Бабло побеждает зло

– Привет, это я…– совсем убитым голосом произносит наш мачо.

– Кто это? – в ее голосе слышно раздражение.

– Валера. Вчера… в Шоколаднице, помнишь? Я сидел сзади тебя… Ты еще была с подругой…

– Что-то я этого не помню… Ну допустим. Откуда у тебя мой номер? – холодно бросает она.

– Я хотел позвать тебя на свидание, пожалуйста…. Сходим в кино…

– Где ты вообще взял мой номер телефона? – злится она.

Валера судорожно вздыхает:

– Ты продиктовала его официанту, чтобы тебе скинули сдачу, в кассе не было мелочи…

– Я помню, – восклицает она, – ты тот стремный придурок, который к нам приставал. Мудак… Лучше иди и убейся об стену…

Она бросает трубку, Валера украдкой вытирает слезы. Я закрываю рот руками, но все равно не могу удержаться от хохота, определенно, меня тащит. Вид этого рыдающего размазни кажется мне невероятно смешным, на мгновение мне приходит в голову, что я оказался в дебильной американской комедии, не хватает только обязательного торта в его потное, залитое слезами лицо. На меня оборачиваются и я машу руками, что все в порядке.

– Сейчас мы видели классический пример того, как не надо общаться с девушками, – невозмутимо продолжает Дэн. – Валера совершил сразу несколько ошибок, кто мне скажет – каких? Да, верно. Он мямлил, он заикался. Всем своим видом он транслировал неуверенность в себе. Все мы знаем из прошлых лекций, что любая, абсолютно любая женщина хочет отдаться сильному самцу, такова женская природа. Женщина хочет заполучить лучшие гены, поэтому вы должны излучать уверенность в себе. Сейчас будем делать это на практике. Взгляд самца. Разбейтесь на пары. И смотрите друг другу в глаза. Кто первым отведет взгляд – проиграл. Начали…

Ко мне подсаживается долговязый парень:

– Отвали… – рявкаю я и он поспешно вскакивает, задевая стул и тот с грохотом падает. Я зажимаю рот ладонью чтобы не заржать во весь голос, мне непередаваемо смешно, сегодня меня конкретно тащит, я искоса наблюдаю за остальными, у некоторых от напряжения покраснели глаза. Я кожей чувствую на себе взгляд и поворачиваюсь, сзади меня стоит Дэн.

– А ты почему не тренируешься? Типа, самый умный? – негромко спрашивает он, я нагло смотрю ему в глаза:

– Типа тут тренироваться не с кем… Одни лопухи…

Он садится напротив меня и смотрит мне в глаза, у него нагловатый взгляд и развязная улыбочка на крупных, мясистых губах. Я знаю, что ему во что бы то ни стало нужно меня сделать, иначе это серьезно пошатнет его авторитет, и тогда о продажах продвинутых курсов можно будет забыть, только я не собираюсь так просто отдавать ему победу. Все уже закончили упражнение и собрались вокруг нас, кто-то негромко подбадривает Дэна, я знаю, что здесь очень многие меня не любят и считают выскочкой и мажором. Я чувствую, как аудитория молчаливо поддерживает Дэна, ведь он один из них. Только пусть обломятся, нищие ублюдки. Я продолжаю смотреть Дэну в блеклые бесцветные глаза, это реально становится сложно, я чувствую, как у меня одеревенело все тело, есть в этом противостоянии уже что-то первобытное, какое-то животное чувство, напряжение все нарастает, он словно давит меня всей своей массой, я не ошибусь, если навскидку скажу, что он весит примерно вдвое больше меня.

– Твои часы говно, дешевая китайская подделка… – бросаю ему я, он машинально переводит взгляд на свои часы:

– Что? Черт…

К его чести, он тут же берет себя в руки:

– Браво, Ян, сразу видно, что ты один из самых подающих надежды учеников… – он покровительственно хлопает меня по плечу: – об этом я говорил вам на прошлых занятиях, нужно ошеломить соперника неожиданным вопросом и переломить ситуацию в свою пользу. В дополнение к сегодняшнему заданию придумайте список вопросов, не менее пяти, которыми можно сбить девушку с толку… До встречи, парни…

Все шумно собираются и выходят из аудитории, я чуть задерживаюсь и подхожу к Дену, улыбаясь широкой открытой улыбкой, тот окидывает меня коротким взглядом, в нем явственно чувствуется недовольство:

– Ты что-то хотел спросить, Ян?

Я простодушно ему улыбаюсь:

– Нет, я просто хотел убедиться, что у нас все в порядке. Я насчет часов. Ты, надеюсь, не обиделся на меня за это? Я не хотел, чтобы ты попал впросак из-за них, просто реально за километр видно, что это дешевая китайская херня… Уж можешь мне поверить…

На самом деле часы очень хороши, реплика настолько отличная, что абсолютно неотличима от оригинала. Откуда я знаю, что часы фуфло? Очень просто, у него никогда не хватит денег на оригинал, он птица слишком невысокого полета. Он широко улыбается мне, и я всей кожей ощущаю, как его переполняет бешенство, пожалуй, это лучшие ощущения за сегодняшний день, мне нравится ощущать его злость, его бессилие, его беспомощность. Все эти ощущения я слишком часто испытывал на своей шкуре, теперь пусть под эту дудку попляшут другие.

– Спасибо, брателло… – он хлопает меня по плечу.

– Я могу попросить какие-нибудь старые часы отца, если у тебя настолько все печально с деньгами… Для тебя все что угодно, брат…

Его бесцветные глаза темнеют от гнева, но он сам нас учил, что показать свою обиду – значит, показать свое поражение.

– Не нужно. Хорошо, что ты мне сказал. Прямо сегодня поеду в салон и устрою головомойку менеджеру, что за херь они мне впарили…

– Да, они посчитали тебя лохом, который не может отличить дрянь от оригинала. Хорошо, что я тебе сказал. Ну тогда пока…

Естественно, ни в каком салоне он их не покупал, а приобрел в каком-нибудь интернет-магазине, торгующими репликами брендов. Я выхожу из аудитории, когда он окликает меня.

– Давно хотел спросить, Ян, зачем ты сюда ходишь? Зачем занимаешься? Насколько я могу судить, проблем с телочками у тебя нет…

Я пожимаю плечами, я и сам не знаю, для чего я сюда хожу, мы жмем руки, и я выхожу на улицу, уже совсем стемнело, вся улица нарядно сияет огнями витрин. Я совсем не хочу ехать домой, поэтому я сажусь на метро и еду в центр, лениво переписываясь в чате с какими-то случайными девчонками, у них нет имен, только ники:

– Я тащусь от новой песни Artik & Asti, ты уже слышал?

– В пятницу идем в клуб, будем колбаситься до утра…

– В прошлый раз я перебрала с мартини…

Мне это вскоре надоедает, и я просто смотрю в окно, за ним абсолютная темнота, лишь иногда из темноты выступают грубые очертания электрических кабелей, когда мы приближаемся к очередной станции. Я выхожу из вагона и поднимаюсь наверх, меня задолбало ездить на метро, но отец вернет машину не скоро, не раньше, чем через год, я кривлюсь, меня тошнит от его принципиальности, давно устаревшей как кассетный плеер или пуховики Luhta. Тогда пусть будет таким же принципиальным в отношении своих любовниц, пусть приводит всех домой, это будет смешно. Смешно наблюдать наигранное удивление мачехи, она же старательно делает вид, что ничего не знает. Я иду вдоль набережной и смотрю на темную, покрытую мелкой рябью воду, накрапывает мелкий дождь, но народу все равно много, впереди я вижу одинокую девичью фигуру в плаще, она зябко подняла воротник и тоже смотрит на темную воду, у нее достаточно длинная строгая юбка и мечтательный взгляд, устремленный вдаль, она похожа на романтичную дуру с филфака. Я подхожу к ней и встаю рядом, мы вместе какое-то время смотрим на воду, она искоса поглядывает на меня:

– Ну и? – наконец не выдерживает она.

– Что «и»?

– Может, что-нибудь скажешь?

Я смотрю ей в глаза и с грустной улыбкой декламирую:

Я спал, и смыла пена белая

Меня с родного корабля,

И в чёрных водах, помертвелая,

Открылась мне моя земля.

Она полна конями быстрыми

И красным золотом пещер,

Но ночью вспыхивают искрами

Глаза блуждающих пантер…

Она в замешательстве смотрит мне в глаза: