Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия

– Да точно! Сам гляди – народу-то сколько собралось там!

Действительно, около ворот этого купеческого квартала, обнесенного высоким забором, собралась уже приличная толпа. Мы подошли поближе и Михалыч спросил у первого попавшегося мужика, стоявшего с разинутым ртом и не сводившего глаз с ворот:

– Эй, православный, а чё деется-то?

– Басурмане под видом купцов к нам пожаловали, – охотно поделился новостями зевака. – Целая сотня али две караваном прикинулися, а у самих там и сабли и пистоли, а говорят и пушку приволокли на верблюде! Ща палить начнут! Разнесут весь город на мелкие щепочки! Тикай, дед, пока не зацепило!

– Тьфу, балабол! – Михалыч сердито повернулся ко мне.

Но расспрашивать нужды уже не было. Гомонящая толпа развлекалась и комментировала происходящее.

– А царь-то батюшка на кобыле своей тудыть въехал! Весь из себя в железо закованный, сабельку в руке своей белой держит, лицо строгое, а взгляд суровый. Ох, полетят сегодня головы шамаханские!

– И стрельцы с ним ажно пять сотен! И пушки со стен поснимали и на басурман целят. Ух, ща пальнут!

– Кум, а кум, а ведь пальнут из пушек, так разнесут тут все стены, а? А может, помочь надобно? Может, товары с подворья разлетятся во все стороны? Может и нам перепадёт чего?

Михалыч дёрнул меня за рукав:

– Пойдём, внучек к дому казначея. Здесь нам делать нечего и так ясно, что удалась уловка Кощея с караваном.

– Кощей?! – услышала Михалыча толстая баба, стоящая рядом. – Ой, родненькие, так там сам Кощей с караваном пришёл! На самом большом верблюде сидит, да мечом-кладенцом из стороны в сторону помахивает грозно! Ох, как кинется сейчас на царя нашего, как снесёт ему голову буйную, спасайся, бабоньки, кто может!

Михалыч опять плюнул и потащил меня из толпы.

Едва мы отошли на квартал, как мимо нас снова пронесся участковый, только уже в обратную сторону.

– Ить как его! – захекал дед. – Насыпали-то соли под хвост сыскному воеводе!

Вслед за участковым пылила толпа зевак. Не скучно тут люди живут, ничего не скажешь.

Когда мы добрались до дома казначея, у его ворот снова бурлила толпа.

Опять ворота, опять высокий забор и ничего не видно. Зато было слышно.

Минут через десять после нашего прибытия вдруг грохнул выстрел, за ним еще один и еще! Раздались крики, звон оружия.

– На ордынцев видать стрельцы наткнулися, – прошептал дед.

Еще пара выстрелов и шум стал затихать. Надеюсь, Калымдая там не было.

Мы промаялись в ожидании еще с полчаса. Ворота наконец-то отворились и стрельцы вывели лошадку тащившую телегу, на которой вповалку лежали мертвые ордынцы. Следом вывели четырех связанных шамаханов, но ротмистра, к счастью, я ни среди убитых, ни пленных, не заметил. И последними из казначейского дома вышли участковый с бабой Ягой.

– А где ж Тюря-то? – шепнул Михалыч.

Я только в недоумении пожал плечами:

– Пошли в тихое местечко с Калымдаем свяжемся.

Тихих местечек в Лукошкино было полно. Остановившись в каком-то закутке, я вызвал Калымдая и от ответа просто… даже затрудняюсь подобрать слово… ну, охренел, пусть будет, как наиболее мягкое, но всеобъемлющее.

– Дворец на связи, – услышал я.

А вы бы не охренели?

– Э-э… Калымдай?

– Так точно, господин генерал.

– Дворец? Гороха?! Да что у вас там происходит?!

– Ну почему сразу Гороха? Мой теперь дворец.

– Калымдай…

– Прошу прощения, Федор Васильевич, зарезвился маленько. Докладываю. В течение прошедшего часа силами десяти бойцов под моим руководством, была проведена операция по пленению царя Гороха и замены его мной в его же обличии.

– Ни фига себе… А с чего вдруг?

– Не волнуйтесь, Федор Васильевич, операция была спланирована давно, лично Его Величеством Кощеем и осуществлена по его же личному приказанию.

– Вот как…

Я всё еще пытался переварить новость.

– И что теперь? Будешь править от имени Гороха под чутким руководством Кощея?

– Ну что вы, Федор Васильевич, – засмеялся Калымдай. – Кому это надо? Просто финальный аккорд нашей провокации. Завтра утром соберу бояр от имени Гороха, позову всё отделение милиции и постараюсь устроить громкое разоблачение тёмных сил Кощея, подло действующих прямо во дворце.

– Ох, по лезвию ножа ходишь, ротмистр, опасно же!

– Опасно. Но это ничего, у нас план отхода продуман, надеюсь, всё будет в порядке.

– Ясно. А что там с Тюрей не в курсе? Участковый его дом обшарил, ордынцев уложил с десяток, а казначея мы так и не видели.

– Уже доложили, всё в порядке с Тюрей. Бабка его заколдовала, он сейчас в виде мухомора в отделении валяется, ждёт завтрашнего суда моего скорого, но справедливого.

– Ты там всё-таки не сильно резвись. А царя-то куда дели?

– Какого царя? А, Гороха… Тоже мне царь, – хмыкнул Калымдай. – Здесь он рядышком в тронном зале. Связали, да за трон же и запихнули. Пускай полежит до моего разоблачения.

– Ну, хорошо, Калымдай. Удачи тебе и будь на связи.

Почёсывая затылок, я повернулся к Михалычу:

– Всё понял, что Калымдай говорил или пересказать?

– Во дворце заместо Гороха сел?