Цветы и Бездна

Мы вышли на рассвете, оставляя позади этот маленький уютный уголок временного пристанища. «Драконьи слезы» были на самой окраине, на краю огромного поля, уходящего в лес, где в темном сумраке, еще клубился предрассветный туман. Пели птицы, иногда какая-то из них перелетала поле, золотящееся в лучах восходящего солнца. В воздухе стоял запах душистых трав и цветов, какой бывает только утром.

Огромная черная инквизиторская лошадь – гибрид лошади и нерли – с горящими красными глазами уже ждала нас. Я чувствовала себя разбитой, с тоской глядя на еще спящий город, который был до этой роковой ночи моим домом.

«…теперь нет», – я отвернулась, чувствуя внутри себя пустоту, которая становилась все больше. Все происходящее вокруг казалось затянувшимся дурным сном.

– Ну, что, готова, девочка моя… – Лендар ласково гладил морду лошади, шепча ей ласковые слова. И Коржи – именно так, насколько я помнила, было имя лошади – отвечала ему в ответ, прижимаясь носом к нему. Я никогда не видела такой связи между конем и всадником, хотя и слышала, что у магов-инквизиторов особенные лошади, которые привязываются на всю жизнь.

Наконец Лендар закончил поправлять снаряжение и взяв Коржи под уздцы подошел ко мне.

– Уже ездила когда-нибудь верхом?

Я отрицательно мотнула головой.

– Ничего, у всех бывает когда-нибудь первый раз.

Я вскрикнула, когда он, обхватив меня за талию, оторвал от земли, усаживая на спину могучего животного.

Коржи всхрапнула, нервно переминаясь с ноги на ногу, ощутив новую наездницу, но не смела возразить. Я тоже была не в восторге – инквизиторская лошадь показалась мне сейчас такой огромной, что можно было расшибиться насмерть, просто выпав из седла.

Затем он запрыгнул сам, приобняв меня рукой сзади, и слегка дернул поводья. Коржи пошла вперед, пересекая поле, чтобы исчезнуть в залитом солнцем тумане, за которым начинался лес. Нери-Делл окружали леса, в которых я любила раньше бывать. Теперь же мне предстояло попрощаться с ними, чтобы раствориться и исчезнуть навсегда…

– Сколько нам ехать?

– Три дня. Поедем не по тракту… Там опасно. Но Коржи тренированная, и леса для нее как второй дом.

«…как и для него, должно быть…» – подумала я. От Лендара пахло лесом и с ним было бы не страшно отправиться даже в самую чащу. Я закрыла глаза и на секунду забыла о том, что происходит вокруг, ощутив странное спокойствие.

Коржи шла неторопливо, ступая очень осторожно и почти неслышно, избегая зарослей и стараясь обходить буреломы. Она словно знала, куда идти даже без подсказки своего всадника, и вскоре я заснула.

Путешествие было тихим, только шелест листьев и шорох ветвей нарушали молчание. Как будто даже сам лес погрузился в задумчивость.

Целый день я то просыпалась, то снова проваливалась в сон, лишенный сновидений. Спиной я ощущала тепло Лендара, и это успокаивало меня.

«Так странно, что я не боюсь его, хотя знаю всего день. А ведь теперь он может сделать со мной что угодно, и никто никогда не узнает…»

Ближе к вечеру среди дубов, осин и лиственниц начала встречаться лещина, на обратной, чуть матовой стороне листьев отдыхали толстые ночные бражники. Мелкие белые цветы на тонких ножках покачивались от любого дуновения и сияли крошечными звездочками среди темных зарослей в уже наступающих сумерках. Был слышен шум. Сначала капли, потом мелодичное журчание и наконец нескончаемый поток, который заглушал все звуки вокруг. Я резко открыла глаза.

«Водопад где-то близко…» – подумала я.

Только теперь я ясно смогла осознать, что все было правдой.

– Лендар, – тихо позвала я.

Он что-то неопределенно хмыкнул в ответ, а мне не хватило смелости спросить, да я и не знала, что спрашивать. Мне просто очень захотелось еще раз убедиться, что я… не одна.

Тем временем Лендар остановил и соскочил с лошади, и затем помог слезть и мне. Я почувствовала приятную легкость в ногах, после долгого пребывания в седле.

– В чем дело? – спросила я, не понимая.

– Пойдем пешком, тут недалеко есть хорошее место для лагеря. И здесь довольно неплохой вид…

Ему следовало бы сказать «тут невероятно красиво», потому что пейзаж завораживал. Мы вышли к краю реки и шли теперь вверх по течению. Все вокруг окрасилось сиреневатой дымкой, и золотые лучи только иногда касались верхушек деревьев.

Я шла за Лендаром, радуясь возможности наконец размять ноги. В тишине и в обществе именно этого человека все казалось удивительно умиротворяющим и одухотворенным… Вечереющий воздух был свеж и полон запахов трав и остывающей земли. Стволы деревьев вокруг были светлые, а кора если и была, казалась совершенно гладкой. В них я узнала бук. Возле некоторых были камни, в которых угадывались тотемы. Голубая дымка окутывала их, придавая пугающе одушевленный вид, но сами они не вызывали во мне страха – должно быть, это были добрые духи…

Уже выступили первые звезды, когда Лендар вдруг сказал:

– Остановимся здесь. Вон, возле тех, – он указал на группу скученных тотемов с угрюмыми лицами.

Я кивнула – я бы согласилась на что угодно уже – и поежилась.

– Здесь обитают духи?

– Ага. Чудовища здесь не ходят, а это-то нам и нужно.

– А духи?

– Нет здесь никаких духов, – он презрительно фыркнул. – Они и не придут, если не куролесить, а если придут – повтыкают осколков. И это не смертельно, хотя и крайне неприятно. Ужасные у них методы, согласен.

Я устало опустилась на камень, наблюдая как он отцепил сумки и седло, и отпустил свою лошадь на волю. На время я потеряла его из виду, но когда он вернулся, то протянул мне флягу с водой, и я с благодарностью приняла ее, сделав сразу несколько глотков. Я обратила внимание, что его глаза задумчиво блуждают при этом по окружающей местности, будто высматривая что-то. Может быть, нерли?

Но все было тихо, только шум воды и пение птиц нарушали тишину этого волшебного места, окруженного красивыми деревьями и душистыми цветами. И, глядя на Лендара, я подумала, что он выглядел, как часть этой природы, идеально вписываясь в ее пейзаж.

«Должно быть, он и правда большую часть жизни провел уединенно, скитаясь по лесам, выслеживая нерли…»

Вздохнув, я положила голову на согнутые колени и закрыла глаза.

Вместо темноты, я видела смутные образы, которые постепенно становились все более яркими и детализированными. И, вот, я уже копошусь в грязных листьях, и мне это нравится. Самые гнилые – самые вкусные. Я не могу сдержать визг восторга. Я барахтаюсь в них…

Я вздрогнула, когда поняла, что это не по-настоящему, и я все еще сижу на камне у костра, который Лендар успел развести.

«Неужели я настолько с ними связана, что могу видеть мир их глазами?» – мне стало не по себе от этой мысли.

Только теперь я поняла, или, скорее, почувствовала, насколько все нерли были разными. Разные взгляды на мир, разные предпочтения, разные голоса и облики. Какие-то любили сырость и холод, и любили, чтобы их не трогали; кто-то находил норы и прятался в них, свернувшись калачиком, как обычная кошка. Были и те, которые сбивались в маленькие стайки. Я слышала, как они общаются друг с другом. Ничего ужасного я в них теперь не видела… как и они во мне.

Чудовища были всюду, и я даже и представить себе не могла раньше, насколько их много расселилось по всей земле. Но если я их позову, им понадобится приличное время, чтобы добраться сюда.

«Лендар выбрал хорошее место, все-таки знает свое дело, все про них знает…»

К ночи, я почувствовала, как порождения Бездны вылезли из своих тайных укрытий и начали бесцельно бродить. Кто-то охотился, кто-то протяжно выл, будто плакал, кто-то, как я уже узнала, радостно копошился в грязи. Мне было странно, что я знаю об этом.

И я еще долго сидела неподвижно, завороженно глядя в огонь, все перебирая, что еще я чувствую. Это было похоже на мелодию…

«Да, именно на мелодию… На песню… Они поют, их души поют…»

– Майлин, ты не должна их слушать, – прервал мои размышления строгий голос Лендара.

Я подняла на него глаза.