– Хорошо.
– И смотри в оба. Возможно, что наших часовых убили.
– Убили? Кто?
– Мало ли.
– Но тогда они напали бы на лагерь. А ты посмотри, что все наши мирно храпят. И оружие при них.
Мартинес обошел другие посты, но часовых нигде не было. Он обыскал все. Ни следа людей, ни следа их оружия. И следов борьбы и крови не было нигде. Получалось, что все часовые просто ушли со своих постов.
Скоро лагерь проснется и ему придется доложить Эстраде.
Мартинес вернулся к Хименесу.
– Никого нет.
– Ни на одном посту?
– Нет.
– Чертовщина какая-то. Если их убрали по-тихому, то почему на спящий лагерь не напали? Нужно идти к лейтенанту.
Мартинес, зная нрав Эстрады, поморщился.
– Не криви рожу то, сержант! Все равно докладывать придется. Идем сейчас. Спросонья он и не такой злой будет. Заколет тебя шпагой и все. Страдать не будешь, – усмехнулся Хименес. – А коли мне вешать придется тебя, то я сделаю это со всей осторожностью.
– Заткнись! Не до твоих шуток!
У палатки Эстрады храпел солдат. Сержант разбудил его ударом сапога.
– Вставай! Так стоишь на часах!
Затем Мартинес приподнял полог и заглянул внутрь. Но там никого не было.
– Где лейтенант и падре, Паскаль?
– Чего? – тот только протер глаза от сна.
– Где дон Кристобаль де Эстрада, Паскаль?
– В палатке вместе с патером. Вчера они пили вино и разговаривали. Сам слышал.
– Где они сейчас?
– А их там нет? – спросил солдат.
– Нет. Палатка пуста, Паскаль!
Солдат сам убедился в этом. Действительно ни падре де Луке, ни Кристобаля де Эстрады там не было…
***
Город мертвых.
Луке и призрак.
Полуразрушенные здания поднимались над морем зелени и джунгли словно набегали на древний город по склонам окружающих гор.
Дон Кристобаль решил осмотреть большой храм из белого камня, что высился над развалинами. Он был выстроен в виде пирамиды одна сторона которой была построена в виде ступеней. Их было больше сотни.
Патер де Луке следовал за ним. И он увидел тень среди развалин.
– Эстрада! – позвал он, но дон Кристобаль не обратил на это внимания. Его нога уже ступила на первую ступеньку. Он начал восхождение к вершине.
Луке последовал за тенью. Что-то заставило его это сделать. Страха за свою жизнь патер не чувствовал. И вскоре перед ним предстала женщина в белом одеянии, напоминавшем саван.
Её бледное лицо, словно выточенное из мрамора, показалось ему знакомым.
– Я видел тебя прежде, – проговорил Луке. – Не здесь. Не в этой стране. Это было еще там в Испании.
– В Севилье! – подсказала женщина.
– Верно, – вспомнил Луке. – Ты была приговорена к наказанию стеной[49 - *Наказание стеной – в католической Испании так наказывали еретиков. Замуровывали в стену живыми.]! Я помню твое дело.
–Я была невиновна!
Луке не испытывал страха и ответил:
– Тогда все, кого казнили, были не виновны в том, в чем их обвинили. Я никогда не верил в существование ведьм. Но что было делать? От нас ждали действий, и народ хотел, чтобы кого-то наказали.
– Я не хочу говорить с тобой о прошлом, Бернардо де Луке.
– Ты пришла ради мести?
– Это можно назвать и так.
– Ты хочешь напугать меня смертью? – усмехнулся патер. – Или адскими муками?
– Нет, Луке. Я хочу напугать тебя жизнью. Твоя смерть мне не нужна. Смерть это избавление от страданий. Тогда ты избавил меня от них и мое тело не терзали. Я благодарна тебе.
– Как я понимаю, Эстрада тебя видеть не может?
– Эстрада встретится со своими грехами. Они навестят его.
– Так ты не одна? Я приказал убить многих людей. И они умирали невиновными.
–Нет, Луке. Ты встретил ту, кого не смог забыть. Ведь ты не решился подвергнуть меня пыткам, Луке. Ты, который так любил смотреть на физические страдания твоих жертв. Но меня ты пытать не стал.