Свадьбы и карты

Мариэтта окрутила Филюка за неделю. Он таскал ее в театры и на концерты, водил в рестораны и даже заглядывал в дорогие бутики. Через какое-то время Филюк заявил, что ему с Мариэттой нужна отдельная квартира.

Мне пришлось временно съехать в гостиницу, и чем они занимались в мое отсутствие, остается только догадываться.

Наша с Мариэттой операция двигалась по намеченному плану. Но появились и побочные явления. Филюк начал сторониться основного нашего занятия – карточного стола. Доходы стали падать, а вот расходы – напротив, заметно возросли. Мариэтта оказалась очень способной в деле потрошения мужских кошельков. Да и мое проживание в отеле требовало дополнительных затрат.

А Филюк тем временем не замечал нашего обнищания и все более восторгался своей новой подружкой. Я – в некотором смысле виновник происходящего – начал проявлять беспокойство. Однажды, когда Филюк побежал в магазин по цветочно-конфетному поводу, я, не скрывая тревоги, спросил девушку.

– Мариэтта, вы не забыли о нашем уговоре?

Она тяжело вздохнула.

– Иван Петрович, вы поставили меня перед серьезным этическим выбором. Он расходует на меня побольше вашего.

– По этому поводу можешь себя не изводить. Я человек порядочный и на порядком увеличу твое вознаграждение. Во всяком случае, он такую сумму не потянет.

– Веня говорил, что собирается немного подзанять у вас.

– А вот эти глупости пусть выбросит из головы!

– Иван Петрович, вы поступаете некрасиво. Я ночи не сплю – все думаю о нем. Он в поисках денег может пойти на любое преступление. Я себе этого никогда не прощу.

– Какие преступления?! Он первоклассный игрок в карты и всегда может прокормиться. А таких как вы, знаете, сколько у него было?

– Он утверждает, что я у него единственная.

– В своем роде, да. Работающая по моему заданию. Все предыдущие работали самостоятельно.

Мариэтта погрустнела, отчего мои опасения только увеличились.

– Вот что, – сказал я, – мне кажется, мы заигрались. Вам пора расставаться.

– Но куда я уеду? У меня нет своего жилья.

– Я сниму тебе квартиру, это намного дешевле, чем мне проживать в гостинице.

Мариэтта с неохотой отнеслась к идее разлуки с Филюком, поэтому ставку пришлось увеличить.

– Я сниму хорошую квартиру. Только одно условие – чтобы вы больше не встречались, и чтобы ты не приглашала его к себе.

Мариэтта еще раз вздохнула, но мои условия приняла.

– Я даже не сообщу ему, где поселюсь.

– Вот это правильно! Вот это честно!

Я почти ликовал. Мой план по спасению друга начинал приносить результаты.

Вскоре Мариэтта переехала на новое, оплаченное мной жилье. Переехала без Филюка, а я вернулся на прежнее свое место. Но тут случилось непредвиденное.

Однажды, когда я выходил из подъезда, увидел Мариэтту. Сомнений не оставалось, она поджидала меня и была очень встревожена. Мы присели на лавочку.

– Мариэтта, что с тобой?

Вместо ответа девушка закрыла лицо руками, и слезы ручьями ударили сквозь пальцы.

– Иван Петрович, я беременна.

– Что?!

– Вот чем закончилось ваше задание! Я была так наивна, когда послушалась вас! – Девушка размазывала по щекам черную тушь и шмыгала носом. – А этот мерзавец не признает своего ребенка.

– А я предупреждал, чтобы ты не очень увлекалась!

– Напротив. Вы говорили, чтобы я его увлекла. Ведь говорили?

– Но не до такой же степени!

– О степенях разговоров не было. И что мне теперь делать?

– Мариэтта, не плачьте, я поговорю с этим мерзавцем.

Когда я высказал Филюку все, что о нем думаю, он только отмахнулся.

– Ваня, хоть ты оставь меня ради бога. Я знать не хочу ни о каком ребенке. Тем более что уверен, он вовсе не мой.

– А чей?

– Да хотя бы твой!

– Что?!

– А то, что ты и сейчас печешься о нем, и о своей подружке. Думаешь, я не знаю, что ты постоянно снабжал ее деньгами! За красивые глазки? Так что воспитывайте своего сыночка сами.

– Какого сыночка?

– Обыкновенного. Она ходила на УЗИ, и там ей показали кое-что… И ты можешь увидеть такое, когда разденешься перед зеркалом.

– Да как ты можешь?!

– Обыкновенно. Я не собираюсь финансировать всех московских рожениц. Той помоги, этой помоги… Я не монетный двор. Сам знаешь, я сейчас на мели.

– Но ребенка-то хоть можешь признать?

– Чьего ребенка? Своего бы признал.

– Да какая теперь разница, чей. Ты подумай о Мариэтте! Каково ей теперь?

– Не втягивай меня в свои шашни. Так бы сразу и сказал, что хлопочешь о своей подружке.