Рафаэль. Книга первая. Междуречье

– Возьмите, сколько потребуется, и ждите от меня известий. Элеонора, присмотрите за моими покоями, а лучше соберите там всё, что осталось, и уберите в укромное место. Да, ещё, Рольф, дай хорошего коня моему помощнику, – я указал на парня.

– До скорой встречи, Рафаэль, да хранит вас господь.

Элеонора, прослезившись, прижалась к моему боку, я обнял её по-свойски, Рольф тоже подошёл и обнял меня.

– Мы ждём тебя, Рафаэль, – добавил он.

– Ну, всё, хватит телячьих нежностей, нам пора, – ведя коня за собой, пошел к выходу, Рольф пошёл к противоположному стойлу, Глеб стоял уже возле повозки и держал в руках большой сверток.

– Глеб, – обратился я к парню, – Рольф сейчас подготовит для тебя коня, нам нужен извозчик для повозки, ты поедешь рядом со мной. Помоги мне залезть на коня.

Глеб вытащил из конюшни ступени и поставил рядом с моим конем. «Умно, – прикинул в уме я, – но с собой ее не возьмешь, а значит, надо научиться обходиться без неё». Я поднялся по ступеням и вскочил на коня, держа поводья. Я кружил по двору на коне, Глеб стоял возле ступеней, рядом стоял сундучок и моя секира. Элеонора вышла из-за угла конюшни с каким-то мужчиной в сером плаще. Они подошли к Глебу, я подвел коня к ним.

– Это мой брат Стефан, ему можно доверять, он повезет вашу повозку до места, а затем вернется обратно, если вам что-то потребуется, передайте через него.

Ну вот, я начал обрастать своими людьми, это не могло не радовать.

– Хорошо, – ответил я.

Рольф вывел коня для Глеба, он был под стать моему, той же масти, только немного меньше по габаритам, вместо боевого доспеха конь был покрыт серой накидкой с вышитым узором по бокам в виде дракона. Глеб взял поводья и залез на коня. Элеонора подала Глебу мой сундучок, а Рольф подал мне секиру.

– Берегите себя, мальчики, – с грустью в глазах промолвила Элеонора.

Мы направились к выходу со двора. Стефан занял место извозчика в повозке и, громко цокнув, дернул поводья. Мы выехали на площадь перед главным входом в замок, там уже стояла колонна с наемниками, следом стояла колонна с заключенными, за ними стояла небольшая колонна охраны, замыкало колонну несколько повозок. Зрелище было ещё то, даже наемники выглядели жалко, про заключенных вообще молчу, с таким войском нас отправляют охранять рубежи. Господи, помоги нам.

Стефан пристроился к повозке, а мы с Глебом направили скакунов в начало колонны. Там стоял человек в военной форме и отдавал указания наемникам, мы подвели лошадей к нему.

– Милорд, вам следует занять место во главе колонны, после того как затрубят в горны, вы начнете марш. Вся колонна пойдет за вами, пройдете через всю площадь и направитесь к северным воротам, выйдя из города, остановите колонну и дождетесь меня, милорд, – отдал указания военный, он был одет по-парадному. Я так понимаю, это мероприятие тут чтят и соблюдают древние традиции. Мы заняли место во главе колонны, Глеб держал своего коня на полкорпуса позади моего. Какие-то странные чувства переполняли меня, я как мальчишка нервничал перед выходом на сцену рассказать новогодний стишок. Глеб держался молодцом. И вот неожиданно затрубили горны, да так громко, что слышно, я так думаю, их по всему городу. Переглянувшись с Глебом, дёрнул поводья, конь уверенной твердой походкой зашагал по мостовой площади. Пройдя пару десятков метров, нам открылся постамент, на котором стояла свита, человек двадцать или чуть больше, они все в праздничных нарядах смотрели на нас. На противоположной стороне площади стояли горожане, размахивая цветными ленточками. Под бой барабана колонна двигалась по площади, я пытался разглядеть лица стоящих на постаменте людей. В центре стоят мой отец, строгий, уравновешенный, без лишних эмоций смотрел на колонну, рядом стоял темноволосый молодой человек, очень похожий на отца, это мой брат, я не мог ошибиться. Он смотрел прямо на меня, а в глазах его была усмешка и чувство превосходства, он победил, он теперь хозяин положения, нет теперь соперника. Я до боли в костяшках сжал рукоять секиры, огонь яростно горел внутри меня. Не знаю, как я сдержал свой гнев. Мой взгляд невольно скользнул дальше, там стояли придворные, лица их были мне незнакомы. С другой стороны от отца стоял пожилой мужчина, а рядом с ним девушка в ярком платье с красивой белоснежной диадемой на голове, её кудрявые светлые волосы трепал ветерок, она с тревогой и грустью в глазах смотрела на меня. В груди у меня что-то сжалось, я чуть не выронил секиру из рук, ярость, переполнявшая меня мгновение назад, пропала без следа. Я почувствовал, как тепло разливается бурным потоком по моим венам, эта девушка была прекрасна как цветок. Поводья слегка дернулись, и я, повернув голову, обнаружил, что мы проехали постамент. Люди с другой стороны бросали нам под ноги цветы, кто-то крестился, девушки радостно махали нам платками и лентами, у многих старух текли слезы. Мы проехали площадь, я, тяжело вздохнув, промолвил себе под нос:

– Прощай, отчий дом. Глеб, – обратился я к парню, – кто эта девушка на постаменте?

– Это дочь графа, что приехал на помолвку, – ответил парень.

– Твою мать, – выругался я. Как я посмел перечить отцу и нагрубить этой прекрасной леди? Она приехала для помолвки со мной, а я повел себя как свинья. Не зря отец приказал бросить меня в свинарник, за это зла на отца я не держал, всё-таки отец хотел лучшей доли для меня, хоть и с выгодой для себя. Её образ стоял у меня перед глазами, я не мог её забыть. Тем временем колонна полностью прошла площадь, я обернулся назад, но площади уже не было видно. Мы двигались по улице вдоль стоящих домов, из открытых окон и с нечастых балкончиков на нас продолжали бросать цветы, Глеб восторженно смотрел по сторонам и с чувством собственного достоинства ехал рядом со мной. Вот так мы и доехали до северных ворот, как назвал их военный. Ворота были огромные, железные, даже, скорее всего, кованые, там стоял почетный караул в парадной форме, а по бокам – всё те же радостные горожане. Мы выехали за ворота, перед нами был небольшой посёлок, дома практически все были одноэтажными, кое-где из трубы шел дымок.

– Ремесленная слобода, – уточнил Глеб.

По левую руку от дороги была обширная поляна, утоптанная трава давала понять, что тут часто останавливаются. Мы завернули на неё и обогнули по кругу вдоль самого края, колонна полностью влезла на полянку со всеми телегами. Остановившись, люди стали расходиться по поляне, наемники подошли к своим повозкам небольшими группами человек по шесть. Охранники, которые шли следом за заключёнными, взяли их в кольцо и раздавали какие-то указания, мы с Глебом подъехали к Стефану, тот стоял рядом с повозкой. Я соскочил с коня, поставил свою секиру и подошёл к Глебу, ему держать сундук и слезать с лошади было неудобно, всё-таки для него сундучок был не таким маленьким. Я взял сундук и поставил его рядом с секирой, Глеб также слез с коня, погладил его по морде.

– Ну вот, парад закончился, я всю жизнь мечтал проехать по главной площади на белом коне, – глядя мне в глаза, сказал Глеб.

– Вот видишь, мой юный друг, мечты сбываются, – похлопал по плечу я его. – Глеб, скажи, а ты владеешь каким-нибудь оружием? – спросил я у парня.

– Немного мечом и умею стрелять из лука, – ответил он мне.

– А оружие у тебя есть?

– Нет, господин, гражданским не положено иметь боевое оружие.

– Понял, а скажи, вот в этой слободе есть лавки, где торгуют оружием?

– Конечно, есть, тут можно купить всё и даже больше, – ответил радостно мне парень. К нам подошел Стефан, взял коней за поводья и повел их к краю поляны.

– Глеб, нам нужно прогуляться в слободу, – сказал я и пошел в сторону охраны, чтобы предупредить.

– Добрый день, служивые, – обратился я к ним. За то время, пока мы с Глебом говорили, охранники успели распределить заключённых попарно и сейчас приковывали их наручниками друг к другу за руку и за ногу.

– Да, милорд, – повернулся один из охранников.

– Мы собираемся посетить слободу, прикупить кое-чего в дорогу, моя повозка с извозчиком останутся здесь. Нас можете не ждать, да мы, собственно, и недолго, если что, то догоним вас.

Служивый посмотрел на меня каким-то презрительным взглядом, наверняка подумал, что я хочу слинять, но, ничего не ответив, только махнув рукой, продолжил своё дело. Я развернулся на месте и пошёл к нашим. Глеб стоял возле повозки и охранял наше имущество, а Стефан выгуливал коней по полю вдоль поляны. Он обернулся в нашу сторону, и я махнул ему рукой.

– Стефан, мы хотим посетить слободу с Глебом, вы останетесь с повозкой, если колонна отправится без нас, вы не уезжайте, дождитесь нашего возвращения.

Мы взяли своих коней у Стефана, секиру я решил не брать, но и сундук оставлять не хотел, залез в седло, подождал, когда Глеб сделает то же самое.

– Стефан, подай сундук, – обратился я.

Стефан подал мне сундучок, и мы, дернув поводья, поехали вдоль поляны в сторону слободы. Ехать пришлось недалеко, с полкилометра примерно, она находилась немного в стороне от тракта. Подъехав ближе, в нос ударил стойкий запах горелого, свежей древесины и ещё чего-то. Это был целый город из небольших домиков, дорога шла прямо, а вдоль нее раскинулись домики-лавки ремесленников. Чего тут только не было: одежда, посуда, картины, мебель, всякая мелочь. Торговцы стояли возле дверей и вежливо зазывали путников посетить их лавку, уверяя, что у них товар самый лучший. Вот мы проехали мимо таверны, откуда раздавалась приятная мелодия.

– Господин, а что мы ищем? – задал мне вопрос паренёк.

– Оружейную лавку.

– Так они находятся почти в самом конце этой улицы, – добавил он.

Мы ехали не спеша, я рассматривал каждую лавку, выискивая сам не знаю что. Вот проехали лавку с музыкальными инструментами, непривычные для меня формы инструментов удивили, а разнообразие заставило меня с уважением кивнуть продавцу – это надо такую коллекцию собрать. Вот ещё одна таверна и ещё одна, лавки закончились, по обеим сторонам дороги растянулась цепочка таверн. Проехав ещё немного, мы оказались на небольшой площади с пересечением дорог. одна дорога вела к замку, а две другие по-прежнему были слободой. Тут же бегали веселые ребятишки, играя деревянными палками, изображая рыцарей, мы проехали прямо. Тут уже начались двухэтажные постройки и большие сараи, из некоторых раздавался звук удара молота. Мы доехали до оружейных мастерских, здесь народу было гораздо меньше, чем в той части рынка, да и лавочников, зазывающих путников, тут видно не было. Из одного здания, на вид более-менее приличного, вышел мужчина низенького роста, в шляпе с широкими полями, в руках он держал трубку, то и дело выпуская густое облако дыма, посмотрел в нашу сторону и широко раскинул руки, похоже, что он знает то ли меня, то ли Глеба. Мы подъехали ближе, мужчина радостно улыбался и смотрел на меня, значит, он знает всё-таки меня. Подъехав к нему, я спрыгнул с лошади, тот, радостно улыбаясь, приобнял меня за плечо и поприветствовал. У него были черные как смоль густые усы, такие же черные глаза, одет был просто, дорожный плащ серого цвета весь в пыли, похоже, он только что прибыл.

– Добрый день, сеньор Рафаэль, где вы так долго отсутствовали? Болезнь, война? – с вызовом в голосе спросил он.

– И то, и другое, – не совсем уверенно ответил ему я.

– Я вас давно жду, ваш заказ уже покрылся пылью, – он слегка рассмеялся, видимо, это такая шутка у местных торгашей. – Что мы стоим у порога, пройдемте внутрь, – пригласил он нас.

Глеб тоже слез с коня, взял у меня поводья. Мужчина что-то крикнул на непонятном мне языке, и через мгновение из дома выскочил мужичок, ростом он был мне по пояс, в кожаном переднике и берете на манер таксиста. Взял у Глеба поводья и отвел лошадей в сторону.

– Проходите, мой юный друг, – жестом приглашая Глеба внутрь дома.

Мы зашли в дом. Внутри было прохладно и темно, тусклый свет еле пробивался сквозь окна, покрывшиеся сажей, стены были выкрашены в теперь уже не пойми какой цвет. Пройдя по длинному коридору, мы вошли в комнату, тут было куда светлее и чище, посередине стоял большой стол, а по всему периметру стояли стеллажи, занавешенные темными шторками, ещё была одна дверь и два окна, тоже занавешенных шторами, но серого цвета.

Мужчина широким жестом пригласил нас за стол.

– Извините, гости дорогие, угощать вас нечем, только с дороги вернулись. Вы к нам по делу али так, на беседу зашли? – сразу взял быка за рога мужчина, видно, этот товарищ не простой торгаш посудой.

– Уважаемый, вы сказали, мой заказ приехал, я бы хотел взглянуть, – ответил я ему.

– Естественно, милорд.