Смерть в саду

Глава 2

Это утро выдалось пасмурным. На мостовых блестели лужи. Детвора не упускала шанса порезвиться в воде и мимоходом обдать брызгами прохожих. Город уже проснулся, и всюду люди ручейками тянулись кто на работу, кто на учёбу, кто за горячим хлебом и булочками. До конторы нотариуса в Сити было около часа ходьбы. Выпив чашку чая с вчерашним яичным сэндвичем, Эдвард переоделся в свой «служебный» костюм: серые твидовые брюки, шерстяной пиджак и любимый зелёный шарф, подаренный ему одной особой, когда-то весьма дорогой его сердцу. Посмотрев на себя в зеркало, он подумал, что было бы неплохо побриться, но решил не тратить больше времени на внешний вид. Ему с трудом верилось, что дело, которое его друг-недотёпа Роберт так сильно нахваливал, окажется чем-то стоящим. Эдвард был почти убежден, что это очередная пустышка. «Девица, я почти уверен, просто сбежала с ухажёром или уехала к матери за город», – сказал он себе. – Вероятно, что-то самое банальное, как уже бывало в таких случаях».

Эдвард пригладил волосы, надел шляпу и вышел из дома. Он решил немного пройтись и проветрить голову. Проходя мимо лавочек и магазинов, Эдвард разглядывал витрины и мысленно выстраивал разговор с будущим клиентом. Он решил, что будет вести себя сдержанно, может даже немного надменно, чтобы произвести должное впечатление. Эдвард уже догадался, что его образ, представленный нотариусу, был далёк от реальности. Роберт умел во всех красках описать таланты друга своим знакомым. В его рассказах Эдвард раскрывал страшные преступления, ловил опасных убийц-маньяков, возвращал благородным дамам колье из рубинов и бриллиантов стоимостью в сотни тысяч фунтов. И на вопрос о том, почему сыщик берёт за работу столь небольшое вознаграждение, Роберт ограничивался похвалой небывалой скромности приятеля и его преданности профессии.

Пусть в этих сказках было мало от правды, но Эдвард умел произвести впечатление человека, серьёзно относящегося к своей работе. В действительности он и был таким. Но загвоздка заключалась в том, что, может быть, из-за характера или отсутствия настоящего опыта «в бою», он быстро терял интерес к делу, в котором не видел большой перспективы. В нем всё выдавало скуку и пренебрежение, оттого клиенты не обращались к нему повторно. Эдвард старался учиться на своих ошибках, но постоянно наступал на те же грабли. Лёгкие однотипные задачи его тяготили, нагоняли тоску. Он находил потерянных собак, кошек, давно забытых друзей, пропавших соседей, но не видел в таких делах смысла, и поэтому не очень-то и старался. С такими мыслями Эдвард шагал по мокрым от дождя улицам Лондона в надежде, что в этот раз, несмотря на весь его скепсис, ему наконец-таки должно повезти.

На улице Флит Стрит располагалось много различных агентств: нотариальные конторы, офисы брокеров, адвокатов, отделения банков. Куда ни глянь, профессионалы своего дела всеми силами пытались помочь гражданам, несведущим в жизненных и финансовых вопросах. Вывеска «Нотариальная контора Гудмана» располагалась на втором этаже четырёхэтажного здания. Судя по выцветшей краске и облупившимся буквам, дела у нотариуса шли не лучшим образом. Для Эдварда это было плохим знаком, поскольку небогатый клиент вероятнее всего не смог бы достойно оплатить его услуги. Снова пришлось бы довольствоваться мелочью и тратить время зря.

Подойдя к приёмной, Эдвард снял шляпу, стряхнул с ботинок капли воды и постучал.

– Проходите! Пожалуйста, проходите! – послышался сдавленный голос за дверью.

Эдвард был немного озадачен. Он подождал с полминуты и вошёл. То, что он увидел, совсем выбило его из колеи. «Это не то, что я себе представлял», – усмехнулся Эд, аккуратно переставляя ноги между папками и стопками бумаг, разбросанными по полу в приемной. Дверь в кабинет была приоткрыта, и из-за неё доносились очень странные звуки. Тот, кто находился внутри, явно был в затруднительном положении, поэтому Эдвард не решался войти и прервать его занятие.

– Минуточку, буквально минуточку! Прошу меня простить, я скоро к вам выйду! – снова раздались плохо различимые слова. – Прошу Вас, располагайтесь в кресле или на диване. Как вам будет удобнее!

Голос умолк, а затем послышалось прерывистое дыхание, похожее на кряхтение. Эдвард окинул взглядом небольшую приёмную: зелёные обои, в некоторых местах уже весьма потёртые, тяжёлые пыльные портьеры на окнах. Стол секретаря, стеллаж и практически весь пол были завалены разного рода документами, газетами, обрывками упаковочной бумаги и другими «представителями» целлюлозной промышленности. Что уж говорить про диван и кресло. Они также не избежали участи быть погребёнными под бумажным хламом.

Поразмыслив с минуту, другую, Эдвард решил, что тут ему ловить нечего, и начал пробираться к выходу. Но в этот самый момент дверь кабинета громко захлопнулась, и оттуда стали доноситься шаркающие звуки. Всё это напоминало какой-то глупый розыгрыш. «Видимо, Роб решил надо мной подшутить!» – подумал Эдвард. Но внезапно дверь распахнулась, и на пороге показался человек лет сорока пяти, небольшого роста, тучный, с блестящей лысиной и нелепыми рыжими усами. Глаза у него были глубоко посажены, а нос выглядел слишком маленьким для такого круглого и широкого лица. Костюм этого господина помнил лучшие времена, а ботинки были давно не чищены. Эдвард подметил, что мужчина, скорее всего, любил выпить: белки его глаз покраснели, лицо отекло, а руки сотрясала мелкая дрожь. «Сейчас он вроде бы трезв, но точно выпивал вчера вечером. И похоже, что не только вчера», – подумал Эд.

– Я прошу меня простить, – немного запинаясь, произнёс мужчина, протянув Эдварду руку для приветствия. – Позвольте представиться: Эндрю Гудман, нотариус. К вашим услугам. – Неловко пожав руку детектива, он вытащил платок из кармана и стёр капли пота с раскрасневшегося лица. – Сегодня не утро, а просто напасть какая-то! Сначала я не мог открыть дверь в контору, потом битый час искал важный документ, который лежал у меня буквально под носом. А в довершение всех моих бед шкаф в моём кабинете не выдержал и разверзся на меня бумажной лавиной, – протараторив это, мистер Гудман поспешил в кабинет, жестом приглашая Эдварда пройти за ним.

Эта комната мало чем отличалась от приёмной. Плохое освещение, тёмные шторы на окнах, повсюду ужасный беспорядок. Над столом висел большой портрет человека, внешне очень напоминавшего Эндрю Гудмана. Мужчина, изображённый на нём, должно быть, вёл более здоровый образ жизни, а в его глазах читался острый ум и твёрдость характера. В стене слева от двери Эдвард заметил сейф, не совсем удачно спрятанный за пышной портьерой. В правом углу комнаты стоял тот самый злосчастный шкаф, который подпортил это утро нотариусу. Он определённо не мог вместить то количество документов, которое мистер Гудман безуспешно пытался в него запихнуть.

«Видимо, его секретарь просто на вес золота. Если через неделю её отсутствия, здесь творится такое, то не стоит и удивляться, что он готов разориться на частного детектива», – решил Эдвард.

Нотариус, пробравшись между стопками бумаг, лежащих на полу, тяжело опустился в кресло. Бормоча что-то себе под нос, он снова вытер лицо платком и сделал быстрый глоток из маленького синего флакона, который достал из первого ящика стола.

– Не подумайте ничего плохого – это всего лишь микстура. Я жутко не высыпаюсь в последнее время, поэтому мне крайне трудно оставаться в рабочем состоянии по утрам. Это лекарство придаёт мне сил и помогает не уснуть за делами.

– Как оставаться в «приподнятом настроении» – личное дело каждого. Я не стану осуждать ваших методов, мистер Гудман. Это меня не касается.

«Тема щекотливая. Лучше её не затрагивать и перейти сразу к делу», – решил Эдвард и приготовился к своему вступительному монологу.

– Прошу прощения. Я был невежлив и не представился. Эдвард Финч, частный детектив. Ваш адрес мне дал мой друг – мистер Роберт Браун. Он сказал, что у вас есть ко мне неотложное дело.

Лицо нотариуса приняло озабоченное, даже печальное выражение. Глубоко вздохнув, он сказал:

– Мне очень приятно познакомиться, мистер Финч. Я ждал вас. – Налив себе и Эдварду по стакану воды и устроившись поудобнее в кресле, мистер Гудман продолжил: – Мне рассказал о вас мой давний приятель. Так как я полностью доверяю его опыту и дружескому совету, я просил его как можно скорее передать вам мой адрес и суть моей проблемы.

– Вашу ситуацию мне описали в общих чертах. Я знаю, что ваша секретарь исчезла. – Эдвард говорил громко и чётко, чтобы произвести более сильное впечатление на этого растерянного человека. – Я сразу хочу вас предупредить, мистер Гудман: в наши дни внезапные, загадочные исчезновения крайне редки. Вероятно, девушка просто сменила работу и место жительства, не известив вас об этом. Увы, столь легкомысленные особы встречаются довольно часто. Возможно у неё роман, из-за которого она потеряла голову и сбежала на недельку, другую в Брайтон. Или она уехала ухаживать за матерью или пожилой тётушкой, которой очень внезапно и очень некстати стало плохо. Учитывая это, я прошу вас не терять моё время зря и не строить сложные предположения. Пожалуйста, чётко и кратко изложите мне все сведения о вашей сотруднице: обстоятельства приёма на работу, её характер, жалование, факты о личной жизни, если вам таковые известны, дату её исчезновения и возможные на ваш взгляд причины.

Мистер Гудман слушал детектива, приоткрыв рот от удивления. Он вовсе не ожидал такого напора и очень серьёзного, даже сурового тона. Несомненно, Эдварда ему описали как опытного и талантливого сыщика. И это, несмотря на то, что друг Эндрю Гудмана не смог припомнить конкретных громких дел, которые молодой детектив успел раскрыть за свою карьеру, но был вполне уверен, что «несколько таких точно было».

Нотариус, с отчаянием в голосе, стал быстро и сбивчиво говорить:

– Вы просто не понимаете, мистер Финч! Мэри исчезла! Она и вправду исчезла! Я искал её везде: у неё дома, в кафе, где она бывала, в её любимых магазинах. Я расспрашивал про неё у работников музея, который Мэри, то есть, мисс Блэквуд, посещала не меньше двух раз в неделю. Но никто её не видел. Она как сквозь землю провалилась! Ещё второго сентября мисс Блэквуд была на работе в прекрасном настроении, раскладывала документы по своим местам, а уже третьего числа она пропала, просто не вышла на работу! И с тех пор не появлялась! Вы можете себе это представить? – На лбу у нотариуса снова выступил пот. Он в замешательстве начал искать свой платок и, не найдя его в карманах, полез под стол, в надежде обнаружить его на полу.

Эдвард не ожидал столь пылкой речи от мужчины средних лет, заседающего в этом мрачном царстве бумаг и пыли. Все подготовленные им ранее фразы, продуманный тон и манеры, надменный и насмешливый вид теперь казались детективу совсем неуместными. «Он явно очень расстроен отсутствием этой мисс Блэквуд. Что-то здесь не сходится. Редкий работодатель стал бы так сокрушаться из-за потери даже очень ценного сотрудника».

Эндрю Гудман наконец нашёл свой платок. Выбравшись из-под стола и приведя себя в порядок, он смущённо взглянул на детектива.

– Я хорошо понимаю вас, мистер Гудман, – участливо сказал Эдвард. – Очень трудно найти достойного работника в наши дни. Ваша обеспокоенность мне вполне понятна. Тем более, пропала девушка. Она, должно быть, ещё очень молода и неопытна, поэтому вызывает у вас ещё большее беспокойство. Я прав? – Детектив хотел подловить нотариуса, но тот только в недоумении уставился на него. – Я прошу вас рассказать мне, как и когда мисс Блэквуд поступила к вам на работу, а также любые подробности о ней самой. Быть может, вы заметили странности в её поведении, перед тем как она пропала?

Мистер Гудман сделал над собой усилие и собрался с духом. Во время своего рассказа нотариус очень старался оставаться спокойным, но его голос то и дело срывался. Сам он всё время запинался, что-то забывал, и, вполне возможно, пытался кое-что скрыть. Эдвард подметил это и слушал его очень внимательно, наблюдая за тем, как тот, то и дело подпрыгивает в своём кресле, краснеет и становится всё более взволнованным.

– Мисс Мэри Блэквуд была принята мною на должность секретаря в начале августа. Я долго не мог найти подходящую кандидатуру, после того как мисс Эмбер покинула меня в связи с замужеством. Здесь царил полнейший хаос, примерно как сейчас, и я совершенно не знал, что мне делать. Как вдруг эта милейшая особа появилась на пороге моей конторы, интересуясь свободной вакансией. Скажу вам честно, мистер Финч, я был вне себя от радости и тут же решил нанять её. Но я пришел в ещё больший восторг, когда осознал, какой прекрасный секретарь мне достался!

Произнеся эту хвалебную речь, нотариус буквально просиял. На секунду Эдварду показалось, что это смешное круглое лицо с торчащими в стороны усами в какой-то степени может быть приятным.

– Она в мгновенье ока навела здесь идеальный порядок. Я не успел оглянуться, как все эти кипы бумаг были разложены в алфавитном порядке.

– Мисс Мэри Блэквуд пришла к вам с рекомендациями? Ранее у неё уже был опыт работы секретарём?

– В этом-то всё и дело! Это была её первая серьёзная работа. Мисс Блэквуд сказала, что до сих пор лишь помогала своему дяде, нотариусу, который жил где-то в пригороде Лондона. Тем более я был поражён, как такая хрупкая молодая девушка, настолько легко и быстро справилась с этим жутким беспорядком. За это я ценю её ещё больше!

– Мисс Блэквуд рассказывала вам что-нибудь о себе: откуда она родом, кто её семья, где она проживает?

– Да-да, конечно. Правда, я плохо помню все детали. Как я уже говорил, в последние месяцы у меня проблемы со сном, и память стала совсем негодной. – Нотариус откашлялся и заговорил очень серьёзным тоном: – Мисс Блэквуд – сирота, её воспитывал родной дядя. Когда он умер, всё наследство перешло к его старшему сыну, и бедняжке сразу же указали на дверь. Одинокая молодая девушка была вынуждена ехать в город на заработки. Кем работала мисс Блэквуд всё это время, я постеснялся спросить – не хотел бередить её раны.

– Как же она попала к вам?

– Мисс Блэквуд услышала об этой вакансии от своей знакомой. Я никак не вспомню её имя. Ко мне приходили многие соискатели. Но, увидев то, что здесь творится, просто сбегали, толком даже не приступив к работе.

– Но мисс Блэквуд ничуть не испугалась такой сложной задачи? Даже не имея при этом большого опыта работы с документами?

– Нисколько. Это девушка – просто чудо! То есть, я хочу сказать, она – чудесный секретарь. И человек. Все мои поручения мисс Блэквуд выполняла быстро и качественно. А какой у неё почерк! Вы бы видели! Я давно не видел такого безукоризненного почерка. В общем, жаловаться мне было не на что.

– Мистер Гудман, вы упоминали о кафе и музее, которые мисс Блэквуд посещала довольно часто. Вы сказали, что побывали там и расспросили о ней, но всё безрезультатно. Позвольте узнать, мисс Блэквуд часто делилась с вами подробностями своей личной жизни?

После этих слов Эдварда нотариус заметно покраснел, но очень постарался придать своему лицу спокойное выражение.

– Как я уже сказал, мисс Блэквуд была сиротой. Она не смогла завести хороших друзей в этом городе. Вполне естественно, что ей иногда хотелось с кем-то поделиться своими мыслями. Мы беседовали о книгах, искусстве и прочих приятных темах за чашечкой чая. Пару раз мисс Блэквуд обмолвилась о маленькой уютной кондитерской на Клайд-стрит, в которой она бывает каждое воскресенье. А также поделилась со мной своей любовью к живописи и скульптуре. Она упомянула, что посещает Лондонскую национальную галерею так часто, как ей это удается.

«Как всё складно получается, даже слишком, – подумал Эдвард. – Просто идеальная девушка! Трудолюбивый сотрудник, умна, мила, любит искусство. Молодая особа без опыта работы, к тому же сирота, что очень удобно, словно по волшебству и очень вовремя появляется на пороге конторы нотариуса, отчаявшегося найти себе помощника. А потом без особого труда наводит здесь идеальный порядок. И в довершение подкупает одинокого холостяка своей слезливой историей и девичьим обаянием».

– Вы побывали во всех тех местах, которые упоминала мисс Блэквуд, но никто так и не вспомнил её?

– Дело в том, что Мэри, то есть, мисс Блэквуд, трудно выделить из большинства приятных молодых девушек. Я, признаюсь, постеснялся спросить её возраст. Но на мой взгляд, ей должно быть около двадцати пяти. Средний рост, серые, но очень выразительные, глаза, каштановые волосы, всегда собранные в элегантный пучок. Шляпка, пальто, изящные туфли – всё серого цвета, но по последней моде. Хотя я мало что в этом понимаю.

– Мистер Гудман, какова была заработная плата мисс Блэквуд? Могла ли она себе позволить модные и красивые наряды за эти деньги?

Вопрос Эдварда, очевидно, смутил нотариуса. Тема финансов была для него животрепещущей, судя по состоянию дел в конторе. Прокашлявшись, он ответил:

– Я не буду называть точную цифру. Скажу только, что сумма была достойной её заслуг и должности. Впрочем, это не столь важно. Мисс Блэквуд была в похожем наряде в тот день, когда появилась в дверях моего офиса. – Тут он поспешно добавил: – Я считаю, это может говорить только в её пользу. Ведь воспитанная молодая девушка всегда должна за собой следить и являться в соответствующем виде на новое место работы.

– Думаю, я узнал у вас достаточно, мистер Гудман. Не могли бы вы мне дать домашний адрес мисс Блэквуд и записать на бумаге точное описание её внешности, а также все фамилии и имена, которые вы можете с ней как-то связать. Я должен перепроверить все изложенные вами факты, а затем приступить к их анализу и поиску других улик.