Титул короля

– Давай присядем. Это очень серьезный разговор, – сказал Кристофер, и напряженно опустился на софу.

Герцогиня Рэндалл присела рядом с ним, молча ожидая, когда он заговорит.

– Мама, я знаю, что вы с отцом очень меня любили. Но я хочу знать, родной ли я вам или же вы меня усыновили? – Крис с мольбой взглянул на мать.

В следующий момент лицо женщины изумленно вытянулось. Она была готова к любому вопросу, но у неё и в мыслях не было, что её обожаемому сыну когда-либо придёт в голову вскрывать своё истинное происхождение.

– Мама, скажи мне правду. Для меня это очень важно. Вы с отцом мои настоящие родители или нет?

– О Боже… – прошептала леди Рэндалл дрожащими губами.

Было заметно, что неожиданный вопрос Кристофера вызвал у нее сильное волнение и беспокойство и загнал в тупик. Она отвела взгляд в сторону и больше ничего не смогла произнести. А Кристофер ждал ее ответа, пытаясь заглянуть ей в глаза.

– Значит, это правда, – тихо предположил он. – Мама, ответь мне. Ведь это правда?

– Да, – еле слышно ответила герцогиня. – Это так. Но мы с твоим отцом всегда любили тебя, как родного. Ты был нашим родным сыном, Крис. Но кто…. Кто тебе это рассказал?

– Не важно, от кого я это узнал, – проговорил Кристофер спокойно. – Как я к вам попал?

– Я нашла тебя на крыльце нашего дома, когда мы с Эллиотом собирались ехать на бал. Ты был для нас подарком судьбы, мы решили тебя усыновить. Крис, мы вырастили тебя с огромной любовью, и ты это знаешь. Неужели теперь, когда ты узнал правду, то станешь относиться ко мне по-другому?

Тут серьезное выражение исчезло с лица Кристофера; он расплылся в улыбке и крепко обнял свою мать.

– Разумеется, нет! Ты всегда была для меня единственной матерью, я никогда от тебя не откажусь!

– Я очень люблю тебя, Кристофер. И теперь ты для меня единственный родной человек. Я хочу, чтобы у нас все оставалось по-прежнему.

– Ничего не изменится, мама. Я тебе это обещаю.

Герцогиня растянула губы в легкой улыбке. Казалось, что она успокоилась. Но зато у сына ее на душе стало чрезвычайно тяжело. Теперь, когда он узнал правду о своем рождении, его сердце словно раскололось надвое. Одна его половина желала остаться со старой герцогиней, а другая – тянулась в неведомый мир, туда, куда звал его странный человек с посохом. Кристофер оказался на развилке двух дорог, и он сам должен выбрать правильное направление. А это казалось ему неразрешимой задачей.

Ночью Кристофер долго не мог уснуть, все глядел на миниатюру с двумя чудесными образами, которые неизгладимо запечатлелись в его памяти.

«Тебе это тоже по силам – стоит только захотеть», – вдруг вспомнились ему слова старца, и он спрыгнул с постели, отложив миниатюру на ночной столик.

Он внимательно осмотрел свою комнату; его взгляд задержался на изящной вазе с цветами, которая стояла на подоконнике. Кристофер подошел к окну, раздвинул прозрачные занавески и отступил назад, не отрывая взгляда от найденного объекта. Он хотел испытать себя, проверить, действительно ли он обладает магической силой, как твердил ему сэр Витольд.

Молодой человек сконцентрировался на цветах, стоящих в вазе, собирая всю свою волю в кулак. Он смотрел на цветы напряженным немигающим взглядом, пытаясь мысленно поднять их в воздух. Его упорство было невероятным, желание поднять цветы из вазы затмило все остальные эмоции. Так прошло несколько минут, однако цветы не сдвинулись с места; они так и остались стоять в вазе. Кристофер огорченно отвел глаза. У него ничего не получилось, хотя старец утверждал, что ему, Кристоферу, не составит большого труда справиться с этим. Он снова взглянул на цветы, а затем закрыл глаза, мысленно представляя, как они плавно поднимаются вверх, покидая вазу. Все выше, и выше, и выше….

Кристофер медленно открыл глаза, и увиденное заставило его замереть на месте. Одна роза покинула своих изящных подружек и находилась теперь под самым потолком. Но как только Кристофер ее увидел, она рухнула на пол, сломав при этом свой красивый нежный бутон. Юноша подошел и поднял цветок с пола, глядя на него в благоговении и восторге. Все-таки он сделал это одной лишь силой воли! Он никогда и не подозревал, что в нем с рождения таятся такие способности. Они были у него в крови, они проникли в него с кровью Вальдемара. Кристофер пока еще не знал о том, что в действительности произошло. Он не имел понятия, какова настоящая сущность этого самого Вальдемара. Но, как сказал старец, это случилось и ничего теперь все равно не изменишь.

Кристофер вдруг почувствовал, что невероятно устал и обессилел. Наверное, его утомили попытки поднять цветы в воздух. Юноша повалился на кровать, бессмысленно глядя в потолок. В руке он сжимал белый бутон розы. Когда утром он проснулся, роза по-прежнему была зажата в его руке.

Так прошло несколько дней. Теперь, когда в Кристофере пробудилась неведомая сила, в его жизни появился душевный разлад, мучавший его днями и ночами. «Стань тем, кем ты должен быть», – кричал чей-то голос в его сознании. Это кричала пробудившаяся в нем сила. Он знал, о чем она ему говорит. Но Кристофер боялся этой силы. Он чувствовал ее внутри себя и от этого ужасался. Что с ним будет, если он пойдет по этой дороге? Кем он станет? Королем? Но он ничего подобного не хотел. Кристофер желал лишь одного – продолжать жить так, как он жил прежде, пока к нему не явился этот старец, словно существо из сказки. Нынче, однако, сказки превращались в реальность.

Глава 8 «СУДЬБОНОСНОЕ РЕШЕНИЕ»

Вечером, спустя пять дней после разговора с сэром Витольдом в конюшне, Кристофер обнаружил в своей комнате письмо – сложенный вдвое лист грубой плотной бумаги. Он взял его и внимательно прочитал аккуратно выведенные чернилами строчки:

«Даю тебе еще сутки до принятия окончательного решения. А после, ровно в полночь, я буду ждать тебя на опушке леса. Ты должен принять свою судьбу, Реджинальд, ибо на тебя возложена священная миссия».

С уважением, Витольд.

Кристофер прочитал это и почувствовал, как по спине побежали мурашки. Он стоял в совершенной растерянности, сжимая в руках письмо. Значит, у него есть еще целые сутки.

«Я не могу», – еле слышно прошептал он.

Заснул он с мыслью о том, что нужно хорошенько все обдумать еще раз, но проснулся с уже созревшим решением.

Сразу после завтрака юный герцог отправился к Меллине. Он хотел проститься с нею, не исключено, что навсегда. Однако Кристофер не намеревался расставаться со своей возлюбленной на всю жизнь. Когда-нибудь он вернется за ней, это было решено окончательно и бесповоротно. Что бы ни ждало его там, в Маголте, ничто и никто не сможет заменить ему любовь.

– Меллина, я очень тебя люблю, – сказал Крис ей при встрече. – Помни, что бы ни случилось, я всегда буду тебя любить.

– Кристофер, зачем ты так говоришь? Это звучит так, словно ты со мной прощаешься, – взволнованно произнесла девушка.

– Возможно, так и есть. Любовь моя, я должен покинуть тебя на некоторое время.

– Что? – возлюбленная герцога была сильно встревожена.

Она взяла лицо Кристофера в свои ладони и заглянула в глаза. Его взгляд выражал глубокую печаль и задумчивость.

– Ты хочешь куда-то уехать?

– Да.

– Надолго?

– Я не знаю. Ты будешь меня ждать?

– Разумеется, Крис!

Меллина улыбнулась, и Кристофер поцеловал ее. В этот поцелуй он вложил всю свою душу, ведь это был прощальный поцелуй. Кристофер не догадывался, как сложится его дальнейшая жизнь, как не догадывался и о том, что ему никогда больше не представится случай покрыть поцелуями эту девушку.

Вечером того же дня за ужином герцогиня Рэндалл поинтересовалась у своего сына:

– Почему у тебя нет настроения, дорогой?

Он оторвал глаза от тарелки с едой и посмотрел на мать, не в силах скрыть грусть и отчаяние.

– У тебя что-то стряслось, сынок?

– Нет, мама, у меня все нормально, – ответил юноша и выдавил из себя жалкое подобие улыбки.

Весь оставшийся вечер Кристофер провел рядом с матерью, а потом, удалившись в свою спальню, стал собирать самые необходимые вещи в небольшой чемодан. Он принял решение – отправиться в неведомый Маголт. Юный герцог чувствовал в себе что-то необыкновенное, и поэтому решил положиться на веление своей внутренней силы.

***

В полночь Кристофер в последний раз оглядел свою комнату, вздохнул, взял чемодан, конверт с прощальным письмом для матери, и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.