Гарт. Одаренный

– В данный момент – тысяча сто сорок четыре человека. Двенадцать единиц эсминцев «Ариф» и четыре «Каннута» с полной боевой загрузкой. Большая часть – в столице, но несколько единиц – в Цамае, где возникли проблемы… Хозяева отказались заправлять наши корабли. Четыре часа назад туда отправился координатор Шинкль, взяв ваш личный бот…

– Установлено подключение к сети разведстанций, – доложил офицер связи. – После коррекции орбиты мы добиваем импульсом до девятой автоматической платформы. Только пакетная передача с сорокасекундной задержкой.

– Это лучше, чем ничего, – кивнул глава корпорации, знакомясь с последней информацией. По мере того как пожилой мужчина просматривал запись, его лицо все больше мрачнело и наконец превратилось в застывшую маску. Тактический интерфейс отображал группу быстро приближающихся объектов.

Глава корпорации понимал, что покинуть систему его флот уже не успеет – разгон для прыжка у флагмана занимал восемнадцать часов. Фактически «Иркуф» был модифицированным большим грузовиком, что делало корабль непригодным для активных боевых действий – именно поэтому подразделение специализировалось на наземных операциях и контрактах по защите чужого имущества.

Директор удивленно вскрикнул, когда отметки приближающихся ракет неожиданно погасли – командная сеть больше не могла отслеживать цели.

– Странно, – сказал Ульм, обращаясь к замершему капитану Озаки. – Куда они делись? Они ударили первыми, но имеющихся сил недостаточно. Уничтожили один и потеряли два корабля. Я бы на их месте поспешил убраться…

– Думаю, конфедерация делает ставку на ракетное оружие, – осторожно заметил Озаки. – После применения фугаса их шансы прорвать оборону заметно выросли…

– Когда по твоему линкору стреляют пять вражеских, пусть и устаревших, шансы на успех уменьшаются с каждым попавшим в борт снарядом, – выразил свое мнение директор Ветцель. – Но Делус умеет удивлять. Я слышал о разработке гиперскоростных управляемых снарядов…

– Ученые конфедерации успешно скрестили туннельные орудия и торпеды, – добавил Ульм, покосившись на голограмму. – Но гравитационные поля, разгоняющие снаряд в стволе, сжигали любую начинку боеприпаса… Не знаю, как они решили проблему. Если бы я не видел это собственными глазами, то посчитал такие маневры невозможными…

Глава корпорации покачнулся, когда рубка несколько раз вздрогнула, а привычную тишину сменили завывания аварийных сирен.

В ударный носитель корпорации «Слини» попал всего один снаряд – боеголовка прошла через открытые створки дока и разорвалась на полетной палубе, наполовину заполненной торпедоносцами. Угловатую тушу корабля сотрясли несколько внутренних взрывов, когда вспыхнули баки с топливом. На пути второй ракеты оказался один из выброшенных в последние секунды агонии корабля штурмовик, мгновенно испарившийся в результате сильного взрыва.

– Статус? – процедил Ульм, повернувшись к капитану.

Озаки занервничал. Затребовав отчеты от служб, он хмурился, ощущая, как содрогается его корабль. Ударный носитель истекал кровью, как погибающий воин: рваная дыра на месте доков и пожары в прилегающих секторах… капитан чувствовал каждую волну повреждений как серию болезненных уколов, пронзавших несокрушимую прежде металлическую плоть флагмана. Внешние камеры отображали струи рассеивающегося газа, хлещущие из пробитой обшивки, и бесформенные обломки, окружающие искалеченный корабль.

– Доки и все оборонительное вооружение правого борта потеряны. Нарушены управляющие магистрали двигательной системы… аварийные партии начинают работы… – сообщил желтокожий капитан. – Задействованы полторы сотни человек из команды – техники, пилоты…

– Это меня не интересует. Мы можем двигаться? – оборвал его глава корпорации.

– Да, четыре из шести двигателей не пострадали…

– Принято. – Ульм наблюдал за приближением новой волны быстрых ракет. Просмотрев список уничтоженных кораблей защитников, он узнал, что эскадра корпорации сократилась на одну единицу – тяжелый крейсер «Чинейд». Лицо мужчины осталось бесстрастным – за свою жизнь Ульму довелось пережить как взлеты, так и падения. Гибель сорока человек экипажа и потеря двадцати миллионов, вложенных в боевой корабль, – только статистика. Полученная в будущем прибыль в любом случае покроет все потери, главное – сохранить то, что осталось.

– Тогда постараемся убраться отсюда! – принял решение глава корпорации и, помолчав, добавил: – Да, и следует отправить нападающим стандартное сообщение. Прекращаем действие контракта и больше не представляем угрозы. Сумму компенсации готовы обсудить…

– Они получат сообщение через двадцать две минуты. Мы используем сеть разведстанций в качестве ретрансляторов, – доложил офицер связи. – Еще столько же будет идти ответ.

Угловатая громадина «Иркуфа», словно нехотя, начала движение, сходя с орбиты Нунзы. Вокруг флагмана и десантного транспорта роились штурмовики, готовясь прикрыть два корабля корпорации, глава которой решил досрочно разорвать контракт.

Развалившись на мягком диване, я неожиданно отключился; пришел в себя от сработавшей аптечки – модуль впрыснул очередную дозу стимуляторов. Повернув голову, встретился взглядом с Сормом – гигант внимательно рассматривал меня.

– Подумаешь, одно ухо, гады, оттяпали! Ничего, вырастет новое, еще лучше, чем было… – пробормотал я, заглядывая в кабину. Там ничего не изменилось – командир управлял аппаратом, а Хасс изучал содержимое полупрозрачных экранов.

– Через сорок минут будем в Цамае, – сообщил Вохлик. – Связи все еще нет. По всем каналам – одни помехи…

– Датчики зафиксировали несколько мощных взрывов в атмосфере, – добавил Хасс. – Пора бы уже убраться отсюда, пока нам не досталось!

– Полностью поддерживаю! – согласился я.

В грузовом отсеке наемники с энтузиазмом копались в открытых контейнерах. Там находилось разнообразное научное оборудование – треноги, датчики и зонды. Один ящик оказался забитым крошечными дроидами-паучками непонятного назначения размером с ладонь. Шата задумчиво ковыряла прозрачный кокон с механическим созданием.

– Первый раз вижу такое, – сообщила девушка. – Даже не знаю, как их активировать. Никаких контрольных панелей и управляющих модулей…

– Один хлам! – разочарованно бросил Дэба, захлопнув крышку ящика.

– «Ифтихар» занимается исследованиями, – пожал плечами я, – если они что-то нашли, вряд ли будут хранить ценности здесь.

– И у этих не спросишь. – Наемник кивнул на двух лежащих пленников. Лица сотрудников корпорации изображали неземное блаженство. – Командир накачал их отборной дурью. Пока что толку от них не будет.

– Разумно, – кивнул я. – В этом случае у них не получится позвать на помощь, когда восстановится связь.

Над Цамаем зияла огромная прореха в облачной пелене, через которую виднелось звездное небо. С поверхности поднимались жирные столбы дыма, а над силовым полем купола висел легкий крейсер, в сумерках похожий на сверкающий клин; вокруг него кружили десятки летательных аппаратов. Развернутые вокруг города ракетные батареи вели огонь – из их коробов тянулись вверх тонкие ниточки ракетных шлейфов.

Наш кораблик снизил скорость, приближаясь к стене, опоясывающей город. Появившийся над консолью экран отобразил несколько строчек – искин успешно обменялся кодами доступа с постами обороны периметра.

– Вызов по лучу, – удивленно заметил Вохлик. – Надо же! Действует запрет на полеты частных кораблей. К счастью, на нас он не распространяется – у нас на борту сам Хиот Ракхам, а он не последнее лицо в корпорации «Ифтихар».

– Убийства, захват заложников, похищение чужой собственности… – пробормотал я. – Несомненно, корпорация будет очень рада поприветствовать тех, кто всем этим занимается…

– Связи со спутниками все еще нет, – сообщил командир. – Похоже, у хозяев серьезные проблемы. Так… есть подключение к местным коммуникационным каналам. Правда, там какая-то ерунда…

Я просмотрел обращение сурового вояки, отвечающего за вооруженные силы корпорации «Цамай», которой, собственно, и принадлежал город, а также треть территории планеты. Офицер кратко пояснил, почему введено особое положение – над столицей рванули какой-то мощный заряд, из-за чего большая часть спутников и ретрансляторов оказалась уничтоженной. Мужчина упомянул о врагах, которые предательски напали на мирную планету, но никаких подробностей не последовало. Мол, скоро доблестные вояки разберутся с агрессором – беспокоиться не следует.

Кое-кто из гостей попытался покинуть опасное место, не дожидаясь разрешения от властей, – вскоре обломки их сбитых челноков и грузовиков рухнули на город. Тем же, кто остался, тоже приходилось несладко – специалисты и те, у кого имелись средства, не покидали подземных уровней и особо защищенных убежищ. Безопасность тех, кто не укрылся, хозяева не гарантировали – за допуск на нижние уровни приходилось платить.

Ожидались диверсии – сразу две местные секты запустили в городскую сеть соответствующие заявления. Резко активизировалась запрещенная организация революционеров, которые под шумок принялись грабить и убивать «эксплуататоров». Об этих «борцах за свободу» я уже успел узнать – идеи Треугольника пользовались популярностью среди бедного населения и маргиналов. В общем, сейчас в городе было неспокойно, и два из девяти работающих телеканалов передавали обращения военных и слащавые обещания хозяев, которые заперлись в своем куполе. Остальные каналы транслировали развлекательные передачи, как будто ничего и не случилось.

В сумерках город выглядел довольно мрачно – через огромные ворота периметра протискивались колонны военной техники. Цамай покидали колесные транспортеры, ракетные установки, артиллерия и еще какие-то аппараты вроде длинных барж, скользящие над поверхностью, – на их палубах возвышались круглые башенки и сложные надстройки с зеркальными панелями. За ними следовали машины обеспечения – приземистые, широкие, похожие на раздавленных черепах.

Наш кораблик неторопливо двигался над темными ангарами и посадочными площадками, а искин услужливо выделял контуры летательных аппаратов, высвечивая значок принадлежности. Я заметил многотысячные толпы, собирающиеся на забитых техникой магистралях и площадях. Откуда-то снизу сверкнул импульс, и командир поспешил прижать корабль к земле.

– Почему хозяева не хотят их выпустить? – устало спросил я.

– Они все заключили контракт, – ответил Хасс. – На десять лет они не имеют никаких прав. Собственность корпорации…

– Неспокойно тут, – заметил Вохлик, выводя аппарат из-под обстрела. – Я даже не могу отправить запрос – нужен допуск. Думаю, наш яйцеголовый быстро бы помог, но он пока не в состоянии внятно дать понять, что именно хочет…

– И что теперь делать? – спросил я.

– Остается одно – проверить посадочные площадки корпораций и ангары частников. Поищем подходящий транспорт, чтобы убраться отсюда…

Четыре корабля корпорации «Слини» нашлись на огороженной посадочной площадке. В сотне метров возвышались прямоугольные ангары, вместо крыши у которых – мерцающее силовое поле. Вохлик в цветистых выражениях объяснял диспетчеру, почему нам необходимо припарковаться рядом с малыми кораблями наемников.

Наш аппарат снижается, а я успеваю заметить покоящийся в ангаре пузатый грузовик с торчащими на горбу турелями. Его кормовая часть разобрана, а дроиды и техники, похожие с высоты на муравьев, возились со снятыми агрегатами. Похоже, они тут застряли надолго…

Вся техника наемников собралась в одном месте – два уродливых торпедоносца, угловатый челнок и изящный сигарообразный аппарат с прозрачным блистером в носовой части. Люки кораблей закрыты, а рядом замерли несколько колесных транспортеров и платформ-заправщиков. Никого из персонала не видно, но я чувствую – люди заперлись в своих кораблях.

Командир организовал конференцию с сотрудниками корпорации – мнения участников разделились. Желание двух пилотов покинуть опасное место вполне понятно – неуклюжие торпедоносцы «Каннут» местные техники отказываюся заправлять, ссылаясь на прямой приказ начальства. Поэтому двое специалистов беспрекословно приняли лидерство Вохлика, решив бросить свои корабли.