Имя Нормы

…Мелодия из фильма «Река не течёт вспять». Звонок телефона Криса, который он не слышит, хотя он звонит довольно долго. Прошло не больше часа, как он заснул. Очнувшись, обнаруживает телефон на полу, но поздно. Напяливает очки, чтобы прочитать, кто звонил. Прячет телефон в карман.

Норма с ногами в кресле у холодного камина, обложенная журналами, и это не журналы мод. Вид у неё хмурый и несчастный.

– Откуда это у тебя? – показывает Крису два журнала. – Они бракованные? Что за даты?! – голос, дрожа, едва не срывается на крик.

Он медленно спускает ноги на пол, по-прежнему воспалёнными глазами смотрит на Норму, видя её впервые – по растерянному выражению его лица.

– Нет, я не снюсь тебе! Спортивные туфли на босу ногу натёрли мне настоящую мозоль, можешь проверить… Такие подробности во сне не увидишь, как ты сам знаешь, – уже не сдерживая панических нот.

– Спортивные туфли называются кроссовки, – сонно бормочет Крис. – Зря ты не поспала, хорошо было бы убедиться, сможешь ли ты спать…

– Роботы тоже спят? Мне самой интересно, – задыхающимся, плаксивым от обиды голосом. – Думаешь, я ничего не понимаю? Как все они, думаешь, что я последняя идиотка? Этот твой лепет… Придумать такое! Да кем ты возомнил себя, по какому праву?! – в голосе близкие рыдания.

Крис вскидывает на неё ошеломлённый взгляд, но тут же отводит его, разглядывая обложки журналов, что лежат на полу, знакомые ему International Journal of Molecular Sciences, Biological Chemistry, Intelligent Robots and systems. Плечи его горестно опускаются, он вновь уменьшается в размере.

– Послушай… Что ж. Ты… вот ты и узнала. Да, я трушу. Но… только ты можешь помочь мне. П-пойми! Моя связь с тобой не прервалась тогда…

– Когда тогда? Когда я умерла? Скажи прямо! Или не я? Или она, та, о которой, непонятно почему, столько разговоров до сих пор, я тут читала. Ты вообще понимаешь, что такое смерть? И что такое жизнь? Второй ЕЁ не может быть! Никогда! Как не может быть две луны.

– Нет! Вот в этом-то и дело – нет, нет и нет! Я тебе уже говорил, я копался в этой чёртовой смерти, увязал по уши, но тут особый случай! Ты никогда не умирала – для меня. На той каталке под их грязной тряпкой была другая свёрнутая в рулон тряпка, не ты. Хоть я тебя и не видел ни разу, но я знал тебя. Я чувствовал… то, что терзало тебя, мешало быть тобой. По твоим фото, записям, стихам. Если бы не они, я бы, может, не стал… Но я всё это… я жил этим. И я думал, думал… о тебе, твоих днях, часах, – он безотчётно раскачивается, сидя на краю дивана, обхватив себя руками, будто защищаясь от холода. – Как ты просыпалась утром… так и я просыпался, и тебя-меня охватывал страх. Как ты билась о недоверие, неверие в себя. Ты была в моей голове, крови, лёгких постоянно – вся, как есть, вот здесь, – он выпрямляется и кладёт ладони себе на грудь. – И из всего, что было твоего во мне, ты перешагнула сюда.

– Перешагнула! И чем закончится перешагивание, если это я? Не знаешь? Той же идиотской гибелью. Ты этого хочешь?!

Он поднимает на неё медленный страдальческий взгляд.

– Как же всё… Неужели ты не понимаешь? Ведь я знаю, тебя мучило то же самое! Ты изо всех сил разыскивала своего отца, хотела встретиться с ним. А он послал тебя!.. И я просто… Я думал, будет праздник, сумасшедший… Мы оба будем праздновать, мы… обнимемся…

– Вот ты действительно сумасшедший. Вбил себе в голову, что ты мой сын, – Норма смотрит на него с сожалением. – Извини. Так не бывает. Ну, не бывает так после ничтожного срока беременности, любой, даже не медик тебе скажет.

– Так бывает! Посмотри в Интернете.

– В чём?! Ладно. Предположим, ты выжил. Почему тебя не отдали мне? Ведь я хотела ребёнка больше всего на свете! Да если бы это произошло, всё было бы иначе! – Норма со всей силы запускает журналом в Криса. Отворачивается и в отчаянье припадает головой к спинке кресла.

Журнал распластанно, как умершая на лету птица, падает на пол к ногам Криса. Он смотрит мимо него пустым взглядом, не поднимая.

– Послушай. Это всё было тайно. То, на что решилась тогда группка докторов, было не только на грани невозможного, но и незаконного. Один там был так предан тебе, так хотел совершить чудо… Никто другой особо не верил. Ида забрала меня, когда все смирились, что меня не выходить. И… А когда стало ясно, что я… всё-таки человек, тебя уже не было.

Явственный звук ключа в замке входной двери. Крис, зло дёрнувшись, поворачивается на звук. Дверь медленно отворяется, крадучись входит Ирэн, озираясь по сторонам. В руках у неё медицинский кофр первой помощи, в который она вцепилась, как в спасательный круг, прижав к себе.

– Я звонила, ты не отвечал… А свет горит. Хорошо, что ключи… ты дал мне их, помнишь, на случай… – неуверенным тоном говорит она и замолкает, заметив в кресле Норму.

– Простите… Я не хотела… – бормочет гостья, пятясь назад к двери, явно не веря своим глазам.

Крис, уперев локти в колени, обхватывает голову двумя руками. Но вдруг вскакивает и решительно хромает к Ирэн.

– Ничего, ничего… Нормально. Рано или поздно… Вот именно… – беря ошарашенную подругу под руку, подводит её чуть не силой к креслу у камина. Не успевает ничего сказать, как это делает Норма, быстро смахивая слёзы краем рукава.

– Ох, я, наверно, в вашем костюме? Вы так смотрите…

– Подожди!.. – обрывает он её, – Ирэн, это Норма. Я очень надеюсь, что ваше знакомство… Я только на него и надеюсь, если честно. Вот именно. Норма, Ирэн – это удивительная, самая… это человек, который хронически всегда помогает…

– Крис! – досада Ирэн даже больше растерянности.

Норма привстаёт из кресла, чуть пошатнувшись, протягивает руку Ирэн, которая даже не пытается выглядеть светски учтивой, не в состоянии припомнить положенной при знакомстве реплики. Говорит опять Норма.

– Костюм… в нём так мягко. Спасибо.

– Он вам к лицу, – механически говорит наконец Ирэн, еле шевеля языком, но довольно уверенно пожимает протянутую руку так, как если бы она принадлежала какой-то родственнице Криса, давно не навещавшей его.

– А спортивные… что? Кроссовки? Они мне натёрли… ох, о чём я? – Норма, прикрыв глаза, мучительно наморщивает лоб, говорит всё медленнее, почти неразборчиво. – Крис мне рассказывал… о вас. Лу… лучший друг?..

Ирэн, не выпуская руки, показавшейся ей прохладной на ощупь, с тревогой рассматривает её, видя бескровность и вялость той, глянув же в лицо Нормы, замечает капельки пота на лбу.

– Как вы себя чувствуете? – торопливо спрашивает она, и не получив ответа, берётся за запястье Нормы, – Крис!

– Что с моими руками? Они не такие… – произносит Норма еле слышно и валится обратно в кресло.

– Крис! Воды! – крик Ирэн, в котором слышно только одно: «На помощь!»

Глава 3. "Кто я? Или что?!"

Норма довольно быстро приходит в себя. Заметив рядом со своим креслом распахнутую сумку первой помощи и встревоженные лица Ирэн и Криса, поспешно произносит:

– Со мной бывает…

– Этот изверг хотя бы покормил тебя?

– Да, он хотел…

– Крис, ты вообще хоть что-нибудь соображаешь? Откуда ей взять энергию? И ещё по улице гоняешь! Ей нужен покой и постельный режим хотя бы на первые дни. Провести обследования, анализы! И кормить, кормить!

– Он не гонял… Да мне уже нормально. Не зря же я Норма, – через бледную улыбку. – А вы всегда ходите в гости с этим чемоданчиком? – кивнув на сумку с медикаментами.

Ирэн чуть смущена вопросом, но отвечает тоже с улыбкой:

– Н-нет. Только когда этот чокнутый гений не отвечает на звонки.

Отклонив порыв «гения» перенести её на руках из кресла на нормальную кровать, Норма осторожно поднимается сама. Поддерживаемая с двух сторон, благополучно водружается на кровать в спальне. Ирэн устраивает так, чтобы её ноги оказались выше головы, укутывает её в одеяло и отворяет окно.

– Пойду, приготовлю чаю покрепче и… чего-нибудь ещё.

Крис с виноватым видом бесцельно сидит у постели «больной». После нервной встряски, которая обошлась без фатальных последствий, на него с новой силой наваливается муть усталости, практически прострации, не оставляющей сил заговорить.

– Ты так и не поспал толком, пойди же, отдохни как следует, – слышит он обращённое к нему.

Ясный согревающий луч прорезал муть, такие это были слова. Сказанные не голосом, а шелестящим дорогим шёлком, какого не найти больше ни в каком уголке земли. «Пойди, отдохни…» И Крис продолжает ошеломлённо молчать – от какого-то нового, хрупкого удивления. Боясь спугнуть. «Эт-то, вот именно, шёлк… Боже, Норма, ты хоть знаешь, какой у тебя голос? Как он… обволакивает? Убаюкивает…»

Ирэн, чай и ещё что-то. Пообещала – сделала. У этой женщины всё чётко, без заминок. Чуть вздёрнутый нос не мешает, а скорее, помогает, улавливать в воздухе моменты, когда кто-то нуждается в её, пусть и не широком, но надёжном плече. Заметив Криса, не согнувшегося, а откинувшегося на спинку стула с незнакомым выражением лица, то ли мечтательным, то ли смертельно-усталым, она качает головой.