Бедный Рюрик

Хорошо размятое тело хотело движения, Александр приподнялся на локте. Женщина тихонько льстиво простонала, отдавая должное его форме. Наследник больше не собирался её беспокоить этой ночью, но типично для себя рассуждал, хочет ли, чтобы она стала матерью его ребёнка. Глаза светлого не находили в ней физических изъянов, многое способна отретушировать его генетика. Мужчина беззастенчиво прошёлся взглядом сверху донизу, уже ради удовольствия. Можно встретиться снова.

Наследник поднялся и принялся одеваться. Его дети были ещё малы, чтобы оставаться на всю ночь без присмотра.

– Куда ты? – она встревожилась и нашла силы приподняться.

Дальше было, как заведено. Александр честно ответил. Услышав про детей, она закусила губу и спросила, не прилагается ли к детям жена.

К этому времени Александр уже застегнул рубашку. На вопрос у двери, придёт ли он снова, пришлось ответить неопределённым и разочаровывающим «может быть». В Совете строгие требования к соблюдению обещаний.

Приготовивший тем временем вторую яичницу Андрей хмыкнул примолкшему отцу.

Хмыкай-хмыкай. Посмотрим, как ты будешь хмыкать через годик, когда станет невмоготу проводить ночи дома, а строгий, но справедливый отец для начала ради приличия будет непреклонен.

– Хорошо, – слегка запоздало ответил мужчина, застёгивая младшему сыну лямки комбинезона. Старшему мстить всё же не собирался. Не дорос ещё, отца понимать, но на то Александр и отец, чтобы понимать сына.

Арктур направился с заварочным чайником к столу. Антип уже разложил поджаренные ломтики тостов на большом блюде с птицами. Девятьсот шестнадцать предметов, фарфоровый Клондайк, Александр всё ждал, когда шесть мальчишек размочат счёт. Бить напоминание о неблаговерной специально было как-то неправильно, Александр лишь позволил себе вытащить эту тонну из праздничных цветочных пакетов, а у каждого из девятисот шестнадцати элементов он был свой, и теперь ждал. Шесть мальчишек должны были расколоть всё, не со зла, а просто так, но уже два года прошло, а сервизу всё было до фонаря до его мальчишек. Похоже, мамаша успела в своё время так на них наорать, трясясь за сервиз больше, чем за женскую честь, что прививка до сих пор работала, и мальчишки чуть бледнели от напряжения, когда брались за одну девятьсот шестнадцатую дурацкого парадного сервиза.

Ахилл грел в руках крошечную баночку с фруктовым пюре для Акима. Арктур разделил ребёнка с белоснежной рубашкой отца и усадил на высокий стульчик с перегородкой столика. Андрей поставил на стол последнюю тарелку с яичницей, Антип намазал тонким слоем масло на тост, Алексис самостоятельно занялся своим завтраком, а Ахилл с решительным видом навис над Акимом с ложкой. Аким не очень-то уважал фруктовое пюре, строил возмущённые моськи, иногда пытался вытащить порцию изо рта и посмотреть, что за дрянью его потчуют.

Подоспела третья яичница. Андрей поставил перед собой и отцом общую тарелку. Александр пропустил ужин и со вчерашнего чая ничего не ел. Пахло аппетитно и вредно. Нужно будет встать раньше детей завтра и приготовить полезный завтрак, четырнадцатое поколение не может относиться к здоровью так же безответственно как, скажем, восьмое.

– Как дела? – негромко спросил мужчина, обращаясь только к старшему.

– Нормально, – без особой радости ответил Андрей. – С матаном не очень…

Андрей учился на втором курсе в университете. Александр знал по себе, ему не просто. Даже когда понимаешь, что не совсем человек, комфортно устроиться в университете в пятнадцать лет не выходит. Приходится не афишировать возраст, несмотря на то, что год рождения значится во всех документах, когда все вокруг совершеннолетние никому толком не составишь компанию, всем кажешься низкорослым и щуплым… Уйма доводящих мелочей, которые не приходили раньше счастливому ребёнку в голову.

В школе сыну было скучновато, Александр помнил себя в том возрасте, предложил закончить экстерном. Андрей учился год за два, индивидуальную программу только удлинили до двенадцатилетней, в итоге вышло шесть, и в тринадцать он закончил школу. Как же эта индивидуальная программа раздражала его мать! Она то выясняла у Александра, не считает ли он сына умственно отсталым, то начинала каркать, что добром это не кончится. Ну да, непросто конечно, но почему должно быть просто? Андрей углубленно прозанимался год с репетиторами и в четырнадцать поступил на трансферную – инженер-экономист. Арктур в отличие от брата попросил немного повременить с поступлением, хотел определиться, и это Александр тоже разрешил, чем не демократия?

– А что такое? – спросил мужчина, отпивая чай.

– Преподаватель сменился.

– Новый строже? – хмыкнул Александр.

– Не старается быть понятым.

Светлый наследник прекратил жевать, посетило подозрение.

– Андрей. По какой причине ушёл первый преподаватель?

Сын опустил вилку и посмотрел на отца такими же синими глазами.

– Едва ли это дело рук наследников. Мы подходили к ней, чтобы спросить. Она сказала, что увольняется по собственному желанию. Это было правдой.

– Хочешь, найму её тебе репетитором?

Андрей задумался.

– Она вряд ли согласится… Но вообще – хочу.

Александр пил из чашки, глаза зацепились за циферблат часов, наследник мысленно ахнул – ещё проверять яхту!

– Мне пора… у дома не торчите… и долго не гуляйте. Хорошего дня!

Дети нестройно ответили. Александр, на ходу надевая пиджак, поспешил из дома, произнося про себя «храни их Серафим».

Лифт спускался на подземную стоянку. Небезопасное устройство, по сему Александр нанял охрану на радость и горе соседям. Чтобы попасть в дом через главный вестибюль либо через стоянку нужно носить при себе свидетельство о прописке (единого образца, выданное секретарём Александра) либо быть Александром или Аристом.

Охранник ждёт навытяжку у лифта. Молча, по инструкции дружелюбно кивает начальнику. Идёт вперёд, к автомобилю. Александр специально не ставил машину на одно и то же место. Охранник пружинисто падает на руки, внимательно осматривает днище, выхлопную трубу, вглядывается в салон через стекло. Даёт Александру знак отойти в сторону. Александр огляделся. В гараже никого, шевеление начнётся примерно через полчаса.

Охранник проверил багажник, затем капот. Помедлив, залез в салон, тщательно прощупал стенки и панели, проверил под сидениями. Бардачок и карманы в креслах пусты, Александр не держал в автомобиле ничего постороннего, не предусмотренного комплектацией, даже бутылки воды с собой не возил. Если что-то требовалось детям, они брали это с собой и потом забирали из машины. То, что могло понадобиться в гипотетической миссии, Александр носил на себе, иначе никак, машина тут не помощь, кое-что на щиколотке, кое-что внутри рукава рубашки. Всего не предусмотреть и всего нужного на себе не утащить.

Охранник сел за руль, завёл двигатель. Зверь-мотор приручено порычал, автомобиль, ускоряясь, понёсся по свободному коридору. Ускорение не пробудило зловредных механизмов, чисто. Охранник развернул автомобиль, возвращаясь к Александру, услужливо повернул по ходу движения и освободил место.

Наследник благодарно кивнул, сегодня ежедневный ритуал особенно важен – он собирался взять в поездку всех своих наследников.

Ворота слаженно открылись перед носом автомобиля, козырнул дежурящий снаружи охранник.

Вырулил из подземелья к завороту на проспект. Сначала на верфи. Если периодически не появляться ничего не сделают, хвалёная национальная лень. Разогнался по трассе, любуясь умиротворяющими рассветными облаками.

На полпути позвонил Карл.

– Карл, – вместо приветствий поздоровался Александр. Уважаемый наследник из старинного и заслуженного рода и серьёзный деловой партнёр, но тёмный; может, пожелание здоровья мелочь, Карл не будет её удостоен.

– Здравствуй, Александр, – более дипломатично откликнулся Карл. – Получил окончательный вариант договора?

– Да, – без уточнений подтвердил Александр.

– Мы можем подписать его сегодня до полудня? – осведомился наследник Цезаря.

Александр внутренне содрогнулся. Тридцать шесть страниц, из которых тридцать премелким шрифтом и оставшиеся шесть супермелким. Не смог вчера заставить себя изучить его. Это был уже третий исправленный с учётом пожеланий двух сторон вариант, исправленный, но до ужаса похожий на предыдущие два, разум его больше не воспринимал, но нельзя подписывать, не прочитав.

– Если тебе нетрудно, – уточнил Карл, оценив затянувшееся молчание.

Александр не мог сказать, что ему что-то трудно, тем более такая заурядная рутинная мелочь. Никакой слабости перед тёмным.

– Если всё в порядке, пришлю документ с курьером, как можно раньше, – сдержав вздох, обещал мужчина.

– Отлично! – обрадовался Карл.

В данном случае обещание означало, что Александр должен подписать договор ещё до десяти, потому что на без двадцати одиннадцать назначена встреча с заказчиками, пешком идти – минут пятнадцать, ресторан рядом на Красном, но приходилось закладываться на пробки. Потомок старого рода не имел права подставляться под выстрел.

Наследники всегда держат обещания. Что за срочность, что за необходимость – подписать договор до полудня? Со вздохом подумав о верфях и законсервированной на зиму яхте, повернул к офису.

Ничего, ещё можно успеть и то, и другое.

От въезда в старый район, там, где обрывается лесополоса, и выползают приземистые особняки прошлого века, загнанные культурным слоем под землю на этаж, на хвост села машина.