Западня для генерала

Тут надо пояснить, что в официальной биографии было написано, что его зовут Антон. С какой стати его Октавианом нарекли при рождении, он поначалу даже не догадывался. Да и как это узнать, если освоил грамоту лишь к семи годам. Ну и родители помалкивали. Но постепенно он к этому имени как-то притерпелся, привык, тем более что в школе ему дали ласково-уменьшительное прозвище Октик. Впрочем, позже он счёл, что как-то неудобно зваться этим именем, не имея ничего такого за душой, чем можно было бы гордиться. Тогда и стал Антоном. И только уже гораздо позже открылась ему вся неприглядная правда происхождения его подлинного имени. Собственно говоря, об Октавиане Августе он совсем недавно прочитал.

Судя по всему, даже родители не знали, в чём там дело. Октавиан, так Октавиан. Имя звучное, внушает уважение, а какая за всем этим прячется история, родителям знать было ни к чему. Как подсказала википедия, Октавиан был родом из плебеев. Его мать была дочерью Юлии, сестры самого Цезаря. Это уже когда Юлий Цезарь его усыновил, стал Октавиан числиться патрицием. Но а потом наверняка у него кошки на душе скребли от сознания собственной неполноценности. И всё же, несмотря на слабое здоровье, с юных лет стремился реализовать себя в политике. После убийства Цезаря выяснилось, что тот оставил Октавиану большую часть своего наследства. Однако и деньги, и власть обманным путём получил некий Марк Антоний. Если бы не поддержка сенатора Цицерона, дела Октавиана были бы совсем плохи – ни денег, ни власти, одни долги. Но вот в результате длительных интриг сверг Антония, добился звания консула, а после, встав во главе триумвирата, на пять лет захватил власть – якобы для наведения порядка. За это время уничтожил всех своих противников-сенаторов и даже тех, кто когда-то его поддержал, включая Цицерона. Потом было завоевание Египта, самоубийство его главного врага, Антония, и реставрация Республики. При всём при том Октавиан остался императором, предпочитая, чтобы его называли Император Август. Именно во время его властвования расширились границы Римской империи и укрепилось её никем непревзойдённое могущество.

Да, тут есть над чем подумать. Что ни говори, но между ним и тем Октавианом было много общего. Вот и бабку Октавиана Евгеньевича тоже звали Юлия. Существенная разница состояла в том, что нынешний Октавиан вовсе не стремился к власти. Ну просто так сложились обстоятельства, что оказался у руля – видимо, никому больше Первый тогда не доверял. И лишь пять дет назад, проштудировав биографию знаменитого тёзки, Октавиан Евгеньевич понял, что всё это неспроста. Словно бы само Провидение указывало ему путь. Правда, он тогда ещё не знал, где находится его «Египет», но если верить Софье Павловне, конечной целью должна была стать реставрация подлинной республики, а там и до кресла императора рукой подать.

Вполне логично, что после прихода к власти Октавиану Евгеньевичу пришлось кое-что позаимствовать из наследия своего тёзки, римского императора. Высших чиновников тот вербовал среди плебеев, народ ублажал хлебом, зрелищами, да различными переименованиями, в частности, часто менял названия римских округов. Особое внимание уделял решению демографических проблем, для чего был принят закон Папия Поппея о браке. Для установления добрых нравов в обществе подписал ещё и закон о роскоши, но это как бы между прочим. Опорой же императора по-прежнему оставалась армия. Ну вот и Октавиан Евгеньевич решил следовать этому завету. С его избранием на высший пост деньги в военное ведомство потекли рекой. Толком никто не интересовался, как истратили, лишь бы вовремя министр отрапортовал о достигнутых успехах, да на парадах сумели показать товар лицом.

Знал бы он, к чему приведёт эта его щедрость, никогда бы не стал подражать своему древнеримскому коллеге. Но так уж всё сошлось – Федюкин чуть не попал под суд, и на надеждах о продолжении карьеры самодержца пришлось поставить жирный крест. И вот ещё: оба Окставиана родились в сентябре – видимо, и тут не простое совпадение. И всё же кое-что смущало: тот Октавиан прожил сорок девять лет, а этому сорок восемь исполнилось на днях. Так неужели остался всего год?

Глава 8. Месть Идельсона

А между тем, Софья Павловна не теряла времени даром. Видя, что супруг явно не в себе, сообщила по скайпу о случившемся Михаилу Идельсону. «Благотворитель» и без того не отличался бычьим здоровьем, бледность не сходила с его лица, но тут и вовсе кожа стала пепельной. Это и понятно – Антону Евгеньевичу ничего не угрожало, кроме потери должности, да и потом не бросят, куда-нибудь приткнут. А вот обвинение в подкупе должностного лица… Это, знаете ли, не каждый способен пережить даже при отменном здоровье.

Именно поэтому Идельсон быстро свернул разговор с Софьей Павловной, пообещав в кратчайшие сроки с этим делом разобраться, и вызвал на связь Яшу Либерзона:

– Яшка, мать твою, ты куда меня втравил?!

Тот спросонья ничего не понял, что вполне естественно, поскольку в Зауралье была ночь:

– Неужели саудиты снова обрушили нефтяные цены?

– Да хрен с ней, с нефтью! Под меня МВД начало копать!

– Старушку, что ли на пешеходном переходе задавил?

– Ты издеваешься?

– Ну так объясни внятно, что случилось.

– Под наш благотворительный фонд подвели ядерный заряд!

Тут только Яша окончательно проснулся. Напряг мозги и стал прикидывать варианты:

– У тебя же есть связи в ФСБ?

– И что? Потребовать, чтобы этих эмвэдэшников обвинили в госизмене?

– Ну зачем же так? Есть способы поделикатнее.

– Да какая уж тут деликатность?! – и уже срываясь на фальцет, Идельсон прокричал: – Ты скажи, что делать!

– Нужно, чтобы ими заинтересовалось управление «М», в задачу которого входит выявление коррупционеров в правоохранительных органах. Намекни, что надо бы убрать этих напористых парней из МВД. К примеру, обвинить в превышении служебных полномочий и отправить прямиком в отставку, на покой. Тогда дело само собой развалится, поскольку никто больше не решится под тебя копать. Себе дороже выйдет…

– Нет, меня это не устроит! После увольнения из органов никто уже не запретит им слить компромат на меня в СМИ. Представляешь, какой может разгореться скандал! А я хочу, чтоб эти сволочи надолго замолчали и крепко-накрепко запомнили, на кого можно руку поднимать, а на кого нельзя!

Яша призадумался.

– Что ж, тогда надо будет устроить провокацию.

– Это как?

– Привлечь тамошнее «гестапо», они на такие дела мастера.

– Похоже, ты детективов начитался, а тут предстоит свалить заслуженного генерала! Никто им этого не разрешит.

– Это смотря, как обставить дело.

– Тогда срочно вылетай в Москву!

Прилетев в столицу, Яша несколько раз встречался с сотрудниками Управления собственной безопасности, того самого «гестапо», и в результате мозгового штурма родился план. В иных обстоятельствах его можно было бы назвать шедевром оперативного искусства, но тут язык не поворачивается, поскольку западня готовилась не для иностранного разведчика, а для своего в доску парня, который чем-то кому-то не угодил. Само собой, выдавая участникам операции аванс, Яша скромно умолчал о том, чего им знать не полагалось. Да они и не настаивали.

Понятно, что в таком серьёзном деле без санкции высшего руководства не обойтись, однако для этого нужны убедительные, прямо-таки убойные аргументы. Но где их взять, если ни в поддержке оппозиции, ни в сотрудничестве с террористами никто из сотрудников ГУЭБ не был до сих пор замечен? Решили «подвести» к Балясникову через общих знакомых Глотова, бывшего оперативника с Лубянки – он якобы затаил обиду на «гестапо», поскольку лишился должности по их вине. И вот в приватной беседе Глотов рассказал Балясникову, какими тёмными делами занимаются те, кто обязан следить за «чистотой рядов»:

– Всё, о чём писали в СМИ, это лишь крохотная доля тех дел, которые творят эти мерзавцы. «Крышуют» всех, кого ни попадя, лишь бы получить солидный «навар». Для контрабанды делают коридор на границе, а для обеспечения безопасной транспортировки грузов выделяют вооружённую охрану, как будто перевозят арестованного террориста. Через подконтрольные им банки выводят нелегально нажитые денежные средства за бугор… И всё это под носом руководства, которое занято более серьёзными делами, а вот навести порядок в своём ведомстве почему-то не хватает времени.

– Неужели всё так плохо?

– Так ведь ещё немного и будет пройдена точка невозврата, тогда нам всем кирдык! Ну ты представь, может ли собственная служба безопасности контролировать сама себя? Там же круговая порука!

– Так что же делать?

– Надежда только на вас. Вашему управлению сам бог велел искоренять коррупцию!

Балясников задумался. С одной стороны, риск большой – это же не какая-нибудь заштатная контора, а одно из подразделений ФСБ. А с другой стороны, от того, что пытается делать ГУЭБ, толку не будет никакого, если «гестапо» и дальше будет «крышевать» преступников.

– Ладно, я доложу генералу. Подготовим оперативный эксперимент, имитируя дачу взятки. Но мне нужно что-то более конкретное. Мы же не можем взять в разработку всех сотрудников…

– Это не проблема. Если всерьёз займётесь этим делом, я сдам вам человечка, из тех, что в коррупции по уши завяз.

Этот разговор зафиксировали «эмщики», и после того, как аудиозапись прослушал директор ФСБ, было принято решение пресечь поползновения оперативников из МВД. Нельзя же допустить падение авторитета важнейшей из спецслужб! С этим аргументом согласились и в Кремле.

Тем временем Балясников попытался понять, с кем имеет дело. Кто знает, возможно, это провокатор… Однако все попытки сотрудников управления установить его контакты или прослушать телефон не привели к желаемому результату. Личность вполне реальная, но вот «чем дышит», с кем общается – всё это словно бы закрыто непробиваемой бронёй.

Перспективы реализации этой темы Балясников обсудил с Викуловым.

– Ну что, Егор, рискнём?

– И колется, и хочется… – почёсывая подбородок, размышлял Викулов. – Однако, если информация от Глотова верна, тогда мы просто обязаны отреагировать.

– А что если нас хотят подставить?

– Всё может быть…

Решающим аргументом стала информация о человеке, которого Глотов предложил использовать в качестве объекта для оперативного эксперимента. Оказалось, что этот Дынин несколько лет курировал фонд «Благо», обеспечивая его безопасность. Если Дынина как следует прижать, тогда он многое сможет рассказать о том, что происходит в фонде. Тут всё сошлось так, что уже невозможно отказаться от задуманного. Кто же мог предположить, что «старший брат» их переиграет?

Передача заранее оговорённой суммы происходила в кафе недалеко от Маросейки. Оперативник, исполнявший роль владельца торгово-посреднической фирмы, в точности следовал разработанному плану и вот уже полчаса жаловался на трудности бытия, мол, в этом мире не прожить без надёжной «крыши». Но вскоре Дынину эти разговоры надоели:

– Ну что заладил? Мы эту тему обсуждали в прошлый раз. Так с чем пришёл?