Роза – стервоза. Повесть

Я повторила это слово раз десять, и до меня постепенно начал доходить его жуткий смысл. Убили. Не дали жизни прийти к её логическому завершению естественным образом. Пресекли путь. Оборвали полёт.

Сидящий напротив молодой человек говорил и говорил что-то успокоительное, поглаживая меня по руке. Хорошо умничать, когда тебя не касается. Сил злиться, однако, не было.

– Меня зовут Вадим, – представился собеседник, выжидательно глядя на меня.

– Илона, – откликнулась я, и мой новый знакомый саркастически усмехнулся.

– Не хочешь, значит, имя говорить… Что ж, не хочешь, не надо.

Похоже, парень всерьёз обиделся и собрался уходить. Мне вдруг стало стыдно. Хороший человек пытается помочь, а я… Что, собственно, я? Неужели я виновата в том, что в придачу к идиотской фамилии мне ещё и имечко досталось, словно в насмешку!

– Вадим! – Окликнула я парня, и он сразу вернулся на прежнее место. – Меня правда Илона зовут. Я в хореографическом училище учусь. В Москве.

– А, тогда понятно, – одобрил Вадим и приступил к подробнейшему допросу. Я ещё в первый день приезда заметила, что люди здесь крайне любопытны, и задавать друг другу вопросы – самое популярное их развлечение. Дело было в Саратове.

Я сама не поняла, как выложила парню всё. Он внимательно слушал. Мне как-то даже не пришло в голову, что он может сдать меня, куда следует. Впрочем, Вадим не собирался этого делать. Он собирался задавать вопросы. Бесчисленное множество вопросов.

– Что ты теперь собираешься делать? – Спросил Вадим, когда моё печальное повествование подошло к концу.

– Не знаю, – ответила я. – Честно, не знаю. Ты не обижайся только!

– Я не из обидчивых, – сообщил парень на полном серьёзе. – Думаю, завязывать тебе надо с криминалом и всем таким прочим.

«Всё такое прочее» – одно из любимых выражений Вадима. Я заметила, что он не ругается матом. Странно. Люди его возраста и социального положения редко обходятся без крепких словечек. К концу того невероятного дня я поняла, почему речь Вадима столь правильна и чиста, а пока оставалось лишь недоумевать.

– Пошли! – Скомандовал вдруг Вадим после довольно долгого нашего с ним молчания.

Я в это время сидела, уставившись в столешницу с покрытием под мрамор, досконально изучая её поддельную структуру, а Вадим копался в своём телефоне. Кажется, обменивался с кем-то смс-ками.

– Куда? – Устало поинтересовалась я.

– В больницу, – ответил Вадим. – Сегодня не моё дежурство, но у меня есть одна идея… К тому же, Харон занят по уши… Там сегодня криминальных привезли косой десяток… Ты чего?! Илонка! Ты мне это брось!

Последние слова парень произнёс, заботливо подхватывая меня под спину. Я не имею обыкновения, чуть что, грохаться в обмороки, картинно закатывая глаза, но в тот момент вся обстановка кафетерия почему-то резко скосилась набок, а в ушах моих многократно усилился шум крови.

«Криминальных привезли»… Это, ведь, как раз тех криминальных, которые…

Из-за прилавка прибежала пышнотелая блондинка лет сорока со стаканом воды.

– Бедненькая! – Причитала она. – Худенькая-то какая! Вы, молодёжь, совсем ничего не едите, вот, и… Мож, скорую вызвать?

– Не надо, – отозвался Вадим. – Я сам медик. Мы сейчас с ней в больницу поедем. Не беспокойтесь.

Их слова доносились до меня, как сквозь вату. Зубы стучали о стакан. Я подумала, что у этой женщины могут быть дети примерно нашего с Вадимом возраста, и вспомнила о мамке. Как она там? Почему я снова забыла о ней подумать, когда сбегала из училища и из города в обнимку с ненаглядным Юрасиком? Конечно, я ей посылала время от времени сообщения с чужих номеров, но что они могли значить в сравнении с пропажей дочери?

А что теперь будет с несчастной, издёрганной матерью Юры? Он о ней подумал? Мы оба ни секунды не думали о своих матерях, когда за два часа спланировали и осуществили свой нелепый, насквозь идиотский, с какой стороны ни посмотри, побег. Почему мы все такие сволочи и эгоисты?!

– Соберись, Илонка! – Буквально упрашивал Вадим. – Мы сейчас сядем на тралик и моментально домчим до больницы. Всё будет хорошо. Я уже всё придумал.

Его голос успокаивал и внушал надежду, а рука приятно согревала.

– Порозовела! – Удовлетворённо констатировала буфетчица. – Вам, мож, такси позвать? У меня тут брат двоюродный подрабатывает, таксует…

– Нет, спасибо, – отозвался Вадим, – нам недалеко. И, вообще, Илонка у нас крепкий парень! Да, Илонка? – Поинтересовался он с наигранным весельем.

Я выдавила улыбку и кивнула. Пышнотелая и пышноволосая спасительница посмеялась над его «парнем» и отошла обратно к прилавку, где уже минуты три переминался с ноги на ногу потрёпанный мужичок в грязноватой коричневой куртке.

Глава 7

– Вы пакет забыли! – Услышали мы за спиной пронзительный женский крик, едва отойдя метров на десять от кафетерия.

На его пороге стояла давешняя сердобольная буфетчица, сжимая в руке пакет с изображённым на нём букетом сирени. Я узнала этот пакет, и у меня подкосились ноги. Вадим подбежал к женщине, забрал его из её полных, белых рук, поблагодарил, что-то ещё произнёс, от чего буфетчица буквально покатилась со смеху…

Я не разбирала его слов.

Я вообще слабо соображала в то утро.

Я тупо смотрела на то, как яростный мартовский ветер треплет пергидрольные пряди женщины, отчаянно пытаясь сорвать священный талисман всех буфетчиц – белую, крахмальную наколку.

Это был тот самый пакет, в котором хранились все наши с Юрасиком «капиталы», как он их шутливо называл: деньги, которые мы так легко добывали и спускали. Ещё там лежала маленькая коричневая сумочка из затёртой замши, в которой любимый хранил пару-тройку ценных для него вещей. Я не знала, что это за вещи.

Скоро узнаю, если не произойдёт ещё чего-нибудь гадкого. Хотя, что может быть гаже того, что уже произошло? Самое удивительное, что я продолжаю существовать, и мир никуда не делся. Солнце по-прежнему пытается светить сквозь неплотную завесу облаков, а ветер так же резвится в волосах и носит по площади прошлогодние листья и унесённые откуда-то пакеты и бумажки.

– Маша-растеряша! – Шутливо попрекнул меня новый знакомый, и в глазах его при этом так и скакали весёлые искорки. – Теперь я понесу твои вещи, а то опять забудешь где-нибудь, и…

– Нет! – Резко возразила я. – Дай мне. Там очень ценные для меня вещи!

– А что ты ими тогда разбрасываешься, раз ценные? – Снова обиделся Вадим. – Хотя, в твоём состоянии… – Сменил он гнев на милость. – Ладно, побежали! Вон, наш троллейбус стоит!

Троллейбус одиноко скучал на конечной в ожидании пассажиров. Я была очень рада, что в нём есть свободные места, потому что неожиданно поняла, что ноги мои не просто гудят, а буквально отваливаются. Забылось как-то, что этой ночью я отмотала концерт.

– Вадим… – Обратилась я к своему спутнику. – Ты сказал, к вам в морг сегодня привезли криминальных…

– Ты хочешь попрощаться со своим парнем? – Чутко угадал моё намерение ушлый медбрат, и я торопливо кивнула. – Выбрось из головы! – Обрубил он и отвернулся к окну.

Несмотря на жуткую усталость, я завелась с полуоборота. Да, кто он такой, чтобы распоряжаться моими чувствами и желаниями?!..

Хм… Кто… Тот, кто может провести меня в морг, вот, кто.

Я погасила накатившую волну гнева и почти спокойно спросила:

– Почему?.. Почему ты так говоришь?

– Потому что твоего парня больше нет и…

– …то, что я увижу – пустая оболочка, а душа его сейчас на небе…

– Брось! – Оборвал Вадим. – Не надо этих разговоров про оболочки. Человек жив, пока он дышит, чувствует, передвигается, разговаривает… После смерти это труп. Просто труп. Через неделю он превратится в такое… Лучше тебе никогда этого не знать и не видеть!