Популярная христология. Т. 3

«Он сразу понял, кому именно адресована фраза «кесарю – кесарево».

Стало быть, Иисус – прямая угроза финансовому благополучию Храма.

Сдать его римлянам, попросив смертной казни у Пилата, – риск.

Вообще–то, Понтий Пилат с уголовными и политическими не особо церемонится и приговоры утверждает заочно.

Но не в данном случае. Пилату, конечно, уже все донесли. Он, конечно, заинтересовался. Пилат давно точит зубы на корван».

И так мы видим, что К. Коликов изначально выделяет фигуру Каифы демонизируя его как главного врага лично Иисуса Христа. Причем эта вражда базируется не нерелигиозных разногласиях, а на попытке оттеснить Каифу от контроля и управления Вторым иудейским Храмом!

А вот то о чем умолчал или не знал К. Коликов.

частности, о истину роли иудейского Храма в экономике не только Иудеи, а и в целом всей Римской империи хорошо рассказал профессор В. Касатонов в вышеназванной книге.

Иерусалимский храм как банк

«Те несметные богатства, которые поступали в храм в виде храмовой подати, добровольных пожертвований, а также доходов от видимого бизнеса, лишь частично использовались для «уставных» целей храма.

Оставшаяся часть накопленных богатств представляла собой капитал, который первосвященники и их ближайшее окружение пускали «в дело» для получения прибыли.

По словам дореволюционного историка Н. Никольского, «организация теократической общины с центром в Иерусалиме отвечала. интересам иудейской буржуазии рассеяния, которая создала под эгидой иерусалимской теократии свой деловой центр: праздничные съезды в Иерусалиме три раза в год, особенно весной и осенью, были вместе с тем и торговыми съездами иудейской буржуазии.

С течением времени иерусалимское жречество также собирало в казне храма большие капиталы, которые пускались в оборот, и иерусалимский храм тоже был вовлечен в орбиту спекулятивной деятельности».

Факт превращения сокровищ храма в капитал признают и современные еврейские авторы:

«Здесь все эти средства сконцентрированы в одной храмовой казне. Храм, с экономической точки зрения, являлся также и крупнейшим собственником, способным крайне оперативно распоряжаться своим капиталом».

Очевидно, что такое использование денег казны не афишировалось, это была закулисная деятельность храма.

Можно отметить по крайней мере три направления такого использования капитала:

1) ростовщичество;

2) торговля драгоценными металлами;

3) операции с недвижимостью, землей, сдача в аренду земельных участков, торговля и т.п.

Наше предположение о том, что иерусалимские олигархи занимались ростовщичеством, базируется на том, что в Древнем мире (Египет, Греция, Рим) храмы почти всегда выполняли банковские функции (при этом собственно религиозные функции нередко отходили на второй план).

В старинные времена не было специальных учреждений, называемых сегодня словом «банк». Зато были храмы, которые по совместительству выполняли функции банковских учреждений. Вот что мы читаем, например,

О храмах Древней Греции:

«Серьезными конкурентами частных банкиров являлись древнегреческие храмы с их огромным богатством.

Так, напр., Дельфийское, Эфесское, Делосское и Самосское святилища давали из своих храмовых сокровищ взаймы большие суммы как частным лицам, так и на общественные предприятия, сравнительно за невысокий процент (напр., известен делосский заем из 10% на 5 лет)».

У нас нет оснований полагать, что Иерусалимский храм являлся исключением.

Н. Козлов называет Иерусалимский храм не просто банком, а (первым– автор) международным банком:

«Сокровищница храма Господня в Иерусалиме была по существу (если не считать аналогичных учреждений при языческих храмах Вавилона, Ассирии и Египта), главным международным банком, обслуживающим самые различные финансовые интересы».

Надо иметь в виду, что евреи в VI в. до н.э. побывали в плену в Вавилонском царстве, где они прошли хорошую «стажировку» по части банковских операций.

После этого ростовщичество стало одним из главных занятий евреев, располагающих деньгами.

Современный израильский автор Петр Люкимсон по этому поводу пишет:

«Согласно наиболее распространенному мнению, первые ростовщики появляются среди евреев лишь после разрушения Первого храма и их массового изгнания в Вавилон.

И это понятно: та происшедшая две с половиной тысячи лет назад депортация значительной и вдобавок наиболее обеспеченной части еврейского народа за пределы родной земли носила, как известно, относительно “цивилизованный характер”.

Это проявилось, прежде всего, в том, что евреям разрешили взять с собою большую часть накопленного ими имущества.

Оказавшимся в Вавилоне – стране с развитой системой ростовщичества – бывшим зажиточным еврейским земледельцам, не владеющим навыками к каким-либо ремеслам, по сути дела, не оставалось ничего другого, кроме как заняться торговлей и ростовщичеством, на ходу обучаясь премудростям этих занятий у местных жителей, тем более, что Тора не запрещала выдавать процентные ссуды не евреям».

Конечно, в самой Иудее ростовщичество ограничивалось и осуждалось. Однако запреты, содержащиеся в Пятикнижии Моисеевом, строго не соблюдались, ростовщические операции совершались тайно или маскировались.

Об этом мы узнаем из современного еврейского источника: «Очевидно, запрет на дачу в рост строго не соблюдался в библейское время. Библия нередко повествует о кредиторе (ноше), неумолимо взыскивающем долг (I Сам. 2:2; II Ц. 4:1; Ис. 50:1 и др.); Иехезкель говорит о таких заимодавцах как о людях, забывших Бога (22:12).

Нихемия упрекает “знатнейших и начальствующих” за то, что они берут “лихву с братьев своих” (Нех. 5:7). Папирусы из Элефантины свидетельствуют, что в 5 в. до н.э. среди живших там евреев дача денег в рост друг другу была вполне обычным явлением».

Для евреев рассеяния указанные ограничения на занятие ростовщичеством не действовали. За пределами Иудеи они могли заниматься этим свободно (если только не было ограничений со стороны той страны, где евреи находились); тем более, что там деньги давались в рост иноверцам и инородцам, а это прямо поощрялось законом иудеев.

Ряд исследователей обращает внимание на то, что наиболее предприимчивым и энергичным иудеям было «тесно» в Иудее с ее многочисленными ограничениями и запретами, касающимися ведения бизнеса (ростовщического и всякого другого); в результате они уезжали из страны, пополняя заграничную диаспору.

Так, Е. Ф. Глушков обращает внимание на активный выезд жителей Иудеи (прежде всего ростовщиков и торговцев) начиная с III в. до н.э.; при этом он следующим образом комментирует этот процесс: «Массовый исход иудеев со своей исторической родины означал, что большинство жителей Иудеи осознало хозяйственное и государствообразующее бессилие своей нации и начало массовый переход к паразитической форме существования за счет более развитых народов».

Развивая свою мысль, автор далее пишет:

«В Иудее из-за неразвитости ее экономически-торговых отношений торгово-ростовщический потенциал иудеев мог использоваться лишь узким слоем ее общества.

Как для кочевников оседлые народы служили дополнительным, а иногда и главным источником жизненных средств, которые добывались грабежами и разбоем, так и для иудеев народы, в которые они внедрялись, становились вынужденными донорами жизненных благ, созданных их цивилизацией, трудом многих поколений их предков и их собственным. Паразитирование на донорстве или хозяйственный вампиризм иудеев были главным движущим мотивом их расселения среди других народов».

Данные демографической статистики, приводимые в современных еврейских источниках, свидетельствуют: после возращения евреев из вавилонского плена численность еврейской диаспоры росла быстрее, чем численность жителей Иудеи.

Наиболее очевидное объяснение данной тенденции: за пределами Иудеи евреи могли более эффективно заниматься ростовщичеством и торговлей.

Известный специалист по истории еврейского народа профессор Т. Буткевич в начале прошлого века писал:

«Но особенно было широко распространенно среди евреев барышничество в торговле и ростовщичество: заем в 100% казался устроенным не на тяжелых условиях.

Если пять талантов давали другие пять талантов – это еврея не удивляло; но он стремился к тому, чтобы одна мина приносила ему десять мин (Мф. 25:20; Лк. 19:16).

Заем обеспечивался не только распиской и залогом должника, но и поручительством других лиц.