Другая сторона. Камешек

– Разве дерутся только люди? – обиделась за людей Алиса.

– Нет, конечно. Все дерутся. – Йолрик мечтательно посмотрел на низкий закопченный потолок и продолжил, не к месту улыбаясь: – Тот, кто сильнее, хочет отнять что-то у тех, кто слабее. Тот, кто хитрее, стравливает своих врагов, чтобы защитить свое добро. Слабый нанимает сильных, чтобы они дрались за него. И так далее. Но люди возвели эти принципы в степень абсолюта, превратили в смысл жизни. Другие народы тоже ссорятся между собой, но не так. Орк не дерется за свои убеждения. Тролль или гоблин не станут убивать другого за бесполезную для них вещь. Если не злить волколаков и не гонять их облавами, они не убивают, по крайней мере, не стремятся вырезать всех, кто на них не похож. И другие так же. А люди… иногда мне кажется, что людям тесно в любом мире. Они сначала сплачиваются, чтобы выжить чужаков, а затем ссорятся и кидаются друг на друга. И так без конца, пока… Я не знаю, почему люди воюют с гномами, Али, – неожиданно закончил свою странную речь Йолрик. Он замолчал, а окончательно запутавшаяся Алиса не решилась его переспрашивать. Так они и молчали, пока не вернулся Галед.

Коренастая румяная девочка принесла и поставила на стол горшок с кашей.

– Война далеко на севере, – сказал Галед, нагребая кашу себе в тарелку. Оказалось, что в этом мире ложки есть и Галед даже умеет ими пользоваться. – Но пастыри повсюду. Хозяин сказал, что у врат в Равнины перерезали всю деревню.

– Мы не пойдем в Равнины, – легко отмахнулся Йолрик.

Та же девочка принесла корзину с пирожками. Галед не глядя сунул туда руку и взял сразу два.

– Это понятно. Но они могут быть и у врат в Вершины, и у любых других.

– Могут, – согласился Йолрик, улыбнувшись. – С чем пирожки?

– С грибами, – отозвался Галед, заглянув в откушенный пирожок.

– Мог и не спрашивать, – усмехнулся Йолрик. – С чем еще у гномов могут быть пирожки?

Девочка принесла блюдо с вареным картофелем. Алиса присмотрелась к ней и поняла, что это вовсе не девочка, а взрослая женщина.

– Они и сюда могут нагрянуть, – жуя, продолжил Галед. – Зря мы пошли через Буки.

– Будет о чем жалеть – пожалеешь, – сказал Йолрик, выбирая себе пирожок. – А сейчас-то чего сетовать?

Галед пожал плечами и наполнил тарелку картофелем.

Алиса подождала, пока он перестанет махать руками над столом, встала и плюхнула себе на тарелку пару ложек каши. Кашу она не любила, но в последний раз ели они давно, так что даже от запаха этого блюда у Алисы потекли слюнки. Гномья еда была куда как проще тех яств, что они ели в харчевне у Галика, но оказалась ничуть не хуже. Каша сладкая, как следует сдобренная маслом. Картошка – ароматная и рассыпчатая. А таких вкусных пирожков с грибами Алиса не пробовала никогда.

Гномы, видно, были в курсе аппетита орка, потому что еды нанесли человек на пять. И Йолрику с Алисой снова пришлось ждать, пока Галед не доест последнюю картофелину, не выскребет котелок из-под каши и не затолкает в рот оставшийся кусок пирожка.

Гномы все это время ходили туда-сюда, иногда заговаривая с Галедом. Сколько всего в этом подземном доме было гномов, Алиса так и не поняла. Одинаковые, бородатые, со скрипуче-визгливыми голосами человечки могли быть разными гномами, а могли и одним и тем же. По-настоящему отличалась от них только женщина, но Алиса не могла поручиться, что она была одна.

Подземное жилище было тесным для Галеда и Йолрика, но в самый раз для Алисы. Комнаты и мебель будто специально были сделаны для нее. Она одна смогла лечь на кровать, а ее спутники постелили себе на полу. При этом Йолрик еще разместился с относительным комфортом, а вот Галед упирался головой в стену, а ногами в дверь.

В маленькой кроватке с детским одеяльцем и подушечкой Алиса почувствовала себя сказочной принцессой. На стене над кроватью висела картина, и, пока Галед не погасил лампу, Алиса смотрела на белого пони, который скакал по зеленому лугу к девочке с золотыми волосами. Лампа погасла, и картина пропала.

– Йолрик, – шепотом позвала Алиса.

– М-м-м? – сонно отозвался тот.

– А может быть, я принцесса в какой-нибудь стороне? И меня выкрали злые… тролли или кто-нибудь еще. А потом…

– Спи, – буркнул Галед, повернулся на бок и громко стукнулся о стену головой. – Ну и теснотища у этих гномов…

Алиса обиженно замолчала и хотела продолжить выдумывать свою сказочную историю про себя, но почти сразу уснула. Галед вскоре тоже засопел, пристроив свою тяжеленную голову на плечо Йолрику.

* * *

А Йолрик все лежал без сна, раздумывая, кому могла бы понадобиться эта девочка. Тот факт, что попала она сюда неспроста, сомнений у него не вызывал. Про свое путешествие в Пустоземье девочка не врала, Йолрик хорошо отличал ложь, даже человеческую. Получалось, что кто-то заманил ее в место перехода, разбросал маячки, а когда она подняла один, провел ее сквозь грани. Йолрик никогда не слышал, чтобы сталкеры водили путников без тактильной связки, но это не значит, что такое невозможно. Остается только понять – зачем? Не то чтобы Йолрик горел желанием помочь Алисе вернуться домой… нет, он сказал ей правду, он поможет, если это будет несложно и по пути. Но эта загадка занимала его. Он хотел разгадать ее, чего бы это ни стоило. А там как получится. Если решение задачи обеспечит Алисе возвращение – отлично. А если нет… что ж, она не окажется единственным ребенком, потерявшим родителей. Здесь, на дороге, таких детей хватает. Йолрик не был лишен сострадания, но он не видел особой беды в том, что Алису занесло так далеко от дома. Она же не умерла, в конце концов. А пока ты жив, страдать не о чем.

Уже уплывая в сон, Йолрик вдруг услышал топот. Даже не услышал, а почувствовал телом. Земляной пол отозвался на него едва уловимой вибрацией. Но Йолрик ее ощутил. Он резко сел, спихнув голову Галеда, тот снова звучно стукнулся о стенку и тоже проснулся.

– Что? – буркнул он.

– Кони, – шепотом сказал Йолрик, нащупывая в темноте арбалет. – Гномы на лошадях не ездят, – добавил он и на ощупь двинулся к двери. Теперь топот услышал и Галед.

Они вышли в коридор, освещенный прилепленными к камням стен свечами, и Йолрик стукнул в ближайшую дверь.

– Вставайте, пастыри явились!

Из двери сразу высунулась бородатая голова, прислушалась, исчезла, и тут же гном появился снова, но уже с алебардой.

Пока Йолрик и согнувшийся, но все равно задевавший головой потолок Галед дошли до дверей, за их спинами собралось уже целое войско. Гномы мрачно молчали, прислушиваясь к звукам наверху. Уже слышны были крики, треск дерева и звон железа.

– Жгут деревню, – гневно сказал хозяин дома.

– Пока только верхние постройки ломают, – не согласился Йолрик. – Побудьте здесь, мы сходим глянем.

Он поднялся по земляным ступенькам, Галед шумно дышал над его плечом. Йолрик приоткрыл дверь и посмотрел в щель.

По поляне, утыканной холмиками-домами, разъезжали всадники с факелами в руках. Несколько человек спешились и ломали дверь ближнего к лесу дома. Они уже повалили трубу и пытались поджечь деревянный навесик, защищавший вход в землянку от дождя. Другие, вооружившись лопатами, разрывали крышу соседнего домика. Третьи жгли какой-то сарайчик – не то хлев, не то кузницу. Гномов пока видно не было, но долго они внизу не высидят. Гномы – народ отчаянно храбрый и нетерпеливый. Да и что сидеть? Пастыри не уйдут сами. Скоро гномы выбегут и попадут под мечи. Это будет даже не бой, а резня, как у врат в Равнины.

Йолрику не было дела до войны людей и гномов. Он не вставал ни на чью сторону, даже не пытался понять, кто из них прав. И никогда не поднял бы оружия, если бы люди не напали на деревню, в которой он, по несчастной случайности, остался ночевать. А вот теперь эта война перестала быть чужой, она стала войной Йолрика. По крайней мере, на сегодняшнюю ночь.

– Мы выйдем, заприте дверь, – велел Йолрик ближайшему гному.

– Сколько их там, мастер эльф? – спросил тот.

– С полсотни.

– Нас в деревне не меньше двух сотен.

– Две сотни едва проснувшихся гномов с детьми и женщинами, – улыбнулся Йолрик. – Сила! Позову – выбегайте. А пока погодите.

Он приоткрыл дверь и, распластавшись по земле, выбрался наружу. Галед менее ловко выкатился за ним. Дверь захлопнулась, стукнул засов. Йолрик знал, что люди почти не видят в темноте, да еще слепят себя факелами. Он был уверен, что их не заметят, но не учел, что всадники носились взад-вперед по деревне без какой-либо причины и на Галеда случайно наехал один из них. Конь заржал и присел, когда прямо из-под ног у него выскочил орк и, схватив всадника за шею, вышвырнул из седла.

В Галеда тут же полетели стрелы. Йолрик с земли уложил двоих из арбалета. Лошадь, истыканная стрелами целивших в орка лучников, ржала и металась в темноте, люди кричали, бряцали железом. Посреди деревни-поляны пастыри натащили огромную кучу веток, теперь кто-то бросил в нее факел, и разгорающийся костер осветил поле боя.

– Галед, в лес, – скомандовал Йолрик и скатился с холмика-крыши. Галед побежал за ним, но их уже заметили. Те, кто копал, побросали лопаты, и схватили мечи и топоры. Всадники развернули лошадей. Лучники забросали холмик, на котором только что стоял Йолрик, стрелами.

– До леса не добежим, – сказал Галед, ткнувшись лицом в землю рядом с другом.

– Ага, – улыбнулся Йолрик. Он перевернулся на спину и посмотрел на небо. Звезд не было, серая муть закрывала их. С неба сыпалась снежная труха. – Эй, люди! – крикнул в небо Йолрик. Его звучный голос разнесся над поляной, перекрыв треск костра и вопли пастырей. – Что вам здесь нужно?

– Кто говорит?! – рявкнул чей-то охрипший бас. – Выходи, богомерзкий коротышка!

– Здесь нет гномов, – сказал Йолрик тише, но слова его раскатились, рождая эхо в близком лесу. – Здесь вообще никого нет. Это просто поляна…