В объятиях греха

Я слушала ее, затаив дыхание, боясь пропустить хоть слово.

– Первый урок, Мариель: мужчины любят глазами, – продолжила Изабелла, и ее голос стал тверже. – Твоя красота – это твое оружие. Научись им пользоваться.

Я нерешительно возразила:

– Но, мадам Изабелла, я ведь дочь графа. Меня учили грации и осанке с детства…

Изабелла мягко улыбнулась, и ее улыбка была полна понимания.

– Да, моя дорогая, но суровость твоего отца и эти стены монастыря заставили тебя забыть об этом. Ты сжалась, спрятала свою истинную сущность. Пора вспомнить, кто ты на самом деле.

Её слова задели что-то глубоко внутри меня. Я вспомнила, как когда-то гордо держала голову на балах, как легко двигалась в танце, как блестели глаза кавалеров, когда они смотрели на меня. Но годы под строгим взглядом отца, а затем месяцы в монастыре действительно изменили меня. Я стала тенью самой себя.

– Вот так, – Изабелла мягко коснулась моей спины, помогая выпрямиться. Ее прикосновение было теплым и уверенным. – Расправь плечи, подними подбородок. Ты – дочь графа, ты рождена, чтобы повелевать, а не склонять голову.

Я сделала, как она сказала, и почувствовала, как что-то изменилось. Словно старая, забытая часть меня начала пробуждаться, разрывая кокон, в который я себя заключила.

– Прекрасно, – одобрительно кивнула Изабелла, и ее глаза сверкнули удовлетворением.

– А теперь искусство взгляда. Глаза – зеркало души, и правильный взгляд может сказать больше, чем тысяча слов.

Она повернулась ко мне, и ее синие глаза вдруг стали глубокими и загадочными, как океан в лунную ночь.

– Смотри на меня, Мариель. Не отводи взгляд.

Я почувствовала, как меня затягивает в эти бездонные озера. Сердце забилось чаще, дыхание участилось. По телу побежали мурашки, словно от внезапного холода, но в то же время внутри разгорался жар. Я никогда не испытывала ничего подобного.

– Вот так, – мягко произнесла Изабелла, и ее голос обволакивал меня, как теплый мед. – Ты чувствуешь? Это сила взгляда. Он может заставить мужчину забыть обо всем на свете.

Она моргнула, разрывая чары, и я выдохнула, только сейчас осознав, что все это время не дышала.

– Теперь ты попробуй, – предложила Изабелла, и в ее глазах заплясали лукавые искорки. – Представь, что я – мужчина, которого ты хочешь очаровать. Как бы ты на него посмотрела?

Я неуверенно подняла глаза, пытаясь повторить то, что только что видела. Но мой взгляд был слишком резким, слишком неуверенным. Изабелла мягко покачала головой.

– Не так, дорогая. Медленнее. Позволь своим глазам скользнуть по моему лицу, прежде чем встретиться со мной взглядом. Вот так…

Мы провели следующий час, практикуясь в искусстве взгляда. Изабелла учила меня, как смотреть из-под ресниц, как использовать боковой взгляд, как придать глазам загадочное выражение. И с каждой минутой я чувствовала, как во мне просыпается что-то новое, неизведанное доселе.

К концу урока я чувствовала себя одновременно истощенной и возбужденной, словно после долгого путешествия, полного открытий. Я никогда не думала, что простой взгляд может таить в себе столько силы и чувственности.

– Ты быстро учишься, Мариель, – похвалила меня Изабелла, и ее улыбка была полна гордости. – Но теория без практики мало чего стоит. Почему бы тебе не попрактиковаться на ком-нибудь?

Я почувствовала, как мое сердце забилось чаще. Мысль о том, чтобы применить новые знания, была одновременно пугающей и волнующей.

– Но на ком? – спросила я, оглядываясь вокруг, словно ожидая увидеть подходящую цель.

Изабелла хитро улыбнулась, и ее глаза блеснули заговорщицки.

– А вот и твой шанс, – прошептала она, кивая в сторону дорожки. – Брат Тристан как раз идет сюда.

Я обернулась и увидела приближающегося Тристана. Его тонзура – выбритая макушка, окруженная венчиком коротких темных волос – блестела в лучах утреннего солнца. На мгновение я задумалась, каково было бы увидеть его с отросшими волосами, без этого обязательного атрибута монашества. Каким он был до того, как принял постриг? Почему-то мне казалось, что длинные волосы очень шли бы ему, смягчая резкие черты лица и добавляя образу некоторой романтичности.

Но я тут же одернула себя. О чем я думаю? Тристан – монах, и его внешность не должна иметь для меня значения.

На его лице играла легкая, беззаботная улыбка, так контрастирующая с обычным серьезным выражением. Но когда он заметил нас с Изабеллой, его шаг вдруг замедлился, а улыбка дрогнула. В его глазах промелькнуло удивление.

– Помни все, чему я тебя научила, – шепнула Изабелла, прежде чем встать и направиться к монастырю, оставляя меня одну.

Сердце колотилось в груди, когда Тристан подошел ближе. Я чувствовала, как мои ладони становятся влажными от волнения.

– Доброе утро, сестра Мариель, – произнес он своим глубоким, бархатным голосом, от которого по моей спине побежали мурашки.

Я медленно подняла глаза, позволяя им скользнуть по его лицу, прежде чем встретиться с ним взглядом. Так, как учила меня Изабелла.

– Доброе утро, брат Тристан, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал мягко и немного загадочно. – Прекрасный день, не правда ли?

Я увидела, как его улыбка слегка дрогнула, а в глазах мелькнуло удивление. Он явно не ожидал такого приветствия от меня.

– Вы… вы хорошо себя чувствуете, сестра? – спросил он, и в его голосе я услышала нотки замешательства.

– Никогда не чувствовала себя лучше, – ответила я, позволяя легкой, многообещающей улыбке коснуться моих губ. – А вы? Как ваши дела, брат Тристан?

Тристан кашлянул, и его щеки слегка порозовели. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Я… я рад это слышать. Прошу меня извинить, мне нужно идти. Долг зовет.

Он поспешно удалился, почти сбегая. Я села на скамейку, чувствуя, как по телу разливается тепло удовлетворения. Кажется, уроки Изабеллы действительно работали. Я смогла смутить Тристана, заставить его потерять свою обычную невозмутимость. И это чувство власти было непередаваемо приятным.

– Отлично, душечка, – раздался голос Изабеллы, которая незаметно вернулась и теперь стояла рядом, улыбаясь как чеширский кот. – Ты справилась просто превосходно для первого раза.

Я почувствовала прилив гордости от ее похвалы. Но в то же время меня не покидало ощущение, что я вступаю на неизведанную территорию, полную опасностей и соблазнов.

– Завтра мы перейдем к следующему уроку – искусству прикосновения, – промурлыкала Изабелла, и ее глаза сверкнули предвкушением.

Я сглотнула, чувствуя, как мое сердце замирает от страха и в то же время от пьянящего ожидания. Что же ждет меня завтра? И готова ли я к этому? Но отступать было уже поздно. Я ступила на путь, с которого не было возврата.

Глава 4

На следующее утро я проснулась с ощущением легкости и предвкушения. Вчерашняя встреча с Тристаном и обещание Изабеллы научить меня новому искусству заставляли мое сердце биться чаще.

Сердце колотилось от предвкушения, когда я быстрым шагом пересекала монастырский двор, направляясь к нашему тайному месту встречи. Изабелла уже ждала меня, как всегда, безупречно красивая и загадочная.

– Доброе утро, Мариель, – улыбнулась она. – Готова к новому уроку?

Я кивнула, усаживаясь рядом с ней. – Более чем готова, Изабелла.

– Прекрасно, – её глаза сверкнули. – Сегодня мы поговорим об искусстве прикосновения. Это очень тонкий инструмент, но невероятно мощный.