Ошибка чёрного мага

Для наглядности Микайла ткнул вилкой-указкой в бутыль. Присутствующие тут же обратили внимание на узилище Клопоморта. Внутри бутыли-Ловушки явно происходило что-то нехорошее. Вместо клубящейся черноты души мага или серебристого апейрона в сосуде то гас, то снова вспыхивал мертвенный лиловый огонь.

– Сэр Микайла! – тут же все поняв, воскликнул Чимп 22. – Душа Клопоморта, кажется, гибнет! Смотрите, повелитель, как яростно бьется в агонии сердце его духовной сущности!.. Надо срочно спасать душу мага, иначе мы так и не узнаем, где он спрятал заначку на черный день! Скорее тащите калебасу на Алтарь! Я знаю, что делать!

33.

Богатый жизненный опыт генерала Чимпа 22 безошибочно подсказал ему, какую из многочисленных кукол для Ритуала переселения души следует выбрать. Исходя из целей реинкарнации шимпанзе остановился на сосновой кукле, замысловато именуемую магами-кукловодами Пиноккиоидом. Дело в том что Пиноккиода c пристрастием допрашивать – самое разлюбезное дело. Дело в том, что эта пропитанная особым видом плесени деревянная кукла могла чувствовать боль. Можно и огнем жечь, и жукам-древоточцам заживо скармливать, и ножом строгать – все сообразно воздействию кукла прочувствует. Да хоть тупой пилой пилить, если переселенная в куклу душа будет запираться. Но самая важная особенность Пиноккиоида в том, что если он надумает лгать, у него тут же начнет расти нос-сучок.

Так что выбор бывшего обезьяньего владыки был очевиден. Ведь ему не только хотелось выведать, где старый маг спрятал ценности. Больше того шимпанзе горел желанием узнать, имеет ли Клопоморт хоть малейшее представление о том, где в не так давно принадлежащей ему Башне искать то, за чем явился маг Воды Журчун. Но о чем еще так и не узнал за отсутствием подходящего момента новоявленный черный маг Микайла.

Сам же отрок хотел воплотить душу Клопоморта в более пристойную на вид куклу. Например, в солдата или бархатистого медвежонка. А то и в ушастого зверька Чебурыха. Или хотя бы в крокодила Гиндоса, лучшего друга Чебурыха. (Довольно оригинальной, между прочим, игрушки, отлитой из подкрашенного зеленой краской сока Магического Одуванчика.) Новоявленный маг страстно желал, чтобы у него был такой же карликовый искусственно-живой слуга, как клоун Эотт Глинг у Урфинуса Джукса. Тем более что "пет" у Микайлы уже имелся. Причем значительно лучший по сравнению с набитой опилками медвежьей шкурой по кличке Топчун, на которой передвигался антагонист Страшнилы Мудрого проклятый Урфинус Джукс.

Однако Чимп 22 быстро, в двух словах, разъяснил отроку, что Клопоморт, возродившийся в теле деревянной куклы, вряд будет верой и правдой служить человеку, который отнял у него все, что можно. Магическую Искру, Башню и прочее имущество, положение в обществе, казну, слуг и даже саму жизнь. Притворится, что согласен, а первой же ночью подкрадется к безмятежно спящему господину и пырнет кухонным ножом. И что лучше будет вызнать секреты старого мага, а потом бросить куклу в обычный дровяной камин. (Но только, упаси боги, не в Магический – нарисованный на особенном холсте очаг, которыми отапливались покои Башни. Ибо Магический Камин для Пиноккиодов, Бураккио или Пинотино – это как обычный Портал для любого разумного. Нырнет шустрая кукла в нарисованный над огнем котел – и все, ищи потом ветра в поле.) Одно плохо – если спалить куклу в огне, то при ночном восходе Магической Звезды – особенно совмещенным с полнолунием – по коридорам Башни будет шастать и жутко ругаться привидение сожженной куклы. А оно повелителю надо? Уничтожить же деревянного Пиноккиода другим способом тоже не резон: навлечешь на себя какое-нибудь из многочисленных эльфийских проклятий. (Уж очень эльфы насчет бережного обращения с древесиной переживают.)

И шимпанзе предложил Микайле после допроса при первой возможности продать Пиноккиоида с душой черного мага Клопоморта в бродячий кукольный театр Карабакса-Барабакса. Чтобы бы возместить хотя бы часть стоимости баснословно дорогого Артефакта Псевдожизни.

На том и порешали.

Микайла надел Магические Очки и, чтобы не поймать в руку занозу с топорно сделанной куклы, надел удивительные перчатки Клопоморта, подходящие под размер любому носителю. К тому прекрасно скрывающие от посторонних глаз Перстень Жизни. Ведь старому магу, не без жалости подумал отрок, поди тоскливо будет видеть свой Перстень на руке постороннего. Халтурно, по-быстрому, Микайла пробормотал просьбу богам ниспослать удачу в деле. После чего приступил к исполнению Ритуала. Первым делом под руководством Чимпа 22 в полую черепушку Пиноккиода отрок аккуратно поместил последний Артфефакт Псевдожизни из запасов Клопоморта. Затем пришпилил к спине куклы накопитель апейрона. На грудь посадил найденное где-то Бэрримом родственное Жуку-Ларинго насекомое – Говорящего Сверчка. А то как иначе немую куклу допрашивать?

По совету шимпанзе – дабы избежать скверных неожиданностей – Микайла прикрутил Пиноккиоида медной проволокой к специальным скобам на Алтаре. Кадавру-дворецкому Бэрриму опять-таки на всякий случай было приказано не выпускать из рук топора. На горлышко подвешенной на штативе точно над куклой-реципиентом бутыли с агонизирующей душой Клопорта внутри Микайла прикрепил Кристалл Воскрешения. Следуя указанию того же Чимпа 22, отрок разрядил в Кристалл Воскрешения Искрящуюся Рогульку. Напитанный энергией молний Кристалл тут же ожил. К телу куклы потянулись извилистые щупальца густого фиолетового тумана. Несколько секунд и – сущность старого мага благополучно переселилась в неказистую куклу. Пиноккиоид задергался и, несколько раз щелкнув веками из тонкого шпона, распахнул глаза. Оглядевшись по сторонам лиловыми пуговичными глазенками, новорожденная ипостась Клопоморта скрипуче произнесла:

– Лицезрею воочию, что все гиены собрались поглумиться над моим бедственным положением… И дурачок, по невероятному везению занявший мое место. И вшивая голова казненного обезьяньего царька Чимпа 22. И ренегат-дворецкий Бэррим. И остальные предатели, включая продажную шкуру лично убитого мной в Арктике белого медведя…

Генерал Чимп 22 хотел было урезонить болтливого аватара Клопоморта, пока тот не наговорил лишнего. Но Микайла жестом руки остановил шимпанзе. Лукаво улыбнувшись, в свою очередь вкрадчиво произнес:

– Дон Маркополус или как вас там… А почему это вы решили что я – дурачок? Пусть даже и очень везучий. Извольте объясниться, сударь, если не хотите, чтобы вам понатыкали в бока гвоздей.

– Не воспылал ты гневом, отрок, услышав слова мои, – спокойно ответил на это кукольный Клопоморт. – Значит, не впервой слышишь от людей, что умом ты зело скорбен. И попривык уже к насмешкам. Что тут сказать… Да едва ты, увалень, только вошел в таверну с поломойной кадушкой на ноге, я сразу понял, что ты – слаб на голову. А подслушав позже разговоры твоих товарищей по обозу, я об учиненных тобой дурных выходках премного узнал и в выводах о сущности твоей укрепился. Насчет же везучести своей сам небось знаешь: это от полученного с ударом молнии шрама в виде буквицы "М" на твоей голове бестолковой. Так графически проявляет себя редчайшее немагическое Умение "Мастер", иногда еще называемое "Доведи до ума"… Увы, я понял это поздно. Лишь когда на пробке заточившей меня бутыли ловчей узрел буквицу "М". И за ошибку сию я всем, чем было заплатил… Без "Доведи до ума" в бутыль-Ловушку твоего коварного нанимателя Китоуса втянулся был не только "мертвый" апейрон и моя нетленная душа. Но также и симпла-апейрон. Который при запуске адского оружия тут же взорвался бы и разметал бы в мелкий щебень не только мою Магическую Башно, но и на несколько лиг вокруг лес повалил. Впрочем, взрыв "мертвого" апейрона получился бы еще мощнее, если бы я не разбавил "мертвяк" до приемлегого к употреблению состояния посредством своей ментальной сущности.

Микайла и Чимп 22, не перебивая, внимали рассказу бывшего черного мага в образе куклы. Но при этом не забывали присматривать за носом-сучком Пиноккиоида. Впрочем, нос и не думал расти. Это означало, что Клопоморт говорил чистую правду. Не забыли и глянуть на пробку бутыли-Ловушки. Буквица "М" там обнаружилась, что еще раз подтвердило слова развоплощенного черного мага.

Между тем переселенный в Пиноккиоида старый чародей безнаказанно продолжал:

– Кстати, об проклятом оружии… Я, пребывая в бутыли-Ловушке, прекрасно видел и слышал, что происходит вокруг посредством призрачных чувств. И, конечно, от моего внимания не ускользнуло, как сработало умение "Мастер" при наладке Бамбуковой трубы, взрывными овощами стреляющей. Если бы вы меня подняли вертикально, я бы мог детально пояснить, какую часть оружия, явно собранного по чертежам шамана Китоуса, довело до ума твое, отрок, редчайшее Умение. Отсюда мне, уж не обессудьте, ни дьявола не видно…

Микайла посмотрел на Чимпа 22. Бывший обезьяний владыка немного поразмыслил. И счел возможной выполнить просьбу Клопоморта. Так-то все меры безопасности обращения с зачастую коварными переселенными душами были соблюдены.

Разумеется, отвязывать Пиноккиоида от Алтаря не стал. Просто поставил его, что называется, "на попа" и открыл дверцы "сундучка" на чудо-оружии.

Чуть порыскав лиловыми пуговичными глазами, аватар Клопоморта объяснил Микайле, где искать магически внедренный в устройство "вундерваффе" мини-артефакт, помеченный буквицей "М". И артефакт в указанноми месте нашелся, пребывая в виде длинного утолщения на одном из перевитых лентами из застывшего сока Магического Одуванчика шнуров.

Отрок предположил, что умение "Мастер" внедрило в схему некий предохранитель. Который, вероятнее всего, и уберег от взрыва оружие во время опасного опыта с накачкой Бабмуковой трубы избыточной маной. Микайла нарочно высказался вслух на сей счет, чтобы узнать мнение весьма сведущего в деле творения сложнейших артефактов Клопоморта.

Аватар развоплощенного черного мага, немного подумав, согласился. И внимательно посмотрел лиловыми пуговичными глазами на шнуры, соединяющие артефакты внутри "сундучка" между собой.

– Ха! Я раскусил хитрости, коварным Китоусом в созидании оружия примененные! – неожиданно воскликнул аватар Клопоморта. – Поток маны между артефактами не движется по Эфирным Руслам или Искусственным Магическим Каналам, заклинаниями мага созданными и удерживаемыми. Мана здесь течет, как вода в трубе, по медным проводам, заключенным в пропитанную неким изолирующим ингредиентом оплетку из застывшего сока Магического Одуванчика! Не ожидал я такого от вшивого шамана-тундровика. И трехлапый артефакт у Китоуса получился воистину неплох. Насколько я понимаю, поток маны усиливает неимоверно…

Микайла изменился в лице и со странной металлической интонацией в голосе произнес:

– Догадались-таки?!

Чимп 22, в силу огромного жизненного опыта мгновенно уяснив, что только что услышал нечто донельзя запретное, пришел в неописуемый ужас. Отчего волосы на его голове за неимением других частей тела в который раз за последние дни опять стали дыбом. Шимпанзе уныло подумал: "Вот зачем я спросил, как устроен дьявольский метатель взрывных овощей? У? Оно мне надо было?"

Понял, что сболтнул лишнее, и аватар Клопоморта. Яростно задергался в медных путах, мысленно костеря себя за несдержанность. И видавший виды кадавр-дворецкий Бэррим приуныл, уловив в поведении Чимпа и Клопоморта некую обреченность.

В Ритуальном зале воцарилась гнетущая тишина. Сейчас от решения Микайлы зависело, жить или умереть всем, кто нечаянно прикоснулся к его заветной тайне…

34.

– Ага! Перепугались?! Всем по саечке за испуг! – выдержав невыносимо томительную для присутствующих паузу обычным своим голосом воскликнул Микайла. И, как ни в чем ни бывало, от души расхохотался.

Просмеявшись, отрок утер платочком выступившие на глазах слезы и уже на полном серьезе произнес:

– Не бойтесь, судари мои! Не буду я вас изничтожать, как любой из вас на моем месте сделал бы. Хотя догадываться кое о чем господину Клопоморту, определенно, совершенно не стоило бы… Однако, поясню, с чего я сегодня такой добрый… Суть в том, что пытай вас хоть Темный Лорд, умеющий снимать клятву "Лопни моя голова", толку в любом случае будет не на грош… Ведь истязатель не додумается спросить о том, чего пока никто, кроме меня, не знает! Поскольку это не жалкий тундровик Китоус, а я своим умом сотворил "Провода" и "Треножник". Сами же вы жизнью тут все битые. И, коли ума достанет, об этом деле и не заикнетесь. Ибо себе только хуже сделаете. Тогда вас точно на ремешки порежут, подробности по крупицам выпытывая. А так как подробностей вы никаких не знаете, лишь смерть вам успокоение даст. Но смерти так просто вам не дадут, в том и не сомневайтесь даже…

Чимп 22 и Бэррим мелко закивали в ответ. Так-то Микайла был со всех сторон прав. Клопоморт в обличье куклы лишь скрипел беззубыми деревянными челюстями. Бывший черный маг все еще никак не мог поверить, что заманенный им для проведения собственного Ритуала Возрождения недалекий умом паренек вовсе не дурак. А совсем даже наоборот.

От Микайлы не укрылось все еще скептическое отношение Клопоморта к его персоне. Окинув пристальным взглядом Пиноккиоида, примотанного медной проволокой к вертикально установленному Алтарю, отрок сказал:

– Я вижу, вы, господин Клопоморт все-таки считаете меня просто крайне удачливым дурнем, которому сказочная Магическая Щука нужное на блюдечке с голубой каемочкой подает. Мыслю, дело тут в услышанных от моих товарщей по обозу, но неправильно понятых вами россказнях. Не поведаете ли нам, сударь, что эти пентюхи про меня наговорили?

Аватар Клопоморта, чуть подумав, сказал:

– Ну, допустим, с ударом молнии мы разобрались… Но все равно только дурак, страха не ведающий, решился бы на подобный опыт… Но зачем, ты, отрок, бродил по гавани, призывая промысловиков прекратить бездумно бить морского зверя?

– Во исполнение просьбы столичного мудреца сэра Гринписа, высчитавшего, при такой варварской зверодобыче тюленей эдак через двадцать лет вовсе не останется на Снежном море. Надеюсь, высокоученого сэра Гринписа вы слабоумным не считаете?

– А гусей зачем ты, парень, кольцевал? Уж если это не дурость, тогда не знаю… – не унимался Клопоморт.

– Опять же по просьбе одного университетского профессора – господина Брема. С ним я состою в переписке под, каюсь, фальшивым именем естествоиспытателя Джека Стэплтона, якобы большого знатока живности тундровых болот. А особенно – комаров. Профессор Брем попросил меня окольцевать хотя бы с пару дюжин диких гусей, чтобы выяснить, в какие из теплых стран птицы улетят на зимовку. Тамошние высокоученые друзья Брема изловят гусей, снимут с них кольца и отправят их почтой – ну, не гусей, а кольца, конечно, – профессору с записками, в которых укажут места, где птиц изловили.

– Про любовь твою к чужестранкам всяческим не спрашиваю. То – дело молодое. Но как истолковать твои безумные гонки на разъяренном овцебыке и подбрасывание рыбин в воздух? – ехидно проскрипел развоплощенный маг.

На этот вопрос Микайла не ответил, лишь загадочно улыбнулся. Наверное, вспоминал, как ему в тот момент было весело.

Виной тому крепкое пойло вкупе с приятными воспоминаниями, успешное ли переселение души Клопоморта или диспут с воскрешенным магом, но настроение у отрока значительно улучшилось. Он кликнул Торреса и велел принести "что-нибудь получше этого отвратного на вкус "Солнце-Дара". Торрес умчался в винный погреб, а отрок, почесав в затылке, предложил:

– Господин Клопоморт, давайте сделаем так… Я вам обскажу вкратце, как исхитрился завладеть вашей Магической Башней. А там вы сами судите, дурной ли я, мешком ли пыльным из-за угла пришибленный, или все же право имею…

Аватар Клопоморта зло сверкнул лиловыми пуговичными глазками. Но перечить, конечно, не посмел… Да и кто бы у примотанной медной проволокой к Алтарю куклы спрашивать разрешения стал?

Генералу Чимпу тоже страсть как интересно было узнать в подробностях о приключениях Микайлы. Поэтому возражений с его стороны не последовало. Несмотря на то, что по всем канонам сначала следовало выпытать у переселенной в Пиноккиоида души, где припрятаны заначенные на черный день ценности и редкие артефакты. А не травить попусту байки. Обремененный изрядным жизненным опытом Чимп 22 прекрасно понимал: мало ли что может произойти в следующую минуту и сорвать планы с пристрастием допросить аватара черного мага. Например, разрушится Магическая Башня, как-либо проявят себя кадавры – тайные сторонники Клопоморта. Или в покои неожиданно ворвутся просочившиеся через охрану лазутчики охочих до чужих тайн и сокровищ магов-недоброжелателей. (Рассказать повелителю, по какой причине напал на захудалую Башню Клопоморта маг Воды Журчун, увы, случая пока не представлялось.) Да и сбрасывать со счетов самого Клопоморта нельзя. Как не крути мартышка хвостом, магом при жизни он все же был незаурядным. И вполне мог что-то предусмотреть на подобный случай.

– Житие мое в малолетстве я за ненадобностью описывать не буду, – начал Микайла рассказ, после того как ополовинил кубок принессенного Торресом чудесного белого вина. – Игры с парнями в "козла" и "бабки", хороводы с девчатами, вырезание из молодых рябиновых веток писклявых свирелей – это все глупости, пустые забавы, не гожие для настоящего ествествоиспытателя… Рассмотрим же мою жизнь с того счастливого дня, как я, наконец, заполучил Умение "Мастер". Господа, как вы все тут разумные бывалые, к тому же в посмертии уже пребывающие, поймете, зачем я, рискуя быть убитым небесным огнем, так стремился заполучить это так называемое "Доведи до ума". Потому как создать я много чего желаю, но доведение до ума каждой вещи, думалось мне, будет отнимать кучу времени. Так пусть же этим занимается соответствующее Умение, решил я. Но скоро я понял, что без Магического Огонька, а также без еще одной важной штуки, о которой вам, господа, знать не надобно, Умение "Мастер" недейственно. Тут как раз мой батюшка, почтенный Бэзил из Холмогорья, погнал меня взашей из дому за устроенный мною на его ладье весьма на его взгляд опасный эксперимент. Батя почему-то посчитал сей научный опыт, о котором вам, господа, опять таки знать нет нужды, проявлением несусветной дурости. По знакомству пристроил меня в работники к шаману Китоусу. А мне того и надобно было! Ибо у кого еще можно выведать о том, как заполучить Магическую Искру, как не у мага? Но о перипетиях моей службы у жадного и хитрого шамана распространяться не буду. Сия история долгая…

Микайла налил себе еще вина. Степенно выпил, задумчиво глядя пронзительными черными глазами на неказистую куклу. В душе отрок еще лелеял эфемерную надежд взять воплощенного в Пиноккиоида старого мага себе на службу. Чтобы все как у Урфинуса Джукса было: и "пет", и живая кукла. Да и бессценные знания и опыт Клопоморта тогда не пропали бы втуне. Собственно, Микайла и завел разговор, чтобы не только убедить Клопоморта, что тот сильно ошибается в оценке его умственных способностей. Но еще затем, чтобы дать время гордому старику осознать тяжесть ситуации, в которую он попал. И попроситься на службу добровольно. После пыток – это уже не то будет, неискренне, да и зло старик затаит. К тому же после истязаний внешний вид куклы будет изрядно подпорчен.

Между тем отрок продолжил рассказ: