Бронезавры XIX века. Боевые корабли 1865-1885

снаряд из закаленного чугуна весом 38,08 кг с зарядом черного пороха 0,7кг; длина обоих снарядов – 2,5 калибров.

Для стрельбы применялся метательный заряд призматического пороха весом 8,2 кг, обеспечивающий начальную скорость снаряда в 437 м/с и дальность стрельбы 3660 м при угле возвышения 8 градусов 7 минут.

В 80-х годах для этих 6-дюймовок были приняты снаряды с медными ведущими поясками: из обыкновенного чугуна весом 33,37 кг с разрывным зарядом 1,95 кг черного пороха и снаряд закаленного чугуна весом 38,03 кг.

Применялась также картечь весом 25,4 кг, содержащая 72 пули весом по 247 гр. и диаметром 36,8 мм.

К 1877 г. все оставшиеся 153 мм пушки отправили на Черное море, где их устанавливали на находившиеся там деревянные корветы; на все корабли Балтийского флота, Сибирской и Каспийской флотилий устанавливали 6-дюймовки ОСЗ.

107 мм и 87 мм пушки, устанавливавшиеся на кораблях, были обычными полевыми орудиями, приспособленные на установки на морских судах.107 мм устанавливались на деревянных станках с центральным или передним штырем. Часто эти орудия называли 9-фунтовками, так как по калибру они совпадали с гладкоствольными корабельными 9-фунтовыми орудиями.

Истинный калибр – 106,6 мм или 4,2 дюйма. Вес орудия – 770-786 кг. Длина ствола – 20 калибров.

Основной боеприпас – граната весом 11,08 кг, снаряженная 0,4 кг черного пороха. При начальной скорости снаряда 320 м/с дальность стрельбы в 3660 м достигалась при угле возвышения 14 градусов 12 минут;

Применялась также картечная граната весом 12,7 кг, снаряженная 71 пулей диаметром 15,9 мм. Этот боеприпас покидал ствол 9-фунтовки со скоростью 298 м/с, и дальность стрельбы достигала 3111 м при угле возвышения 12 градусов 10 минут.

Использовалась картечь в цинковом корпусе весом 10,4 кг, содержащая 108 пуль весом 74 гр. и диаметром 24 мм. Дальность стрельбы – 550 м.

В 1876 г. на вооружение была принята шрапнель весом 11,47, содержащая 280-300 пуль диаметром 12,7 мм. Дальность стрельбы по трубке при начальной скорости 317 м/с – 2347м.

87 мм пушки в обиходе именовались 4-фунтовками; истинный калибр – 3,42 дюйма или 86,87 мм. Длина ствола 19,7 клб., вес орудия – 360 кг.

Основной боеприпас – граната весом 5,74 кг, снаряженная 0,205 кг черного пороха. При начальной скорости снаряда 306 м/с дальность стрельбы в 3294 м обеспечивалась углом возвышения 14 градусов 8 минут.

Картечная граната снаряжалась 36 пулями калибром 15,9 мм и весила 6,67 кг. Начальная скорость боеприпаса – 288 м/с и дальность стрельбы 2562 м при угле возвышения 12 градусов.

Картечь в цинковой оболочке содержала 48 пуль калибром 24,1 мм и весом 73,8 гр. Дальность стрельбы – 550 м.

В 1876 г. была введена шрапнель весом 5,94 кг, содержащая 140-150 пуль калибром 12,7 мм. Начальная скорость снаряда – 301 м/с, дальность стрельбы по трубке – 2240 м.

107 мм и 87 мм орудия рассматривались как эффективное средство борьбы с незащищенными броней кораблями и полевыми укреплениями, но ожиданий не оправдали из-за слабости фугасного действия снарядов. Попытка использовать их как оружие против появившихся в 70-х годах миноносцев также не привела к успеху из-за низкой скорострельности этих орудий. К примеру, 87 мм пушка делала, в лучшем случае, 2 выстрела в минуту.

Но вернемся к броненосному судостроению в России

В 1864 г. был объявлен конкурс на проект современного броненосца для русского флота; победила разработка, очень напоминающая английский «Беллерофон». Правда, будучи по водоизмещению чуть ли не в два раза меньше «Беллерофона», русский броненосец должен был нести почти такое же вооружение – восемь 9-дюймовок в каземате в центральной части корпуса.

По этому проекту заложили два корабля – «Князь Пожарский» и «Минин». Обоим предстояло стать этапными кораблями в истории российского судостроения. Причем по начальному проекту был достроен только «Князь Пожарский»; «Минина» же ждала масса переделок.

Как и ожидалось, после спуска на воду выяснилось, что проектное вооружение из 8 девятидюймовок оказалось для «Пожарского» тяжеловатым. И их было решено заменить на восьмидюймовки, причем добавить к 8 казематным еще две – погонную и ретирадную.

Но и этот вариант оказался слишком «весомым» для корабля, проектное водоизмещение которого едва превышало 4 тыс. тонн.

В итоге погонную и ретирадную 8-дюймовки заменили на 6-дюймовые орудия.

Броненосец получился откровенно второклассным; но в заслугу отечественным кораблестроителям можно поставить тот факт, что «Пожарский» был построен быстро даже по европейским нормам; а во-вторых, этот корабль оказался вполне мореходным и стал первым российским металлическим судном, выполнившем трансатлантический переход (с заходом в Средиземное море).

«Пожарскому» была суждена долгая служба; в 90-е годы (XIX века) он получил современную скорострельную артиллерию, и даже был разработан проект установки на нем новых машин с тем, чтобы превратить его в броненосный крейсер почти на уровне требований времени; но нужных денег, как и повелось в самой обильной землями и людьми империи, не оказалось, и в итоге старый фрегат превратился в брандвахту.

«Американские» миниторы

Во время визита эскадры Лесовского в США русские морские чины могли познакомиться с действиями юнионистских мониторов против боевых кораблей и фортов южан и оценить эти суда. Еще раньше Лесовский и корабельный инженер Арцеулов имели возможность ознакомиться с конструкцией этих кораблей. Они выглядели идеально для защиты балтийского побережья: мелкосидящие, почти неуязвимые, вооруженные мощной артиллерией, способной сокрушить броню броненосцев первого поколения.

Возвращаясь из американской экспедиции, Лесовский доставил в Россию чертежи новейшего американского монитора «Пассаик», и по этому проекту в России началось строительство сразу 8 броненосцев:

Два из них – «Ураган» и «Тифон» были заложены в Новом адмиралтействе, а остальные строились на частных верфях:

«Единорог» и «Стрелец» – на Галерном острове;

«Броненосец» и «Латник» – на заводе Карра и Макферсона;

«Лава» и «Перун» – на заводе Полетики и Семянниникова.

Еще 2 монитора – «Колдун» и «Вещун» – строились в Бельгии на заводе Коккериля, по частям доставлялись в Россию и собирались в Петербурге на Гутуевском острове.

Сами по себе эти суда водоизмещением 1500-1700 тонн не несли ничего оригинального по сравнению с их американским предшественником (и об экспедиции Лесовского, и об американских мониторах, в том числе – «Пассаике» – читайте в предыдущей монографии «От Кинбурна до Лисы»). Определенный налет интриги заключается в вопросе: как они были вооружены?

Обычно в любой популярной литературе указывается, что в их единственной башне была установлена пара 229 мм нарезных орудий. С другой стороны, в монографии А.Б.Широкорада указывается, что в 1864 г. Морское ведомство заказало Круппу для этих мониторов 22 9-дюймовых гладкоствольных дульнозарядных орудий, которые в том же году были поставлены и установлены на мониторах.

В следующем 1865 г. Крупп предложил переделать эти пушки в нарезные, но снимать их с судов и направлять на переделку Круппу начали лишь в 1868 г. Кроме того, 2 пушки попытались нарезать на Ижорском заводе, но что-то пошло не так, и их решили оставить гладкоствольными: рассверлили до диаметра 10,75 дюймов (273 мм) и установили на монитор «Единорог».

Первые нарезные 9-дюймовки Круппа поступили на вооружение мониторов в 1869 г. ОСЗ начал производство нарезных 9-дюймовок только в 1870 г.

Пока орудия находились у Круппа на переделке, на мониторы устанавливали российские гладкоствольные пушки калибром 15 дюймов, и так как замена на нарезную артиллерию шла ни шалко, ни валко, то последние 15-дюймовки сняли с мониторов только в 1873 г.

Таким образом, получается, что в то время, когда мониторы, по сути, составляли костяк российского броненосного флота – в 1865-1868 гг. – они вооружались всего парой гладкоствольных 9-дюймовых пушек. Это вооружение выглядит крайне слабым – напомним, что «Пассаик» был вооружен 15-дюймовым и 11-люймовым орудиями.

Это противоречие попытался разрешить известный исследователь корабельной артиллерии Н.В.Митюков, предположивший в их совместной книге с К.Р.Кроуфордом, что изначально на мониторы ставили нарезные дульнозарядные 9-дюймовки английского образца, поставленные частной английской фирмой Блэкли.

Согласно книге Кроуфорда и Митюкова («Identification of the Parameters of Naval Artillery»), Блэкли отправил нарезные пушки для испытаний в Петербург еще в 1862 г. – нарезную 8-дюймовку для 200-фунтовых снарядов и 11-дюймовку для стрельбы 400-фунтовыми снарядами. Опыт прошел успешно, и Блэкли поставил в Россию 160 (!) нарезных орудий калибром от 8 дюймов до 11 дюймов для крепостной и морской артиллерии. Часть из которых устанавливалась на мониторах.

Можно предположить, что по мере изготовления нарезных казнозарядных 9-дюймовок Круппом и ОСЗ дульнозарядные орудия Блэкли снимались с вооружения мониторов и переводились на вооружение крепостей; а сам факт сотрудничества с британской фирмой не получил огласки из-за постоянно напряженных отношений между Россией и Великобританией; возможно, и из-за репутации Блэкли, активно сотрудничавшего с Конфедерацией южных штатов во время Гражданской войны в США.

Точка на череде перевооружений мониторов типа «Ураган» была поставлена после того, как на вооружение были приняты новые 11-дюймовые нарезные пушки: в башню каждого из мониторов поставили по одному такому орудию.

Одновременно с постройкой мониторов американского типа Морское ведомство пожелало получить корабль с более удачными башнями Кольза, по образцу датского «Ральфа Краке». Такой корабль был построен в Англии; его назвали «Смерч». Первоначально его вооружение состояло из 4-х гладкоствольных 60-фунтовых пушек №1. Их установили попарно в двух башнях этого корабля с минимальными углами возвышения. При феноменальной по тем временам начальной скорости снаряда в 550 м/с эти 60-фунтовки теоретически могли при стрельбе «с дистанции пистолетного выстрела» пробить броню английского «Уорриора» или французского «Глуара». Собственно, «Смерч», как и 10 «американских» мониторов, и предназначался для обороны побережья от «заглянувших» на Балтику непрошенных «гостей». И все, что от них требовалось – участие в плотном бою на кратчайшей дистанции.

Как только представилась возможность, «Смерч» перевооружили сначала нарезными 8-дюймовками (по одной в каждой башне), а затем – 9-дюймовками. Планировали довести вооружение «Смерча» до четырех 9-дюймовок, но вовремя сообразили, что такое вооружение для относительно небольшого корабля (1300 т) будет тяжеловатым.

По четыре 9-дюймовки установили на двух следующих мониторах – «Русалка» и «Чародейка», водоизмещение которых было доведено до 2000 т. Из этой пары известность получила «Русалка». На ней служил мичманом будущий адмирал и признанный светоч (теоретик, гидрограф, исследователь, писатель и прочая, и прочая) российского флота С.О.Макаров.

В 1869 г., вскоре после ввода в строй, «Русалка», во время плавания в Финском заливе, задела днищем за риф, получила пробоину и стала тонуть. К счастью, капитан успел посадить судно на мель. В итоге «Русалка» была спасена, но этот случай подвиг Макарова на разработку теории непотопляемости, включавшей систему водоотливных труб из каждого отсека с двумя магистралями, проложенными по всей длине судна, а также расчеты и готовые таблицы для каждого судна по контрзатоплению отсеков (затоплению отсеков с противоположного поврежденному борту) с целью недопущения опрокидывания корабля.

«Русалка» же оказалась несчастливым кораблем. Во время одного из последующих плаваний она пропала без вести. 19 сентября 1893 г. вышла из Ревеля в Гельсингфорс на соединение с учебно-артиллерийским отрядом. Двигалась в сопровождении канонерской лодки «Туча». В пути суда застиг 9-балльный шторм, и они вынуждены были разделиться. «Туча» прибыла в Гельсингфорс одна.

Судя по всему, «Русалку» постигла участь многих мониторов: в шторм низкобортное судно захлестывали волны, возможно, корпус получил пробоину; вода наполнила внутренние помещения, и корабль пошел ко дну.

Спастись не удалось никому. Долгое время обстоятельства ее гибели оставались загадкой; попытка найти броненосец «по горячим следам» не удались; возможно, «Русалку» видели водолазы ЭПРОНа в 1932 г. во время поисков пропавшей без вести советской подводной лодки №9, но официальные власти этой находкой не заинтересовались, и про обнаружение броненосца нет даже упоминаний в отчетах Экспедиции. Хотя кое-какие сведения просочились в популярную и даже художественную литературу. Например, писатель К.Д. Золотовский (в прошлом – военный моряк, в 30-е годы – сотрудник ЭПРОНа, водолаз) в рассказе «Девятка» (сборник «Рыба-одеяло») достоверно указывает не только глубину затонувшего судна, но и его положение.