Кара небесная

От этих слов тот как-то сжался, его глаза забегали, а дыхание стало тяжелым и частым. Он окинул взглядом сидевших за столом ребят, будто ища у них защиты, и, не найдя понимания, сразу же сник. Взглянув на Орловского, он сделал глубокий вдох, словно приготовился нырнуть в воду, и начал говорить:

– Мужики! Вы все меня знаете не один год. Я такой же, как вы, не лучше и не хуже. Вспомните, не раз мы вместе решали проблемы улицы, но сейчас все изменилось в моей жизни, я встретил девушку, которую полюбил и не хочу потерять. Я не скрывал, что не хотел ехать в Москву, а тем более принимать участие в подобной акции. Но вопрос Игорем был поставлен так жестко, что отказаться было невозможно. Да, я в Москве испугался и спрятался за машинами. Я молодой, и умирать непонятно за что не собираюсь. У меня через два месяца свадьба. Игорь обвиняет меня в трусости, но хотелось бы знать, кто он такой, чтобы судить? Может, он лидер нашей бригады? Что вы все молчите, скажите мне, кто из вас его выбирал? Вот я лично не выбирал.

Лобода залпом осушил кружку с пивом и окинул взглядом собравшихся, ища союзников. Прошла минута томительного ожидания. Наконец из-за стола поднялся Орловский и, взглянув на лица сидевших рядом с ним ребят, продолжил:

– Вам не кажется, что Игорь уже не видит полей? Я больше не хочу подчиняться ему. Скажите, с какой стати я должен это делать? Что он, умнее меня или авторитетнее? Нет, мы все одинаковы и в свое время объединились не для того, чтобы кататься в Москву, а чтобы совместно решать проблемы в нашем городе.

Прохоров сидел молча. На его скулах крупными шишками двигались желваки. Ему стоило больших усилий держать себя в руках. Когда Орловский закончил, он взял слово.

– Друзья! – произнес он. – Я не собираюсь оправдываться перед вами. Все, что я делал, и все, что зарабатывал, нес в наш общак. Так уж вышло, что я стал как бы главным в нашей бригаде. Вы хорошо знаете, что я никогда и никого из вас не подводил. Я верил в вас и никогда не думал, что среди нас окажутся люди, которые могут испугаться и спрятаться от проблемы. Мне кажется, что лучше было бы сразу отказаться от участия в акции, чем прятаться, когда твои товарищи находятся в смертельной опасности. И что бы сейчас ни говорили парни, у вас есть право выбора – остаться со мной в бригаде или свалить из нее вместе с Орловским и Лободой. Решайте сами.

Орловский поднялся из-за стола и, обращаясь непосредственно к Бондаренко, произнес:

– Бордо, ты с нами или с Прохором?

– Я останусь с ним, – ответил, не раздумывая, Бондаренко. – Ты знаешь меня, Леня, трусов я никогда не уважал.

– Ну а ты, Цаплин, что скажешь?

– Леня, вали отсюда, пока еще можешь самостоятельно ходить. Суки, вроде вас, страшнее милиции.

Орловский и Лобода медленно вышли из-за стола и направились к раздевалке.

***

Друзья сидели за столом и молчали. Пять пивных кружек, стоявших на столе, наглядно говорили, что их когда-то было пятеро, а теперь осталось трое. Каждый по-своему переживал это.

– Ну что, ребята, молчите, словно монахи в келье? Идите, знакомьтесь с девчонками! Сегодня хороших девчонок в баре, как никогда, много. Жить надо, ребята, пока живется, – произнес Прохоров, обращаясь к ним.

– И пить нужно, пока пьется, – в рифму высказался Бондаренко и направился в сторону столика, за которым сидели три миловидные девушки. Вслед за ним пошел и Цаплин. Прохоров остался один. Увидев пробегающего мимо официанта, он попросил его убрать со стола и принести еще три кружки пива.

– Не три, а четыре, – поправил его подошедший к столику Вадим Ловчев.

Они поздоровались. Ловчев сел на свободное место за столиком.

– Игорь, что-то случилось? – поинтересовался он. – Я давно в баре и внимательно следил за вами. По-моему, у вас состоялся неприятный разговор с теми, кто ушел?

– Это хорошо, что ты, Вадим, такой наблюдательный, – произнес Прохоров. – Однако, в душу ко мне в грязных сапогах не залезай, я не люблю этого.

– Я и не пытался. Мне не нужны твои проблемы. Хочешь совета – могу посоветовать, не хочешь – не надо.

– Нужен будет совет, – спрошу. А пока сиди и пей свое пиво.

Ловчев, взяв в руки кружку, сделал два глотка и отодвинул ее в сторону.

– Слушай, Игорь. Может, снимем девчонок да махнем ко мне домой. Хата свободна, места хоть завались.

– Извини, Вадим, но я один не поеду, – сказал Игорь. – Давай пригласим ребят, так будет лучше. Ты заодно и с ними поближе познакомишься. Слушай, а где у тебя предки? Ты что, один живешь?

– Сегодня отец улетел в Прибалтику. У него своя квартира недалеко отсюда, точнее – в Школьном переулке.

– А почему у отца? Ты с ним не живешь? – поинтересовался Прохоров.

– Угадал, я живу с матерью. Они с отцом в разводе уже пять лет. Вот и приходится жить на два дома: то у матери, то у отца. Отец у меня деловой. Они с братом создали несколько предприятий на базе завода «Радиоприбор», вот и качают деньги мешками. Сейчас, отец хочет заняться нефтью, гонять ее в Прибалтику. Говорит, что очень перспективное направление в бизнесе. Представляешь, товар оформляется до Калининграда, поэтому таможенных пошлин нет, а перегружается где-нибудь в Латвии или Эстонии. Расчет «налом», в валюте. Батя договорился с местными нефтяниками, и те готовы отгружать им нефть в больших объемах.

Музыка прекратилась, и к столу стали подходить друзья Прохорова. Увидев за столом Вадима, они с удивлением посмотрели на Игоря.

– Не понял? – произнес Бондаренко. – Что за нашим столом делает этот молодой человек?

– Все нормально, ребята. Это свой парень, мы вместе ехали из Москвы и в дороге расставили все точки над и. Давайте, знакомьтесь, его зовут Вадим, фамилия Ловчев.

Ребята представились и сели за стол.

– Есть предложение: смотаться отсюда с девчонками на квартиру к Вадиму. Как вы на это смотрите? Хата у него пустая, и нам никто мешать не будет.

– Мы «за», – чуть ли не хором сказали Бондаренко и Цаплин. – Сейчас главное снять девочек.

– Тогда – по коням! – резюмировал Цаплин и первым устремился к столику, где сидели девчонки.

***

Прошло около недели. Бондаренко в составе бригады с «Адельки» уехал в Москву. В конце двухнедельной командировки чеченцам удалось вычислить их конспиративную квартиру. Одевшись в форму милицейского ОМОНа, они под предлогом проверки ворвались в квартиру ребят глубокой ночью и перерезали всех, кто там находился. В числе погибших был и Бондаренко.

Утром следующего дня Прохорову позвонили и сообщили страшную новость. Недолго думая, он, по просьбе родителей погибшего, вместе с друзьями поехал за телом Бондаренко в Москву. Перед самым отъездом ему позвонили ребята с «Адельки» и посоветовали ехать через Чебоксары, так как основная трасса из Казани на Москву, по всей вероятности, давно заблокирована нарядами ДПС и милицией. От них Прохоров узнал, что из Казани уже выехали более десяти экипажей, чтобы забрать трупы погибших товарищей и, по возможности, рассчитаться с чеченцами.

Через полчаса к дому Прохорова подъехала иномарка, в которой находились Ловчев и Цаплин.

– Вадим, откуда у тебя такая крутая машина? – поинтересовался у него Игорь.

Тот хитро улыбнулся и ничего не ответил. Трудно сказать, какие аргументы привел он по телефону, но отец разрешил взять машину и съездить на ней в Москву. Чувашию они проехали удачно. За все время движения их ни разу не задержали для проверки документов. Неприятности у ребят начались километров за шестьдесят до Нижнего Новгорода – их остановил пост ДПС.

Лейтенант милиции долго не подходил к машине. Сидевший на заднем сиденье Цаплин стал немного волноваться и, приоткрыв дверцу, крикнул дежурившим на посту работникам милиции:

– Командиры, ну и сколько еще здесь стоять, пока вы соизволите подойти? Нам что, больше делать нечего?

Наконец один из них с явной неохотой направился к машине.

– Лейтенант милиции Кудрявцев, – представился он и приложил руку к шапке.

Вадим, достал документы и протянул их ему.

– Что, уже выбраться из машины не можете? – произнес лейтенант, рассматривая документы. – Вы совсем обнаглели, татары. Куда и с какой целью следуете?

– Едем в Москву, товарищ лейтенант, по личным делам, – спокойно ответил Вадим, отдавая доверенность на машину.

Тот, не говоря ни слова, положил документы в планшетку и жезлом указал место, куда необходимо было отогнать с дороги автомобиль. Вадим выполнил указание.

– В чем дело, товарищ лейтенант, что за самоуправство? – возмутился он. – Вы можете хотя бы объяснить причину задержания? Понимаете, мы очень спешим.