Жертва и хищник. Роман

– У меня знакомый один есть. Хороший человек. Очень хороший! И денег много. В тюремной колонии три цеха открыл. Пластмассовый, пошивочный и столярный. Заключенные работают, а деньги – ему, тюремному и всякому другому начальству идут. Но…

– А что «но», дядя Нерсес? Все ведь шито-крыто. Все куплены.

– Иногда этого мало.

Эдюля непонимающе уставился на него. Такого признания от его соседа и гуру можно было ожидать меньше всего.

– Ты слышал что-нибудь о Гасане Бале? – спросил он Эдюлю.

Гасан Бала был бандитом экстра-класса…

– Конечно, – удивился Эдюля. – Кто о нем не слышал!

– Гасан Бала требует свою долю. Большую. Если мой друг будет и ему еще платить, что ему самому останется? Он не только за себя боится – за детей тоже.

И благодетель огорченно вздохнул.

– Видишь, даже деньги не всегда могут помочь.

– А убрать его нельзя?

– Кого? – вздрогнул сосед.

– Гасана Балу, – несколько нерешительно ответил Эдюля.

И рассказал соседу неожиданно пришедшую ему на ум мысль. Сосед пристально посмотрел на Эдюлю, облизал пересохшие губы и невнятно бросил:

– Поехали!

Он остановил на улице такси и попросил отвезти их в Кишлы[2 - Кишлы – пригород Баку в то время]. Там в довольно невзрачном строеньице Эдюля встретился с подпольным миллионером. Когда гуру и сосед рассказал тому об Эдюлиной идее, тот долго и сосредоточенно молчал. Потом подошел к скрытому за загородкой сейфу, достал оттуда толстую пачку ассигнаций и положил на стол перед Эдюлей.

На обратном пути цеховик отвез их к электричке на своей «Волге». На всякий случай они сели в поезд. Рисковать лишний раз Нерсес Оганян не хотел. Зачем привлекать к себе лишнее внимание?

Он так и не купил себе машину. А когда Эдюля как-то раз спросил его почему, ответил, ухмыльнувшись:

– Я не одну – десять могу купить. Если когда-нибудь в Париж к родственникам уеду – там куплю. – И, скривившись, добавил: – У пижонов конец плохой.

План Эдюли был гениально прост. Приглашенные из соседнего Дагестана джигиты выследили потерявшего бдительность Гасана Балу. Вместе с подпольным миллионером они сидели в его «Волге» и, когда бандит переходил улицу, рванули, сбив его насмерть. Миллионера-заказчика они сразу отвезли подальше. Хорошенько отдубасив, они связали его, вставили кляп в рот и засунули в багажник собственной машины. Там его и нашли, полуживого, через пару часов милиционеры. Понятно, что попытки потом связать убийство Гасана Балы с миллионером ни к чему не привели. Ну, взял человек пассажиров каких-то. Тем более Гасана Балу. Разве мог он себе представить, что те с ним потом сделают? Да и гарантировать, что счастливчик миллионер не отблагодарил позже ретивых сыскарей, тоже нельзя.

Однако никакие успехи не могли дать Эдюле того, чего он больше всего жаждал: женского внимания. Неодолимая тяга к сексу проснулась в нем рано. В юности, он исподтишка заглядывался даже не на девочек – на зрелых женщин.

Он стал собирать и выменивать порнографические открытки. В основном это были еще военных времен трофейные фотографии из публичных домов Европы, попавшие в руки советских солдат и офицеров. Ими снабжал его сосед и гуру, и Эдюля на них неплохо зарабатывал. Сверстники и в особенности те, кто постарше, готовы были платить за них любую цену.

Когда в первый раз на кончике его пениса появилась слизь спермы, Эдюля испугался. Но потом, онанируя, стал испытывать еще более мучительное блаженство. Чем больше он об этом думал и представлял себе, как он это сделает, тем недостижимей казалась мечта. Она преследовала его во сне и наяву, и он не мог избавиться от нее, как ни старался. Эдюля отдал бы все на свете, чтобы испытать прикосновение к настоящей женщине.

Однажды он оказался в переполненном трамвае с подругой матери – Розой. В толкучке он пристроился за ней и, случайно прижавшись сзади к ее ягодицам, почувствовал, что не в состоянии остановиться. Он взмок, представляя себя рядом с Розой в кровати. Эдюля выбежал из вагона трамвая на ближайшей остановке и скрылся в первой попавшейся подворотне…

А вечером к ним домой пришла сама Роза. Она дождалась момента, когда Адель, мать Эдюли, что-то шпарила и парила в крохотной кухоньке, и приблизилась к ставшему морковного цвета мальчишке.

– Никогда… Никогда, Эдюля, больше этого со мной не делай, понял?! Я, может быть, и б***ь, но ты мне как сын. И потом, ты мне платье испачкал.

– Только маме не говори! – взмолился он.

Роза кивнула и погладила его по голове.

Сколько ему было, когда он отловил на приморском бульваре шлюху и предложил ей деньги?! Сказать, что он получил большое удовольствие, было нельзя. Но от дурной крови все же избавился.

Несколько позже, сидя в крохотной душевой, он остервенело десятки раз мылил и тер свой член мылом. Конечно, ему было противно, и он жалел себя, что такой трус и не обзавелся вовремя кондомом. И что еще обидней – в результате не испытал по-настоящему того, к чему так рьяно и так неотрывно стремился. Но он успокаивал себя тем, что это только начало. И если у него в кармане заведутся рублики, он еще свое наверстает. Найдет себе женщину гораздо лучше, чище и куда как приятней.

Такие путешествия в прошлое были для Эдюли лишь поводом убедиться, что ум куда ценнее, чем любой талант. Главное было – поквитаться с Фрэнком Бауэром.

– Сволочь! – приходил он в ярость и утешал себя тем, что расправится с ним раз и навсегда.

– 12 —

Фрэнк сидел в своем кабинете, покуривая сигару, и раздумывал о своей следующей книге. Он даже придумал ей название: «Проктология[3 - Проктология – раздел медицины, изучающий болезни прямой кишки. Проктос по-гречески задний проход.] политики». Провокационно, но сразу подчеркивает смысл. Он ведь историк, не врач, но задница нужна, чтобы найти причину болезни.

Внезапно кто-то постучал в дверь его кабинета.

– Да! – с вальяжной снисходительностью отозвался он.

В дверь с подчеркнутой небрежностью вошел парень.

– Профессор Браун? – в ответ на кивок Фрэнка представился он. – Стенли Кларк. Меня послал к вам Джошуа Шмулевич.

У молодого человека было приятное лицо, небрежно уложенная сзади коса цвета расплавленного золота и ясные голубые глаза. Взгляд их показался Фрэнку не очень уверенным, пожалуй, даже ищущим.

– Вот оно что? Джошуа Шмулевич?! – изобразил удивление Фрэнк и постучал ногтями по лакированной поверхности стола. Рядом с компьютером и факсом горбилась пачка листов. Они наслаивались один на другой, как чуть сдвинутая колода карт.

Гость еще не знал, как ему себя вести. Инстинктивное недоверие боролось в нем с полудетской надеждой на чудо. А что, если он получит деньги сразу от обоих?

На полках с книгами стояло несколько фотографий жены Фрэнка – Нэнси.

– И чем я могу быть вам полезен? – обвел Фрэнк парня оценивающим взглядом.

Тот невольно поморщился.

– Сказал, что речь пойдет о политике, – нехотя выдавил он из себя, – но вы сами все объясните.

Фрэнк кивнул, открыл ящик письменного стола и извлек оттуда сигару. Покрутив ее в руках, предложил гостю:

– Хотите? Нет? А жаль! Это кубинские. Контрабанда…

Парень бросил на него косой взгляд, но тут же отвел глаза в сторону.