Евангелие от Лазаря. Деяния сорока апостолов

Носитель бляхи воткнул иглу, впрыскивая препарат в сердце парня. Его тело несколько раз дёрнулось и он открыл глаза.

– Продолжим нашу беседу, – сказал первый, отсвечивая полированной поверхностью ножа на лицо Маврия.

– Что вы делаете со мной? – простонал парень. – М-м-м. Моя рука… где она?

Носитель знака взмахнул ножом ещё один раз. Глухой стук, и вторая кисть отделилась от руки. Парень взвыл. Мучитель наложил автожгут на обрубок.

– Это было повторение первого правила, которое гласит, что вопросы здесь задаю я, – прошипел он в лицо парня.

Он увидел, что парень закатывает глаза и отвесил ему звонкую пощёчину. В этот момент в комнату вошёл третий участник дознания. Он поставил кейс на стол, вернулся на своё место, готовый вести подробную запись тайнодействия. Первый проверил содержимое и довольно осклабился.

– Вряд ли у тебя выйдет вырубиться, – сказал он. – Я вколол тебе большую дозу бодрящего состава. Так что теперь ты сможешь полностью насладиться болью, – он воткнул нож в ногу парня.

– Ай-яй! – закричал распятый. – Я всё… я всё скажу… всё!

– Правда? – мучитель провернул лезвие в ране, явно наслаждаясь причиняемыми мучениями.

– А-а-а! Да, да! Правда! Я всё скажу! – запричитал парень. – Только не надо… не надо больше! Прошу, умоляю! Ради всего святого, ради Иисуса Христа!

Первый зло фыркнул. Повернулся ко второму.

– Руби! – приказал он ему. – Вот здесь.

Под дикий визг парня он разрезал мышцы на бедре, упёршись остриём в кость. Второй замахнулся топором и с силой опустил, отсекая ногу напрочь. Новая боль накрыла парня волной. В его глазах помутнело и его начало выворачивать. Чтобы он не захлебнулся собственной рвотой, первый щёлкнул замками и перевернул стол вместе с прикованным парнем вокруг оси. Когда тот опорожнил желудок до конца, он вернул стол в исходное положение, наложил автожгут на ногу и вперил в посеревшее лицо испытуемого изучающий взгляд.

– Прежде, чем мы приступим ко второй фазе нашего милого общения, – сказал он с ленцой, – позволь задать тебе первый вопрос.

Маврий открыл потяжелевшие веки. Он понял, что лучше всего молчать, пока его не спросят. Он медленно кивнул.

– На кого ты работаешь?

Маврию вопрос был не понятен, но он лихорадочно искал в голове односложный ответ, который бы удовлетворил мучителей и они, наконец, от него отстали.

– Я учусь, – прошептал он тихо.

– Что?! – первый склонился над его лицом. – Повтори.

– Я учусь… в коллежде святого Павла, – прошептал Маврий.

Мучитель разочарованно посмотрел на парня, повернулся к напарнику и кивнул. В воздух взвился топор и опустился вновь. Только теперь его целью стала левая ступня, не пожелавшая отделиться от тела с первого раза. Напарник промахнулся, перерубив голенную кость. Маврий вяло вскрикнул и провалился в спасительное беспамятсятво.

– Ну вот. Опять! – сказал главный. – Тащите его в регенератор, пока он тут ласты не склеил.

Мужчины сноровисто расстегнули ремни. Второй взвалил обезображенное тело парня на плечо и исчез за дверью соседнего помещения, представлявшего из себя современный отсек для оказания помощи при тяжёлых увечьях. В просторной, ярко освещённой комнате, блистающей стерильной белизной, располагался автоматизированный медицинский модуль последнего класса. Мужчина уложил парня в ложе, приставил на место отсечённые конечности и опустил сетакриловый колпак. Автодок просканировал тело, собирая информацию о повреждениях. При помощи манипуляторов снял автожгуты и приступил к процессу собирания единого тела из его частей. Спустя двенадцать минут на месте соединения обрубков с телом красовались аккуратные розовые рубцы пятимиллиметровой ширины. Автодок провёл повторную диагностику, ввёл необходимые инъекции. Обколол парня противошоковым препаратом, восполнил организм необходимым количеством потерянной крови, ввёл несколько доз стимулятора и раскрылся, предлагая забрать пациента.

Второй сграбастал парня в охапку и, пока тот не пришёл в себя, отнёс на металлическое распятие. Его снова сковали ремнями.

– Приведи его в чувство, – потребовал первый.

Второй мужчина сунул под нос парня тампон, смоченный остро пахнущей жидкостью. Маврий инстинктивно дёрнулся и открыл подёрнутые лёгкой дымкой глаза.

– Где я? – еле-еле проговорил он.

Он попытался поднять руку, чтобы помассировать лицо, но не смог. Маврий перевёл взгляд на скованное ремнями тело и его взгляд наполнился страхом.

– Не-е-е-т! – закричал он, пытаясь освободиться от пут. – Этого не может быть!

– Очень даже может, – сказал ему первый, как только парень перестал блажить. – Вы снова вернулись к нам, мой дорогой друг.

– Отпустите меня! Я ни в чём не виноват.

Первый заткнул его рот рукой.

– А вот для этого мы и находимся здесь. Чтобы определить вашу причастность к противоправным актам, направленным на подрыв доверия к святой церкви. Как только мы удостоверимся, что вы законопослушный гражданин империи, вы будете тотчас же освобождены. Мы восстановили ваше тело, в чём вы можете убедиться.

Парень скосил глаза в сторону отрубленной недавно кисти. Пошевелил пальцами, перевёл взгляд на другую руку.

– Всё верно, – произнёс первый, – всё на месте. Мы можем повторять процедуру до бесконечности, пока не услышим нужные нам ответы.

– Я ни на кого не работаю! – крикнул Маврий.

– Верю, верю! – первый погладил его по голове. – Но не до конца.

Он кивнул головой напарнику. Тот снова поднял свой чудовищный топор и с хеканьем рубанул по ступне, отлетевшей в сторону.

– А-а-а! Хватит! – закричал парень. – Хватит! Я сказал всё, что знаю.

– Не всё! – первый с размаху припечатал ладонь у головы Маврия.

– Да, пошёл ты! – бросил зло парень в лицо мучителю. – Чтоб ты сдох, сволочь!

– О! – обрадовался первый. – А вот это уже больше похоже на искренность! Только я тебе не советую изрекать грязные ругательства в адрес представителей святой церкви, – он снова кивнул своему напарнику.

Топор взвивался в воздух и опускался вновь и вновь. Маврий впадал в беспамятство от испытуемой боли и возвращался, чтобы ощутить её снова. Снова и снова. И так до бесконечности. Его резали, разрубали, распиливали и снова резали. Выдёргивали ногти и зубы, снова возвращали к жизни, чтобы задавать не имеющие никакого смысла вопросы, и снова расчленяли на части. В какой-то миг он очнулся от ритмичных толчков, ощущая себя лежащим на животе. Маврий приоткрыл веки, упёршись взглядом в окровавленные обрубки рук, перехваченные автожгутом. Он был свободен от оков, но убежать не смог бы при всём своём желании. Его ноги были обрублены в коленях. Сзади кто-то истово сопел, ухватив его за талию. Он скосил взгляд. Это был священнослужитель. Он пристроился к парню сзади и, тихо бормоча молитву себе под нос, самозабвенно вгонял в него свой возбуждённый отросток. У Маврия выступили слёзы. Никогда до этого он не чувствовал себя настолько раздавленным и униженным. Сил сопротивляться больше не было.

– Всё! Хватит! – услышал он голос первого. – Не много ли тебе будет, монах? На третий заход пошёл.

Мясники весело заржали. Тот в ответ пробурчал нечто нечленораздельное, но непотребного дела не прекратил. Через десяток толчков он крепче обхватил парня, прижимаясь теснее, и блаженно застонал, пуская тягучие слюни с перекошенного спазмом рта.

– Воистину велик Господь! – воскликнул он, сотрясаясь всем телом. Вынул обмякший член на свет божий, опустил рясу и, смиренно склонившись, покинул помещение.

– Закругляемся! – скомандовал главарь. – Оттащите его в регенератор и прополоскайте мозги.

Маврия стащили со стола и уложили в автодок. Он закрыл глаза и провалился в бездонную пустоту, поглотившую сознание целиком…

Глава 3. Бразды правления

Внутреннее море Горячего континента. Остров Ферзия