Популярная христология. Т. 3

И опять тут мы видим одну только личную мысль вернее его личное видение событий 33 года н. э в Иерусалиме и то как Коликов пытается свести двух сверстников (одногодков) Христа и Пилата, для заключения между ними союза!

Это действительно новое переосмысление ранее христианской истории и до Коликова никто из историков или христианских богословов ее не высказывал!

И эта мысль по мнению вашего автора пока не подтверждается собранными на день сегодняшний историческими данными.

И тем не мене продолжаем читать далее, ибо впереди у нас еще много сенсационных открытий сделанных К. Коликовым:

Сенсация №1 Христос как «эффективный финансово-экономический менеджер-реформатор»!

Есть такая партия!

«Итак, Иисус хочет встречи с Пилатом. Пусть даже его приведут к прокуратору на смертный суд.

Зачем ему такой риск?

А затем, что Иисус не слепой!

Он не о себе печется. Он прекрасно видит все, что творится вокруг.

Он видит нарастающее раздражение Рима против финансовых спекуляций Иерусалима, раздражение Пилата волной терроризма со стороны зелотов, убивающих римских граждан, поджигающих строения, отравляющих колодцы.

Он видит, что зажравшиеся левиты не только не вкладывают капиталы в городское коммунальное хозяйство, но и визжат, когда это делает Пилат.

Он видит, как нарастает пропасть между вопиющей роскошью, в которой живут левиты, и нищетой простых горожан.

Единственный, кто еще как–то по долгу службы поддерживает порядок в городе и стране – Понтий Пилат. Проклятый оккупант. Жестокий, немилосердный правитель, которого ненавидят здесь все – и левиты, и простолюдины.

Христос понимает: добром все это не кончится.

Рано или поздно напряжение разрядится кровью. Для Рима это будет маленькая победоносная война. И тогда никакой, даже относительной автономии у Иудеи уже не будет… Кстати говоря, так оно и случилось.

Через непродолжительное время после распятия Христа вспыхнуло восстание, которое было жестоко подавлено Титом, а Храм – финансовая опухоль империи – был римлянами разрушен (о чем, между прочим, Христос недвусмысленно намекал на каждом выступлении).

Христос считает необходимым вложить накопленные спекулятивные капиталы в реальный сектор экономики – в виноградники, мастерские, кузницы, рудники…

Тем более, что рядом Египетская Александрия, Антиохия – развитые промышленные центры того времени. Есть, есть куда вложить денежки. Ну так вложите! И поделитесь с неимущими наконец!!! Хватит уже набивать карман!.. Тезис о том, что «делиться нужно» красной строкой проходит через проповеди Христа.

У Иисуса к тому времени есть своя партия – не зря он ходил по Иудее и вербовал сторонников.

Даже в Синедрионе у Назаретянина есть свои сторонники среди наиболее прогрессивного крыла фарисеев – некие Иосиф Аримофеский и Никодим.

Последний явно поддерживали Христа во время спора на площади. Они же после распятия пришли за телом Христа. И, что характерно, солдатами Пилата тело Христа было им безропотно отдано! Впрочем, не будем забегать вперед…

Мечта Иисуса – войти со своей партией в парламент (Синедрион) и повлиять на распределение финансовых потоков: прекратить валютные спекуляции, позаботится наконец о рушащемся городском хозяйстве, организовать помощь нуждающимся и социально необеспеченным слоям населения.

Сенсация №2 Понтий Пилат как тайный союзник Иисуса Христа

Что для этого нужно? Всего ничего – встреча с Пилатом.

Ясно, что добровольно левиты его в Синедрион не пустят. Тем паче, что заседать там могут только члены семей левитовых.

Парламент–то сословный. А вот с помощью Пилата акцию с появлением третьей – Иисусовой – партии в парламенте провернуть можно.

Если только Пилат отпишет в Рим: мол, появился здесь один очень полезный человечек, которого необходимо ввести в туземный сенат для блага Великого императора Тиберия, то вопрос будет решен. Левиты скрипнут зубами и подчинятся.

Взамен Христос (собирался –автор) пообещает Пилату «отдать кесарю – кесарево»: будучи полноправным членом Синедриона он сможет выкупить часть (пока только часть) меняльных столов и переориентировать финансовые потоки в пользу Рима вообще и Пилата в частности.

И тогда, глядишь, его родину минует участь быть раздавленной железной армией карателей.»

А вот далее К. Коликов уже рассуждает не как историк, а современный человек и задаётся вопросом:

Почему же Христос просто не записался на прием к Пилату со своими идеями?Но такой возможности (как записаться к правителю на личный прием) в 33 году в древней Иудеи у ее граждан не было!  Только римский гражданин пусть и живущий в Иудее мог добиться встречи с Понтием Пилатом.

А все туземцы должны были решать свои проблемы или вопросы со своими туземными правителями. А таким правителем для Христа был Тетрах Галилеи Ирод Антипа. Родной сын последнего иудейского царя Ирода Великого!

К Пилату Христос, как и любой иудей мог обратится только в случае сообщения о известных ему или готовящихся преступлений против правления римлян в Иудее. НО история никогда не зафиксировала каких-либо прямых или косвенных (через посредников) переговоров между Христом и Пилатом!

Но К. Коликов задав вышеуказанный вопрос, сам же на него и отвечает!

«А вдруг Пилат имеет от Синедриона регулярную мзду, вдруг он обыкновенный взяточник на подсосе у Храма?

Тогда тихо пойти к Пилату – тихо пропасть. Значит, надо пойти громко. Кто к нам с мечом пойдет…

И тут сразу у читателя появляется и новый вопрос.

«А кто в 33 году был руководителем Синедриона?»

И К. Коликов как бы отвечает, но отвечает очень кратко и неполно:

А им был «Первосвященник Каиафа – глава Синедриона или, по–современному говоря, спикер религиозного парламента, конечно, раскусил «амбициозного мальчишку» – Иисуса Христа»

И связи с неполнотой информации Каифе, очень важном для нашего повествования историческом лице древней Иудеи я подготовил для читателя и небольшую справку.

Справка: Первосвященник Кифа. Что о нем известно?

Каиафа (вероятно с Арамейского языка, смирение, но по другим, исследователь; Мф 26:3, Ин 11:49) – первосвященник Иудейский, во время общественного служения Господа, а также во время Его страданий и смерти. О нем упоминает Флавий под его полным именем Иосиф Каиафа (Древн. XVIII, II, 2). Анна, или Анан (Ин 18:13) был его тестем и, как видно, каким-то незаконным образом разделял вместе с ним правление (см. Анна).

Вскоре после того, как Понтий Пилат был лишен правительства над Иудеею, Каиафа (около 36 г. по Р.Х.) также был лишен звания первосвященника и замещен Ионафаном.

По сходству имени некоторые церковные писатели смешивают его с историком Иосифом Флавием, обратившимся будто бы впоследствии в Христианство; но едва ли это правдоподобно.

Его замечательные слова, приведенные в Еван. от Иоанна (11:50) содержат в себе, так сказать, невольное из уст его пророчество об истинных, бесценных для человеческого рода плодах смерти Богочеловека.

На совете первосвященников и фарисеев, собранном для решения вопроса – какие принять меры против Иисуса, который много чудес творит и в которого многие из Иудеев уверовали, Каиафа сказал: «Вы ничего не знаете и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей нежели чтоб весь народ погиб. сие же он сказал не от себя, но будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ; не только за народ, но чтоб и рассеянных чад Божиих собрать во едино».

Как в истории Валаама, и некоторых других лиц, Св. Дух невольно побудил его засвидетельствовать истину, хотя он лично вовсе не имел такого намерения, и сам мало разумел те знаменательные слова, которые в качестве первосвященника и вестника воли Божией, должен был произнести при означенном случае.»

Ну, а К. Коликов и далее «гнет свою линию»!