Нескучная жизнь майора Чапаева

– Есть. – послышался непривычный в нашей берлоге женский голос. – Я тут посчитала. Всего у потерпевшего похищено наличных денег (в переводе по текущему курсу Нацбанка) и ювелирных изделий (из расчёта сегодняшней стоимости одного грамма золота 585 пробы – 2623 рубля) на сумму 3 580 900 рублей. Извините, копейки не считала, – скромно закончила Лядова, медленно садясь на своё место.

Пожалуй, эти несколько предложений произвели на присутствующих такое впечатление, что, казалось, всё вышеперечисленное было украдено у нас. Лично! Захотелось срочно найти обидчика и наказать мерзавца. Публично!

– Спасибо, Лядова, за дополнение, – кивнул головой я, невольно осматривая поверхность её стола.

Кроме пыльных папок со старыми делами и черновыми журналами, там ничего не было. «В уме», – с восхищением подумал я, набросив Лядовой ещё пару очков в её пока ещё пустую «копилку» достоинств.

– Короче, «возбудился» я по 161-й части третей и по 30-й, – хлопнул по столу своим видавшим виды портфелем следователь Корнев, давая понять, что предварительное следствие в надёжных руках. – А стажёрка ваша, смотрю, активная такая. Вам, барышня, в аналитический отдел нужно проситься, а не к этим… – сочувственно посмотрев на Лядову, изрёк следователь. – Я завтра к одиннадцати буду в больничке. Подгребайте, Андрей Васильевич.

Пожав, прощаясь, по старшинству руки, Владимир Руфатович вышел в темноту уже пустого коридора.

– Алик, подбрось, братан! – взмолился Дрозд, надеясь, что когда девушка увидит, что его привезли на шикарной машине, то немедленно простит его, подлеца, за опоздание.

– Извини, друг, жена уже третью эсэмэску сбросила, ждёт у торгового центра с неподъёмными сумками, – развёл руками Алик. – На северо-запад мне срочно нужно.

– Ванька, на меня не смотри, – закрывая свой сейф, пробурчал Чегевара. – Мне ещё Варьку из продлёнки забирать по пробкам.

– Вань, я могу, если ты не против, – понимая, что очередь до неё не дойдёт, неожиданно предложила Лядова.

– Да не против, – немного смутившись, ответил Иван. – Я готов, в принципе. Шеф, мы свободны?

– Да. Сбор здесь. Расход! Арамян, передавай привет Джонику. Лядова, завтра жду тебя в брюках, – улыбнулся я, глядя, как лейтенант семенит на выход, наступая на свои ядовитого цвета шнурки. «Походка гейши», – почему-то пришло на ум.

Первым со словами: «Твою ж…» – за входной дверью скрылся Алик, побежав в ИВС вытаскивать карманника Джоника, который всё ещё там сидел уже незаконно лишних шесть часов.

Воришку вроде поймали в момент совершения кражи, но свидетели куда-то разбежались. И с доказательной базой было совсем тухло. Понедельник оказался не то чтобы тяжёлым, но каким-то суетливым. В супермаркет ехать не хотелось. Представил себе гремящие тележками очереди на кассах, рёв детей, которым опять что-то не купили, мрачные лица кассирш и забитую машинами автостоянку. Брр! Возле дома есть небольшой гастрономчик, который держит «москвич» Рустам Джафаров. Он же директор, товаровед, продавец, кассир, грузчик и нарушитель всех мыслимых и немыслимых законов торговли в одном лице. Правда, его жена и трое детей крутятся тут же. Год назад я «нечаянно» выгнал из его магазина «крышевиков», пообещав прострелить кому-нибудь ногу. А потом отбил Рустама у борзых налоговиков, внаглую требующих мзду. С тех пор я стал братом, лучшим другом, желанным гостем и почётным покупателем в этом раю просроченных продуктов. Конечно, я платил за всё, что покупал. Но в отличие от остальных, меня никогда не обвешивали, советовали, что лучше и свежее, и всегда честно давали сдачу. На площади в шестьдесят квадратных метров продавалось всё, что может представить себе пытливый ум полицейского майора. От зубочисток и презервативов до азербайджанского портвейна и французского шампанского. Ну, последнего нам с Боцманом не надо. А вот колбаски «Любительской», сырка «Российского», хлеба «Бородинского» и пару десятков яиц будьте добры, господин Джафаров, в пакетик положите. Пиво свежее завезли? Давайте бутылочку. Нет, пожалуй, пару.

Хрустящий борщ

Поставив «барсика» недалеко от подъезда… Так. Внесём ясность. Боцман – это мой кот. Барсик – это моя машина. Её так назвала лет пять назад моя бывшая, тогда ещё остроумная, жена. А на самом деле это гордость японского автопрома Mitsubishi Pajero (Мицубиши Паджеро). А не жирно ли для полицейского майора – Спросите вы? Когда он вышел с конвейера, весь такой сияющий новизной, весь такой недосягаемый, мне только исполнилось 15, как моему сыну сейчас. Так что не жирно! «Барсик» дымит на низких оборотах, гремит поршнями на высоких, в салоне пованивает соляркой, и ему чуждо слово «кондиционер». Зато в городском потоке его уважают «Лада Калина» и от него шарахаются всякие там холёные «мерседесы» и пижонские «БМВ».

Опять не работал этот чёртов лифт, и я, позвякивая содержимым пакета, плёлся на свой шестой этаж. Обогнав меня, перепрыгивая через две ступеньки, вверх пронеслись пацаны-близнецы с девятого. И это всё с тяжеленными рюкзаками на плечах. Значит, вторая смена в школе закончилась.

– Здра… дя… Андрюш. – нестройным дуэтом крикнули однояйцевые братья на бегу.

– Здра… …цаны, – ответил я, отдышавшись.

Сверху, глухо ворча на своего неторопливого хозяина, спускался питбуль Тимон. На площадке пятого этажа встретились. Тимон приветливо боднул меня своей здоровенной башкой и лизнул руку. Кореш!

– Здорова, мужики! – поздоровался я с обоими соседями и погладил одного из них.

Уже поднявшись на свой шестой, я почувствовал еле уловимый запах чего-то съестного. «Нормальные люди приготовили нормальный ужин. Сидят, неторопливо ковыряются в тарелках, а я…» – невесело подумалось на голодный желудок. Щёлкнул замок, толкнул коленкой дверь и подумал: «Девчонки свет забыли вырубить…» И тут…

– Ура! Наш Андрюша с работы пришёл! – заверещал высокий детский голос из глубины моей квартиры.

Зашлёпали по ламинату босые ножки, испуганно мяукнул попавшийся на дороге кот, и на финишную прямую прихожей выбежала одетая в пёструю пижаму Женька. Она бежала на меня с искренне счастливым лицом, радостно махая от возбуждения ручками, похожая на маленькую птичку, ещё не умеющую летать. Я инстинктивно присел, и она, подпрыгнув, повисла у меня на шее, чмокнула в щёку, прижалась ко мне своим маленьким худеньким тельцем и быстро-быстро зашептала прямо в ухо:

– Мы тебя ждали, ждали, ждали, ждали… а ты всё работаешь и работаешь.

Я стоял и молчал, как баран. Прижав к себе этого детёныша, слегка покачивался и чувствовал, как мурашки забегали по всему моему телу от её горячего шёпота в ухо: «…мы тебя ждали, ждали». Открылась дверь на кухню, выпуская порцию съедобных запахов. На пороге с полотенцем на плече и немного растерянной улыбкой стояла Ксения. Вся какая-то домашняя и, главное, в моих тапочках. «Интересно. А ведь я сегодня весь день о них думал», – пронеслось в голове. Конечно, не о тапочках.

– Привет. Ты извини… я объясню всё. Кушать хочешь? Ужин готов, мой руки, – как-то уж очень по-домашнему сказала Ксюша и, отодрав от меня Женьку и пакет с пивом, вернулась на кухню.

Руки я мыл долго. Думал. Что это? Интервенция? Захват московской недвижимости со всеми вытекающими, используя запрещённые методы? Я, конечно, Женьку имею в виду. Девочки, не надо из меня верёвки… Сейчас узнаем всё. Боже, как есть хочется! Наверное, весь свой маникюр в ужин покрошила!

Женька уже сидела за столом и, болтая ногами, уплетала бутерброд с «любительской» колбаской на «бородинском» хлебе, которые я принёс.

– Андрюша, ты возле меня, – распорядился ребёнок, показывая на стул рядом с собой.

– Ну, уж не знаю, как получилось. Приятного аппетита, – сказала Ксюша, ставя передо мной глубокую тарелку с жидкостью ярко-красного цвета.

– А? – попытался поинтересоваться я.

– Борщ, – убеждённая в своей правоте ответила Ксения.

Первые две минуты ели молча. Первой пытки молчанием не выдержала Женька:

– Прикольно. А разве капуста в борще должна хрустеть? А, мам?

Мы с Ксенией сначала оба посмотрели на хрустящую капустой Женьку, а потом друг на друга. Ксения привстала, взяла с подоконника книгу с названием «Кулинария для начинающих» и, прижав её к груди, как икону, нервно ответила:

– Я всё, как тут написано, делала. Можете проверить. Это, наверное, сорт капусты такой.

– Да ну, что ты! Сырую капусту можно и так есть. Главное – чтобы мясо сырым не было, – подозрительно пошевелив кость в своей тарелке, попытался всех успокоить я.

– Прикольно. – вылавливая из своей тарелки только капусту и хрустя ей, как кролик, продолжала издеваться Женька.

– Ешьте второе, – торжественно сказала Ксения, меняя кастрюлю с борщом на кастрюлю с варёной картошкой.

Вот скажите мне. Можно испортить варёную картошку? Можно? Так вот! Она её и не испортила. Классная получилась картошечка. Тем более что к ней были и.

– Фрикадельки? – догадался я.

– Нет.

– Тефтельки? – понимая, что мои кулинарные познания истощаются, пытался угадать я.

– Это котлетки такие, – пояснила мне новоиспечённая хозяйка, – только не жареные, а на пару. У Женьки с желудком небольшие проблемы, поэтому и.

– Отлично! Диета ещё никому не мешала, – кивнул головой я, посолив и поперчив произведение кулинарного искусства.

– Тебе вкусно было, Андрюша? – забравшись после ужина ко мне на коленки, спросила сонная Женька.

– Очень, – честно ответил я, наблюдая, как её мамаша, стоя к нам спиной в коротеньком халатике, в огромных синих резиновых перчатках энергично гремит посудой в мойке. Ничего так (это не о посуде).

– Теперь всегда так будет, – зевнув, сказал ребёнок и положил свою кудрявую головку мне на плечо.

– О, да ты совсем варёная. Ксюша, я отнесу Жеку на кровать, – предупредил я мамашу.