Соточка. Кружка водки, рюмка чая

Впустила…

– Дайте немому слово! – наш богатырь давно как перекурил, вернулся с морозца, и рвался в беседу со своими воспоминаниями.

– Есть предложение, подкупающее своей новизной – пора освежить сознание! – остановил его полковник, наполнил стаканы, и компания выпила под звон маленьких изящных рюмок из Гусь-Хрустального.

– Хорошие рюмочки я вам подарил?! – вставил молчаливый до поры четвертый товарищ, уплетая за обе щеки аппетитный кусок пиццы из четырех сыров.

– Немому дайте слова! – не унимался богатырь, поддерживая левой рукой правую, поднятую руку, как у школьника на уроке.

– Мы все внимание…

– В начальной школе мне никто не нравился из девчонок. Я больше к боксу тянулся и мотоциклы любил. Но сейчас не о том. Принято было в нашем классе на день Отечества и в женский день поздравлять друг друга, дарить подарки, говорить слова хорошие.

– Ага! У нас писали открытки: «Оставайся таким же хорошим мальчиком!» – вставил любитель пиццы.

– Не перебивайте немого! Так вот, представляете, мне самая красивая девочка в классе подарила на 23 февраля огромный самолет. Красивый такой, с моторчиком на венгерке. Летал самолет по школьному двору, как настоящий. Пропеллер теренчит, крылья на солнце лоснятся, на маленькие колесики-шасси садится, как настоящий Ишачек – Ил-16. Понравился он мне так, что словами не передать. Но в кармане не спрячешь, даже в портфель не помещается. Когда домой самолет нёс все к груди прижимал и в пропеллер целовал.

– Не может быть?! – улыбнулся полковник запаса.

– В детстве все может быть. Так вот, девочка, что подарила мне самолет, что та Мальвина из сказки с голубыми бантами. В неё были влюблены почти все пацаны нашего класса. Буратино там не было, а Артемонов с десяток, если не больше, вокруг крутилось. Жила она в соседней деревне и приезжала в нашу школу на автобусе. Её по утрам встречали большой мальчуковой компанией и по очереди носили портфель. Кто портфель несет, кто на ходу контрольные задания рассказывает. Однажды эта девочка заболела, и первый урок оказался сорван: мальчишки опоздали. Все пришли на полчаса позже…

Так вот, несу я этот самолет домой, а сам думаю, что скажу, когда дома про самолет спросят? «Мальвина подарила?» Скверно стало, стыдно почему-то. Думаю, выкину подарок в реку. Но не смог. Рука не поднялась. Почти до самого своего двора дошел и не удержался. Завел мотор, разбежался получше и запустил самолет в самое небо.

Смотрю вверх и шепчу про себя: «лети самолет на небо, не возвращайся, сядь на облако!» А тот, будто почуял, как специально скорость набрал, взлетел высоко, под самые вершины деревьев. Один круг описал надо мной, второй. А потом медленно стал планировать и ударился прямиком в старый дуб. Рухнул меж старых веток и повис в них, как в гамаке, да так, что не видно его с земли и достать не возможно.

Сколько раз я потом мимо ходил, смотрел на дуб с самолетом. Сердце заходилось.

А девочка Мальвина выросла, вышла замуж, родила двоих детей, и со временем овдовела. Лет через много рассказала она своей подруге, что всю жизнь любила… – кто бы думал? – одного меня, а я-то её не любил. Вот вспомнил и завыл…

Волшебная капля

Сказка для взрослых

Жили-были, работали-дружили в одной больнице три старых товарища Скальпель, Штихель и Корнцанг. Год назад поставили их на отдельную полку и оставили без дела. Они лежали, грустили и медленно покрывались пылью.

Случилось это вскоре после того, как в отделении появился Лазер.

Лазера все хвалили, ставили в пример, гордились им. А три старинных друга тихо держались в сторонке незамеченными.

Однажды собрали врачи все инструменты в сумку с красным крестом на боку и куда-то понесли. Потом долго летели и ехали на сложную операцию в полевых условиях. Случай оказался не простой, все надеялись на Лазера. Про него всю дорогу говорили, что новый, современный инструмент незаменим.

А он подвёл. В спокойных домашних обстоятельствах у Лазера все получалось, а в трудных, без электричества и воды условиях, он сплоховал: не может работать! Не уверен в себе…

Не получается, и все тут!

Что делать? Сидят все ломают голову. Вспомнили тут о трёх станинных друзьях-инструментах и позвали их в помощь. Скальпель, Штихель и Корнцанг молча принялись за дело. Только со временем застоялись они, заржавели без дела-работы… Совсем было расстроились все доктора и приуныли. Только самый мудрый из врачей вспомнил о любимой подружке инструментов. Позвали тонкую Пипетку. Набрала она в себя побольше спирта, поднатужилась и подарила по чудесной капле каждому трудяге, кроме Лазера. Гордый Лазер отказался. Он не поверил стройной и тонкой Пипетке.

А зря. От неуверенности к самоуверенности всего одна капля.

Засверкали инструменты! Яркие блики рассыпались вокруг Скальпеля, Штихеля, Корнцанга. Как молодые и новенькие, ринулись они в работу. И свершилось чудо…

Старая дружба и одна волшебная капля подарили жизнь человеку!

Встреча с Камчаткой

Первое, что мне рассказали ещё на КПП [1] бригады, когда узнали, куда я с семьей попал по обмену, это бородатый анекдот про вертолет – самый надежный вид транспорта на Камчатке. На подлете к моему удалённому дивизиону он, якобы, не садится, а зависает на пару метров над вертолетной площадкой и сбрасывает груз с людьми так быстро, что бы «местные» не успели взобраться в кабину.

Местные – это обыватели зрдн [2] полуострова Шипунский рядом с бухтой Железная. Самый отдаленный в корпусе ПВО [3], дивизион славился регулярными ЧП [4]: самострелы, дедовщина, голод, гибель людей, холод, разгильдяйство офицеров и т. д. и т. п. Попасть в подобные подразделения считалось попаданием в задницу, ну а самый удалённый зрдн – Шипунский (или Шипун, как говорили камчадалы) – был в ней дыркой.

Но и до неё долететь оказалось не так просто.

Месяц мы жили в одной комнате гостиницы с семейной парой таких же бедолаг и бывалым старшиной, который выехал три месяца назад с Шипуна и никак не мог вернуться с полученным имуществом для личного состава. Каждый день мы вместе ездили в аэропорт, но по погодным условиям улететь не могли.

Однажды опоздали на свой вертолет, и его отдали пограничникам и связистам, которые в этот день прибыли раньше нас на аэродром. Но, как оказалось, повезло нам, а не им. При заходе на посадку вертолет разбился. Погибли шестеро из десяти.

Пока шли разборки с происшествием, я и старшина отправились получать пополнение. Разговор в соседней части был до удивления прост. Перед строем вчера принявших присягу бойцов и командированных солдат старшина скомандовал: