Только о любви +18

– Ну, бабы, вы это, вы уж совсем из меня святошу -то не делайте. Ты, Куница у нас в лесу секретарём числишься, так вот бери перо и сей же час пиши новый указ! Дуэли в нашем лесу отныне и вовеки веков запретить! Споры всякие решать исключительно чрез суд, то есть полюбовно.

Куница и Лисица при этих словах почему-то посмотрели друг на друга.

– Далее. Палки эти человеческие в речке утопить, к моей бабушки! Бобриха смотайся к своей запруде нарви там для меня подорожника и ещё каких трав, которые от ушибов помогают.

– Ой Михаил Потапович, выходит, что я даже в вас не попала? – Обрадовалась Куница.-А чего же тогда все попадали?

– Вот дура. Так от страху и попадали. Звери же все мы, – не люди. У нас в отличие от двуногих страх завсегда присутствует. -Медведь тёр лапой ушибленный бок. – Он наклонился к уху Лисы и зашептал – ты рыжая того, тоже без дела не сиди. Иди быстренько наломай веток, метлу сваргать и прибери там за мной, результат «медвежьей болезни». И главное, об этом факте, никому ни слова. То есть ни гугу, поняла!

Владимир. Лобанов

· Любовь – это серьезное ощущение счастья в счастье любимого человека.

МАЛЕНЬКИЙ ДРУГ

Рассказ

Сквозь опущенные жалюзи нахально пробивались солнечные лучи. Андрей открыл глаза и тут же поймал солнечный зайчик, сон мгновенно улетучился. Так вот что его ещё разбудило: надоедливо звонивший телефон. Подошёл к окну и поднял штору. Солнце хлынуло и заполнило всю комнату ярким светом хорошо умытого дня. Три дня небо хмурилось. Дождь то моросил, то лил, ненадолго прекращался и припускал по-новой.

– Слушаю.

– Андрей, нам надо поговорить, срочно, так больше не могу! Если ты сейчас не придёшь, я не знаю, что сделаю!

– Доброе утро!

– Ты, что издеваешься, какое утро, посмотри на часы. Уже двенадцать. А ты что спишь? Я с семи утра на ногах, а он дрыхнет. Ну ты даёшь! У тебя полчаса! Делай потом что хочешь.

Казалось ещё немного и из трубки хлынут потоки слёз.

– Спокойно, Нинок! Спокойно. Скоро буду, – обнадёжил Андрей женщину и отключил связь. Чтобы не забыть мобильник, опустил его в карман куртки и пошлёпал в ванну.

Через полчаса гладко выбритый, распространяя аромат дорогого парфюма, вышел на улицу. Солнечный день улыбался каждой лужицей, каждым листочком. Легко дышалось влажным воздухом.

Отвыкший ходить пешком, он с удовольствием влился в людской муравейник. Городская толчея не раздражала, и он представил себя шустрым колёсиком большого механизма. Его Хонда, после пустячного ДТП до сих пор находилась в умелых руках Степаныча. Этого авторемонтника он знал, сколько себя помнил, тот был другом его покойного родителя. Андрей считал его лучшим специалистом по ремонту машин. Уже завтра он примет из его рук свою тачку, и, забравшись, как краб отшельник в раковину, будет смотреть на мир через стекло, дистанцировавшись от толпы большого города, контача с народом только на территории своего кафе.

Он купил эту кафешку, когда вернулся из Афгана. Да, хлебнул он там, что до сих пор по ночам орёт диким голосом и руками машет. Раз чуть заикой не оставил девчонку, не предупредив о своих кошмарах. Так та сбежала, и след простыл, хотя кое в чём она разбиралась.

Он подумал о Нинке. Классный администратор. Знакомы ещё с детского сада. Жалко будет, если она сейчас бросит его. Бизнес вроде только начал налаживаться, появилась своя клиентура. Без неё он как без рук, да и без ног. «Устаёт, конечно, но я же ей неплохо плачу, – думал он, – чё там у неё снова?» Где сейчас летом найти руководителя. Придется недельку дать отдыха, а самому заняться закупками продуктов и торчать в кафешке без вылазно. Всё! Хватит! На месте разберёмся». И он запретил себе думать о делах. Шёл и наслаждался солнечным майским днём. Рассматривал витрины и лица прохожих.

Неожиданно его внимание привлёк мальчик, лет пяти-шести похожий на одуванчик, с очень серьёзным, каким-то взрослым выражением бледного личика. Он не хныкал, не тёр глаза кулаком, сопли рукавом не размазывал и во весь голос истерику не закатывал. По его щекам из широко раскрытых глаз катились драгоценными бусинками тихие слёзы. Женщина стояла у витрины бутика, к нему боком, а малыш смотрел на её.

«Что за драма?» Андрей подошёл и прислушался.

– Мама, я хочу кушать.

– У меня нет денег, я не взяла, когда мы уходили – донёсся хрипловатый голос молодой женщины. – Придём домой сварим пельмени.

– Я не хочу пельмени, не хочу домой! Там пьяный дедушка снова будет на тебя кричать, а ты будешь плакать. Я не пойду домой! – с каким-то взрослым надрывом говорил малыш.

И такую боль ощутил Андрей в этом крике души, что не мог пройти мимо. Что-то шевельнулось в груди, ему захотелось хоть чем-то помочь этому мальчику-одуванчику.

Присев на корточки перед ребёнком, я сказал:

– Ну, здравствуй! Тебя как зовут?

Тот заинтересованно посмотрел на меня и чётко ответил:

– Антон, а маму зовут Алёна.

– Я Андрей. Скажи мне, Антон, у тебя есть друзья?

– Есть. Миша из 12 квартиры и в соседней квартире Оля, но я их редко вижу.

– У человека должно быть много друзей. Давай я стану твоим другом, а ты моим.

– Но ты же взрослый.

– Это только так кажется. Внутри меня живёт такой же, как ты мальчик.

– А… – неуверенно протянул Антоша, – тогда давай.

– Друзья ведь никогда не бросают друга в беде и всегда помогают. Вот ты мог бы мне, как другу сейчас помочь?

– Я бы помог, но я маленький, вот если бы был большой. А чем?

– Смотри, вон через дорогу кафе, я иду туда кушать, но знаешь в чём беда?

– В чём, – округлились синие глазёнки.

Мать ребёнка обернулась и придирчиво разглядывала незнакомца. А я, казалось в упор её не видел.

– Дело в том, что я не могу есть один, ну просто никак. Понимаешь?

Антоша кивнул и наклонил голову к плечу, глядя на Андрея.

– Ты мог бы, как друг составить мне компанию. Тебе это ничего не будет стоить.

– А маму мы с собой возьмём?

Антоша поднял глаза на мать. Я вопросительно посмотрел в лицо незнакомки. Фигура, что надо и лицо модели из тех, которых не назовёшь красивыми, но у которых есть какая-то изюминка. Глаза, такие же голубые, как у сына. На лице минимум косметики. Когда Андрей присел к малышу то беглым взглядом отметил. Одета женщина не броско, но не совсем по моде. Вещи на ней отглаженные и по фигуре. Цветовая гамма соответствовала и очень ей шла. Вот только босоножки, видимо китайский ширпотреб, уже в нескольких местах аккуратно подшиты и закрашены.

– Нет, нет, нет! Нам пора домой.

Она протянула к сыну руку, но мальчик, убрав руку за спину, прижался к Андрею и зашептал в самое ухо:

– Я хочу с тобой! Я хочу с тобой! Не хочу домой!

– Антоша! – повысила голос женщина, – нам надо идти. Прощайся с дядей!