Советник царя Гороха (сборник произведений)

– Я убью их. Завтра, на казни, подберусь сзади и воткну нож Ездре прямо в глаз по самую рукоять. Да, я так и сделаю. Чтобы клинок пробил его глазницы, и он корчился в песке, и злобные мысли из его мерзкой головы стекали бы …

– Прекрати…

– Элохим, мне больно. Элохим, мне очень больно…вот тут, – он ткнул себя в грудь. По его лицу текли слезы. – Мне хочется сейчас вскрыть ножом свою грудь, чтоб эта боль вышла наружу и не сжигала бы мою душу. Чем утолить эту боль? Возмездием? Возмездием!

– Тебя побьют камнями только за твои слова, – Элохим настороженно оглянулся.

– И хорошо. А я даже хочу, чтобы меня побили камнями. Что же вы, богоизбранный народ!!! Бейте меня! Целуйте своих подонков-судей в обгаженные задницы!!! – у Иоакима началась истерика. Он кружился на месте, расставив руки, и то рыдал, то смеялся неестественным смехом и орал дурным голосом. – Богоизбранный народ, знай, что ты был создан Богом не из праха, а из …дерьма!!! Вы все дерьмо!!! Бейте меня, храбрецы! Бейте мою моавитскую жену!!! Дерьмо!!! Что вы мне сделаете?!!! Дерьмо!!!

Элохим с размаху ударил бьющегося в истерике под дых, в солнечное сплетение. Рука заныла. Иоаким перегнулся пополам и затих. Взвалив на себя друга, Элохим занес его в дом, приговаривая:

– Тише… Тише, браток… Не шуми… Погубишь и себя, и меня…

Уложив его на лежанку, он потормошил лежащего. Тот начал потихоньку отходить от удара, и приоткрыв глаза, скорбно смотрел на невысокий потолок.

– Есть только одна надежда…э…да и не надежда… а так. Никто из законников не будет держать слово против Ездра. Но есть …

– Что есть…

– Знаешь, царь вавилонский организовал школу для наиболее способных детей покоренных народов… Учит их законам, пониманию всякого слова…

– И что с этого?

– У него учатся наши, еврейские мальчишки… Они проходят в том числе Моисеев закон, и в принципе, могут выступить против Ездры… Никто этого не запретит.

– Ты смеешься надо мною?

– Не более, чем ты, когда пришел ко мне с просьбой пойти против Ездры… Вавилонский царь любит этих мальчишек, как своих щенков. Он не даст их в обиду. Поэтому они вполне могут потявкать на Ездру. Может так тебе будет легче. Вавилонский царь даст тебе ученого отрока, если ты его попросишь.

– Тогда поехали…

Иоаким привстал и с болезненной гримасой начал потирать ударенное место.

– Извини, пришлось… – в ответ на это бросил Элохим. – Не хватало еще истерик в этом месте, где соседи могут запросто доложить обо всем лично Ездре.

Элохим сохранил еще воинские привычки, и поэтому недолго думая, запахнул халат и вывел из конюшни своего великолепного вороного скакуна с лоснящейся шерстью. Погладив его гриву, он прижал голову к лошадиному крупу.

– Вперед, друг… Во дворец царя… Что, – улыбнулся Элохим, – объявляем войну.

– Ты боишься?

– Нет, друг, не боюсь. Мы с тобой были на одной стороне не в таких битвах. Что ж, выставим мальчишку против всего коварства судей Израиля. Хороши ставки?

Во дворце, несмотря на поздний час, полным ходом шло очередное пиршество. Царь милостиво взирал на своих пьяных, веселых гостей, сам потихоньку отхлебывая из золотого кубка разбавленное красное вино. Блудницы развлекали участвующих в оргии непристойными танцами, где-то в углу валялись переплетенные тела тех, кто под воздействием избытка вина уже окончательно потерял человеческий облик.

– Здравствуй, царь…

– Привет Элохим! – царь улыбнулся. – Пришел с начальником зернохранилища разделить мое пиршество? Нет?

– Это великая честь, царь… Но…

– Да ладно, знаю… Пойдем от этого пьяного сборища… Вижу, вы по делу: пойдем, обсудим все с глазу на глаз.

Царь привстал, вылил остатки вина из кубка на танцующую голую блудницу, которая засмеялась пьяным смехом, и начала вращать бедрами. Царь поморщился, встал окончательно и сказал остальным:

– Ну ладно, ребята, развлекайтесь! Не скучайте!

Никто особо исчезновение царя не заметил.

Они прошли в отдельную комнату.

– Ну что, ребята, какое у вас ко мне, старому развратнику, дело? Опять эти еврейские штучки?

– Слышали мы царь, что есть у тебя отроки, обученные всяким законам земным и небесным, знающие мудрости твоей земли…

– А, щенки… Да, есть такие… Забавные… Зачем они вам надо…

Элохим торжественно и витиевато рассказал царю о сути дела, о всесильном верховном судье и прочих подробностях.

– Ездре значит утереть нос хотите. Хэх… Не знаю. Хотя было бы неплохо, совсем достал, гаденыш. Дам я вам, ребята, Даньку-жиденка. Умный малец. Полномочия ему выпишу, если хотите.

– О, царь, величие твое безмерно. Вовек восславится имя твое.

– Ой, не надо. Забудете меня, как только загнусь от цирроза печенки. Вы только все этого и ждете… Ладно, ступайте… Подождите, сейчас будет вам Данька.

Даниил спал на своем жестком ложе, устеленном горбылем. В школе законников царя вавилонского во всем была очень строгая, даже жестокая дисциплина.

Отлично осознавая то, что разврат, царящий во дворце, погубит всякое доброе начинание, царь приказал держать специально отобранных для государственной службы детей в невероятной строгости.

Изнуряющая круглосуточная учеба, способная свести с ума; физическая работа и смирение для того, чтобы укрепить тело и дух. Совершенно иной мир, никак не похожий на то, что можно наблюдать в дворце. Там были неразумные и пустословные гости, что предаются оргиям под надзором царя, лишь пригубляющего вино. Там отовсюду сквозила демонстративная гнилость и развязность… Заходишь во дворец с его бесконечными застольями и совокупляющимися толпами, вовсе потерявшими всякий стыд, и не веришь, что такое царство вообще может существовать. Оно и не могло бы.

Но сила вавилонского царства не там. Иначе бы никогда не состоялась великая держава, покорившая все народы и создавшая поразительную культуру. Нет, вавилонский царь хитер и коварен, словно сказочный Кощей. Он спрятал силу царства своего совсем не в развращенном дворце, не среди бесчинствующих церемониймейстеров и жрецов.

Вот, скромное глинобитное здание с жесткими нарами внутри, со множеством свитков и книг, с песчаной площадкой для тренировки в беге и борьбе. Здесь сила царства. Это школа подлинных государственных служащих, выращенных закаленными, скромными и знающими. Здесь рождаются истинные советники. Опора царства, позволяющая ему не только выстоять, но и наращивать свое могущество.

Все эти жрицы любви, блудницы, оргии, бесконечные пьянки, госмосексуальные обряды и прочее – лишь внешняя, видимая сторона, предназначенная для духовной черни. Хитер вавилонский царь. Не так он прост, как кажется. К каждому княжескому сынку приставил он человека из своих школ, и пусть княжеский сынок предается непотребствам – тем лучше, меньше будет претендентов на власть. Истинное правление будут осуществлять совсем другие люди. Отобранные из самых способных детей каждого из покоренных народов, вскормленные и воспитанные в государственной добродетели, строгости и сдержанности, закаленные и обученные так, как никто иной ни в одном из царств. Подлинная элита. Остро отточенное оружие, которое будет вершить великие дела по царской воле.

– Даниил, подъем! – властный голос учителя разбудил спящего юношу.

Открыв глаза, рыжеволосый кучерявый юноша с трудом привстал, сдержав тяжелый вздох. Ему невыносимо хотелось спать.

– Я проснулся, учитель!

– Собирайся… Тебе предстоит важное дело…Выйди во двор и облейся холодной водой, чтобы окончательно проснуться. Понадобится ясный разум…

– Слушаюсь, учитель.

Выйдя во двор, тускло освещенный луной, Даниил взял тяжелое дубовое ведро и опустил его в колодец. Набрав студеной воды, он разделся по пояс и вылил ведро на себя. Холод обжег его, словно пламя: все тело охватила дрожь. Вытершись грубой тканью, заменяющей полотенце, юноша пошел в комнату учителя.