ты можешь сказать?! – Глаза Полины вдруг загорелись опасными огоньками.

Никите знакомо было это ее состояние. С виду мягкая и податливая, Полина мгновенно превращалась в тигрицу, когда парни распускали руки. И тогда к Принцессе лучше было не приближаться, чтобы не лишиться глаз или мужского достоинства.

– Именно так – все, – хладнокровно ответил Никита. – Или ты хочешь, чтобы я начал рыдать и от горя рвать на голове волосы?

– Какой же ты!..

– Хочешь сказать – черствый? Возможно. Тебе со стороны виднее. Я изменился, Полина, сильно изменился. Прежнего Нико уже нет. Он остался в той, другой жизни.

Никита ждал, что Полина вспыхнет и уйдет, так и не объяснив причину своего визита. Но она вдруг сникла, опустила голову и сказала:

– Прости. Я в отчаянии и говорю глупости… – Она полезла в сумочку и достала оттуда конверт. – Это тебе. От Олега. Я нашла этот конверт в его бумагах. Прочитай.

Письмо с того света… Надо же. Никита взял в руки конверт с внутренним трепетом и некоторое время колебался – открывать его или не надо? Он интуитивно чувствовал, что конверт может оказаться ящиком Пандоры, который наполнен несчастьями. Но с другой стороны, что ему оставалось делать? Демонстративно отшвырнуть конверт и выгнать Полину вон? Так поступить он не мог, хотя в свое время просто мечтал сделать нечто подобное.

Подавив тяжелый вздох, Никита решительно открыл конверт, достал оттуда сложенный вчетверо лист бумаги – письмо было написано от руки, почерком Олега, это несомненно, – и начал разбирать его каракули:

«Здравствуй, Нико! Здравствуй, мой старый, добрый друг! Если ты держишь в руках это письмо, значит, я уже мертв. Поэтому буду предельно краток и откровенен. Ты вправе выбросить этот листок, я поступил с тобой подло, признаю. Прости меня, если сможешь. Но все-таки дочитай письмо до конца. За моим бизнесом идет охота, меня заказали, я это знаю, так что жить мне осталось недолго. Кто заказчик, это не суть важно. Главное другое. Я хочу, чтобы ты позаботился о Полине и нашей дочери. Им нужно покинуть страну. Но боюсь, это будет очень трудно сделать. Я намеревался отправить их за рубеж, но ты ведь знаешь Полину – оставить здесь меня одного она отказалась наотрез. А уехать вместе с ними я не мог. Меня держат очень важные и срочные дела. Только боюсь, что завершить их мне не удастся…

Нико, я сильно тебя обидел. Но это жизнь. Так получилось… За все нужно платить. Заплачу и я. В том числе и тебе.

В конверте лежит кредитная карточка на миллион долларов. Они положены в банк на твое имя. Только не становись в позу! Это не подачка и не откупные. Деньги эти – плата за твои услуги. Только ты можешь спасти жизнь самых дорогих мне на этом свете людей. Больше мне обратиться не к кому. Все, кто меня окружает, люди продажные, без чести и совести. Уж я-то знаю.

Прощай, Нико, и еще раз – прости. Я верю, что ты не откажешь в моей последней просьбе».

Никита заглянул в конверт и увидел там кредитную карточку. Полина сидела как на иголках; видимо, ей очень хотелось узнать содержимое письма. Криво улыбнувшись, Никита отдал ей листок. Она быстро пробежала взглядом по неровным строчкам и нервно всхлипнула.

– Ваши деньги мне не нужны, – решительно сказал Никита. – Олег слишком расточительный… был. Я переведу их на твой счет. Они тебе еще понадобятся. Дай мне только свои реквизиты.

– Ты… отказываешься мне помочь?

– Ты всегда была догадливой. Мне кажется, Олег чересчур сгустил краски. Не думаю, что тебя и твою дочь попытаются убить. На худой конец, попроси Алекса, пусть он договорится, чтобы вас охранял ОМОН. Парни проводят тебя до самого аэропорта за вполне умеренную плату. И им заработок, и вы будете в безопасности. Кстати, как Олег погиб? Снайпер?..

Полина какое-то время молчала, а затем глухо молвила:

– Он застрелился.

– Ну вот, видишь… Его письмо ко мне – это просто паранойя нувориша… пардон за слово. Нервы – не более того. Не выдержал чрезмерного напряжения – бизнес в нашей стране, тем более большой, занятие не для слабонервных – и пустил себе пулю в лоб. Такое случалось и у нас, в армии, правда, по другим причинам. Человек не железный.

– Его убили, убили, убили! – сорвалась Полина.

Она заколотила кулачками по креслу и зашлась в рыданиях. Испуганный, Никита метнулся на кухню, принес стакан воды и едва не насильно влил ей в рот несколько капель. Рыдания тут же прекратились, а слезы мгновенно высохли. Видимо, Полине стало стыдно за свой срыв; промокнув щеки крохотным кружевным платочком, она сказала, не глядя на Никиту:

– Олег не мог покончить жизнь самоубийством. Не мог! Не такой он человек.

– Почему не мог?

– Потому что у него были МЫ – я и Настя. Он не мог уйти из жизни, не обеспечив нашу безопасность. Или ты так ничего и не понял из его письма?

– Понял, не понял… Все это, как говорят менты, к делу не пришьешь. Угрозыск с этим делом разбирался?

– Да.

– Ну и что?

– А ничего. Олег выстрелил себе в висок из своего пистолета. Дело закрыли.

– Но его могли принудить, наконец, просто застрелить, а затем вложить в руку оружие.

– Могли. Но в деле есть одна закавыка – все окна были закрыты на задвижки, потому как работал кондиционер, а входную дверь квартиры Олег запер на засов.

– Квартиры?..

– Кроме загородного дома, у нас есть еще и квартира в новом здании, недалеко от офиса Олега, – объяснила Полина. – Когда он допоздна задерживался на работе, то обычно там ночевал. Иногда он оставался в квартире и на выходные – чтобы поработать с бумагами. Олег говорил, что загородный дом его расслабляет и там он никак не может, в отличие от квартиры, настроиться на деловой лад.

«Поди, девок водил…» – подумал Никита и скептически ухмыльнулся.

– Нет! – Полина, которая внимательно наблюдала за реакцией Никиты, словно подслушала его мысли. – У Олега не было любовницы! Я точно знаю.

– Ну уж – точно…

– За это я ручаюсь! – решительно отрезала Полина.

«Чай, проверяла муженька… – понял Никита недосказанное. – В молодости Олег не пропускал ни одной юбки».

– И все-таки тебе нужно уехать, – сказал Никита. – Судя по сумме, которую Олег отвалил мне с барского плеча, денег, которые лежат на его зарубежных счетах, вам с дочерью хватит до нового пришествия.

– Я не могу уехать! Не могу! По крайней мере… в ближайшем обозримом будущем – пока не подберу толковый менеджмент и исполнительного директора «Индустриального союза». Мне просто не на кого бросить бизнес – людям, с которыми работал Олег, я не доверяю. Все они проходимцы. Если я сбегу из страны, компания мигом развалится и сотни людей потеряют работу.

Никита пожал плечами и ответил: