Да здравствует Герберт Уэллс!

Однако торчать, как надолба, на том месте, куда «высадился» смысла не вижу.

А поскольку определить направление, или стороны света, невозможно, решаю двигаться вдоль швов на длинных сторонах: если эти плиты лежат на каких-то стенах, колоннах, балках, или опорах другого типа, пряча под собой систему тоннелей или помещений, рано или поздно притопаю я к тому месту, где имеется в них вход! Ну а если плиты покоятся прямо на поверхности земли… Рано или поздно я притопаю и к тому месту, где эта самая земля не укрыта ими. Логично? Вроде, да.

Иду не торопясь. Вокруг не жарко, температуру оценил бы как комнатную, но потеть и терять силы и влагу раньше времени как-то не хочется. Осматривать окрестности, понятное дело, не забываю, но пока грош цена всем моим усилиям – ничегошеньки вокруг так и нет! Да что же это за… Остаётся только тяжко вздыхать, и хмуриться.

Ну, пока нет непосредственной опасности, и смотреть не на что, иду себе, ступая нарочито осторожно, чтоб не повредить ступни о твёрдую поверхность, и занимаюсь любимым в последнее время занятием – «самокопаюсь».

Предположим, что наше Братство и правда – создано спецслужбами, и «крышуется» инопланетянами. И что действительно хотят нас сделать этакими неразборчивыми в средствах и слепо исполняющими любые приказы, космодесантниками.

Но ведь это, как ни посмотри – глупо!!!

Давно перестали что пехотинцы, что артиллеристы, что даже танкисты и лётчики лично присутствовать на поле боя! Да и само понятие «поля боя» сейчас сильно видоизменилось и словно размазалось по смыслу. И пространству. Поскольку все скрытые бои проходят, вот именно – по всему миру, и в-основном – в виртуальном пространстве Интернета: кто компьютеры чьей системы обороны хакнет лучше. А все физические противостояния – Ну, на уровне армий Государств! – ведутся радио-, само- и прочими управляемыми дронами! Что танков, что самолётов, что подводных лодок.

Значит, очень узкой будет та ниша, в которой нам предстоит действовать. А именно – «воевать» нам придётся в социумах, и с цивилизациями, ещё не достигшими аналогичного нашему, технологического уровня. Примитивными дикарями, проще говоря.

А это – и унизительно и стыдно. На мой взгляд – позорно. Потому что биться можно, и честно – только с равными. А тут – светит явная нечестная игра. Примерно так, как у несчастных червячков – со специализированными осами-убийцами. Ну, или мальчишек с рогатками – против рыцарей с пулемётами… Ну а то, что критически мыслить из наших «братьев» сейчас никто явно не может, да и не собирается себя обременять разными философскими идейками да моралистическими рассусоливаниями, когда можно почти за просто так срубить реального бабла – это уж как пить дать. Воспитаны мы в таком ключе: «Вот вам боевое Задание и бабло. И вот они враги – а вот и адекватное оружие вам в руки. Стреляйте в гадов! Убейте всех! Командование за вас уже всё спланировало! И продумало!..»

Такая ситуация, если уж совсем честно, раньше абсолютно устраивала и меня.

Всё просто и понятно. Не нужно много – вот именно! – думать! Вот белое, вот – чёрное. Вот хорошие, вот – плохие… И – приказ поубивать плохих – как нечто само-собой разумеющееся! И тех, кто «плохие»– указывает Начальство… Ему видней!

А кто его знает – может, завтра они же укажут, что эти «бывшие плохие» – теперь хорошие! А плохие на самом деле – вон те!..

И сейчас лично ко мне приходит, типа, понимание, что не подходят к жизни шаблоны и стереотипы двуцветной окраски… И решения проблем путём простого истребления неугодных. Или «указанных» врагов. Всё в жизни куда сложней. И неоднозначней.

Это, похоже, события последних дней на меня так повлияли. Что стал задумываться. Да и разговоры с Владом и Цезарем показали, что процесс «взросления» начинает происходить не только у меня. И что и ребятам тоже…

Страшно.

И у некоторых в глубине души – тоже заметил как раз это самое.

Сомнение.

Но тут мои мысли перебивает какой-то странный звук. И очередная плита, оказавшаяся под ногами… Как бы вздрагивает! Точно! Похож этот звук на то, словно огромная бетонная плита скребёт, скрежещет, смещаясь куда-то, по другой такой же плите! Или плитам. И происходит это совсем близко: всего в каких-то пятидесяти шагах слева!

Потому что боковым зрением уловил я какое-то шевеление!

Инстинктивно, ещё даже не взглянув туда, кидаюсь со всем возможным ускорениием в противоположную сторону! И только развив максимальную скорость и отбежав на десяток шагов, рискую оглянуться через плечо.

Вау! Как говорят в дешёвых американских комедиях.

Одна из плит у меня за спиной явственно шевелится, приподнимаясь то одним концом, то другим, и поражает меня не сам факт её шевеления, а пробивающийся из щелей вокруг неё ослепительный свет, и невероятная её толщина!!! Как минимум – полметра! Это ж сколько десятков тонн она весит!!! И то, что она постепенно, под упорным нажимом снизу, со скрежетом зубовным, но всё же выдвигается наружу, не может не напрягать! Потому что тварюга, или уж механизм, который её «выдвигает», ну никак не может быть банальным, маленьким и слабым. И совсем уж «неопасным».

А я – как всегда голый и безоружный!..

Вот и продолжаю, оглядываясь через плечо, чесать что есть мочи куда подальше, рассчитывая на то, что бегает эта выбирающаяся на поверхность штука, чем бы не была, всё же медленней меня. Потому что по версии того же Вадима Петровича мышцы и мускулы сильных и массивных существ не приспособлены быстро бегать. С другой стороны, всякие там гепарды – не очень сильны…

Внезапно что-то впереди, в том направлении, куда бегу, привлекает моё внимание.

Точно: очень быстро приближаются от горизонта четыре чёрные точки. Укрупняясь на глазах. И превращаются во что-то вроде боевых вертолётов. И о том же мне говорит и чуть пульсирующий приглушённый рокот – а мощные, похоже, у них движки!

Падаю наземь, и стараюсь распластаться, словно растечься, оказавшись как можно ближе к поверхности плиты, сделавшись незаметным! Хотя, конечно, если на вертушках есть тепловизоры, …рен это мне поможет! Но так хотя бы надежда есть. Что меня не запишут в союзники той твари, что сейчас откинула, наконец, разбившуюся при падении на две половинки плиту, и выбирается наружу в ослепительном сиянии белого света, мощным пучком бьющего откуда-то снизу! Ну и страшилище!

Да уж, есть на что посмотреть…

Видали когда-нибудь помесь гремучей змеи и стрекозы? Ну вот и я – нет.

А монстра моя, выбравшись наружу из узкого (Для неё!) отверстия, сразу расправляет огромные – метров пятидесяти – каждое! – четыре крыла, переливчато-искрящихся, просвечивающих, и начинает трясти ими. Похоже, в стремлении побыстрей скинуть с них липкую тягучую жидкость, которой покрыта и вся остальная её поверхность, и просушить летательные приспособления.

Вижу я, что в длину чёрная змее-стрекоза не больше пятнадцати-двадцати шагов, и весьма толстенькая: туловище в диаметре не меньше пары метров. И всё оно – сегментированное, и у каждого сегментика снизу ещё и лапки. Нет, не так: лапищи! Как у паука какого. Поэтому её сходство со стрекозой становится ещё сильней: те тоже в ширину куда больше, чем в «длину». А что самое странное – поразила меня такая деталь, что заканчивается длинное, покрытое словно лоснящимися, и, вероятно, бронированными чешуйками, тело чудища как бы… Ну да – гремучками. Точь-в-точь такими же, как у гремучей змеи!

А вот для чего они предназначены, понимаю буквально в следующую же минуту!

Потому что едва пролетели над моей головой, на высоте не больше двадцати метров, вертушки, разворачивается передом моя стреко-змея к подлетевшим уже на пару сотен шагов атакующим, (Ничуть, кстати, от стандартных «Апачей» не отличающихся!) и начинает «палить» в них! То есть – выбрасывать резкими движениями над головой в их сторону задний конец туловища, в результате чего из шиноподобных ёмкостей-«гремучек» хвоста вылетают, с приличной скоростью, и явно недюжинной силой, некие снаряды! Круглые.

Вертушки сразу ломают линейный фронт, и рассыпаются в стороны, начав поливать тварюгу из пушек! Зажигательными! Потому что и бетон, куда ударяются снаряды, и тело монстры сразу покрывается огненными шарами, ослепительно вспыхивающими! И грохот от взрывов и выстрелов— просто оглушительный. И сразу начало вонять кардитом и гарью!

Тварюгу, однако, это не останавливает, и она с удесятерённым остервенением продолжает «обстреливать» нападающих из своей задницы. А вот она и попала!

Вертушка, которой досталось прямо в лобовую часть кабины, о чём догадываюсь по жуткому грохоту и треску, теряет управление, и заваливается на бок. А поскольку летела она уже на не слишком большой высоте, до падения её на бетонное поле проходит не больше трёх секунд. Взрыв оказался поистине чудовищный! По ушам больно ударило.

Тряхнуло, приподняв, а затем снова бросив на бетон, и меня!

Оставшиеся три вертушки переходят на обстрел твари ракетами – уж это оружие посерьёзней снарядов, пусть и с термитными зарядами. Вот только попасть в монстру не так просто: она теперь, быстро свивая, и извивая змеюшное тело, так и ёрзает по поверхности, отодвигаясь подальше от дыры с так и льющимся из неё пронзительно-ослепляющим, словно в хирургическом кабинете, светом, и продолжая обстреливать врагов, кажется, нескончаемым запасом своих «снарядов»!

Однако вот и наступает неизбежный конец: не то пятая, не то – шестая ракета наконец попадает прямо в тело монстры, сразу за тем бугром, к которому крепятся крылья.

Фаталити.

Туловище монстры разрывает на две половинки, которые теперь могут только слабо трепыхаться, пока оставшиеся три вертушки так и летают вокруг неё по кругу, добивая снова из пушек с термитными снарядами…

И вот от несчастной стрекозки осталась только горстка догорающей плоти, дымящей и коптящей, и распространяющей вокруг невыносимый смрад сгоревшего хитина…

Вижу я, как с той же стороны, откуда прилетели Апачи, появилось и быстро приближается что-то посолидней. Это оказывается тоже вертушка – двухвинтовая, но сделана не как Чинук, то есть – лопасти спереди и сзади, а по-другому: винты вынесены на консолях по бокам корпуса. Как у Российских транспортных. И тащит под брюхом эта штуковина огромную плиту – как понимаю, на замену выломанной, и вот теперь могу трезво оценить её толщину. Точно – больше полуметра. Обалдеть. Это по самым скромным прикидкам – пятьдесят тонн!..

Вертушка с плитой зависает над образовавшемся в равнине отверстием, освещённая снизу резким светом, отчего вся картина становится неправдоподобно-нереальной, словно смотрю какой боевик! С машины скидывают тросы, по которым начинают спускаться фигуры в чёрном: не иначе – аварийная бригада. Однако мне сейчас не до рассматривания в подробностях процесса заделывания дыры. Потому что остальные вертушки разворачиваются ко мне, и этак неторопливо подлетают на пятьдесят шагов, замирая…

Делать нечего: отлично понимаю, что не остался незамеченным, и, поскольку экипаж вертушек явно видел, как я чесал от выломанного отверстия, наверняка думают, что я – союзник выбравшейся оттуда твари!

А на их месте я и сам так же подумал бы.

Вот и встаю на ноги, поднимаю кверху лапки. На морде стараюсь изобразить страх и отчаяние. Пытаюсь пробиться к мыслям тех, кто пилотирует чёртовы агрегаты. И внушить им, что я – тощий и слабый. И безвредней кролика. Типа, тоже – белый, мягкий и пушистый. Только болею. (Хе-хе…)

Мыслей пока не услышал – далековато до вертушек. Но всё же что-то, исходящее от меня, похоже, до экипажей дошло. Потому что опускается на бетон одна из вертушек. Откидывается дверца. И выходит…

Самый обычный человек. Ну, в-смысле – пилот. В комбезе, со шлемом, и в сапогах. Идёт ко мне не торопясь. И вижу я у него в руках что-то вроде наручников. Да почему вроде – наручники и есть!!! И вот теперь мне наконец удалось настроиться на его «волну»!

Ну и всё правильно я определил.