Для маленьких девочек и мальчиков, которые думают, что они большие. Книга 1

– Ну, работа, есть работа. – Смягчил тон Звездочёт: – Доложите позднее.

– Как скажете Босс. Хорошая причёска. – Реплика насчёт причёски, была брошена в сторону Оксаны, которая стояла всё ещё с растрёпанными волосами, и добавил: – А вы сударыня. Извините за не тактичность. В аварии побывали? – Мэрлин к которой был адресован вопрос, стояла перед Вервульфом во всей своей красе, синяк под глазом, опухлый нос, и причёска радикально изменившееся после укладки Оксаной. В довершении увиденного Патологоанатомом, она подарила ему лучезарную улыбку, с отсутствующим золотым зубом.

– О, голубушка, да вы под состав попали. А не желаете записаться ко мне на приём?

– Да ты шо? На приём? Нет уж. Позвони мне любимый, и я скрашу твой досуг. – Мэрлин посла Патологоанатому, воздушный поцелуй.

– Напрасно вы Мерлин от помощи отказываетесь, может у вас нос сломан, или воспаление, а вдруг сотрясение мозга, или… – Попыталась развить своё соучастие Тинна.

– Это у тебя щас будет сотрясение мозга, если не затормозишь. – Глядя не моргая на подругу Полковника, заявила Похоть.

– Вы Тина вероятно поздно от материнской груди оторвались, и теперь словами дрищете. Почему бы вам не присосаться снова, хотя бы к груди Похоти. – Понизив голос, произнесла Оксана, выправляя расчёской испорченную причёску.

– А мне, мне можно присосаться? – Часто затягиваясь сигарой, по переменно с глотком пива из бидончика, интересовался услышавший разговор Товаровед. И не дождавшись ответа, обратился к Фарце:

– Гони червонец Сладкий!

– Так же была ничья.

– Не чья! Так не чья, теперь моя будет. – Сказал Товаровед, ударив фарцовщика по ноге, да так, что тот рухнул на свой зад, и обняв ушибленную ногу, стал лёжа раскачиваться со спины на зад. При этом открыв рот, чтоб завыть и выпучил глаза, из коих брызнули слезы. Но увидев мясистый кулак Товароведа перед своим носом, передумал, и воя не последовало. Обжора, сунул сигару в рот и двумя пальцами коими только что держал сигару, достал из нагрудного кармана Фарцовщика купюру достоинством в десять рублей, и помахав ею, спрятал в свой карман.

– Люди ж добры, шо дееться, яж жалеючи, а он махинации денежные на мне делать удумал! – Запричитала Мерлин, осознав что за её побои, на ней ещё и зарабатывали деньги.

– И на мене. Хватит раскачиваться, поплавок долбаный, дай плюну на твоего червяка. – Сказав, Оксана плюнула в его раскрытый рот, прямо на язык, символизирующий червяка.

– А это от меня конкурирующей фирме. – Намекая на порочные склонности Артиста, Похоть заехала ему пару оглушительных пощёчин, после чего все отошли от Фарцы, утратив к нему интерес.

– Девочки но так же нельзя. Почему вы его Сладким зовёте? Он что такой? А этот, такой милый доктор, и у него несчастье на работе… – Продолжала тараторить Тинна.

– Аха милый. Ты к нему на приём запишись. – Окончательно приведя себя в порядок, сказала Оксана Тинне.

– Ты шо дура, советуешь. Он же Оборотень, Вервульф, мокрушник одним словом, и сегодня здесь не за зря. Звездочёт на шаманил.

– Мокрушник, при чем тогда патологоанатом, он что с мёртвыми работает? – Удивлённо спросила Тинна.

– Ага, именно с мёртвыми. Причём до встречи с ним, большинство его клиентов были живы. – С саркастической улыбкой, произнесла Оксана.

– Нет, это что правда? Или вы просто хотите меня напугать? Или это у вас такие шуточки?

– Да. У него такое хобби, заманит, убьёт, и после… Думаешь что изнасилует? Щаз! Сожрёт! – Зло рассмеялась Оксана.

– Что прямо сожрёт? Сырую? И даже после не того?

– Да, это он конечно после всего сказанного зверь. Да акушер он! Главный спец по абортам, но ты с ним поосторожнее. Правая рука Шефа. Сказала Мерлен, и далее добавила мечтательно и томно:– Страшный специалист.

Все подтянулись к Шаману, беседующему с Полковником и только Тинна без умолку ворковала, утешая, склоняясь над побитым Артистом.

– Фу пап, как не приятно ты рассказываешь. – Возмутились дочки: – Откуда эти гнусные герои и их пороки?

– Ну что тут скажешь, пороки нужно знать в лицо. Стоит их только не припудрить, как оскорбительны для слуха нашего и понимания. Словно плевок мы получаем от этих грубых текстов, всё для того чтоб вспомнили о них, когда мы сами будем осуждать и лгать, оправдываясь живя в блуду и злобе… Согласен, не все пороки нам присущи в такой форме, но уж поверьте, у каждого найдётся здесь родственная душа, живущая в героях моего романа. Всё дело в том, что мы её скрываем, скорее от себя, чем от чужих.

Теперь я думаю, самое время вернуться к нашим малолетним героям. Во дворе было множество детворы и подростков. Старшие, мальчишки вместе с девчонками, играли в (цвета), выбираешь цвет, затем ловишь кого-либо, в общем этакая дребедень. Младших в игру не брали по понятным причинам, и они наблюдали весь процесс находясь вне игры. И в самый не подходящий момент, когда Серёга поймал нравящуюся ему Инну, перед ним объявился их старый знакомец Жека, и как-то безапелляционно заявил:

– Хватит баб тискать, дело есть.

– Инга убежала, вырвавшись из рук Серёги, воспользовавшись его замешательством. Жека конечно авторитетный парень, но сейчас он влез явно не вовремя и не в своё дело. Однако Серёга подавляя раздражение, спросил:

– Что за дело? У нас сегодня отдых.

– Так что, с девками будете играться? Или как? – Давил Жека на присутствующих пацанов.

– Чо за дела? – Сухо переспросил Серёга, чувствуя взгляды своих товарищей.

Жека изложил своё дело, пахнувшее криминалом.

– Давай в другой раз, чо то не тянет сегодня.

– И судя по решительности тона Серёги, Жека понял, что его сегодня не ждали. Но не привыкший сдаваться предложил:

– Бросим жребий? Слабо?

– Какой?

Жека медленно обвёл своим тяжёлым взглядом всех присутствующих, предложил:

– Мой боец, против твоего.

– Согласен.

– Иди сюда! – Позвал Жека топчущегося в отдалении Леху. Серёге особо выбирать не пришлось, в школу не шёл в этом году только Шкет и Леха.

Серёга видя что его боец просто заморыш по сравнению с Лехой, ведь Леха был на пол головы того выше и гораздо крепче телосложением, но все же подойдя к Шкету шепнул:

– Ты главное не дрейфь, я на тебя надеюсь, давай сделай его.

Мелюзгу поставили друг против друга, предварительно зарядив инструкциями. Леха стоял не подвижно с каменным выражения лица, и решительностью в его серых глазах, Шкет же на против, стоял расслабленно и главное при этом глупо улыбался.

– Начали! – Скомандовали старшие и подтолкнутые в спины бойцы сошлись, и Шкет как-то сразу очутился на Лехе, поверженном на землю.

– Э, э так не пойдёт, что это за возня. – Стягивая за шиворот Шкета с его противника, запротестовал Жека.

– Мой победил. – Констатировал Серёга.

– Где победил? Драку давай. Чо за борьба.

Пацанов поставили в исходное положение друг против друга, и они не зная как дальше биться, схватили каждый своего противника за плечи.

– Бей ногами! – Предложил Жека, видя что у Лехи жёсткие сандалии, против резиновых сапог Шкета. Пацаны стояли вцепившись за руки и молотили ногами по ногам, каждый своего оппонента. Что может мягкий резиновый сапог, против сандалии, особенно если бить носком оного. Шкету приходилось туго, и на следующий день у него будут голени все синие от побоев. Но и теперь, хоть он и распустил сопли не сдавался, видя тщетность своих ударов, разошёлся и на один Лехин, наносил два своих. Леха хоть и не ревел, но от обиды, досады и побоев, стоял с красными плачущими глазами. У Лехи всегда плакали только глаза.