Горилла говорила, а попугай молчал

– Ладно, пошли.

Мы постучались и вошли к Козлодоевой. Это был не очень большой и не очень уютный кабинет, пол здесь был уложен паркетом с узором из чёрно-белых зигзагов, в центре стоял стол в форме буквы «Т», во главе которого восседала толстая, рогатая коза, чья борода раскинула свои пальцы на клавиатуре компьютера. Позади начальницы находилось окно, закрытое бордовыми шторами, по причине чего здесь всегда царила интимная обстановка.

Мы сели за стол. Я слева от начальницы, а Козлов со своими бумагами справа от неё.

– Начинайте, – сказала Козлодоева, пристально смотря на нас.

– С чего? – спросил я.

– С начала, дебеел! – крикнула она на меня и обратилась к Козлову. – Как ты с ним работаешь? У тебя самый тупой помощник, которого я когда-либо видела.

– Вообще-то это он мой помощник.

– Заткнись! – скомандовала мне Козлодоева и снова повернулась к Козлову. – Начинай.

– С чего? – неуверенно спросил он.

– С начала, глупенький.

Бородька, выдохнув и взяв в руки лист, начал читать вслух:

– Вчера, предположительно бееез пяти час дня, было совершено убееейство судьи Мееехайло Мееедведева. Смееерть возникла в результате удара тупым предметом по затылочной части головы. Орудием убееейства эксперты считают страусиное яйцо, остатки которого были найдены на голове убееетого…

– А разве можно проломить яйцом череп? – перебила Бородьку Козлодоева. – Я как вчера это услышала, всё время об этом думаю. Даже если это и страусиное яйцо. Ведь судья был огромным меедведем, и череп, думаю, у него должен был быть крепче остальных.

– Да, мне тоже приходило это в голову, и поэтому я решил подробнее узнать об этом у патологоанатома, и он подтвердил, что это возможно, так как убееетый всю жизнь был лысым и ультрафиолет за это времяяя разрушил прочность его черепа. Но он добавил, что всё равно, чтобы его проломеееть, должен был произойти очень сильный удар.

– Подозреваемые есть?

– Да, трое. Первый – это телохранитель судьи Филлини, если опираться на его сведения, то это он последним видел судью живым, он же и обнаружил труп. Убееейство, по его словам, случилось во времяяя его отсутствия с 12:53 до 12:56, когда он выходил в туалет. Это подтверждает второй подозреваемый, повар судьи Волчонков. – В этот момент на харе Козлодоевой появилась лукавая улыбка. – Он незадолго до этого принёс Мееедведеву на обееед яйцо, которым и было совершено убееейство. – Когда Бородька сообщил это, Козлодоева закатила от удовольствия глаза. – В 12:52 Волчонков покинул кабееенет, после чего по каким-то обстоятельствам задержался в коридоре, по его словам для того, чтобы подслушать, о чём будут говорить судья и Филлини. – Начальница издала лёгкий стон и, не открывая глаз, попросила Козлова продолжать. – Третий подозреваемый это…

– Нет, про Волчонкова! – сердито вскрикнула Козлодоева.

– Насчёт Волчонкова… – нерешительно произнёс Бородька, переведя взгляд с начальницы на меня и обратно, – ну… я всю ночь и утро изучал дела подозреваемых и выяснил, что брат Волчонкова повесился пять лет назад, не сумееев оправиться после вынесенного ему приговора судьи…

Услышав это, Козлодоева испытала такой оргазм, что вырубилась за столом, и нам пришлось вызвать доктора.

Мы сидели за нашим рабочим местом, когда из кабинета вышел врач и сообщил, что начальница готова нас принять. Она томным голосом пригласила нас присаживаться и, улыбаясь, попросила Козлова продолжить рассказ.

– О чём имееенно? – уточнил Козлов.

– О поварёнке и его брате.

Козлов деловито пересмотрел свои листки, извлёк нужный и начал:

– Пять лет назад его брата приговорили за воровство к повешению… за ноги. После этого он впал в глубокую депрессию и через два мееесяца повесился. Их семья росла бееез отца, а мать после этого хватил удар, из-за которого она и сейчас не может встать с постели. В пятнадцать лет Волчонкову пришлось одному заботиться о матери. Он бросил школу и отучился на повара. После чего работал в ресторане, из которого Мееедведев и пригласил его к себеее на работу – судье понравилось приготовленное им блюдо. На деньги, которые Волчонков зарабатывал у судьи, он содержал сиделку для матери, когда сам не мог быть рядом с нею. Ну и вроде бы всё, – заявил Бородька, оторвав голову от бумаг.

– А насчёт того, что он подслушивал?

– Волчонков сказал, что сделал это в первый раз за всё времяяя на работе из-за того, что судья и телохранитель никогда не заговаривали при нём. Когда Волчонков услышал за дверью, что Филлини попросился в туалет, то попытался убееежать, но не успел, Филлини его увидел.

– Если судить по времеени, то у убийцы было около двух минут, может даже чуть больше, чтобы убить судью и скрыться, так? – задумчиво спросила Козлодоева.

Я всё это время молча наблюдал, к чему она клонит.

– Да, – подтвердил Козлов.

– Значит, у поварёнка было время, чтобы успеть забеежать в кабинет, убить судью, а потом убеежать до того, как телохранитель выйдет из туалета?

– Думаю, да, – снова согласился Козлов.

– Ну, тут всё понятно, – сказала начальница, направив на меня презрительный взгляд.

– Что тут понятно?

– Что? – удивлённо спросила Козлодоева.

– А то, – говорил я, напрочь забыв про субординацию. – А как насчёт его жены? А телохранителя?

– А что насчёт жены? – проговорила немного шокированная моей выходкой начальница.

– А то, что у неё был мотив убить своего мужа, ведь всё наследство перейдёт к ней. И к тому же спальня, где она якобы «болела», – произнёс я это слово, показывая пальцами кавычки, – находится за стеной кабинета, и туда есть дверь напрямую, через которую Умка спокойно могла зайти и убить судью, пока Филлини отсутствовал.

Козлодоева, выслушав это, повернулась к Бородьке.

– Наследство действительно всё перейдёт к Умке?

– Да, я узнал это у нотариуса.

– А что насчёт «болезни»? – поинтересовалась она у него, изобразив кавычки.

– Я сегодня рано утром посетил их семееейного доктора, и он подтвердил, что два дня назад Умка обратилась к нему за помощью по поводу её болезни, которая часто встречается у бееелых мееедведей из-за длительного пребывания в слишком тёплом для них климате. Она не в первый раз обращалась с этим к доктору. Он сказал, что на полное выздоровление обычно уходит неделя. И самое важное, врач подтвердил, что одним из симптомов болезни является сильная слабость. И даже если представить, что Умка убееейца, она физически не могла проломеееть судье череп.

– И что ты на это скажешь? – бросила в мою сторону Козлодоева.

– На то он и семейный доктор, чтобы её выгораживать. Может, он вообще её любовник и она с ним заодно, об этом вы не подумали?

– Их доктор – мышь, – уточнил Бородька.

– Перестань нести эту чушь! – закричала начальница. – И неужели ты думаешь, что Умка, которая помогает детям и нищим, способна кого-то убить? – Я хотел было возразить, но Козлодоева продолжила: – Значит так, надо немеедленно арестовать…

– А телохранитель? – выкрикнул я.

– Что телохранитель?

– Он ведь тоже мог убить. Вы не находите странным, что убийство произошло именно в тот момент, когда Филлини якобы «был в туалете», а? – вновь сказал я, прибегнув к помощи пальцев.

– А мотив какой?