Рафаэль. Книга первая. Междуречье

– Мы бы хотели прикупить карту, хорошую, подробную.

Я посмотрел на Глеба, тот согласно кивнул.

– Есть у меня в запасе хорошая карта, погодите минутку, сейчас я схожу.

И мужчина исчез в дверном проеме. Глеб выглядел уставшим, ещё бы, целый день мотался со мной. Не прошло и минуты, мужчина вышел обратно, держа в руке сверток.

– Вот, милорд, взгляните, это лучшая карта, что можно купить в округе.

Мужчина протянул мне свёрток, руки его были такие худощавые, что казалось, будто кожа натянута прямо на кости. Я взял сверток, сунул его в дорожную сумку, пристегнутую к седлу. Открыл свой сундучок, достал монетку. Глядя мужчине в глаза, передал ее ему. Мужчина, как-то робко приняв плату, разжал кулак и посмотрел.

– Спасибо, милорд, вы очень добры, да хранит вас бог.

Мужчина снова поклонился, а мы, повернув коней, поскакали в обратную сторону, где нас ждал Стефан. На обратном пути я уже не обращал особого внимания на торговые лавки и здания. Мы выехали на перекресток, озорных малышей уже не было, людей практически тоже, изредка с разных сторон доносились голоса. Вкусно пахло едой, в желудке у меня заурчало, я повернулся к Глебу.

– Может, зайдем перекусим?

В дальнем углу площади находилось двухэтажное здание с вывеской «Озорная лошадь», оттуда доносилась тихая музыка, по всей видимости, оттуда и шел приятный запах. Мы повернули к нему. Я слез с лошади и помог Глебу, парень совсем умаялся, еле ноги переставляет. Дверь была приоткрыта, и мы вошли без проблем. Запах еды в трактире был намного сильнее, чем на улице. Вдруг в глазах моих всё поплыло, голова закружилась, я схватился за рядом стоящий предмет и спустился на пол, приступ не проходил, в глазах совсем потемнело, я почувствовал, как чьи-то руки подхватили меня под мышки и волоком потащили. Так же резко перед глазами появилась картинка, нечеткая, размытая, как в тумане или под водой, все расплывалось. Я стал всматриваться, пытаясь сосредоточиться. Это была женщина, красивая, с распущенными огненными волосами, голая, красивый изгиб талии, пышная грудь, острый подбородок, острый носик, зеленые глаза, она сидит сверху на ком-то, это мужчина, да это я, точно я, они занимаются сексом, точно, она плавно поднимается вверх и так же плавно опускается вниз, я лежу с закрытыми глазами, я сплю, нет, я, похоже, пьян или одурманен, она что-то бормочет, в её правой руке что-то блеснуло, это нож, узенькое лезвие сплошь покрыто рунами, «Очнись, очнись», – кричу я себе, она поднесла нож к моей груди, я не шевелюсь, она коснулась лезвием кожи, тут же в груди что-то защипало, тусклый свет проникает из-за плотно занавешенных штор, она громко, изгибая тело в экстазе, произносит ярко накрашенными красной помадой губами: «Ты станешь моим на веки». И проводит лезвием по моей груди. Ярко-бордовая кровь густой струйкой потекла по линии пореза, она склонилась надо мной и своим языком слизнула капельки крови. В груди что-то заболело, картинка стала искажаться, поплыла, искажая силуэты, вновь стало как в тумане, темно. Я почувствовал, как меня кто-то трясет за плечо.

– Господин, господин, очнитесь, – услышал я знакомый голос. Грудь горела огнем, я открыл глаза, возле меня стоял Глеб. Неужели это он смог оттащить меня? Я сидел на диванчике, играла тихая музыка, по залу между столиками ходили официантки с подносами, на нас никто не обращал внимания. Переведя дух, я встал с дивана.

– Пойдем сядем за стол, – обратился я к Глебу.

– Вы меня напугали, господин.

– Как ты смог притащить меня сюда? – спросил я у парня.

– Это не я, господин, мне помог мужчина, он как раз выходил на улицу.

Мы сели за столик в углу зала, посетителей было немного, за стойкой бара стоял грузный мужчина с редкими седыми волосами, он натирал бокалы, проверяя каждый на свет на наличие разводов, а затем аккуратно подвешивал их на специальную подставку. Из противоположного угла вышла девушка и направилась к нашему столику. В полумраке было не разобрать её лица, она, быстро лавируя между столиками, подошла к нам. Увидев её лицо, я обомлел и потерял дар речи – это была та самая девушка из моего приступа, огненные волосы, зелёные глаза, это точно она. Она мило улыбнулась.

– Милорд, вы давно не посещали наше скромное заведение, у вас что-то случилось? Вы бледный как мел, желаете остановиться, вам приготовить комнату? – лукаво подмигнула она мне.

– Нет, спасибо, не сегодня, мы спешим, – дрожащим голосом произнес я.

– Хотите вина или чего покрепче? – так же с улыбкой спросила девушка.

Я покрылся потом, со мной такое впервые, что это было – воспоминание или у меня открылся дар предвидения?

– Мы хотим перекусить, – более уверенно сказал я.

– А кто этот милый мальчик, ваш брат?

Она прикоснулась ладонью к моему плечу и провела ею до шеи, коснувшись шеи, в груди у меня немного зажгло.

– Это мой товарищ, мы отправляемся… гм… – я запнулся, не желая говорить подробности этой милой на вид девице.

– Мы немного торопимся и хотели бы поесть перед дальней дорогой, – уже твердым голосом и даже немного раздраженно ответил я ей. Она убрала руку с моей шеи и пошла в сторону барной стойки, эффектно виляя бедрами, проскочила между столиками и вот уже что-то объясняет бармену.

– Женщины коварны и опасны, Глеб, не поддавайся их красоте, – посмотрел я на парня. Когда обернулся к стойке, она уже ушла, а грузный бармен разговаривал с тёткой преклонных лет. Всё-таки она не официантка, а представительница древнейшей профессии. Сбоку от барной стойки располагалась дверь, занавешенная шторками, оттуда вышла молодая девушка с подносом в руках и графином сверху. Белый передник, волосы заплетены в тугую косу, она подошла к нашему столику.

– Добрый вечер, милорд.

Она поставила на стол два красивых стакана, налила из графина красной, как кровь, жидкости, рядом поставила огромную тарелку с разными соленьями, тонко порезанными колбасами и сырами.

– Горячее скоро будет готово.

Всё это время она косилась на Глеба, естественно, Глеб смотрел на нее влюблённым взглядом. Она забрала поднос и направилась к двери у барной стойки, Глеб, проводив её взглядом, посмотрел на меня. Улыбнувшись ему, я взял стакан и сделал хороший глоток, это было молодое вино, холодное, кисленькое, оно проникало в каждую клеточку моего организма, утоляя жажду и разгоняя кровь. Осушив стакан до самого дна, я ощутил приятное послевкусие с нотками мускатного ореха. Откинувшись на спинку стула, стал наблюдать за парнем. Глеб взял стакан, сделал пару глоточков, сморщился, взял с тарелки колбасу, закусил, ещё глоток, к середине стакана он съел полтарелки закуски. Налив себе еще стаканчик, невольно задумался о дальнейших перспективах, в раздумьях я и не заметил, как официантка принесла горячее.

– Господин, – голос Глеба оторвал меня от мыслей.

– Я уж подумал, у вас опять приступ.

Мы принялись за еду, жареная картошечка и запечённый молочный поросенок под стаканчик молодого вина, м-м-м-м, это было очень вкусно. Наевшись от пуза, я откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, да, сейчас бы мягкую постель да еще красивую девушку под бочок, но, как ни заманчиво это звучит, надо ехать. Снова появилась молоденькая официантка.

– Можно нам ещё такого вина, но только с собой? – поинтересовался я у девушки.

– Конечно, милорд, сейчас принесу, – услышал я в ответ. Глеб, наевшись, также откинулся на спинку, и теперь, по всей видимости, ему даже шевелиться лень, при появлении этой официантки он даже не посмотрел в её сторону, хотя до этого глаз с неё не спускал. Девушка вскоре вновь вышла из той самой двери, в руках держа флягу, ловко прошмыгнула между столами, она подошла к нам.

– Вот, милорд, ваше вино, – немного застенчиво протянула она мне флягу.

– Спасибо, милая, – улыбнулся я в ответ, Глеб как-то строго взглянул на меня, что меня слегка передернуло изнутри, ну и взгляд.

Встав из-за стола, положил золотую монетку, пошёл к выходу, оставив Глеба наедине с девушкой. Возле двери я не удержался и обернулся посмотреть. Глеб стоял возле стола и держал девушку за руку, они о чём-то говорили, но слов было не слышно, я вышел на улицу. Солнце уже скрылось за горизонт, оставив только яркую полоску заката, небо окрасилось в огненный цвет. Опустив взгляд, я заметил девушку, стоящую сбоку от крыльца, это была она, та самая, которая была в моём видении, а чуть позже подходила к нашему столику, я растерялся, она ждала именно меня, сомнений не могло быть. Я стоял как вкопанный, она подошла ко мне вплотную и впилась страстным поцелуем, в глазах у меня опять потемнело, во рту появился знакомый привкус клубники, я собрал всю волю в кулак и со всех сил, что смог собрать, открыл глаза, взяв её за хрупкие плечи, отодвинул от себя.

– Извини.

– Рафаэль, что случилось, где ты был столько дней? Я переживала за тебя, – не дав мне договорить, с обидой в голосе произнесла она. Я опять растерялся, не зная, что сказать в ответ. Она смотрела на меня своими красивыми глазами, а по щеке текла слеза.

– Я знаю, тебя отправили на границу, это значит, что мы больше не увидимся.

Она разрыдалась и, стукнув своим маленьким кулачком мне по груди, упала в мои объятия, я прижал её и стал успокаивающе гладить по её роскошным волосам. Сложившаяся ситуация мне не сильно нравилась, незнакомая девица из придорожного трактира плачет у меня на груди, спрашивая, где я был столько дней. Затянувшуюся паузу прервал звук открывающейся двери, из нее вышел Глеб с расстроенным лицом и губной помадой на обеих щеках. Я вновь отодвинул девушку от себя.

– Прости, мне пора, – сказал я, глядя в ее заплаканные глаза. Она снова заплакала и, закрыв лицо руками, побежала внутрь заведения. На душе стало тоскливо, не каждый день я вот так просто расстаюсь с симпатичными девушками. Глеб самостоятельно залез на свою лошадку и ждал меня, глядя куда-то в небо, оно и вправду было очень красивое, успел заметить я.

Мы выехали из торговой слободы молча, каждый был погружен в свои мысли, ночь уже вовсю вступала в свои права, каравана на поляне уже не было, только одинокая повозка стояла на краю. Мы подъехали к ней, Стефан дремал сидя, оперевшись на колесо. Услышав шум приближающихся лошадей, он встал, стряхнул с себя прилипшую солому, поклонился и залез на место кучера.

– Милорд, мы отправляемся догонять караван или заночуем тут? – спросил он у меня.

– Отправляемся, только надо разгрузить кой-какой багаж, – похлопал рукой я по свертку, привязанному к моему седлу. Спрыгнув на землю, стал развязывать узлы, Глеб остался в седле. Передав свёрток Стефану, дождался, когда он уложит его внутри повозки, и подал ему свой сундучок.

– Положи его в укромное местечко, – добавил я. Дождался, когда Стефан вылезет из повозки и займет своё место.

– Поезжай первый с такой скоростью, с какой будет комфортно, мы поедем следом за тобой. Если заметишь что-то подозрительное, тормози, – дал ценные указания я. Ехать первым было бы, конечно, разумнее, но с какой скоростью ехать, чтобы догнать наш караван да так чтоб не отставала наша повозка? Всё-таки уже ночь на дворе.

Выехав на тракт, мы поехали с Глебом вслед за повозкой. Дорога была ровная, без ям и ухабов. На небе взошла луна, ярко освещая землю, ночь стояла тихая, не слышно пения птиц, только фырканье лошадей да скрип ехавшей впереди повозки. По обе стороны от дороги простираются поля, на сколько хватает взора ночью при свете луны, да, наверное, и днём не увидеть конца этим полям. Первое время мы ехали молча, немного успокоившись, я всё же решил спросить:

– Глеб, эта симпатичная девушка в трактире – твоя возлюбленная?