Но и это, к удивлению гостей, оказалось не всё.
Последний сюрприз вечеринки устроили мы сами.
Тамада так и объявил:
– Уважаемые гости, не расходитесь, сейчас будет сюрприз от молодожёнов.
А самих молодожёнов в это время видно не было. Мы скрылись за кулисами и объясняли музыкантам, чего от них хотим. Но не уехали совсем по-английски, как показалось некоторым гостям, а чуть позже вышли на сцену, продолжая оставаться в подвенечных нарядах, к которым прибавились любезно одолженные у музыкантов инструменты. Я театрально прикрикнул на музыкантов: «Банду геть!», и rock-n-roll band поспешно удалился со сцены, оставив нас с Натой на ней вдвоём. Я больше играл на акустической гитаре, чем на электрической, поэтому взял себе ритм-гитару. Наталье пришлось взять бас-гитару, на которой играется более сложная партия. С ней она ещё сильнее напоминала мне молодую Сюзи Кватро, которая тоже играла на басу и при этом была очень уж небольшого роста для такого большого инструмента. Но моя благоверная управлялась с тяжёлым басом не менее виртуозно, чем “grandmother of motorcycle music”.
Мы исполняли в качестве финальной песни композицию группы “Guns’n’roses” из прошибавшей нас обоих на слезу трагикомедии «Достучаться до небес», где она тоже была финальной.
Поначалу гости просто слушали, но вскоре начали подтягиваться к сцене, чтобы вместе с нами петь и танцевать. И, пока мы тянули время, многократно повторяя припев, толпа на сцене собралась довольно внушительная. Чуть ли не половина всех присутствующих. Даже не знавшие фильма и песни стареющие отцы жениха и невесты, на ходу выучив фразу-припев, нестройно подпевали:
Knock, knock, knocking on heaven’s door,
Knock, knock, knocking on heaven’s door.
Наконец, когда мы уже утомились играть и петь, да и времени до вылета оставалось далеко не куча, мы рубанули могучий финальный аккорд и сняли гитары с плеч.
Я помог Наталье надеть шубу, которую подарил сегодня утром, и уже на выходе обернулся и напомнил ей:
– Не забудь ключи от хаты на Троенщине. Они нам понадобятся сразу после возвращения.
Она вернулась в зал, чтобы положить ключи в свою сумочку, и, увидев рядом свою мать, напоследок поцеловала её в обе щеки. Больше Ната не видела маму никогда.
Глава 6. Падение.
Таксист, стоявший с включенным двигателем, резво рванул с места и, времени не тратя даром, по окраинным улицам столицы вынырнул прямо на широченное Бориспольское шоссе. Но, несмотря на расторопность водителя, в аэропорт мы прибыли поздновато и переживали, как бы не опоздать к регистрации.
Однако, пассажиры, стоявшие в очереди, увидев молодожёнов, улыбчиво расступились. Всё-таки, двадцать лет европеизации ещё не окончательно вытравили из украинцев славянские добродетели сочувствия и взаимопомощи.
Когда мы отдышались после посадки в самолёт, я первым делом вытащил ноутбук.
Я ещё шутил в ресторане, когда меня спрашивали, зачем я его взял: «Какой же я на фиг айтишник без ноутбука?» А теперь продемонстрировал, зачем я взял его в полёт.
Самолёт ещё не набрал высоту, и экипаж предупреждал пассажиров о запрете пользоваться электроникой, но я стал показывать Натке ещё не обработанные фрагменты съёмок торжества, которые в последний момент выцыганил у видеооператора.
Увидев со стороны, как мы едва не загремели с вышки, она воскликнула, невольно заставив обернуться соседей по салону:
– У тебя, наверно, вместо нервов медный кабель! Даже не испугался почти. А я чуть не описалась.
– Ты слишком хорошего мнения обо мне, – улыбнулся я в ответ, – не такой уж я и смелый. Когда нас мотыляло между седьмым и восьмым этажом, у меня тоже очко жим-жим.
– Второй раз за полгода заглянули в глаза смерти, – заметила она уже спокойнее, – после того, как случайно влезли в чернобыльскую зону.
– Дай Бог, последний, – устало заметил я.
– В полётах не говорят «последний», говорят «крайний», – поправила она явно не к месту.
– Нет уж, пусть такой прецедент будет уж точно последним! – в свою очередь повысил голос я сам.
И мы стали рассматривать более весёлые эпизоды, такие как вдохновенное собственное пение и неудавшийся танец на столе.
От непрерывного просмотра видео аккумулятор ноутбука сдох всего за час, и дальше мы были вынуждены вглядываться в темень за бортом, рассматривая огни городов и весей. За этот час лайнер прошёл через Западенщину, как горячий нож сквозь масло, войдя в воздушное пространство Венгрии над какой-то русинской деревенькой чуть южнее Мукачево. Первым городом, на который мы обратили внимание, был оставшийся далеко у северного горизонта громадный Будапешт. Затем с юга сверкнул вблизи разноцветным сиянием Белград, за 15 лет восстановившийся после американских бомбардировок. А после раскинулось безлюдное Адриатическое море, где сплошная темнота лишь изредка прерывалась маленькими огоньками редких пароходов.
И наконец, вот она – цель нашего прибытия, «Вечный город». Точнее ещё не он сам, а аэропорт имени Леонардо да Винчи.
Когда я складывал в салон оплаченного турфирмой такси наши дорожные сумки, вместе со ставшими ненужными в субтропиках кожаным пальто и меховой шубой, ярко светящиеся часы на приборной панели машины показывали, что в Италии 22 часа 55 минут. Получается, что киевское время – без пяти минут полночь. Последний мирный день на Украине заканчивался.
Говорят, что даже приятные впечатления могут вымотать, если их слишком много. И мы после того дня, наполненного впечатлениями, как ни один день нашей жизни до этого, чувствовали себя выжатыми, как лимоны.
Уладив формальности при заселении в отель и развесив свадебные наряды по вешалкам в шкафу, мы легли на общую кровать номера для новобрачных, но, вопреки утренним планам, отрубились уже в час ночи.
* * *
Вы не поверите, но всё было именно так. Первую брачную ночь мы дрыхли чуть ли не до обеда.
То, что обычно происходит в первую брачную ночь, было между нами во второй половине следующего дня, в субботу. И на следующий день, в воскресенье тоже было. Да и в понедельник, если честно.
В апартаментах люкс четырёхзвёздочного отеля, где нас поселили, которые так и назывались, «номер для новобрачных», кроме живописных видов на развалины античных строений, была ещё одна очень приятная особенность. Как потолки в большой комнате были 2,75 метра, так и кровать посреди комнаты представляла собой квадрат со стороной 2,75 метра. Наверно, это для весьма страстных итальянских молодожёнов, чтоб уж наверняка с такого аэродрома не упали. Но страстные украинские молодожёны иногда и с неё умудрялись падать.
Подробности наших экспериментов останутся между нами, ибо не зря подобного рода отношения называют интимными и личными.
Только расскажу анекдот, который мы оба впервые услышали в Крыму.
Приезжает пара киевлян после свадьбы на неделю в Севастополь. В последний день, когда они вышли из отеля, чтобы ехать обратно, уже по дороге на вокзал осмотрелись и удивились: «Оп-па, тут ещё и море есть».
Мы были не такими молодыми, как персонажи анекдота – полная изоляция от внешнего мира длилась три дня.
Во вторник поутру я решил включить ноутбук, чтобы почитать новости, посидеть на форумах и посмотреть, нет ли сообщений от начальства и коллег по работе.
Весь украинский, российский и белорусский сегмент интернета гудел, как растревоженный улей.
Отставка!
Янукович бежал в последний момент перед арестом.
По мере передачи информации через вторые, третьи и так далее руки, рассказы о текущих событиях обрастали художественными подробностями.
Один блогер красочно описал, как уже бывший президент выскочил через чёрный ход усадьбы в Межигорье без шапки и в одном сапоге, когда проснулся на втором этаже особняка от шума из-за того, что первый этаж уже грабили.
Сколько не призывали масс-медиа «не раскачивать лодку», наша жовто-блакитная посудина таки перевернулась оверкиль. Высшее руководство, отстранённое от властной кормушки с помощью грубой силы, частично последовало за Януком к москалям, частично полирует нары в СИЗО, а кто и отправился под лёд Днепра сомов кормить, с пулевыми отверстиями в черепах. Те же, кого ещё неделю назад шельмовали, как отщепенцев, с которыми вменяемый гражданин и гадить бы рядом не сел, возвеличивались как бессмертные герои.
Осознав, что больше не могу придерживаться принципа «Моя хата с краю», я полез на форумы. Ещё недавние друзья чётко разделились на резко враждебные группировки майдановцев и антимайдановцев. Как говорится, «Надев широкий боливар, Онегин начал холивар». И просидел на форумах до самого обеда.
Пока, наконец, красавица-жена не двинула изящной, но сильной рукой экран ноутбука прямо по моим пальцам на клавиатуре. Экран, к счастью, остался цел, но было бо-бо.
– Шо ти робишь? – возмутился я, – я же не сохранiв сообщенне!