Бабло побеждает зло

Я лениво переписываюсь с сегодняшней девушкой, ее зовут Вика и она учится на маркетолога и, кажется, подрабатывает не то моделью, не то блогером. Я пролистываю историю нашей переписки чтобы не попасть впросак, как это периодически со мной бывает. Да, точно, учится на втором курсе, снималась в какой-то тупой рекламе, есть песик Буся, которого недавно возили в больницу. Я искренне надеюсь, что он там сдох или его хотя бы кастрировали, сегодня с самого утра у меня самое взвинченное колючее настроение. До шести вечера я маюсь от скуки, домой мне ехать совершенно не хочется, я уже давно мечтаю жить один, но отец не покупает мне хату и не позволяет снимать, жалкие потуги как-то держать меня под контролем, но я знаю, что однажды он сломается. Я еду на метро к месту нашей встречи и снова и снова вглядываюсь в темноту за окном вагона, она завораживает, иногда на доли мгновения свет гаснет, и мы все погружаемся во тьму.

Дождь прекратился, но лужи никуда не делись, я брезгливо морщусь. Вика уже ждет меня, она довольно хорошенькая, но беспросветно тупая, она приветственно машет мне рукой, я приобнимаю ее и на мгновение касаюсь губами ее щеки, она слегка краснеет. Я беру ее за руку, и мы медленно идем по парку, под ногами то тут, то там лежат огромные кленовые листья, похожие на раскрытую окровавленную ладонь. Я мельком смотрю на часы, я опоздал почти на сорок минут, что очень хорошо, девушкам бывает полезно подождать. Так я сразу ставлю ее в заведомо низшую позицию ожидающего, это здорово сбивает с некоторых принцесс спесь, но эта не выказывает никаких признаков недовольства за что заслуживает небольшого поощрения. Я виновато улыбаюсь:

– Прости за опоздание, семинар по планированию бизнес-моделей длился несколько дольше, чем я рассчитывал…

Благодаря некоторым наводящим вопросам ранее я выяснил, что конкретно эта телка тащится по целеустремленным молодым людям, амбициозным и эрудированным. Дедлайн. Тайм-менеджмент. Стартап. Я пролистываю в телефоне заранее заготовленный список с нужными словами, мне остается лишь вставлять их время от времени в подходящее по контексту место. Настоящий мастер соблазнения, коим являюсь я, никогда не приходит на свидание неподготовленным. Мы медленно идем вдоль аллеи взявшись за руки, телесный контакт обязателен, хотя мне это не особо приятно, я терпеть не могу, когда меня трогает полузнакомый человек:

– Как у тебя дела? – наконец спрашивает она, я улыбаюсь самой открытой улыбкой:

– Сейчас очень много дел, последний курс, времени почти нет… К тому же сейчас я занят одним стартапом. Часть дел пришлось отдать на аутсортинг. Для привлечения денежного потока придется использовать краудфандинг. Конечно, это все усложняет, но маржа будет выше. Я уже прикинул, что KPI будет составлять не менее 25%, представляешь? А валовая прибыль еще выше…

Она с восхищением смотрит мне в глаза и сочувственно сжимает мою ладонь:

– Учиться очень сложно?

Я киваю:

– Не то слово. Я учусь в одном из лучших вузов страны, знаешь, как было сложно поступить туда без денег? Учиться еще сложнее, порой я учу лекции до самого утра, а утром нужно снова идти в универ. Но я не жалуюсь. Мужчина не должен жаловаться, а молча преодолевать трудности. Зато потом я найду хорошую работу и смогу обеспечивать свою семью.

Она ободряюще улыбается:

– Ты такой молодец, Ян. Сейчас редко можно встретить такого целеустремленного молодого человека. В выходные ты тоже… занят учебой?

Она прощупывает меня на тему тусовок, скорее всего, у нее был неудачный опыт отношений с клубными мальчиками, я широко распахиваю глаза:

– Конечно. У меня нет времени, да и желания гулять. В выходные я работаю. Хотя мой отец и влиятельный человек, я никогда не прошу у него денег, я не хочу от него зависеть. Знаешь, я делаю домашки и курсовые для всяких мажоров, которые учатся со мной в группе. Они покупают все зачеты и экзамены, вместо того чтобы учиться самим и получать скиллы. А после окончания учебы их отцы устроят их к себе в компании, это так грустно…

Снова накрапывает дождь, и мы идем в ближайшую Шоколадницу. Я краем уха слушаю ее болтовню, главное правило диалога с девушкой, да и вообще с любым человеком это то, что всегда должен говорить он, никогда нельзя ничего рассказывать о себе, иначе однажды это будет использовано против тебя. Я рассеянно ее слушаю, мне обрывает телефон некая «Ира Вятчинки», я хоть убей не могу вспомнить кто это, я скидываю ей смс, что на семинаре и наберу позже. Сидящая рядом девушка что-то старательно рассказывает мне, я старательно делаю вид, что слушаю и одновременно пытаюсь прикинуть, когда отец вновь уедет в командировку, тогда у меня будут полностью развязаны руки. Моя спутница теребит меня за руку, отрывая меня от моих мучительных размышлений, и я вдруг понимаю, что забыл ее имя, я лезу в телефон, ее зовут Вика.

– Кстати, как там Дуся?

Вика удивленно смотрит на меня:

– Какая Дуся?

– Твоя кошечка?..

Черт, я все же перепутал, это минус в карму соблазнителя, телки страшно не любят, когда ты путаешься в фактах и названиях, ведь это означает, что тебе наплевать на их болтовню, что в принципе так и есть. Вика рассказывает мне что бедный Буся где-то подцепил отит среднего уха, я печально киваю головой в такт ее словам. Разговор постепенно затухает, и мы просто сидим молча, она робко поглядывает на меня, ожидая моих дальнейших действий, я пододвигаюсь к ней ближе и ловлю своими губами ее губы, мы целуемся, во время поцелуя я снова прикидываю сколько денег попросить у отца, если он уедет почти на месяц, мне не хватит той суммы, которую он обычно мне дает… У Вики мягкие мясистые губы, но мне противно. Наверное, это ненормально испытывать такие чувства во время поцелуя с девушкой, но мне реально противно, я не люблю целоваться. Все это кажется мне таким неестественным и наигранным, как дешевая романтическая мелодрама. Наконец, мы отпускаем друг друга, Вика искоса посматривает на меня, ожидая приглашения продолжить сегодняшний, по ее мнению, прекрасный вечер. Я широко улыбаюсь:

– Уже поздно. Я провожу тебя…

Мы выходим из кафе и держимся за руки, она обескураженно молчит, перебирая в голове возможные варианты, отчего этот вечер заканчивается не так, как она планировала.

– Хочешь, поехали ко мне в гости, – наконец говорит она, видимо, решив, что мне некуда ее привести, – родители на даче, я одна. Посмотрим новый фильм, я угощу тебя кофе…

Я с сожалением качаю головой:

– Обязательно. В другой раз обязательно. Мне нужно написать доклад для своего однокурсника, я рассказывал тебе. Дедлайн уже завтра. Все очень серьезно, его могут отчислить, а я не могу подвести человека. И это мой профит, понимаешь, я не хочу просить деньги у отца. Я вообще не сторонник дауншифтинга. Я хочу зарабатывать деньги сам, как и должен мужчина…

Она вяло кивает, соглашаясь с моими словами, я слегка приобнимаю ее, в принципе, она забавная, такая милая домашняя девочка. Но она совершенно меня не цепляет, она скучная и банальная, как старый заезженный анекдот. Мне остается лишь вежливо улыбаться, кивать головой и ждать, когда же она, наконец, заткнется…

– А где твоя мама? – вдруг спрашивает она, – просто ты всегда говоришь об отце. Она живет не с вами?

– Мамы… мамы нет… – выдавливаю я.

Я молчу, видимо, я вылил на нее слишком много личной информации, а это скверно. Она не должна знать обо мне никаких сведений, кроме ничего не значащих фактов, это тоже одно из основных правил мастера.

– Моя мама умерла почти семь лет назад, – наконец говорю я, Вика тоже молчит:

– Прости, я не знала… О, наверное, это ужасно… – неловко бормочет она. – Что случилось?

Я сжимаю ее руку, мысленно ругая себя, что проболтался про мать. Никто не должен ничего обо мне знать. Иначе однажды это будет использовано против меня. Но нужно как-то выкручиваться, я печально опускаю глаза:

– Автокатастрофа. Асфальт был сырой. Она ездила в аэропорт, ей должны были прислать ягодичные имплантанты из Франции. И машину занесло. Ее швырнуло прямо под фуру. Отец мало что мне рассказывал, я слышал только обрывки фраз… Ее раздавило в лепешку. Голова отлетела, внутренности были размазаны по асфальту. Ее собирали в совок. Я имею ввиду части тела, что смогли отскрести от асфальта… и гроб, конечно же, был закрытым…

Вика в ужасе молчит, кажется, я перегнул палку.

– Может быть, я как-то… как-то могу тебе помочь? – бормочет она, я отрицательно качаю головой, жалость совсем не то чувство, на котором стоит играть.

Я сажаю ее в вагон метро, она начинает меня утомлять, я поглядываю на часы – уже достаточно поздно, если я заеду к Крис, домой я попаду только под утро, отец опять будет недоволен. Вика машет мне из окна, я машу ей в ответ и заношу ее номер в черный список, свидание было совсем тухлым, и я не хочу встречаться с ней еще раз.

Я перехожу на другую ветку, сажусь в метро и снова мчусь куда-то во тьму, Крис живет почти в центре, родители купили ей шикарную хату, которая теперь широко известна в самых узких кругах как вертеп непристойности и разврата. Внизу консьерж, но когда я называю номер квартиры, мне просто махают рукой, сообщать о визите в эту квартиру не принято. Я поднимаюсь на лифте, внутри зеркала и мрамор, лифт – это тоже портал, переносящий тебя в другой мир, я вспоминаю, как в детстве ужасно любил кататься на лифтах.

Дверь в квартиру приоткрыта, мне в нос ударяет запах травы, оглушает музыка и в глаза бьёт свет неоновых огней, я кому-то приветственно киваю и сажусь на диван, Кристины нигде нет, я иду ее искать и нахожу ее в спальне, она трахается с двумя мужиками сразу, я морщусь, возвращаюсь на диван и ожидаю, когда они… закончат. Мне ужасно скучно. Кристина появляется где-то через час, ее шатает, она хорошо датая, я ловлю ее за руку.

– Надеюсь, твой секс марафон на сегодня закончен?

Она не слышит меня из-за музыки и говорит невпопад:

– Да, все хорошо…

Народ неспешно расходится, уже почти два часа ночи, мне тоже пора, но я почему-то медлю, наконец, мы с Кристиной остаемся в квартире одни, она пристально смотрит мне в глаза:

– Зачем приехал?

Я жму плечами:

– Ты сама меня приглашала, не помнишь?

Она кивает головой:

– Да, да… мы же типа… друзья…

Она снова смотрит на меня, ее глаза, обычно серо-зеленые, сейчас совсем мутные, она потягивается и подходит к окну:

– Знаешь, что мне нравится в этой хате больше всего? Потрясающий вид из окна. Первый раз я сюда пришла, когда дом еще строился. Были только перекрытия и все. Здесь было столько пространства, столько воздуха. Свистел ветер. Но потом построили эти стены и стало хуже…Я часто люблю смотреть на ночной город…

Она распахивает настежь окно, садится на подоконник и закуривает сигарету, мне становится не по себе, все-таки мы находимся на двадцатом этаже, а она совсем кривая.