Дом для Лиса

Лис практически не спускался вниз, нога все еще болела, особенно по ночам, но он почти не тяготился этим. Кристина целыми днями развлекала его испанскими детским песенками и сказками, он читал ей сказки на русском, пытался учить ее играть в карты и учиться у нее испанскому языку. По началу, он не мог привыкнуть к подчеркнутой вежливой дистанцированности Марии, но потом освоился и с ней. Соня и Макс возвращались к ужину, возились с Кристиной, делились с ним главными новостями, выясняли, как прошел день или просто говорили о всякой ерунде.

Соня забыла о работе и всегдашней своей холодной суровости, словно присутствие мужа позволило ей расслабиться и быть самой собой – доброй, непосредственной, немного капризной и, в сущности, девчонкой. Когда Лис узнал, что в грядущем январе Соня будет отмечать свой тридцатилетний юбилей, он не поверил. Она казалась намного моложе своих лет. Макс же говорил о своей работе постоянно. Он был ученым океанологом, и у него срывалась зимняя арктическая экспедиция из-за плохих метеорологических прогнозов. С ним было просто, спокойно, а иногда очень весело. При всем этом у Лиса оставалась возможность жить своей сугубо частной параллельной с ними жизнью. Они были рядом, но и только. Даже Кристина интуитивно определила границы его личного суверенитета и уважала их, как впрочем, границы своих родителей и свои собственные. В этом доме никто никого никогда ни к чему не принуждал и ничего не навязывал. Для Лиса это было более чем в новинку.

Наконец, наступил день, когда нужно было снимать гипс и делать новый снимок. На этот раз Лису не пришлось притворяться бессловесным иностранцем. Соня привезла его в клинику Пал Саныча на прием к нему лично.

В итоге, после продолжительного изучения рентгеновских снимков Пал Саныч остался крайне недоволен.

– Как же тебя так угораздило-то? – вздохнул он, в конце концов, обернувшись к сидящему на кушетке любующемуся своей сине-голубой ногой Лису.

– Я буду ходить? – испугался тот, завертев головой в поисках подтверждения, которое надеялся прочитать по лицам доктора и невозмутимо листающей журналы в кресле для посетителей Сони.

– Будешь, куда ты денешься, – хмыкнул Пал Саныч, – только не скоро еще. Как у вас дела с бумагами? Сколько вы пробудете здесь?

Соня отложила в сторону журнал.

– Бюрократия погубит эту страну, если уже не погубила.

– Это следует понимать, как ?еще долго??

– Не меньше месяца точно. Максим был прав, он всегда во всем прав, – усмехнулась Соня.

– Пойдем, поговорим.

– Нет! Говорите здесь, я знаю, что вы будете говорить обо мне! Я хочу все знать, все! – зачастил Лис, намереваясь слезть с кушетки.

– Сиди, дурень, – цыкнула на него Соня.

– Не педагогично, – заметил Пал Саныч, впрочем, нисколько не удивившись подобному выпаду.

– Ладно, слушай, раз так неймется. У тебя повреждены связки и смещена коленная чашечка, все показания к оперативному вмешательству, без него кость будет срастаться неправильно, она уже неправильно срослась, нужно исправлять. Сама по себе операция при нашем оснащении сложности не представляет, но реабилитационный период будет долгий. Если мы сейчас исправляем неправильное сращение – это больно и будет заживать недели две, если делаем операцию, то вы зависнете здесь на месяц минимум. В Испании эта радость будет стоить дороже.

– Я надеялась, что в Испанию он приедет здоровым, – пожала плечами Соня, там и без того проблем будет выше крыши.

– Тогда оставляй его здесь, делаем анализы и на послезавтра назначаю.

Лис похолодел.

– Так сразу? – Соня посмотрела на бледного как полотно мальчишку, покачала головой, – Анализы бери, а назначай на следующую неделю, три дня роли не играют.

– Через три дня все уже закончится, а так он три дня будет мучиться, что будет и как. Чего время тянуть?

Лис был совсем не против потянуть время, но в глубине души чувствовал, что Пал Саныч прав. Покоя ему все равно не будет. В какой-то момент мелькнула мысль вовсе отказаться, но, взглянув на деформированное распухшее колено, он поспешил от нее отказаться.

– Ну? – Пал Саныч смотрел на него в упор.

Лис весь сжался, зажмурился и коротко кивнул. Соня ободряюще улыбнулась ему.

– Вот и молодец, мужик растет, – Пал Саныч немедленно отправился утрясать технические детали, оставив Лиса с Соней наедине.

– Я боюсь, – проскулил он, едва дверь за доктором закрылась.

Соня присела рядом, ласково обняла его за плечи, прижав к себе его голову.

– Я бы тоже боялась. Все проходит, и это тоже пройдет.

– А что останется, когда пройдет все? – зачем-то спросил Лис, постепенно успокаиваясь в ее теплых руках.

Соня посмотрела ему в глаза и ответила совершенно серьезно.

– Останешься ты.

Лис понял, что следует запомнить это дословно, так как сейчас сакральный смысл остался для него недоступным, но в том, что смысл был, он не сомневался.

У Сони в кармане запел мобильный телефон, посмотрев на высветившийся номер, она сбросила вызов и отключила его.

– Кто звонил? – слюбопытничал Лис.

– Круто облажавшийся редактор, который думает, что я могу изменить мнение о нем, если звонить мне по 10 раз в день, – фыркнула Соня.

– А ты уволь его, – предложил Лис, радуясь, что можно не говорить о больницах и операциях.

– С большим удовольствием, только это сестра Макса, и, по сути, владелица издательства, это их семейный бизнес, – невесело вздохнула она.

– Но ты же главная, ты же хозяйка? – оторопел Лис, который давно знал, что Соня глава крупного издательства.

– Сщаз, – она взлохматила волосы у него на затылке, – я наемный топ-менеджер, человек, который ведет дела, а хозяева Максим и его возомнившая себя великой бизнесвумен сестренка. Не вникай в это.

– А Макс может ее уволить? – не сдавался Лис.

Соня не успела ответить, так как вернулся Пал Саныч.

– Там Максимилиан вас ждет, я ему объяснил вкратце положение дел, но там кой-какие нюансы. Ты сходи вниз, потолкуйте, а мы пока в палату переедем, – он заговорщицки подмигнул вновь загрустившему Лису.

Соня поцеловала его в висок, взяла сумочку и полетела вниз, с трудом скрывая нетерпение и тревогу.

– Так меня сегодня положат? – спросил Лис, озираясь по сторонам, словно затравленный зверек.

Если бы не бестолковая нога, можно было бы рвануть через окно, пройти по карнизу, спрыгнуть на козырек, а оттуда уже вниз. Пустое, он даже до окна не сможет дойти.

– Все путем будет, обещаю, – Пал Саныч осторожно взял его на руки и перенес в соседнюю палату.

Здесь была удобная кровать с поднимающейся вверх подушкой, столик, два стула и прикрученный к потолку телевизор. Пал Саныч опустил Лиса на кровать, задернул вертикальные жалюзи на окне и, вставив шнур от телевизора в розетку, достал из прикроватной тумбочки пульт.

– Дверь в туалет там, есть ванна, но самостоятельно лазить там не стоит. Костыли я тебе сейчас принесу.

У кровати обнаружились подъемные бортики, с нее невозможно было упасть или слезть, предварительно не опустив их. Пал Саныч вернулся быстрее, чем Лис успел изучить систему управления замысловатым кроватным механизмом.

– Твои родители уехали за вещами твоими.