Современныя сказки

– Да вишь, – отвечаить хозяин, – в нашем селе по ночам сила нечистая гуляить, в какую избу ни заглянеть – так наутро заявляеца полицейский сотник со товарищи, усех подводять под какой-то экскремизм и сажають в каталажку. А оттуда меньше чем за 10 тыщ целковых с носа не выпускають. Откудова у нас такие деньги? Вот, подошла наша очередь, усе пойдём по этапу.

– Э, хозяин, не боись, всюду жисть! Может, што и придумаем.

Хозяева полегли спать, а Кошевой сабе на уме – глаз не смыкат. В самую полночь отворилося окно, в окне возникла фигура – вся в белом, просунула руку и устанавливаить сначала «жучок», потом камеру неприметну и ишо што-то под шмотки запрятала. Тут казак ка-ак размахнул своёй саблей – и отсёк ей руку по самое плечо. Фигура завизжала, завыла и убежала прочь. А казак поднял отрубленну руку, спрятал в свою шинель, кровь замыл и лег спать.

Поутру проснулися хозяева, смотрять – нихто за ими не приходить – и несказанно обрадовалися.

– Хотите, – говорить казак, – я вам нечистую силу покажу? Соберите всех десятников да пойдемте ея по селу искать.

Тотчас собралися все десятники и пошли по домам. Дошли, наконец, до сотницкой избы.

– Здоровы ли вы? – спрашиваить Кошевой у сотника.

– Да не, родимый, болеем все, на печи лежим.

Заходят казаки в дом, а там у всех сотницких рука отсечена. Тут Кошевой и объявил всё, как было, вынул и показал отрубленную руку, «жучок», камеру и травку подброшенную.

Поведал про братско-вражеский опыт, а ишо про то, што был он перед этим в селе Верх. Кардаил, так там точно така же неприглядна история получилася.

Мир наградил ево премией, а полицию присудил распустить и набрать новую – как в братско-вражеской республике Грузия.

Молодильныя яблоки и живая вода

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь. Царь состарился и глазами обнищал, а царство передать было некому – был он бездетный. И вот донесли ему послы загранишные, што за тридевять земель, в тридесятом царстве исть сад с молодильными яблоками и колодец с живой водой. Ежели старику съисть яблоко – помолодеить, а слепцу водою живою умыть глаза – прозреить.

И вот царь кличет на совещанье князей, бояр и купцов и говорить:

– Хто бы, други мои, съездил за тридевять земель в тридесятое царство да и привёз бы мне молодильных яблок и живой воды кувшинец о двенадцати рылец? Я б ево отблагодарил по-царски.

Князья и бояре любили не стока сваво царя, скока мзду и стабильность, потому так легше управляти да власть с таньгой сочетати. Так што один стал хороницца за другово, энтот за третьево, а тот ваще глаза отво?дить.

Но вот вызвалси купец Фёдор, который от малово бизнеса. Пошёл он на конюший двор, выбрал сабе коня нееженново, узду неузданну, плётку нехлестанну и кладёть 12 подпруг с подпругою ради крепости. Отправился Фёдор в путь-дорожку.

Ехал он близко ли, далёко ли, низко ли, высоко ли, ехал день до вечеру – красна солнышка закату. И доезжаить до росстаней, сиречь до трёх дорог. Лежит на росстанях камень, на ём надпись, как на картине Васнецова: «Направо – коня потеряти. Налево – сабя потеряти. Прямо – женату быти».

Тут и думать неча. Поехал Фёдор туда, иде женатому быти. Ехал, ехал, доезжаить до терема под золотой крышей. Навстречу выбегат прекрасна девица и говорить:

– Ах, сударь мой, иди со мной хлеба-соли откушать и спать-почивать.

Хто ж откажеца? Повела ево прекрасна девица в терем, накормила, напоила и спать на кровать положила. Фёдор лёг и подвинулся к стенке – тут девица живо кровать повернула, он и полетел в подполье глубокое.

Долго ли, коротко ли – не дождалися Фёдора во дворце и царь обратно созываить совещанье, на котором вызвался уже Василий – брат Фёдора. Пошёл Василий на конюший двор, выбираить коня неезженново и т. д. по списку – ускакал, в обчем. Далее, сами понимаете, события разворачиваюца, как в предыдущем случае. Полетел Василий в ту же яму подпольную.

А там голос:

– Хто летить?

– Вася. А хто сидить?

– Федя.

– Во, братан, попали!

Короче, дошёл черёд попытать щастья до Ивана, младшево брата купеческово бизнеса. У ево ужо подход другой был: коня долго не мог выбрать, зато встретил ведьму-задворёнку, та ему коня особово и удружила – по разуму[5 - Заметим некстати, што выбор по разуму – редкий, чаще выбирають по родству или личной преданности.].

Отправился Иван в путь-дорогу. Доехал он до камня и размышляить: «Направо ехать – коня потеряти. Куда мне без коня-то? Прямо ехать – женату быти. Не за тем я в путь-дорогу отправилси. Налево ехать – конь цел будет, а што сам рискану – так то бабушка надвое сказала».

И поворотил он по той дороге, иде коня спасти – сабя потеряти. Ехал долго ли, коротко ли, низко ли, высоко ли, по зелёным лугам, по каменным горам, ехал день до вечеру – кра?сна солнышка закату – и наезжаить на избушку. Стоит избушка на курьей ножке, об одном окошке. Далее по писанному:

– Избушка, избушка, повернися к лесу задом, ко мне передом!

Избушка повернулася к лесу задом, к Ивану передом. Зашёл в ея, а там баба-яга шелковый кудель мечить, а нитки через грядки бросаить.

– Хо-хо, – говорить, – руссково духу слыхом не слыхано, видом не видано, и вот русский дух сам пришел.

А Иван ей шутя:

– Ах ты, баба-яга – костяная нога, не поймамши птицу – теребишь, не узнамши молодца – хулишь. Давай, оказывай мне гостеприимство, тады и поговорим.

Бабам-ягам што? Поговорить – энто завсегда-пожалста, они на тако? дело падкие. Всё справила – Ивана накормила, напоила, отдыхать уложила – села к изголовью, спрашиват:

– Чей, ты, добрый молодец, откудова? Каково твоё соцьяльно происхожденье?

– Я, бабушка, Иван, купеческий сын, из нашево царства-государства. Еду за тридевять земель, в тридесятое царство за живой водой и молодильными яблоками.

– Ну, дитятко, далеко ж табе ехать: живая вода и молодильные яблоки – у ворожеи Синеглазки, она мне родна племянница. Не знаю, получишь ли ты добро…

– А ты, бабушка, направь меня, удалово молодца, на ум-разум.

– Много тут молодцев проезжало, да не много вежливо говорило. Так и бысть, возьми, дитятко, маво коня. Я тваво посторожу, а мой конь бойчей буде, довезёть табя до моей середней сестры, она и научить.

Иван поутру встаёть ранёхонько, благодарить бабу-ягу за ночлег и пускаеца в путь на другом коне. Дальнейшия подробностя опускаим, поскока они до обрыдлости повторяюца: встренул Иван таким же макаром другу? бабу-ягу, средню, потом старшу – все прониклися ево добрым нравом и положеньем хуже губернаторсково, и кажная коней ему на смену давала – один сноровистей другово. А научила ево иманно старша баба-яга:

– Девица Синеглазка, моя племянница, – молода? и сильна? ворожея. Вкруг ея царства – стена сажень толщины, три сажени вышины – поболе, чем на вашей Алтынке, а у ворот стража – 33 богатыря. Табя и в ворота не пустять. Надо ехати в середину ночи на моём коне. Доедешь до стены – бей коня по бокам плетью нехлёстанной – конь через стену переско?чить. Коня привяжи и иди в сад. Увидишь яблоню с молодильными яблоками, а под яблоней колодец. Три яблока сорви, а больше не бери. Зачерпни из колодца живой воды кувшинец о двенадцати рылец. Девица Синеглазка будеть дрыхнуть, ты в терем к ей не заходи, а садись на коня, бей ево по крутым бокам и тикай оттудова.

От нетерпенья Иван не стал ночевать у энтой старухи, а сел на коня и поехал прямо в темень. Конь, как и прежния, поскакиват, мхи-болота перескакиват, реки, озера хвостом заметат.

И вот доезжаить Иван прямо по центру ночи до высокой стены. У ворот стража сопить в две дырочки – 33 богатыря. Пришпориват он коня, хлещет плетью нехлёстанной. Конь осерчал и ка-ак перемахнёть через стену! Спрыгнул Иван с седла, входить в сад и видить – стоить яблоня с серебряными листочками, золотыми яблоками, а под яблоней колодец. Иван сорвал три яблока, зачерпнул из колодца живой воды кувшинец о двенадцати рылец. И захотелось ему – мочи нет! – поглядеть на саму девицу Синеглазку.

Входить Иван на цыпочках в терем, а там спять 12 девиц-богатырок, а посреди их разметалася девица Синеглазка красавица ненаглядная, как из журнала «Плейбой» или «Космополитен». Не стерпел Иван, прокрался, поцеловал ея в уста и вышел. Голова кругом, сел на коня, а тот и молвить ему человецким голосом:

– Не послушался ты, Иван, вошёл к Синеглазке! Мени таперь стены не перескочить!

Тут Иван ка-ак хлестанёт ево плетью:

– Ах ты, волчья сыть, травяной мешок, нам што, тута ночь ночевать – голову терять?!

Осерчал конь пуще прежнево и ка-ак перемахнёть через стену, да задел об ея одной подковой – на стене струны запели и колокола зазвонили, сработала сигнализация фирмы «Башибузук».