Советник царя Гороха (сборник произведений)

– Да, особо не развернешься. Хотя, войскам, конечно, условия куда лучше, чем рабам. Галерные рабы, особенно на таких кораблях, как уже упомянутая мною «Независимость» несмотря на усиленное питание, выходят из строя в среднем за два-три месяца, если речь идет о походе, конечно.. А ведь все они стоят немалых денег. Морское могущество стоит подчас излишне дорого.

Каролина скромно молчала, но по ее глазам было видно желание вклинится в разговор. Наконец, она не выдержала:

– Мне вся наша империя напоминает огромную машину, пожирающую людей бесконечным потоком…

Джей Кэйбл поперхнулся на слова дочери и осуждающе глянул на неё.

– Ты опять предаешься своим мрачным фантазиям?

– Папа, но так ведь и есть! Сколько можно молчать!

– Глупая девчонка! Молчать надо всегда, покуда есть Тайная служба! Или ты хочешь закончить свою жизнь, как твоя безумная мать?

Каролина резко встала, так что зазвенела посуда. Не говоря ни слова, она развернулась и пошла на верх.

Никита видя эту семейную сцену, вжался в мягкую спинку стула. Джей Кэйбэл скорбно покачал головой.

– Глупая девчонка! Она просто не понимает, что я ее люблю!

На несколько секунд в комнате повисло молчание. Затем Кэйбэл встряхнулся, словно проснувшись ото сна и посмотрел на Никиту.

– Прости нас, мой друг! Ты теперь понимаешь, почему гости у нас бывают довольно редко. Бунтующая молодость.

– Простите, что спрашиваю… А что случилось с вашей женой…

– Мне бы не очень хотелось бы об этом особо распространяться, сам понимаешь… Не знаю почему, но тебе я верю. И поэтому, расскажу… Она попала под дурное влияние. А потом…ее нашли на дне канала… Несчастный случай.

– Нда. Это сильно сказалось на вашей карьере?

– Не слабо. Но знание и в нашем мире имеют вес: очень быстро я вернулся к работе. Но мне тяжело об этом говорить. Давай-ка лучше выпьем немного вина.

За столом вновь возникло неловкое молчание. Стараясь его разрушить Кэйбэл с вымученной улыбкой, спросил:

– Никита, ты довольно долго прожил в царстве Гороха. Скажи, а правда ли, что там нет уборных?

– Роскошных туалетов? Да, роскошных туалетов там и правда нет. Есть обычные.

– Надо же, и как они живут.

– Жизнь не сводится к золотому унитазу, не так ли? Кажется, существуют и другие ценности.

– Я понимаю, о чем ты. Я давно заметил, что ты не больно-то восхищен нашей культурой?

– Вы доложите об этом Тайной службе?

– Тайная служба и так все знает. И она ничего не забывает. Она оставляет в живых тебя, да и меня только лишь потому, что наша польза для Империи выше нашего вреда для нее. Стоит балансу покачнуться и…

– Кстати, это неправда, что я враждебно отношусь к вашей культуре…

Кэйбэл саркастически усмехнулся.

– Что, испугался, Никита. Не бойся, я никому ничего не скажу. И никто из тех, кто нас услышит, ничего не передаст в Тайную службу. Ты спрашивал, почему я распродал почти всех рабов? Думаешь, я не люблю роскоши. Думаешь, я аскетично настроен. Нет, мой друг! Я думаю, тебе ясна настоящая причина произошедшего.

– Доносчик на вашу жену был вашим рабом?

– Верный вывод, дружок!

– Но ведь она выступала за освобождение рабов, насколько я понимаю.

– А рабам не нужна свобода, дружочек! Я тоже слушал свою жену. Сумасшедшую. Я любил ее. Но теперь я знаю…рабам не нужна свобода. Рабам нужны деньги, чтобы самим стать рабовладельцами.

– Не согласен.

– А мне плевать, дружочек… – Джей Кэйбэл уже порядочно захмелел от выпитого вина. – Мне глубоко плевать, кто согласен со мной, а кто нет! Даже ты, дружочек. Просто таков мир, в котором мы живем. Пойти что ли, помирится с дочерью?

– Не думаю, что в таком состоянии это будет уместно.

– Знаешь, Никита, ты порой раздражаешь тем, что прав. Нельзя быть всегда правым. Кто всегда прав, похож на шарик, который сложно укусить, с какой стороны к нему не подойди, но который очень просто закатить в грязную канаву одним пинком ноги.

Джей Кэйбэл откупорил еще одну бутылку дорогого марочного вина и начал пить прямо с горла, так, что по его шее ходил выпирающий кадык. Оторвавшись от бутылки, он бросил осовелый взгляд на Никиту.

– Осуждаешь?

– Нет. Кто я такой, чтобы осуждать?

– И то верно. А мне противно. Вот ты так смотришь, и я как бы со стороны себя вижу… В твоих глазах… И мне противно…

– Зачем тогда пьёте?

– А потому, дружочек, что без вина мне еще противнее.

– Просто сегодня не слишком удачный день.

– Нет, дружок! Просто когда Бог создавал наш сказочный мир, у него было чертовски плохое настроение.

– Кто-кто, но Бог виноват во всем происходящем меньше всего.

– Ты опять прав, – Кэйбэд сделал еще один затяжной глоток. – Прав. Все началось с человека. Мы алчные, мы вожделеющие… И чтобы насытить нас, нужны страдания других. А как по-другому?

– Можно и по-другому.

Корабельного инженера, еще недавно подтянутого и сильного, вежливого, развезло. Его бурчание все сложнее и сложнее было разобрать. Наконец, он затих, а его манишка, словно кровью, была облита вином.

Сверху послышались легкие шаги. Никита обернулся. Каролина стояла позади него, ее каштановые волосы были распущены, а глаза были покрасневшми от слез.

– Простите меня, Никита… – она отвела взгляд. – Это я виновата. Когда мы с папой ссоримся, он обычно после этого напивается…

– И часто такое бывает?