Планета в клетке

– У меня уроки идут. – Рявкнул он вполне непринуждённо, но в его круглых тигриных глазах Джонатан приметил огоньки гнева, угасшего при виде хмурого стража.

– Очистить надо бы этажик. – Ответил тот довольно мирно.

– Да как же… – Начал вышедший, и его тайная природа, подавленная государственной машиной, истаяла вовсе.

Страж тут же отвернулся от него.

– А вы назовите цель прихода. – Обратился он к неполюбившемуся ему Джонатану.

– Они же дети, куда я их дену.

– Хороши дети. – Сурово отозвался юный страж.

Джонатан заметил, что дверь всё ещё не закрылась, и двигается, как если бы ручкой завладело привидение. Но то была не синергия, а устройство механизма.

– Ты что тут? – Сказали изнутри.

Дверь, не вполне закрывшаяся, пропустила протиснувшегося ещё одного в погонах. Этот был в виде шара, устроенного на двух ногах, слегка подогнутых то ли от хронической непринуждённости, то ли от понятной тяжести торса.

Увидев Лис, он просиял лицом, до того похожим на почтовый ящик, которому какой-то халтурщик (или шутник) джентри спешно придал форму немолодого мужского лица, что хотелось спешно сочинить письмо.

– Пропусти.

Молодой опешил.

– Вы уверены?

Почтовый ящик, которому хотелось сунуть в зубы письмо по поводу свободы слова, мельком глянул. Юный страж кивнул.

Всё же он сказал, повернувшись к Джонатану:

– Вы документ при себе имеете?

Джонатан припомнил жестикуляцию Лис и погладил себя по карману. Страж явно собирался продолжить беседу, но увидев, как Лис обменялась парой негромких слов со старшим, умолк и кивнул снова.

Как ни странно, Лис он пропустил без единого нехорошего вопроса. Джонатан вспомнил, что она, сдаётся мне, тут работает.

Зайдя в широкие сени с двумя лестницами по обе стороны и стеклянным скворечником дежурки, они увидели нескольких обмундиренных людей.

Те не удостоили вошедших ни словом, но оглядели внимательно. Двое продолжали беседовать.

Джонатан под взглядами прислушался, но уловил только обрывки вроде:

– Выстрел… прямо в… так и остался висеть.

На одном из лиц Джонатан уловил нечто живое – призрак смеха, так – слабый трепет мышцы под кожей.

За этим, хранящим в углу рта нерегламентированную мимику, на стене виднелся портрет в резких спектральных тонах. Лицо портрета – восхитительно красивого джуни с огромными лучистыми глазами – показалось беспечному джентри смутно знакомым.

Он бросил приглядываться, прислушался и попытался подойти, но немедленно крайний, очень хмурый до самых жёваных штанин, приподнял смятый напряжением лоб и посмотрел куда-то возле ботинок Джонатана.

Лис повлекла Джонатана за собой по первому этажу, с двумя высокими зеркалами, глядящими одно в другое. Джонатан утайкой полюбовался собой, но чутко уловив взгляд Лис, сделал вид, что интерес его чисто практический. Провёл рукой по остриженному шлему волос и кхекнул с суровым видом, подражая стражу.

Со стороны оштукатуренная подкова школы казалась небольшой, но вмещала уйму всего. Расположение комнат – здесь они назывались кабинетами – показалось Джонатану на удивление запутанным.

Он вчитывался в надписи, но то ли образование сказалось недостаточное, то ли начала действовать гипнотическая сила храма просвещения, понять смысла он не смог ни разу. Буквы и цифры, вроде тех чудящих атомов, разбегались и предлагали такие заморочные иероглифы, что Джонатан один раз даже подавил вскрик.

Лис поторопила его.

Чистенькие коридоры, с крохотными дубами, соснами и кипарисами в кадках, плавились в послеполуденном потоке звёздного света. И никого. Из комнат не доносилось ни звука. Один раз высунулось из-за угла личико с таким же затаённым смехом, как у одного из офицеров там внизу. И сгинуло.

Показался ли Джонатану страх, на мгновение исказивший личико? Этого он не успел понять.

Лис задержалась возле приоткрытой двери одного из классов. Она говорила с кем-то. Джонатана опять поразила до крайне неприятного чувства тишина такого качества, за которым уж ничего в мире джуни не следует.

Вышел ещё один носитель формы, придерживая что-то под расстёгнутым мундиром. Джонатану, чьи нервы порядком натянулись, со страху померещилось, что под мундиром у стража ещё одно лицо, растерзанное и жуткое.

Лис недоумённо повернулась к нему.

– Что с тобой?

Джонатан поспешно отступил.

– Школы всегда нагоняют на меня жуть. – Пробормотал он.

Похоже, Лис удовлетворилась этим ответом, или ей было некогда позаботиться о королевских нервах.

Наконец, всё прояснилось. Лис всё ему растолковала.

Оказывается, учительница родного языка вышла, оставив пятиклассников.

– Буквально на минуточку.

Джонатан смущённо улыбнулся.

– Джуни называют это припудрить носик.

Лис изумлённо глянула на Джонатана.

– Так уже никто не говорит. К тому же, ей нужно было отнести журнал наблюдения за проходящими под окнами.

Джонатан решил, что ослышался. Лис развеяла его сомнения.

– Среди прочей документации появилась и такая форма. В общем, леди её заполнила и понесла директору.

Дети остались одни. Это звучит не вполне логично – ибо в комнате их было не менее трёх десятков. Но языки джуни, как недавно прочитал Джонатан, и вообще волшебно непоследовательны в силу физических особенностей мироздания.

Таким образом, тридцать джуни в том возрасте, который всегда особенно интересовал джентри, оказались предоставлены своим ангелам-хранителям, предположительно, таким же юным.