Записки рыболова-любителя. Часть 7. Путинские времена. Том 7.1. Первый срок

Письмо Володи Опекунова из Витебска от 7 марта 2000 г.

г. Витебск

Здравствуйте, дорогие Александр Андреевич и Александра Николаевна!

Я получил Ваше письмо в начале февраля и оно придало ещё более сильный импульс в моей деятельности, чем телефонный звонок. С этим письмом в руках и изготовленными копиями главы «Прощание славян», как Вы советовали, я начал новое хождение по издательствам. Но сначала закончу тему моего сценария.

В письме своему брату я сообщал, что собираюсь провести журналистское расследование. Но до этого не дошло. Чтобы не повторяться, я прилагаю к этому письму копию своего сочинения в Израиль моей корреспондентке Любе Каплан. Очень умная девушка с большими возможностями и перспективами, отличница.

Увлечение выдающимися людьми у меня идёт от философа Виктора Фёдоровича. Я думаю, в этом нет ничего плохого. Александр Андреевич увлекается рыбой, а однажды мне пришлось присутствовать на судовом собрании, посвящённом переходу через Панамский канал, на котором выступал Главный санитарный врач рыбного порта, увлечённый молодой учёный. Он рассказывал нам о тараканах, как они питаются, как размножаются и как воспитывают детей. Рассказ его был весьма занимательным, на что сидящий рядом со мной капитан сказал, что этот врач тараканов нам никогда не выведет, потому что он их любит.

История с моим сценарием напомнила мне старый анекдот из серии «Армянское радио»: «Правда ли что товарищ Абрамян выиграл по денежно-вещевой лотереи автомобиль «Москвич»? Ответ: «Правда. Только не товарищ Абрамян, а товарищ Амбарцумян. И не автомобиль «Москвич», а сто рублей. И не по денежно-вещевой лотереи, а в преферанс. И не выиграл, а проиграл». По аналогии с этим можно спросить, правда ли что по сценарию В. В. Опекунова был снят фильм. Ответ: правда, но…

Ещё мне вспомнилась история, слышанная мною в «Техрыбпроме», где я работал начальником конструкторского бюро по шкафам электрооборудования, после ИЗМИРАНа. Не секрет, что тогда передовая техника передиралась с западных аналогов. В техдокументации даже было требование о том, чтобы был указан этот аналог и было сообщено, в чём данная разработка достигает, а в чём, возможно, и превосходит аналог.

ЭВМ «Электроника-75» Калининградского завода «Кварц», где я учился на курсах, передиралась с американской учебной машины РDР-16. А в «Техрыбпроме», среди прочего, передиралась немецкая машина по изготовлению рыбного филе фирмы «Бадер». Машины эти работали плохо. В рыбных цехах на промысловых судах их ставили по пять штук и одну немецкую. Через месяц все наши вставали, но немецкая продолжала работать.

На выставку «Интеррыбпром» в Питере в 1982 году Калининградский «Техрыбпром» выставил свой вариант бадеровской машины. Главный конструктор стоял у машины на выставочном стенде и умирал от ужаса, что сейчас подойдёт сам Бадер, осмотрит машину и громко заявит о нарушении авторских прав, законодательства в области патентов и на весь мир опозорит передерщиков.

Настал страшный момент. Бадер подошёл к машине, в сопровождении большой группы своих работников и корреспондентов и попросил открыть кожух машины. Еле владея собой, главный конструктор выполнил его просьбу и замер, готовый в любую минуту потерять сознание. Бадер внимательно осмотрел машину изнутри и спросил: «И она у вас работает?» После чего безо всяких претензий удалился. Тогда все восприняли поступок Бадера как проявление благородства в его самой высокой степени.

Образ Бадера меня вдохновлял в истории с моим сценарием. Я успокоился. Негодяи сами себя наказали. Я сделал ксерокс газетной статьи из «Вечернего Минска» «Белорусское кино умирает», но оставил его дома в Минске, вышлю в другой раз… А тогда, возмущённый действиями «Беларусьфильма», я заготовил два варианта письма нашему Президенту Лукашенко, в которых призывал его навести порядок на киностудии. Как я понял из газетной статьи уже намечен ряд мероприятий, в том числе съезд Союза кинематографистов, где и сидят основные жулики, покрываемые Министром культуры. Ситуация напоминает мне пчелиное воровство, которое вдруг обнаруживается на пасеке. Пчёлы перестают собирать мёд с цветов, а начинают воровать его в соседних ульях. Возникают целые войны. Единственный способ спасти ситуацию, это выжечь паяльной лампой улей воров.

События же с романом развивались несколько лучшим способом. На первой же выставке с помощью Вашего, Александр Андреевич, письма я приобрёл двоих единомышленников. Письмо производит такое сильное воздействие, что один из писателей сразу стал звать меня «мэтром», а другой звонит почти каждый вечер и советуется со мной по всяким пустякам. Общение с этими людьми я считаю очень полезным, так как они в курсе конъюнктуры.

В конце февраля я съездил на встречу с одним молодым книгоиздателем, договорившись о встрече заранее. Предложил почитать ему главу «Прощание славян» и предшествующую, чтобы показать хоть немного развитие событий, так как в главе «Прощание славян» сюжет не просматривается.

Этот книгоиздатель, прочитав Ваше письмо, проникся ко мне большим уважением, попросил секретаршу принести кофе и в течение часа, бросив все дела, беседовал со мной. Признался, что у него неполное среднее образование, но он читает Конфуция и его оппонента, кажется Лао-Цзы, причём принимает сторону Конфуция.

Юноша мне очень понравился, своей тягой к мудрости. Когда я спросил, какая у него сверхзадача, он признался, что хотел бы построить прекрасный город, но пока у него денег хватает только для того, чтобы запустить недавно купленную линию по изготовлению книг. Мощность её такова, что в течение суток, она может выпустить 30-тысячный тираж одной книги. На этот год у них в плане 12 книг. И они нуждаются в заказчиках. А свой редакционно-издательский отдел не обеспечивает линию работой.

Я слушал всё это как какую-то фантастику, так как на выставках громко говорят, что в Белоруссии издание книг становится не возможным и весь этот бизнес перемещается в Москву. Мы договорились встретиться через месяц, и этот бизнесмен по имени Олег Потапов под пристальными взглядами своих многочисленных работников очень тепло со мной попрощался… Учитывая сказанное, лучше говорить с Олегом Потаповым. Особенно на него хорошо действуют Ваши титулы: профессор и главный редактор научного журнала. А упоминание о Мите позволяет судить с какими крутыми ребятами приходится иметь дело. Я прочитал сам главу «Прощание славян» и пришёл в изумление. Мой суперсын – это реализованный Митя. Это моя мечта. А господин Голдсмит – патриарх астрофизики, мечтающий издать энциклопедию по истории испанского искусства и издатель журнала – это сам живой Александр Андреевич, собирающийся издавать ещё один журнал в дополнение к своему научному. Какая-то мистика. А точнее сказать – предвидение. Когда я писал роман, я думал о Вас только в главе «Приезд грузина», но связь с романом оказалась значительно сильнее.

Идея открытия в Интернете своего сайта меня глубоко вдохновила. Я как-то смотрел по телевидению выступление потомка Романовых великого князя, кажется, Михаила. Было замечено попутно, что он редкий человек, который в Интернете имеет только свою фотографию и примечание: «Спасибо, что обратились». Хотя ему есть, что сказать о себе.

Мне бы хотелось видеть в Интернете сайт Намгаладзе в следующем виде. Некоторое постоянные сведения, десяток фотографий разного возраста, биография, послужной список, тексты диссертаций и важнейшие научные труды, фотографии семьи в местах отдыха и книгу «Записки рыбака-любителя». Другая же часть сайта – это журнал…

Александр Андреевич, не забудьте в следующем письме мне сообщить, кто же был начальником разведки Черноморского флота. По публикации о гибели «Новороссийска». Я надеюсь, что Вы получили это письмо.

Я очень благодарен Вам за письмо и желая чем-то отметить это, написал Предисловие к Вашей книге «Записки рыболова-любителя». Прилагаю второй экземпляр, так как лента на моей машинке высохла и даёт слабый оттиск. Надеюсь, что второй экземпляр будет сканироваться лучше.

Я написал Предисловие на одном дыхании, со второго прохода. А потом стал его внимательно читать и выискивать, какие же литературные приёмы я применил. Получилось следующее.

Свидетельские показания. Это чистосердечный рассказ о былом. О том, что действительно имело место.

Второе – свита играет короля. В свите участвую я, Лебле и Саенко (без указания его фамилии), а также другие люди, которые передают слухи.

Я пока не могу критически взглянуть на текст, но он мне нравится. Относительно Лебле, который «с нескрываемым уважением»… можно сказать, что он напоминает мне анекдот: муж застаёт в постели с женой какого-то деда, на что жена говорит: «Не бей его, он Ленина видел». Этот эпизод и мой рассказ Лебле, как я ловил с Вами рыбу, создаёт образ Лебле как человека несколько завистливого, что подтверждает и эпизод с его друзьями, которые провожали его на самолёт.

Я думаю, что Лебле на меня не обидится, это всего лишь литературный образ. Но если такой вариант покажется Сергею Борисовичу чрезмерно драматизированным, я готов текст подработать. И вообще согласен на любую доработку и переделку. А, может быть, Сергею Борисовичу его образ понравится, выяснится, что он нисколько не утратил чувство юмора с тех пор, как рассказывал мне историю с рыбалкой на Байкале. В любом случае передавайте ему привет. Я каждый год поздравляю его с Новым годом и пишу пару писем, но уже года два не имею от него сведений. Дай Бог ему здоровья и успехов. Он всегда вдохновлял меня на писательское дело, и то, что Вы подключились к этому, меня очень радует.

Если бы затея с журналом на Вашем сайте удалась, я мог бы попытаться подключить к журналу в качестве авторов своих друзей и знакомых: Любу Каплан из Израиля, моего племянника из США, Вы бы попросили Лебле опубликовать свои стихи, я бы писал заметки, репортажи и эссе, а то и просто письма из Белоруссии. Получился бы международный журнал. Можно было бы отмечать даты жизни Высоцкого, Пушкина. А для того, чтобы ввести в сайт архивы, можно было бы организовать курсы, например в МГТУ, по изучению Интернет и предложить курсантам в качестве практического задания поработать с реальным архивом.

Я плохо представляю себе коммерческую сторону деятельности со своим сайтом. Мой сын Андрей собирает подшивку газет «Компьютерные вести», но я читаю там только статьи по фотографии. Займусь и прочитаю всё о ведении своего сайга. Учитывая разнообразие форм общения и сотрудничества с Интернетом можно предположить, что всё это может быть оправданным и не введёт владельца страницы в разорение. А, может быть, можно будет сделать и платные участки для пользователей.

Когда-нибудь у нас дома тоже будет компьютер, вопрос этот уже стоит. И будет приятно раскрыть страницу журнала, в котором сотрудничаешь. На этом желаю вам всего хорошего, до свидания. Простите за опечатки. Володя Опекунов

И далее прилагается

Опекунов В. В. К книге А. А. Намгаладзе «Записки рыболова-любителя»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Современные толковые словари русского языка не устанавливают различий в значениях слов «рыбак» и «рыболов». В то же время, общаясь с людьми, занимающимися рыбной ловлей и изучая литературу по этому вопросу, я обнаружил некоторые оттенки значений этих слов, проявляющиеся в разной степени в зависимости от традиций местности, где происходит лов рыбы, и привычек участвующих в этом людей.

«Рыбак», чаще всего – это человек, профессионально занимающийся ловом рыбы, в то время как «рыболов» – это любитель с разрешённой спортивной оснасткой или ловящий рыбу руками… Процесс поимки рыбы у профессионалов называется «добыча», «лов», у любителей – «ловля». Слово «рыбалка» – обычное и нейтральное у любителей, профессионалы употребляют в шутливом тоне или для обозначения неудачного лова, а также для ловли рыбы на крючок.

Капитан рыболовного судна, поднявший на палубу трал с сорока тоннами рыбы, в котором находится двести тысяч селёдок или полмиллиона сардин, мечтает о рыбалке на удочку. Процесс лова рыбы тралом он называет «добыча», а пойманного во время отпуска на речке пескаря – «добыча» или улов… Грамотный и удачливый капитан промыслового рыболовного судна может оказаться совершенно беспомощным с удочкой в руках. «Моряк-рыбак» по названию может быть судовым механиком, электриком, радиооператором, мастером по рыбообработке и не иметь понятия о том, как извлечь рыбу из её естественной среды обитания. В этом смысле рыболов-любитель всегда является рыбаком, непосредственно участвующим в рыбной ловле.

Большие различия обнаруживаются в способностях рыбаков к рыбной ловле. Как и в любом другом деле, находятся асы, достигающие сияющих высот в этой сфере деятельности. Причин их успеха несколько, и одна из них – страсть к рыбной ловле. Но страсть, не затуманивающая сознание, а позволяющая мобилизовать все человеческие возможности, побуждающая учиться у других, накапливать личный опыт и использовать свой интеллект.

К таким рыбакам я отношу автора «Записок рыболова-любителя» Александра Андреевича Намгаладзе. Я считаю уместным говорить даже о некоторой специфической одарённости, подобной одарённости математической, которой он тоже обладает.

…Рыбная ловля представляет собой культурный пласт, в котором находит себе место очень многое, в том числе человеческие добродетели и пороки, которые, вообще говоря, мягче и простительнее, чем в обычной жизни. Культивируются древние легенды и мифы, обостряется или слабеет, но никогда не прекращается соперничество: групповое, видовое, индивидуальное. Махровым цветом расцветает тщеславие удачливых и чернеет горечь завистливых. Эта, казалось бы, неприметная для посторонних сторона жизни людей, порождает своих титанов и подвижников, последователей и просто поклонников талантов.

Как-то перед отлётом из Архангельска мой университетский преподаватель Сергей Борисович Лебле провёл бурную ночь в общении со своими друзьями, которые не смотря на раннюю пору вызвались проводить его до аэропорта. Сергей Борисович обратил внимание на то, что друзья едут в аэропорт со своими вещами. Не по ошибке ли? – Нет, – сказали друзья, – это действительно наши вещи. Дело в том, что после того, как ты улетишь, мы поедем на рыбалку. – И куда, – больше из вежливости поинтересовался Лебле. – На Байкал.!!!

…

Среди увлечений современного человека, таких как альпинизм, дельтапланеризм, планерный спорт, кругосветные гонки на яхтах, автогонки любительское рыболовство имеет массу преимуществ и неоспоримые достоинства. Главное – его доступность. Природа так позаботилась о человеке, что с течением времени в любом водоёме заводится рыба. Рыболовство может быть увлечением для младшего школьника и седого академика, для супермиллиардера и скромного почтового служащего… Припасть к сырой земле и опустить руки в естественный водоём – что может сильнее приблизить человека к его естественной среде происхождения, вернуть его в лоно природы и обновить ощущение радости жизни? Не зря говорят, что древний человек за тридцать лет средней продолжительности своей жизни переживал больше событий, чем наш современник, дотянувший до ста лет. Один добытый зверь или одна пойманная рыба – уже полное драматизма событие. Один из основных – инстинкт самосохранения, выражающийся в частности в чувстве голода, может быть удовлетворён в условиях, максимально приближённых к естественным. Поедание рыбы, пойманной своими руками, воздействует на подсознание глубже, чем проведённый обряд какого-либо культа, и наполняет человека естественно приобретённой энергией жизни.

В связи с этим надо признать, что в отличие от западного спортивного рыболовства, при котором пойманная рыба фотографируется и отпускается обратно в водоём, наши правила допускают не только поедание, но и присвоение пойманной рыбы в качестве добычи, то есть её можно принести домой и показать, например, своей жене, которую в момент созерцания добычи тоже охватывают основные инстинкты. При этом она также получает порцию положительной энергии. Вырабатывается и потребляется гормон счастья, создающий ощущение радости и полноты жизни. При некотором желании со всех сторон и достаточно комфортных условиях можно и женщин приобщить к рыбалке, и некоторые из них достигают неплохих результатов, но в основном это занятие остаётся уделом настоящих мужчин, готовых переносить лишения и невзгоды ради порции чистого воздуха и прекрасного успокаивающего мятежную душу вида водной стихии: от бушующего моря, горного водопада до тихого пожарного водоёма, заросшего зеленью. Проливной дождь является невинной шуткой на фоне смертельной опасности оказаться на оторвавшейся от края моря льдине или в полынье, образовавшейся в жаркий мартовский день. Вообще говоря, я не сторонник таких крайностей, да и в самой рыбалке вижу не столько средство пополнения своего скромного рациона, как средство общения с себе подобными. Общественное разделение труда затрудняет общение людей, удаляет их друг от друга. Нарастает отчуждение во всех его классических проявлениях: отчуждаются результаты труда, отчуждаются люди. А рыбалка – сильнейшее противодействие этому негативному процессу.

…

Но вернёмся в 1970 год. Во время одного из перерывов в нашем семинаре по теоретической физике мы вышли в коридор на перекур. Нашего преподавателя Сергея Борисовича приветствовала соседняя группа студентов-радиофизиков, среди которых стоял молодой симпатичный человек, видимо, тоже преподаватель.

Знаете, кто это? – опросил у меня Лебле. – Нет, – ответил я. – Это Александр Андреевич Намгаладзе, – с нескрываемым уважением сказал Лебле. – Мы вместе учились на физическом факультете Ленинградского университета. – Чем же знаменит этот достойный человек? – поинтересовался я. – А вот всем, – загадочно сказал Лебле. – Когда-нибудь я познакомлю Вас с ним, и Вы сами убедитесь в способностях этого человека.

Разумеется, тогда речь шла не только о профессиональных способностях Александра Андреевича. О них можно было не беспокоиться. И так было ясно, что он, как, впрочем, и Лебле, когда-нибудь станет известным учёным, а каждый из них будет заведовать кафедрой, а Лебле даже двумя в разных странах, как выдающийся учёный профессор Намгаладзе будет отмечен грантом Сороса, а Лебле, будучи профессором физики, попадёт на математический конгресс в Швейцарию, на который съедутся две тысячи крупнейших математиков мира.

Александр Андреевич Намгаладзе имел тогда вид молодого интеллигента, интеллектуала. Правильное, открытое ненапряжённое лицо, спокойный взгляд умных глаз. Такие люди даже к юридическим нормам и правилам относятся как к физическим законам и никогда их не нарушают. Они играют только по правилам. У них и в мыслях никогда не бывает украсть, например, пешку у зазевавшегося противника или поднять руку с дымящейся толовой шашкой, чтобы бросить её в пруд с карасями. Не говоря уже об электрическом токе, которым некоторые глушат рыбу. Удивительно, что такие люди, не меняя правил по ходу дела и не приспосабливая их под себя, добиваются больших результатов. И часто в экстремальных условиях. Именно они, внешне спокойные и доброжелательные, имеют заряд энергии громадной силы, позволяющий им, преодолевая чудовищные препятствия, подниматься на Эверест или добираться пешком до Южного полюса.

– Кроме всего прочего, – говорил Лебле, – Александр Андреевич ещё и пишет, в том смысле, что он писатель. Последнее замечание заинтересовало меня. Писатель в России больше чем писатель. Впоследствии мне довелось послушать интересные замечания Намгаладзе о христианских мотивах в изображении мусульманина по роману Ч. Айтматова «Плаха».

– Один из талантов этого человека, – говорил мне Лебле, – удивительная, почти непостижимая способность ловить рыбу. Она сама идёт на него. И когда-нибудь Вы в этом убедитесь.

В последующие годы я и от других людей слышал подобные отзывы. Случилось так, что некоторое время, благодаря участию Сергея Борисовича, мне пришлось работать в одном учреждении вместе с Александром Андреевичем Намгаладзе. В это время он заканчивал работу над докторской диссертацией, посвящённой глобальным моделям ионосферы, я же занимал скромную должность инженера в соседней лаборатории. И был приятно удивлён тем, что Александр Андреевич предложил мне съездить с ним на рыбалку. Так как мне пришлось просить отгул для этого, я обсудил создавшуюся ситуацию со своим начальником. С чего бы такая честь? Всем известно, что по сравнению с Намгаладзе, я – рыбак никакой. Мой начальник успокоил меня тем, что от меня ничего не потребуется. Главное, чтобы моя машина была на ходу. Что же касается трёхколёсного мотоцикла Александра Андреевича, то его владелец не часто пользуется им зимой, кроме того, старается поменьше им рисковать после того, как он провалился под лёд, и приходилось собирать команду смельчаков, чтобы поднять его с морского дна.