Публичная власть и новый социализм

Установившаяся советская власть в России, руководимая на местах левыми эсерами и большевиками, провела «всеобщую национализацию», законодательно утвердив в стране общую (государственную) собственность на основные средства производства.

Но далее пути левых эсеров и большевиков стали расходиться.

Большевики старались не нарушать объективный «экономический ход развития производительных сил того времени» и призывали поддерживать не только государственный и колхозно-кооперативный сектор в экономике, но и коммерческий.

Колхозы (коммуны, артели и ТОЗы), как элементы коммунистического способа производства, созданные среди океана единоличных крестьянских хозяйств в первое послереволюционное время на основе коллективной и кооперативной (общедолевой) собственности и общинного самоуправления, при отсутствии в них крупной машинной техники, не могли стать основной производительной силой в сельском хозяйстве.

Крестьяне неохотно создавали колхозы, а развивали, прежде всего, единоличное хозяйство.

На VIII съезде Советов в конце 2020 года В. Ленин в своем выступлении заметил, что «вопрос о колхозах не стоит как очередной… Надо опираться на единоличного крестьянина, он таков и в ближайшее время иным не будет».

Но левые эсеры отстаивали свои принципы и, взяв на вооружение «продразверстку», как принудительный способ обмена сельскохозяйственных продуктов на промышленные товары, наладили в 1918 году «коммунистический контроль и коммунистическое распределение» в молодой республике. В условиях гражданской войны большевики поддержали такие экономические меры, назвав этот этап развития экономики «военным коммунизмом». Но они по-прежнему утверждали, что после окончания гражданской войны необходимо брать курс на «насаждение государственного капитализма в стране».

Левые эсеры не согласны были с политикой большевиков и попытались летом 1918 года отстранить большевиков от власти, устроив «эсеровский мятеж».

Однако, делегаты 5-го Всероссийского съезда Советов рабочих, крестьянских и казачьих депутатов, проходившего в то время в Москве, поддержали большевиков и помогли подавить этот мятеж.

Осенью 1920 года на юге России произошли крестьянские бунты против «коммунистических принципов обмена и распределения». Эту форму «обмена и распределения сельскохозяйственной продукции», которую навязали крестьянам левые эсеры, сами крестьяне называли «коммунистической обдираловкой».

Тогда многие социал-революционеры и грамотные рабочие поняли, что большевики во главе с В. Лениным правы! Надо не запрещать капиталистический строй, а дать ему возможность самому эволюционно развиться под действием своих собственных экономических законов.

Поэтому делегаты Х съезда партии (1921 год), согласившись с большевиками, приняли новую экономическую политику (НЭП) вместо старой, направленной на построение коммунизма.

Суть новой политики заключалась в том, чтобы, разрешив в «определенной степени и на определенный срок» частнокапиталистическую собственность и частнокапиталистические отношения, дать им развиться до акционерного и государственного капитализма. И потом, уже на основе государственного капитализма, строить, сначала первую (социализм), а затем и высшую (гуманизм) фазу коммунизма.

В. Ленин в работе «К четырёхлетней годовщине Октябрьской революции», обращаясь не только к левым эсерам, но и к рабочим и крестьянам всей страны, по этому поводу писал:

«Мы предполагали без достаточного расчёта – непосредственными велениями пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкокрестьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку. Потребовался ряд переходных ступеней: государственный капитализм и социализм, чтобы подготовить – работой долгого ряда лет подготовить – переход к коммунизму. Не на энтузиазме непосредственно, а при помощи энтузиазма, на личной заинтересованности, на хозрасчёте потрудитесь построить сначала прочные мостки, ведущие в мелкокрестьянской стране через государственный капитализм к социализму, иначе вы не подойдёте к коммунизму. Так сказала нам жизнь, Так сказал нам объективный ход развития революции».

Патриархальный уклад во время гражданской войны окончательно пришел в упадок. Однако и наличие оставшихся трех секторов в экономике усложняло формирование единой коммунистической Публичной власти.

Государственная власть, которая объективно формировалась на базе государственного сектора экономики, представляла собой вертикально-отраслевую систему власти. Национализировав тресты и синдикаты после революции, большевики во главе отраслей ставили «народных комиссаров».

В то же время наряду с государственной властью на базе колхозно-кооперативного сектора экономики и на основе общинного самоуправления также объективно формировалась горизонтально-территориальная система советской власти, как система народовластия.

В этом секторе экономики первую скрипку играли левые эсеры. Они помогали крестьянам создавать не только территориальные органы советской власти (сельские, городские, районные, областные советы и исполкомы), но и территориальные советы по управлению народным хозяйством – местные совнархозы.

Левые эсеры, читая К. Маркса и Ф. Энгельса, а также опираясь на историю развития общинного и городского самоуправления, знали, что главными условиями становления и развития самоуправления являются: личная собственность граждан, гражданская инициатива и свободное развитие хозяйственной деятельности горожан.

Поэтому левые эсеры в декабре 1917 года добились, чтобы при Совнаркоме был образован Совет народного хозяйства, а затем, в 1923 году – Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ СССР), первым председателем которого стал А. И. Рыков.

Большевики согласились на это, считая, что Высший Совнархоз СССР будет совместно с СТО осуществлять контроль над коммерческим сектором экономики, который, рано или поздно, будет упразднен. Поэтому ВСНХ СССР, по мнению большевиков, был временным явлением.

Левые эсеры считали, что ВСНХ СССР создается для руководства совнархозами, которые создавались на местах по всей России и подчинялись местным советам, и у них, поэтому, большое Будущее. Как и за самой советской властью!

Совнархозы на местах представляли собой местные учреждения по организации и реализации производства. Состав местных совнархозов устанавливался решением местных Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, в большинстве которых верховодили левые эсеры, стоявшие за «крестьянскую диктатуру». Местный совнархоз с одной стороны подчинялся местному Совету депутатов, а с другой – решениям и постановлениям ВСНХ СССР.

Местный совнархоз избирал местный исполнительный комитет в качестве руководящего и исполнительного органа. Постановления исполкома совнархоза были обязательны для исполнения всеми учреждениями и предприятиями. Отменить их мог только ВСНХ СССР.

И тут возникало противоречие!

К примеру, администрация городского промышленного предприятия не понимала толком, кому подчиняться. То ли городскому совнархозу, а, значит, ВСНХ?

То ли отраслевому наркомату, а, значит, Совнаркому?

Ведь принципы формирования администраций были разными.

Государственная власть формировала администрацию предприятий «сверху» на принципах бюрократического централизма и единоначалия.

Советская власть формировала администрацию предприятий «снизу» на принципах демократического централизма и подчинения меньшинства большинству, соблюдая традиции общинного и земского самоуправления.

На предприятиях создавался совет трудового коллектива, который избирал директора предприятия и некоторых руководителей.

Двоевластие порождало не антагонистические, но организационные, производственные и, естественно, политические противоречия и разногласия.

Главной политической функцией Публичной власти большевики считали «установление диктатуры рабочих и крестьян», в которой главную роль должны были играть рабочие.

Левые эсеры по-прежнему настаивали на «главенствующей роли крестьян».

Главной экономической функцией Публичной власти большевики считали «обеспечение господства государственного сектора экономики» и господства государственной власти.

Левые эсеры по-прежнему настаивали на том, что после победы над «коммерческим сектором экономики», Публичная власть обязана обеспечить господство «колхозно-кооперативного сектора экономики», местных совнархозов и органов Советской власти.

Главной организационной функцией большевики считали «наладить вертикальную (отраслевую) административно-бюрократическую систему управления и планирования хозяйством» на принципах «назначения» и «единоначалия».

Левые эсеры настаивали на том, чтобы «наладить горизонтальную (территориальную, межотраслевую) демократическую систему управления и планирования хозяйством» на принципах «представительной и прямой демократии», как это было при крестьянском общинном самоуправлении.

И эти противоречия особенно обострились в 20-е годы, во времена НЭПа. Они и стали одной из причин возникновения внутрипартийной борьбы между большевиками и левыми эсерами. Эта борьба не закончилась даже в 1932 году, когда большевики упразднили ВСНХ.

Ведь среди руководителей Публичной власти ещё много оставалось меньшевиков и правых эсеров, которые откровенно выступали против построения социализма и коммунизма в СССР.

Эта неантагонистическая конфликтная ситуация в основном и была одной из главных причин наступивших в то время партийных репрессий.

12. Продналог, колхозы и совхозы

Первым документом НЭПа, как известно, стала замена продразверстки продовольственным налогом, которая была введена Декретом ВЦИК от 21 марта 1921 года «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом».

Был установлен натуральный налог в размере 20% от чистого крестьянского труда. Этот налог был вдвое меньше, чем прежняя продразверстка.

После сдачи продналога крестьяне могли оставшиеся продукты продавать либо государству, либо на свободном рынке.

24 мая 1921 года Совнарком принял постановление «Об обмене». Этим постановлением разрешался свободный обмен: покупка и продажа у населения не только сельских продуктов, но и предметов кустарной и мелкой промышленности. Запрет устанавливался только на материалы и изделия, в отношении которых имелись специальные постановления Публичной власти. Новая Публичная власть, стоя на позициях марксизма-ленинизма, принимала постановления не только по отношению к продуктам производства, но и по отношению к форме собственности.

К примеру, если на частном предприятии выплачивалась зарплата, значит, там использовался наёмный труд (читай: эксплуатация человека человеком), а, значит, там проявлялась частнокапиталистическая собственность, которая, согласно марксизму, являлась причиной всех антигуманных и античеловеческих проявлений в обществе.

В колхозах, как известно, наемного труда в то время не было, и зарплата никому не выплачивалась. Мерой труда в колхозах выступал трудодень.

На государственном предприятии выплачивалась заработная плата. Но там в роли «эксплуататора» выступало государство, которое при «государственном капитализме», как писал Ф. Энгельс, является, по сути, «идеальным совокупным капиталистом». И все граждане Республики Советов являлись по отношению к органам государственной власти наемными рабочими и служащими. И это считалось в то время нормальным и справедливым.