Клауди

– Проблема огромная, просто громадная. Каждая раса верит в своего Бога или идола. Смотри, если бы ты был одним из сомалийских пиратов, то я предстал бы в образе того, в кого они веруют, потому что не посмел бы нарушить древние верования и традиции. Каждая раса человечества видит Бога по-своему, одна верит в добро и мир на Земле, другая же – в священную войну, что на Земле только один Бог, это тот, в кого они верят, и что их раса по сравнению с другими была создана Богом. Они верят в это, и, увидев меня, сразу же начнут войну, ведь в их глазах я воин, который ведет их к исполнению своей цели, и у меня бы не было выбора, кроме как идти войной на другие расы человечества. Но есть еще одна проблема. Сейчас люди верят в меня, но далеко не все. Появившись на Земле, в меня сразу поверили бы все, и тут вроде все – жизнь наладилась бы, но нет. Человечество имеет цель – прожить хорошую, счастливую и добрую жизнь, потому что кто-то хочет в Рай, а кто-то считает это своим долгом, но, если я буду на Земле, эта цель завянет, как и многие другие. Зачем стараться жить без грехов, ведь я здесь и сейчас, а значит, люди перестанут дорожить мною, перестанут глубоко в себе искать частичку меня, они все завянут и будут жить, не понимая зачем, – Он глянул вверх и сморщился. – Тебе пора.

– Но у меня есть еще другие вопросы.

Артур уже кружил в синем смерче. «Наверно Бог меня не услышал, хотя нет, он на то и Бог, чтобы все слышать». Он спустился на землю, отряхнулся и глянул вдаль, на улице было абсолютно темно, а он стоял в поле, в тихом поле, далеко от села, в котором были его родители и Артем.

«Почему я здесь, а не в городке, Бог ошибся с моим местоположением? Возможно, я должен что-то сделать по пути в город, а куда идти?» В голове закружились мысли, он вспомнил, что утром, когда они были у городка… а что тогда было, он не помнил. Он знал, что они были там, он видел Клауди, но совсем забыл приблизительное расположение города. Он присел на землю, положил голову на колени и, сам не заметив когда, уснул.

7

Егор, Света и Фост сидели на диване, продолжая тупо смотреть в пол. Никто из них не начинал говорить, все ждали какого-то момента, как будто он сейчас произойдет, и разговор потечет по руслу сам собой, не прикладывая никаких усилий.

Посидев еще минут пять, Егор не выдержал и заговорил первым, явно нервничая перед долгим и серьезным, как он считал, разговором:

– Говоришь, ты местный?

– Да, я тут родился, – улыбнувшись, ответил Фост.

– Тогда объясни, какого черта тут происходит? – повысив голос, спросил Егор. Он уже не скрывал внутреннюю дрожь и вовсю перебирал свою белую футболку.

– Долгая история, – вздохнув, снова ответил Фост.

– А мы никуда не торопимся, – съязвил Егор.

– Хорошо, ты сам попросил. Эта история никогда не забывается, и она передается из уст в уста уже много лет. Еще давно, рассказывала мне моя бабушка, люди жили недалеко от этого городка. Они прекрасно развивались, природа радовала их своими дарами, а они ее хорошо удобряли и ухаживали. Так они жили очень долго, за это время сменилось несколько поколений, но природа продолжала их радовать. Люди жили прошлой жизнью, но, как во всех историях, всегда найдется огорчение, – он фальшиво улыбнулся, зная, что без этого тут никак. – Местные колдуньи создавали зелья, как, в общем, и раньше для быстрого роста растений и многих других видов флоры и фауны. Конечно же, переигравших свою роль колдунов выгоняли, а точнее – вывозили за несколько сотен километров от поселения и привязывали к дереву, чтобы те не нагнали скакунов, а, возможно, и для того, чтобы быть уверенными в их смерти и не бояться за поселение. В общем, все было прекрасно, но после перехода границы, обустроенную местными для ведьм и колдунов, чтобы те не увлекались сильно магией, молодую девчонку моего возраста снова вывезли за пределы села. Человек, вывозивший ее, вернулся с опозданием на несколько дней, чем обычно, а все свои проблемы со временем перенес на погоду, утверждая, что в тех районах идут ливни, а почему его лошадь чиста, вовсе не сказал, мол, он и сам не знает. Люди ему поверили, другого выхода не было, но в этом была явная загвоздка. Село продолжало жить прежней жизнью лишь несколько дней, потом поднялись ураганы, дожди вообще перестали идти и продовольствие почти закончилось. Был общий сбор жителей, решивших допросить извозчика. Он явно должен был знать причину происходящего. Тот долго упирался, говорил, что не при чем и ничего не знает, но когда под ним разожгли костер, то во всем признался. В тот день, когда он увозил женщину, он не привязал ее к дереву и все дни провел вместе с ней, говоря, что она его околдовала. Она сказала, что уничтожит все поселение и будет жить вместе с извозчиком, он почему-то согласился с ведьмой и все сделал, как она сказала, а точнее – окропил по границе все поселение какой-то мутноватой водой. В тот же день было решено оставить это место и идти искать новое, более подходящее для жизни.

– В смысле, ты хочешь сказать, что земля напрочь перестала родить? – не удержался Егор.

– В тот же день все высохло, исчезли все растения, животные и вода. Люди собрали все свои запасы и двинулись в путь. Насколько я понял, шли они где-то дня три, не меньше. После чего остановились, решив первое время провести здесь, набраться сил для нового перехода, они хотели уйти от старого места как можно дальше. Но уже через неделю был отправлен отряд из пяти человек на поиски нового места. Это было рано утром, а к вечеру отряд вернулся, сообщив неприятную новость для всего поселения. Они уперлись в невидимую стену и не смогли через нее пройти. Все это восприняли как шутку и очень долго смеялись. На следующий день был отправлен новый отряд, но он тоже вернулся с теми же новостями. Так в поисковых отрядах побывали все люди. Они направлялись в разные стороны и уголки, но знаете, что самое интересное? – Фост не дождался ответа и решил ответить сам. – На холме был найден шалаш, а там была убита женщина, та самая, что была ведьмой, если это можно назвать убийством. В ней вообще не было внутренних органов, глаз и мозгов, а вокруг было видно заклинание, она нанесла его чем-то на землю. В тот же день был также убит извозчик, который увез ее в лес. Жизнь потекла своим чередом, но каждый год приходил из ниоткуда Клауди и требовал 20 жертв. Отдавали, естественно, стариков, и так длилось очень долго, пока он не разозлился непонятно почему и не убил всех.

– История завораживающая, – произнесла Света, – но у меня остался вопрос, – она повернулась к Егору, – где Артур?

Он глянул на нее непонимающими глазами, но потом спохватился, взял себя за голову и начал ходить по комнате, все время говоря: «Как я мог забыть о сыне?» Фост его успокоил и усадил на диван.

– Успокойся, я тебя прошу. Здесь все время такое, каждый о ком-то забывает, так всегда, – говорил Фост.

– Ты не понимаешь, мой сын где-то в городе! – со слезами кричал Егор.

– У нас был случай, когда на бивне мужик забыл своего ребенка, его там просто затоптали. Все жители распознали и даже мать ребенка, а отец говорил, причем всю свою жизнь, что у него никогда не было детей.

Егор оценивающим взглядом посмотрел на Фоста, но промолчал, сейчас ему нечего говорить. Он глянул в сторону и только сейчас заметил там шкафчик со старинными книгами, где, по его мнению, могли храниться факты, возможно, догадки о Клауди или другие интересные моменты, которые помогли бы выведать все, что здесь происходит.

Егор медленно направился в сторону шкафчика. Там остановился и обернулся, испугавшись, что на него все смотрят, но это было не так. Фост со Светой о чем-то тихо разговаривали, и, кажется, вообще не замечали или не хотели замечать Егора. Он открыл шкафчик, оттуда вылетел туман пыли прямо в лицо Егору и он, совсем нехотя, чихнул. Он провел несколько раз пальцем по книгам туда и обратно, но ничего, что интересовало его, не нашел. Потом, решив, что книги могут быть за первой стопкой, выкинул все и удивленно вскрикнул, как маленькая девочка, то ли от удивления, то ли от страха.

В шкафчике (в самом конце полки) была прикреплена на золотую цепочку книга в фиолетовой обложке со странными знаками. Егор дернул за цепочку, но та нисколечко не поддалась, и он жестко решил опрокинуть шкаф, упираясь в него изо всех сил. Из-за этого он чуть не упал, вовремя удержав равновесие. Шкаф легко поддался, а потом и вовсе рассыпался в труху. «Сколько же ему лет?» – спросил он сам себя, зная ответ наверняка – очень много.

Жилки пробежали по его лицу, книга была прикреплена к стене еще и серебряной, и стальной цепями, а Егор даже и не заметил их. На шум подошли Фост и Света, которая удивленно уставилась на мужа, как бы ожидая от него ответа на вопрос: «Что он здесь, черт побери, наделал?» Фост протер книгу и ошарашенно, будто ошпаренный кипятком, отпрянул от нее.

– Это проклята книга, – дрожащим голосом произнес Фост.

– Какая она проклятая, обычная книга… понапридумывали себе, – возмущенно съязвил Егор.

– Ты не веришь в эти слова даже после того, как видел Клауди?

Егор только опустил глаза. Да, после Клауди не только в книгу поверишь, а в любую сказку. Книга очень древняя, о ней никто никогда не упоминал, поэтому ее все боятся открывать.

– Возможно в ней есть то, что нам нужно, поэтому нам необходимо это сделать, – сказал Егор деловитым тоном.

В этом городке Света вообще себя не проявляла, что странно для нее. Она в последнее время бiльше молчала и говорила только в редких случаях. Егора удивило, что не замолкающий рот его жены на протяжении долгих лет все время поучал его, а теперь что же получается, что его неугомонная жена вообще забыла о том, что может говорить, или произошедшие события на нее так сильно повлияли. Хотя, возможно, что она не комфортно ощущала себя в этом кругу, сформировавшемся пару часов назад. Разное может быть, но ответ известен только ей, а допрашивать ее Егору вовсе не хотелось, по крайней мере, сейчас.

– Риск слишком велик, тем более, если он не оправдает себя, – сказал тихо Фост, будто боясь за свою жизнь.

– У нас нет выбора, – Егор громко сглотнул.

Он дернул изо всех сил и остался доволен. Книга отстала от стены с цепями и кусками уже давно иссохшей штукатурки. Он повернулся ко всем с огромной улыбкой до ушей, уже совсем позабыв про недавний страх. – Вот оно, их спасение, – подумывал в глубине души Егор, – хотя, возможно, и нет.

Егор переглянулся со всеми. Света еле заметно кивнула. Да, давай, сейчас или никогда – означал ее маленький кивок.

Он открыл книгу. Ее белые страницы совсем не тронуло время, она просто сияла своей чистотой, что было очень странно. Ничего из того, что надумал себе Фост, не произошло, но вкус страха и какой-то горечи останется в их ртах надолго. В книге были изображены непонятные ритуалы вокруг костра, возложение людей и слова (их там было очень много), но не на русском и ни на других известных языках. Даже Фост не понял, что там написано. По его словам, он впервые видит что-то подобное.

Егор долго стоял в размышлениях, оставлять ли эту книгу, или все же выкинуть. За несколько дней они все равно не узнают, что там написано, на расшифровку уйдут месяцы, а то и годы, за это время Клауди успеет их съесть 100 раз, но все же книгу оставил.

В одном из ящиков тумбы, находящейся в этой же комнате, Егор нашел кожаную сумку, потрескавшуюся от времени, но для удобного ношения книги она вполне подойдет. Сумка удобно висела на плече, и даже при беге она нисколько не затруднит передвижение, даже с этой тяжелой книгой, которая хоть и была небольшая, но весила ни много ни мало, а целых 4 килограмма.

На улице уже давно было за полночь, в сон тянуло неимоверно, тем более после столь насыщенного дня, хотя после таких приключений можно от испуга и до конца жизни не сомкнуть глаз даже на секунду.

Егор со Светой легли на диван, а Фост устроился в углу на сене, укрывшись стареньким пледиком. Сонная пелена мгновенно их окутала, и никто из них даже не успел подумать о произошедшем, как уже спал.

8

Артем прочесывал территорию вокруг дома, как и сказал ему Егор. Он смотрел очень внимательно во все стороны, этот злобный коротыш мог укрыться где угодно. Он отошел от дома уже метров на пятьдесят. В его голову лезли разные мысли: от ужасных до более ужасных. Он думал, что сейчас повернется, а на него смотрит Клауди, щелкая своей деревянной челюстью, или же он выпрыгнет на него из-за кустов. Это все не укладывалось в его голове. Вот только что он вернулся из армии (в честь этого даже машину подарили), а тут такое творится. Самыми любимыми фильмами, скорее всего, до сегодняшнего дня, для Артема были ужасы. Он их смотрел с друзьями, в кинотеатрах, а иногда и вовсе один. При вскриках друзей он начинал ржать как осел, а те все время поговаривали: «Смотри, мол, Земля круглая». Он, конечно же, смеялся и с этого, но не сегодня. Сегодня Земля стала для него круглой навсегда. Артур даже пообещал себе, что никогда больше не наберет в строке Яндекса слово «ужасы» или что-то очень страшное вроде «мистические видео». С этого момента все… он перестает играть со своими нервишками в игру «Пощекотай меня, и я принесу потом тебе уйму удовольствия, особенно в темном углу, боясь встретить Клауди»

Артур потряс изо всей силы головой, чтобы оттуда вышла вся эта дурь. Сейчас ему нужно думать только о хорошем, только хорошее.

Он бы никогда не вспоминал прошлое, но последние события, произошедшие с ним, расположили теперь к другому мнению, и он вспомнил очень яркий момент из своего прошлого, когда со своими друзьями пошел купаться на местное озеро. Ему тогда было всего лишь десять, но уже в то время он знал, что его жизнь предоставлена ему, и отвечать за все предстоит только ему. Родители не то чтобы сильно волновались за него. Это несколько пугало, а иногда и до слез доводило Артема, но лишь иногда, совсем редко. Большую часть времени он, конечно же, пользовался этим, потому что никто не кричит ему на ухо: не делай то, не иди туда и что-то в этом роде. Он гордился тем, что, в отличие от его друзей, ему была предоставлена полная свобода. «Возвращайся домой, во сколько душа пожелает, а хочешь – и вообще не возвращайся», – читал на лицах своих родителей Артем.

Хоть ему и была предоставлена абсолютная свобода, как и многим детям, но он, в отличие от них, держал себя в своих же стальных клешнях. Он никогда не позволял себе взять бутылку или сигарету в руки, он даже не смотрел на них, хотя его постоянно подталкивали к этому: «Да ладно тебе, че ты как не свой. Все свои, попробуй только, хоть пригуби», – твердила вечно компания, в которой водился Артем, но он отчетливо знал, что только он пригубит, как его сила воли лопнет, и он пойдет по стопам своих предков. А этого ему совсем не хотелось, аж до боли не хотелось.

Один раз, пообещав себе, что, если прыснет хоть совсем чуть-чуть алкоголя или табака, то сразу убьет себя. Артем много раз слышал, как говорили люди о его родителях, и он никогда не заступался за них, он сам был как все люди, а иногда даже поддакивал им, потому что правда есть правда, от нее никуда, а перечить ей – это все равно, что на расстоянии отрицать разлуку.

Итак, Артем с друзьями уже сидел на берегу в одних плавках. Солнце обжигало его плечи, и этот нетерпеж «побыстрее бы уже в воду» просто измучил его. У него кружилась голова, но сам он никак не хотел туда лезть. Заглядывая по очереди в каждое из лиц своих друзей, он искал в них взгляд, который уже твердил: сейчас, еще секунду. В одних из глаз он нашел то, что искал.

Артем приподнялся и толкнул мальчика на год старше его. Он сразу догадался и вместе с Артемом ринулся к воде. Секунду спустя там уже была вся их орава. Они веселились во всю свою мочь. Над большим теплым озером стоял крик этих неугомонных детей, которые толкали и притапливали друг друга, и от этого они смеялись все сильнее и сильнее. Артем расталкивал всех в свое удовольствие (а это дурачество приносило ему уйму удовольствия). Как же не сделать это, когда так и хочется стиснуть зубы и изо всех сил толкануть как можно глубже.

Артем отплыл от группы, чуть ближе к середине и остановился. Он так давно хотел проверить свои силы, чтобы переплыть весь ставок, а сейчас это чувство просто раздирало его на куски, и через несколько минут он был полностью охвачен им, поэтому, уже не смея отступить, он лег горизонтально на воду и изо всех сил погреб руками и ногами, как пловцы которых он часто видел по телевидению на различных соревнованиях (такие передачи и внимательное изучение техники знаменитых пловцов сформировали у Артема некое понятие, как все-таки правильно и быстро плыть).

Он проплыл несколько минут, а ему они показались изнурительными часами. Артем перестал грести руками и ногами, остановился и качался в воде как буек… все же он немало проплыл (чуть дальше середины), что, естественно, не могло не радовать. Он оглянулся на берег, там на него вовсю таращились люди, в том числе и удивленные лица его друзей. Его это побудило к новым действиям, прибавило много сил, но… не успев пошевелиться, он почувствовал, как по его ногам что-то проскользнуло. – Рыба, – подумал он, – хотя, нет, они скользкие, как и змеи, тогда что это? – удивился Артем, – блин, – он остановился, искренне выругавшись, он понял – сети.

Вот тут он не на шутку встрял, тем более, когда от переживаний он дернул ногой и тем самым запутал обе. А тут вода, в отличие от прибрежной зоны, была не теплая, а холодная (от постоянного быстрого течения). А от холодной воды, как знал Артем, хватает судорога. Он сам много раз видел, как это происходит, когда синеет тело, и человек не может двигаться. А он еще так молод… и погибнуть сейчас… это даже не укладывалось в его голове. Как же так?