Уфолог

– Капитан Хабаров Максим Игоревич, – представился он. – Бюро специальных расследований.

Чёрная книжица с золотым гербом впечатление произвела. Молодой человек поднялся с лежанки и обрел дар речи.

– Мы только что прибыли на точку, – оправдываясь, произнёс он. – Ещё даже вещи распаковать не успели, – и кивнул на гору картонных коробок у двери.

– Повторяю вопрос, – сказал Макс строго. – Где господин Вошкулат?

– Когда мы прибыли, Алексея Владимировича не было здесь, – подала голос девушка. – Думаю, он где-то в зоне. Возможно, в центральном схроне, он там чаще всего бывает, но может быть где угодно.

Макс присел за стол, забросив ногу на ногу, и сунул в рот сигарету. Девушка услужливо придвинула ему половинку раковины морского гребешка, служащую пепельницей, и расположилась напротив. Её приятель сел во главе стола на правах старшего, и изобразил на лице готовность отвечать на вопросы человека, работающего на правительство.

– Что такое центральный схрон? Где он находится? Когда Вошкулат туда ушёл? Зачем? Когда вернётся? И кто вы такие? – Макс решил не тянуть резину и получить максимальное количество ответов на свои вопросы в самое короткое время.

Выяснилось, что вся территория, отведённая Степному университету Российской Академией Наук для уфологических исследований (около ста квадратных километров), именуемая зоной аномальных явлений, разбита на квадраты. В каждом квадрате оборудованы некие схроны, в которых можно, в случае надобности, переночевать или просто отдохнуть. Кроме функции временного пристанища, схроны играют роль полевых лабораторий, где имеется необходимый набор самодельных уфологических приборов и инструментов. Часть приборов работает в режиме самописцев, фиксируя все изменения в напряжённости электрических, биоэнергетических и каких-то ещё неведомых Максу полей.

Вошкулат два раза в месяц совершал плановый обход схронов, для считывания информации с самописцев и для переналадки оборудования. Иногда он уходил в зону, когда того требовали обстоятельства – если в атмосфере возникали световые сполохи, похожие на северное сияние, или над сопками начиналась пляска огненных шаров. Такие явления были предвестниками событий, ради которых и существовал филиал Степного университета в Собачках: либо открытие временного коридора, либо ноль-пространственного тоннеля, либо следовало ожидать появления гостей из космоса.

– Стоп, – сказал Макс и крепко зажмурился. Потом снова открыл глаза и увидел, что молодые люди (Антон и Лиза, аспиранты Степного университета) по-прежнему сидят перед ним и выглядят абсолютно серьёзными. – Связаться с ним можно?

– Связь в пределах зоны не работает, – ответил Антон. – Но мы можем подать сигнал, и если Алексей Владимирович его увидит, он ответит.

Антон открыл металлический оружейный ящик и извлёк ракетницу. Он вышел на крыльцо в сопровождении Макса и выпустил в воздух зелёную ракету. Подождали несколько минут, ответа из тайги не последовало. Парень выстрелил ещё раз, а через некоторое время выпустил третью ракету. Безрезультатно. Небо оставалось бледно-голубым и чистым – ни огоньков летающих тарелок, ни ответных ракет.

– Может быть, спит? – предположил Антон. – Или просто не видит?

– Может быть, – согласился Макс, хотя его интуиция и опыт в унисон бубнили о том, что встретиться с Вошкулатом ему не суждено. По крайней мере – здесь, в Собачках. – А когда он ушёл, определить можно?

– Если оставил видеосообщение… – Антон повернулся к двери.

Они вернулись в комнату. Лиза уже включила компьютер.

На мониторе возникло знакомое Максу по фотографии лицо Алексея Владимировича Вошкулата. Сверху справа мерцала дата – пятое июля сего года. И точное время – восемь сорок.

– Привет Антон, здравствуй Лизавета, – вещал Вошкулат. – Сегодня ночью я наблюдал над центральной сопкой пляску плазменных шаров… Учитывая расстояние, я определил максимальный диаметр шаров в полтора метра. Очень активные. И цвет необычный – сиреневый. Схожу туда, пожалуй… Вы должны сегодня к вечеру прибыть. Располагайтесь. Готовьте оборудование к возможному контакту. Если не возникнет проблем, буду на точке завтра утром. Всё, ребята, до встречи.

– Точка, это то место, где мы находимся? – на всякий случай уточнил Макс и, получив утвердительный ответ, посчитал: – Запись от пятого, вернуться Вошкулат обещал шестого утром, сегодня седьмое, утро. Задержка на сутки – дело обычное?

Макс взглянул на молодых аспирантов и увидел на их лицах тревогу. Интуиция и опыт снова дружно вякнули. «Цыц» – мысленно прикрикнул на них специальный агент.

– Вы, господа уфологи, должны были прибыть на точку пятого вечером, а прибыли только сегодня утром. Почему? – жёстко спросил он.

– В нашем университете ЧП, – сказал Антон. – Убили профессора Москаленко. Милиция всё вверх дном перевернула. Лаборатории почти все закрыты. Планы научных работ сбиты. График исследований и опытов – кошкам под хвост. Никому нельзя было отлучаться из города, пока преступника не найдут.

– Вас отпустили, стало быть, нашли?

– Нашли… – Ответ Антона прозвучал как-то грустно.

– И кто?

– Доцент Шутов.

Один из посетителей Серёгиного пивбара как в воду глядел.

– Ну что? – спросил Макс. – Будем организовывать поиски?

Аспирант Антон закивал головой. Аспирантка Лиза, припухлость губ которой стала потихоньку спадать, сказала:

– Думаю, что к центральному схрону пойдём мы с Максимом Игоревичем. Не спорь, Антон, у меня больше опыта в контактах с внеземным разумом. Я бывала в Пермской и Арзамасской аномальных зонах. И здесь я уже второй сезон.

– Я не хуже тебя владею методиками контактов. Кроме того, там, куда ушёл Алексей Владимирович, может быть опасно, – возражал Антон.

– И всё-таки пойду я. Неведомое для мужчин не менее опасно, чем для женщин.

– Лиза! Я, как старший…

– А кто тебя назначал старшим?

– Стоп! – Макс решительно прервал их спор. – Старший здесь я. Как представитель органов власти и как более опытный и зрелый человек. Со мной пойдёт Лиза. – Краем глаза Макс заметил, что девушка показала Антону язык. – И объясняется это очень просто, – он строго посмотрел на обоих. – Я ТАК РЕШИЛ.

Было видно, что Антону явно есть что возразить, но он промолчал.

– Оружие на точке имеется? – Макс спросил для проформы, в оружейном ящике он заметил вертикалку.

– Дробовик шестнадцатого калибра, – угрюмо сказал Антон.

– Тогда ракетницу отдай Лизе. Всё! Времени терять не будем. До центрального схрона далеко?

– Пять с половиной километров, – доложила Лизавета.

– Вперёд! – скомандовал Макс, и, обернувшись к Антону, добавил: – Если к утру не вернёмся, иди в Пологие Сопки и поднимай тревогу.

Схрон оказался самой обыкновенной землянкой с узкой лежанкой и столом, заваленным приборами, о назначении которых Макс даже не пытался догадаться. В землянке никого не оказалось, и определить – был ли кто-то в ней некоторое время назад, тоже было невозможно: ни окурков, ни остатков пищи. Макс тщательно осмотрел землянку и место вокруг неё, предоставив Лизе заниматься приборами.

Метрах в пятидесяти от землянки Макс обнаружил большую поляну, в центре которой чётко прорисовывалось круглое бурое пятно пожухлой, местами сгоревшей, травы. Макс поползал по пятну на четвереньках, но ничего существенного не нашёл, а точнее, не нашёл вообще ничего. Взяв образцы почвы и травы из круга и вне его, он вернулся к Лизе.

– Странно, – задумчиво говорила девушка, мило оттопырив нижнюю губку. – Очень странно…

– Что-то нашла?

– Кое-что. То есть, ничего. То есть совершенно ничего, никаких записей. Словно самописцы отключились, или их отключил кто-то.

– Время отключения определить можно? – спросил Макс.

– С точностью до секунды, – кивнула Лиза.

– И…

– Ровно двенадцать часов дня, пятое июля. Это странно…