Максимовна и гуманоиды

Максимовна и гуманоиды
Александр Шляпин

Если ты купил себе гроб и ждешь часа, чтобы отойти в мир иной – это еще не повод для смерти. Не спеши умирать! Жизнь может повернуться таким «макаром», что доски от гроба могут стать древесным углем, на которых повар пожарит шашлык на твою свадьбу!

Максимовна и гуманоиды

Александр Шляпин

© Александр Шляпин, 2016

© Александр Шляпин, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О книге:  Это история о том, как деревня Горемыкино Бормотухинского района становится центром встречи землян с пришельцами с планеты «Нубира». Одинокой старухе по имени Мария Максимовна Балалайкина, бывшей партизанке, выпала честь стать свидетелем первой встречи с представителями иной цивилизации. По стечению обстоятельств разведывательный инопланетный корабль «НЛО» с планеты «Нубира» сталкивается с линией электропередач. В результате короткого замыкания «Тарелка» временно выходит из строя и падает на огород к Марии Балалайкиной. Максимовна, увидев непрошеных гостей, принимает их за воров своей сельхозпродукции. Еще мгновение и Земля полыхнет в пламени межгалактической войны. Во время штурма «захватчиков» Максимовна становится обладателем боевого трофея «нубирита».

Нубирит —это «символа вселенской власти»». Символ вселенской власти имеет чудодейственные свойства: Старым он дает молодость. Молодых сохраняет от старости, а его гипнотическая сила, может покорить целые цивилизации. Инопланетяне, столкнувшись с невиданной агрессией землян, спасаются бегством и улетают в космос, чтобы уже скоро вернуться и развязать космическую войну. До военных действий остаются считанные дни, но Марии Максимовне удается вовремя погасить еще не вспыхнувшее пламя военного пожара…

Глава первая

Как Максимовна встретилась с инопланетным разумом

Это случилась за несколько месяцев до того момента, когда все жители планеты Земля должны были встретить очередной Новый год. Героине этой запутанной истории в виду своего восьмидесяти шестилетия было не до праздников. То ли предчувствие конца света, то ли предчувствие собственной кончины, толкнуло Максимовну совершить безрассудную покупку, которая и стала той отправной точкой, с которой началась вся эта фантастическая история. Крытый лаком сосновый гроб, купленный у столяра Мирона, стал для Марии Максимовны Балалайкиной не вещью первой необходимости, а предметом, благодаря которому мы и узнаем о тех приключениях, которые выпали на долю всего человечества. Водружая покупку на чердак, старуха нашла старый и потрепанный журнал «Огонек—1961 года». На его обложке красовалась цветная фотография первого космонавта планеты Земля Юрий Гагарин. Максимовна присев у окна, и листая до боли знакомые страницы, отключилась от реальности и погрузилась в глубокий омут былых воспоминаний. Ходики на её стене уже давно отсчитывали двадцать первый век, а душа еще жила теми днями, когда она была здорова и крепка телом. В этот миг, непонятный треск и сноп искр, исходивший с улицы, заставил старуху отвлечься от любования картинками былой молодости. Старуха взглянула на улицу, и чуть ни лишилась дара речи, увидев начало конца света.

В проводах линии электропередач, проходившей невдалеке от деревни, запуталось нечто такое… Несколько секунд предмет больше похожий на оцинкованный таз колбасило разрядами тока. Он трещал и гудел как трансформатор электросварки. Ослепительные искры летели во все стороны, словно это был новогодний фейерверк. В какой—то миг «тазик» вырвался из объятий высокого напряжения, и, плюхнувшись на землю, покатился с горы прямо в сторону её дома. Казалось вот— вот и металлическая громадина снесет хату Балалайкиной, но «тарелка» подмяв под себя дощатый забор, завалилась на «брюхо», и замерла посреди огорода. Дым рассеялся. Максимовна сквозь грязные кухонные стекла увидела НЛО, которое потерпев катастрофу, лежало в огороде посреди капустных кочанов, испуская вокруг себя остатки сизого дыма. Люк инопланетного агрегата с шипением открылся, и старуха увидела, как два существа похожих на «людей» на карачках выползли из его недр на улицу. Немного полежав среди капусты, они оклемались после жесткой посадки, и приступили к осмотру своего «судна» на предмет поломок.

Внешне пришельцы вроде бы напоминали людей: те же руки, те же ноги и такая же голова просматривалась сквозь стекла скафандров натянутых на их хлипкие тельца. Стянув с себя шлемы, они предстали перед взором Максимовны в своем истинном обличии. Непрошеные гости были покрыты каким—то серебристым материалом и ярко сияли каким—то металлическим блеском. Несколько раз пришельцы обошли свой аппарат, заглядывая под него. Убедившись в его целостности, они осмотрелись, обратив взор на шарообразные диковинные растения, торчащие из земли в виде сгустков зеленовато—белой листвы.

– Во, Мурка, видала, – обратилась Максимовна к своей кошке, – сейчас они наш с тобой урожай тырить начнут! Чего только не придумают эти столичные супостаты, лишь бы у народа его кровное отобрать. Глянь, сегодня уже джедаями прикидываются. Сейчас я им устрою театральное шоу, – сказала Максимовна.

Вооружившись ухватом, старая партизанка через «черный ход» тихо вышла на улицу. Скрываясь в тени сарая, она короткими перебежками подкралась на дистанцию внезапного броска. Из сельского клуба как всегда, доносилась музыка, и разноголосие пьяной молодежи. Где—на другом конце села, играла гармонь, и эти звуки навивали Максимовне воспоминания о её молодых полных приключений годах. Ничего не предвещало о предстоящем межгалактическом конфликте. Прячась за сараем, Балалайкина, как опытная разведчица, подкралась вплотную к захватчикам и замерла в ожидании удобного случая. И вот настал час истины: пенсионерка вооруженная предметом для удержания чугунных изделий в условиях горения дров, внезапно выскочила перед незнакомцами, и что было мочи, завопила:

– За нашу советскую Родину! За товарища Сталина! Бей супостатов!

Внезапность, напор и бесстрашие старухи ввергли «захватчиков» в полный ступор. В пылу атаки, бабка подхватила одного из пришельцев на ухват, и слегка приподняла его над поверхностью матушки Земли. Гуманоид что—то кричал на непонятном языке, и болтал своими ножками. Все попытки вырваться из рук представителя Земли были тщетны. Старуха, окрыленная победой, не отпускала и крепко держала ухват до тех пор – пока…

Второй гуманоид появился из—за «чудо— блюда» внезапно. Бросив на землю сорванный кочан, он выхватил бластер и выстрелил в сторону старой партизанки. Голубая молния вылетела из инопланетного оружия и попала в черенок ухвата. Какое—то ослепительно синее пламя, словно змея, обвила его. Разбрасывая искры, плазма разрубила, ухват в нескольких местах и он тут же пришел в негодность. Пришелец пал без памяти. Словно мешок с картофелем он шмякнулся наземь, вытянув свои хилые ножки. На какое—то мгновение старуха, парализованная неземным оружием, окаменела среди своих кочанов. Она видела, как ошеломленные гуманоиды вползли в свой «тазик» и уже через мгновение, он поднялось над деревней, и исчез. Скованная, невиданной силой Максимовна, простояла среди своей капустной гряды до самого утра, пока вместе с восходом солнца оцепенение не покинуло ее тело.

– Ну ни хрена себе, – скала Балалайкина, очнувшись от шока. —Что это такое было, —пробубнила она под нос, разминая затекшие за ночь руки и ноги.

Подняв с земли металлическую часть ухвата, она увидело нечто такое, что окончательно перевернуло её жизнь. Там на одном железном «роге» висела золотистая цепочка которая переходила в ажурное обрамление. В нем покоился странный «камень» невиданной чистоты и внеземной лучезарности. Камень, словно говорил Максимовне: «надень меня детка и тебе будет великое счастье». Подчиняясь невиданной воли, старуха нацепила его на свою дряблую от времени шею и спрятала под льняную рубаху, которую она пошила по случаю празднования столетней годовщины отмены крепостного права. Подняв с земли обгоревшие остатки бытовой утвари, Максимовна с чувством победителя взглянула в утреннее небо, и, помахала кулаком, в сторону дальнего космоса.

Именно с этого странного «камня» под названием «нубирит» и начались в деревне Горемыкино невиданные межгалактические перемены и приключения.

Глава вторая

Как Максимовна внезапно омолодилась

Уже на следующий день после посещения пришельцами огорода пенсионерки Балалайкиной, у неё страшно заболел последний зуб. Боль донимала старуху всю ночь, и лишь забрезжил рассвет, подалась она через всю деревню прямиком до фельдшерского пункта.

– Что болит у вас Мария Максимовна? – спросила молоденькая фельдшерица, которую в деревне все называли «Светка —пипетка».

«Светка—пипетка» была не из местных. Каждый день она приезжала из города Бормотухин, чтобы оказать медицинскую помощь больным и страждущим медицинских услуг. Её упругие спортивные ноги, да приличный по меркам мужского пола бюст, конопатое, но не лишенное красоты лицо, привлекало взоры местных женихов. Механизаторы, дояры и прочие, кабелирующие личности, почуяв ее природную красоту и зрелость, ходили вокруг фельдшерского пункта, словно «щуки на нересте», в надежде завладеть сердцем и плотью новой медички.

– Жуб, жуб у меня болит – силы нет терпеть, – сказала Максимовна воя, словно волк в морозную стужу! —Ты бы мне, яго фыдрала! Жамучил ён меня, окаянный – спасу нет! – прошепелявила старуха, снимая свою повязку.

Фельдшерица, с видом профессора стоматологии, усадила бабку в гинекологическое кресло (которое стояло здесь с до перестроечных времен) и заглянула старухе в рот. Увиденное, сразило её наповал. Не удержавшись, она грохнулась на пол вместе со стулом. Там, в глубине ротовой полости старой партизанки, словно у ребенка прорезались молодые белые жемчужины зубов. Отойдя от шока «Пипетка», схватила телефон, и, не смотря на торчащие в разные стороны ноги старухи, бросилась звонить в районную больницу.

– Алло Валентина Аркадьевна, приезжайте скорее в Горемыкино. Ко мне на ФАП только что пришла бабушка. Ей восемьдесят шесть лет. У неё новые зубы растут, – сказала Светка, и, накапав сорок капель валерьянки, запила их рюмкой чистого медицинского спирта.

– Что ты там дочка, уфидела?! – спросила старуха, глядя, как фельдшерица закусывая соленым огурцом заходила по фельдшерскому пункту, ожидая районной комиссии.—Ты меня Шветка, будешь лечить, али будешь шпирт жрать? —спросила Максимовна. —Что ты там увидала?! Нявошь у меня там, какей рак?

– Да, не переживайте вы Мария Максимовна, нет у вас никакого рака. У вас зубы все новые, – сказала «Светка —пипетка». – Зубы у вас Максимовна, словно грибы в бору после дождя новые растут!

– Меньше пить надо – дурочка, – обиделась Балалайкина. —Ти совсем ты, умом тронулась? Мне уже шкоро девяносто годков стукнет. Какие на хрен, могут быть в моем роте жубы?! – прошипела старуха.– Я думала, ты дохтур, а ты так себе – коновал! Табе Светка, только собак да котов лечить, а к людям и подпускать нельзя, – сказала Максимовна. Обидевшись, она вышла из фельдшерского пункта и поковыляла в сторону «Сельпо» опираясь на свою трость.

Не доходя до магазина пару сотен метров, она швырнула свою палку со злостью за забор столяру деду Мирону. Звуки разбитого стекла, заставили Максимовну включить «пятую передачу», и она в тот же миг исчезла в облаке поднятой пыли.

– «Черт бы побрал, этого „коня“, – сказала Балалайкина про свою трость, которая верой и правдой отслужила ей больше пятнадцати лет.– Неловок стал, спасу нет! Наверное, кто подменил окаянного, пока „пипетка“ мне в рот смотрела», – сказала сама себе Максимовна, продолжая движение.

В тот миг Мария Балалайкина еще не осознавала, что в её организме начали протекать какие—то странные и необратимые процессы. Все её тело чесалось, а мышцы наливались какой—то приятной упругостью и силой. С каждым часом её поступь становилась все тверже и уверенней, а боль, которая раньше изводила старуху, куда—то стала исчезать. Ноги уже не заплетались. Они шли по земле, словно у молодухи, и бабка удивляясь своей прыти, почти летела.

Деревенские старухи стояли в магазине в очереди за хлебом (это так называлось). Каждый день они собирались в магазине с самого открытия. Только здесь можно было узнать все последние новости, которые произошли в деревне Горемыкино, за последние сутки. Это был деревенский «информационный центр». Здесь можно было узнать все: кто с кем гуляет, кто кому изменяет, и сколько было выпито самогона и съедено огурцов на поминках у конюха Семена.

Максимовна уверенной поступью ввалилась в магазин.

– Здрасте вам девочки! Ну что старые клячи, вам дома не сидится, – сказала Балалайкина, подзадоривая старух.– Хлебца свеженького захотелось, али по сто грамм?!

– Здоров «балалайка», – сказала Канониха. – А ты уже куда ходила, старая перхоть?!

– Да яс утра к Пипетке наведывалась.

– Ти, давление у тебя?! – опираясь на палку, спросила баба Клава, по кличке «Телескоп».

– Нет у меня никакого давления. Зубы болели спасу нет! Не видишь, мне все рыло на бок стянуло! – сказала Максимовна.

– За мной становись, – сказала ей Канониха, слегка потеснив очередь.

– А «коня» своего куда ты задевала —клизма старая? – спросила баба Таня, интересуясь где трость.

– Ты знаешь Тань, как —то стал неловок спасу нет! Я с самого утра к Пипетке пришкандыбала, да и говорю ей: «Света, у меня жуб страшно болит! Ты мне его быстрее тяни!» Светка меня на «вертолет усадила. Ноги мне как молодухе растопырила, а в рот глядит.

«Какой баба Маша, вам зуб тянуть?! Тут их столько – мама не горюй»! Вы впрямь как акула! Мне показалась, что фельдшерица умом тронулась. Девка, на мужиках совсем мозги потеряла! – сказала Максимовна.

Немного постояв, она стянула с головы натянутый под челюсть платок и, свернув его, положила в карман своей кротовой тужурки.

– Глянуть дай, – сказала ей Канониха, заглядывая ей в рот.

– А што рублей тебе на горелку не дать? Че зеньки свои зря пялить?! Не видишь горе у меня, а ты – глянуть дай!!!.