Партизанка, или Как достать начальство

Я подозрительно прищурилась.

– Это вы на себя намекаете?

Петерман растянул губы в абсолютно озорной улыбке.

– Боже меня упаси! Боюсь, я не в той весовой категории, чтобы сметь на что-то намекать, – кивок в сторону Луганского.

Хотела возмутиться, но неожиданно для себя весело рассмеялась. Куда-то испарился весь негатив и ярость. Не заметила, как закончился танец, и мы направились к столикам. Только теперь я обратила внимание, каким, оказывается, ревнивым взглядом нас прожигал всё это время Луганский. И поделом ему!

Теперь, когда я поостыла, вся ситуация с рыжеволосой особой виделась несколько в ином свете. То, что у Васька полдеревни, куда ни плюнь, бывшая любовница – это факт. И Аня, как и любая другая, очень не хочет пополнить их ряды. Вот и лезет из кожи вон. В этом я даже и не сомневаюсь. Вопрос в другом. Готова ли я настолько доверять Ваську, чтобы смотреть вот на такие откровенные заигрывания со стороны его бывшей пассии? Нет, не готова. Да и бывшая ли она?

Обстановка за столом быстро стала если и не дружеской, то однозначно более веселой. Разговаривали в основном мы с Петерманом. Он оказался приятным собеседником. Глава района вскоре откланялся, сославшись на какие-то дела, и мы остались втроем.

– И не скучно вам в деревне? – поинтересовался немец. – Такая молодая девушка, и отважиться переехать в такую глушь.

– А что я в городе не видела? Пробки, магазины и духота, – с дельным видом отвечала я. – Нет. Вся моя жизнь здесь. Поля…коровы… Люблю всю эту суету.

Петерман посмотрел на меня так, словно впервые увидел и произнес:

– Вы удивительная девушка, Евгения.

Так приятны стали его слова, что я смущенно зарделась и отвела глаза, чтобы тут же наткнуться на недовольный взгляд Васька. Он по-хозяйски положил руку на спинку стула, слегка наклонившись в мою сторону на грани приличия и почти лениво протянул:

– Да, Женечка у меня такая. А ты, Ян, что не с супругой? Помнится, она в прошлый раз с тобой приезжала. Не понравилось ей в нашем захолустье?

Наличие у Петермана жены меня нисколько не удивило. Больше раздосадовало поведение Луганского. Это ж надо быть таким ревнивцем. Мы же просто поддерживаем светскую беседу.

– Эльза сейчас в Париже на переговорах. Не смогла вырваться, – легко ответил Петерман.

Я не стала больше вслушиваться в их разговор и, пользуясь моментом, извинилась и, подхватив сумочку, отправилась искать туалет.

В дамской комнате всё было подстать банкетному залу. Брезгливо поморщившись, я быстренько сделала все свои дела и критически осмотрела себя в зеркале. Вид был немного усталый, но в целом ничего. Подкрасила бледные губы нежно-розовым блеском и собиралась уже возвращаться, как дверь со стуком распахнулась и в туалет влетела немного растрепанная и заплаканная Елена Васильевна.

– Что случилось? – встревожено спросила я.

Лена судорожно вздохнула и открыла кран. Пока она яростно плескала в лицо холодной водой, пытаясь смыть растекшуюся по щекам тушь, я думала, что если ее до этого состояния довел Андрей, то быть ему сегодня битым. Лично откручу всё, что первым попадется под руку.

– Рассказывай, – мрачно приказала я и подала девушке чистый платок, чтобы немного промокнуть лицо.

Вместо ответа она снова захлюпала носом и зарылась лицом в платок.

– Лен?!

– Та-ам… в вестибюле… они же сейчас подернутся. Луганский…мог бы…у-у-у…

Это было всё, что я смогла разобрать между ее завываниями, но хватило, чтобы все осознать и рвануть без оглядки в сторону центрального входа. Воображение уже рисовало красочно разукрашенного немца громадной рукой Луганского. Неужели он ревнив настолько, чтобы вести себя таким варварским способом? Вроде бы и не пил практически. А может, успел, пока я с Петерманом танцевала? Последствия директорской ярости могли быть фатальными для всех нас, поэтому прибавила скорость и, матерясь на чем свет стоит, толкнула тяжелую дверь банкетного зала.

Когда я вприпрыжку, скользя на поворотах, влетела в вестибюль, дыхание уже давно сбилось и со свистом вылетало из легких. Чуть не потеряла равновесие на блестящей плитке. Обогнула колонну и замерла…

Картина, представившаяся мне в самом начале, немного отличалась от первоначального варианта. И так я на нее засмотрелась, что не сразу сообразила, что к чему.

– Женя? – удивленно вскинул брови Луганский, заметив меня.

Он стоял с абсолютно спокойным видом, придерживая за ворот рубашки немного помятого и взъерошенного юриста, который пытался вырваться из захвата. Но куда там! Хватка у Васька была стальная. Напротив со скучающим видом стоял Ян Петерман. Он докуривал сигарету и изредка бросал в сторону Андрея злые взгляды.

Ничего не понимаю. Кто здесь с кем дерётся?

– Что здесь происходит? – сиплым голосом выдавила я.

Немец резко повернул голову в мою сторону и пронзил недовольным взглядом.

– Ничего, что бы вас могло касаться, Евгения, – вежливо и емко послал он меня на все четыре стороны.

– Что?!!!

От моего визга все разом замерли. Немец поморщился, словно лимонов объелся, Луганский тихо простонал «Женька-а-а», а Андрей, неожиданно перестав выворачиваться, обернулся и расплылся в радостной улыбке.

– Я доступно объяснил, – снова раздался прокуренный голос немца, – не лезьте не в свое дело.

От этих слов я просто полыхнула возмущением, а Андрюха обрадовался еще больше.

– Это почему это не мое! – воскликнула я, приняв воинственную позу. – Очень даже мое!

Петерман посмотрел на меня, как на припадочную. Я же, ничуть не смущенная, повернулась к Луганскому и грозно приказала:

– Пусти его!

Тот закатил глаза.

– Жень, шла бы ты в банкетный зал, – было его ответом.

Не будите в Женьке зверя. А то хуже будет.

– Луганский! Если ты сейчас же не пустишь моего друга, я не знаю, что с тобой сделаю.

Петерман усмехнулся, глядя, как я пригрозила пальцем своему директору, и отвернулся к окну. Смейся-смейся. Вы, господин немец, еще просто плохо меня знаете.

А вот Васек в отличие от него знал меня уже очень хорошо. Поэтому всё же нехотя разжал пальцы.

Андрюха тут же приосанился, выпятил свою цыплячью грудку и с гордым видом встал рядом со мной.

– Ты-то хоть можешь рассказать, что за цирк к нам приехал? – раздраженно уставилась на Андрюху я.

Молодой человек поморщился, но тут же став невозмутимым, сообщил:

– Господин Петерман к нам приехал.

Я посмотрела на немца. Тот достал вторую по счету сигарету. Прикурил. Затянулся и резким движением руки выбросил смятую пачку в урну.