Шумные соседи

Пока Юсуп не повесил трубку, я сказал, что хоть и скользкая, но для Афони отмазка нашлась. Юсуп сказал, что Афоня мог стрелять не стоя, а мог присесть, прижать ружьё к спине Самуилыча, приложить приклад к плечу, и выстрелить. Тогда следы пороховых газов будут как раз на афониной майке, где их и нашли, а не на штанах. Напоследок Юсуп добавил, что я прав: отмазка со штанами скользкая, и Афоне не поможет.

Что бы ни говорил Юсуп, а я решил, что раз на штанах Афони следов пороховых газов не нашли, то Афоня в Самуилыча не стрелял с вероятностью в девяносто девять процентов. Один процент я оставил на юсупово бредовое предположение “Афоня мог стрелять в приседе”. Это ж надо было до такого додуматься! Не убийство, а стрельба с приседаниями.

Затем я попытался припомнить, не полил ли я те шестерёнки, что ржавеют в моей голове, вместо машинного масла тормозной жидкостью. Не припомнил.

С чего вдруг я задумался о тормозухе? А о чём мне было думать? Ведь до меня дошло, что прошло уже полжизни, как я предложил Юсупу поискать следы пороховых газов на штанах Афони, а про штаны Вадика мои мозги хоть бы заикнулись!

Я решил, что дело в шляпе: Юсупу стоило только проверить штаны Вадика, и Афоню можно было отпускать. На радостях я примерил к черепушке лавровый венок с надписью: “Лучшему сыщику всех времён и народов”.

Затем ушатом ледяной воды меня окатила противная мыслишка: “Что, если Вадик не такой круглый дурак, каким его выставил я, и штаны, равно как и майку, от следов пороховых газов защитил? Чем защитил? Да хоть надел рыбацкие сапоги да плащ Самуилыча”.

В следующий миг я уже заскрипел зубами, заиграл желваками – или что там делают крутые парни, когда злятся на свою тупость? – потому, что ни о сапогах, ни о плаще не подумал раньше, до того, как размечтался поймать Вадика за штаны.

На успел я наскрипеться зубами от души, как мои опилки подкинули мне идею из разряда тех, от осознания которых застываешь как счастливчик, что выиграл в лотерею миллион.

До меня дошло, почему на балконе Самуилыча у меня возникло ощущение “чего-то не хватает”, когда я осматривал балкон сразу после смерти Самуилыча. Мне не хватало рыбацких сапог и плащ-палатки.

Самуилыч, когда возвращался с рыбалки, всегда развешивал садок, сапоги и плащ на балконе, на верёвке для белья, чтобы просохли. Самуилыч мне жаловался, что воду сапоги пропускали как решето. Не мудрено, ведь сапоги у Самуилыча были под стать перчаткам: клеенные-переклеенные. Из-за того, что сапоги воду вечно пропускали, то и сушил их Самуилыч не пять минут, а сутки, чтобы сапоги просохли изнутри. Я видал те сапоги и плащ на балконной верёвке Самуилыча не раз и не два.

В день своей смерти Самуилыч приехал с рыбалки, а значит, должен был развесить на балконе для просушки все рыбацкие прибамбасы, включая сапоги и плащ. Значит, сапоги и плащ должны были висеть на балконе рядом с садком. В том-то и гвоздь программы, что, когда осматривал балкон сразу после смерти Самуилыча, то ни сапог, ни плаща я на балконе не видел.

Я просмотрел на мобильнике снимки, что я нащёлкал при первом осмотре квартиры Самуилыча. Я не ошибся. В кои-то веки моя память меня не подвела. На бельевой верёвке, что висела на балконе Самуилыча, сапог и плаща я не нашёл. Садок висел, а сапог и плаща я не увидел. Мало того, сапог и плаща я не нашёл, даже когда пролистал снимки со всей квартиры, а не только снимки с балкона. Не нашёл я сапог с плащом и на снимках, которые сделал, когда ночью влез к Вадику в квартиру аки вор.

Когда Самуилыч приехал с последней рыбалки и выгрузил из “Запорожца” рыбацкую дребедень, я видел и сапоги, и плащ. После рыбалки были, а через несколько часов, судя по снимкам, испарились? Явление полтергейста народу? Дурацкие шутки домового?

В проделки домового я бы поверил, да вроде из детсадовского возраста уже вырос. Потому я задался вопросом: почему Вадик не заявил о пропаже сапог и плаща ни сразу, ни позже? При осмотре квартиры после смерти Самуилыча Юсуп попросил Вадика глянуть, всё ли на месте, не пропало ли чего. Вадик глянул. О пропаже не заявил. Не заметить пропажу столь крупных вещей как сапоги и плащ Вадик не мог, чай не булавка.

Через секунду я родил гениальную супер-пупер-версию. Согласно моей расчудесной версии Нину и Глеба убил Вадик. Почему дядьку Некто я переименовал в Вадика? Тут двумя словами не обойдёшься.

*

*

Я вспомнил, что когда в квартире Самуилыча Афоня стрелял в потолок, Вадика в квартире я не видел. Со слов Вадика, он с восьми вечера торчал на даче Глеба. Что, если Вадик торчал дома, а когда пришёл Афоня и началась пальба, Вадик спрятался? Где? Да хотя бы под кроватью. И всё слышал. И понял, что Афоня стрелял, а значит, держал ружьё в руках, и оставил на ружье пальчики.

Вадик знал, что ни я, ни Афоня под кровать не заглядывали, Вадика не видели, и потому Вадик смог сварганить себе алиби. Ведь о том, что во время потасовки Самуилыча с Афоней Вадик мог лежать под кроватью, мог знать только Самуилыч. Единственный возможный опровержитель липового алиби Вадика умер. Это ли не рай для убийцы?

Если Вадик во время потасовки Самуилыча и Афони лежал под кроватью, то понятно, почему всё обернулось против Афони, и почему Самуилыч получил два заряда дроби в сердце именно в тот день, а не днём раньше или позже. Ведь Вадик видел, как Афоня стрелял, пусть и в потолок. Вадик был уверен, что ему достаточно скрыть своё присутствие в квартире и следы пороховых газов на своих руках, и подозреваемым номер один станет Афоня. Ведь на ружье Самуилыча остались афонины пальцы, а на руках Афони нашлись бы следы пороховых газов.

Если о существовании следов пороховых газов Вадик знал, и теми следами хотел Афоню подставить, то мог знать и то, что следы остаются не только на руках. Полагаться только на перчатки Вадик не мог. Потому Вадик и надел кроме перчаток плащ и сапоги.

Следующая мысль растёрла мои мозги в пыль: в момент потасовки Самуилыча с Афоней Вадик мог прятаться не только под кроватью. Вадик мог сидеть на балконе. Тогда Вадик видел всё действо целиком.

Когда я обнаружил труп Самуилыча, в коридоре горел свет. Тогда я подумал, что убийца стрелять в освещённом коридоре не побоялся, потому как знал, что коридор Самуилыча из окон не просматривается, и соседям из дома напротив ловить нечего даже с самым мощным биноклем. Юсуп предположил, что если квартира Афони под квартирой Самуилыча, то кому как не Афоне знать, что коридор Самуилыча с улицы через окна не просматривается. Ведь планировка афониной квартиры такая же, как и у Самуилыча.

Но и Вадик планировку квартиры Самуилыча знал не хуже Афони. Почему я не подумал об этом сразу, как только начал подозревать Вадика? Ответ ищу до сих пор.

На дверце шкафа, который стоял в коридоре Самуилыча, висело большое зеркало. Когда во время ночного визита к Вадику я сидел на балконе и молился, в то зеркало я видел всё, что Вадик делал в коридоре. Видел я потому, что дверца шкафа с зеркалом была приоткрыта.

Я вспомнил, что и в момент потасовки-перепалки Самуилыча и Афони дверца шкафа была приоткрыта. Значит, Вадик – если сидел на балконе – в отражении балконных окон через зеркало, что на дверце шкафа, мог видеть всё, что творилось в коридоре в момент потасовки-перепалки. При этом Вадика ни я, ни Афоня не видели точно так же, как Вадик не видел меня, когда я сидел на балконе, и когда Вадик меня чуть не застукал во время ночного визита.

Соль в том, что на снимках, которые я нащёлкал во время осмотра квартиры сразу после смерти Самуилыча, дверца шкафа была закрыта. То есть Вадик мог стрелять без опасений, что его через окна увидят соседи из дома напротив.

В версии с балконом играло важную роль не только то, что Вадик потасовку-перестрелку видел, но и то, что Вадик после того, как участники потасовки разошлись по домам, слышал.

После стрельбы по потолку Самуилыча Афоня отправился к себе, затем пригласил меня. Мы поболтали, причём не шёпотом. Болтали не в комнате, не в коридоре, а на кухне, да ещё при открытых окнах. Если бы под балконом Афони стоял любитель подслушивать чужие разговоры, то мог слышать каждое наше слово. Звук, как известно, распространяется во все стороны. Кухонные беседы слышны не только под, но и над балконами.

Если в момент потасовки Вадик сидел на балконе, и затем балкон не покидал ещё минут десять, то мой с Афоней разговор при открытых окнах да при вечерней тишине Вадик мог слышать до единой буквы.

Не исключено, что подслушивал наш разговор на пару с Вадиком и Самуилыч, чтобы знать планы коварного Афони. Но дело не в Самуилыче. Если Вадик мой разговор с Афоней слышал, то знал, что, когда я от Афони ушёл, Афоня остался в квартире один и без свидетелей. Другими словами, если убить Самуилыча не мешкая, то алиби на момент убийства Самуилыча у Афони не будет.

Вадик это смекнул, и побежал убивать Самуилыча.

На горе Вадика Афоне позвонила дама сердца, Лора, и у Афони хватило ума изливать свои любовные переживания не на кухне, чтобы слышало полдвора, а в комнате. Или Афоня болтал с Лорой в коридоре. Или в туалете. Во всяком случае там, где Вадик Афоню не слышал, и не знал, что у Афони на момент убийства Самуилыча есть хоть какое-никакое, а алиби.

Я собрал в кучу известные мне факты, добавил чуток фантазии, и получил картину трёх преступлений. Я прокрутил кино в голове, чтобы проверить, всё ли учёл.

В первых кадрах моей картины Вадик сидел на балконе и слушал мой с Афоней разговор. Затем Вадик услышал, что Самуилыч пошёл в туалет. Через пару секунд Вадик услышал, как я от Афони ушёл. Вадик снял с балконной бельевой верёвки перчатки для мытья посуды, сапоги, плащ. Надел. Если надевать сапоги и плащ на балконе, то Самуилыч, будучи в туалете, не услышит. На том же балконе в ящике для инструментов Вадик взял молоток, с бельевой верёвки снял банное полотенце, завернул молоток в полотенце. Вадик покинул балкон, вошёл в кухню, подошёл к коридорным дверям, спрятался за углом.

Самуилыч вышел из туалета, шагнул к ванной, чтобы вымыть руки, взялся за ручку за ручку ванной комнаты. При этом Самуилыч стоял к Вадику спиной.

Вадик вынырнул из-за угла, ударил Самуилыча по затылку молотком, обёрнутым в полотенце. Если бы шуршание плаща-дождевика Самуилыч и услышал, то повернуть голову на шорох успел бы вряд ли. Даже если бы Самуилыч мыть руки не пошёл, и увидел Вадика в защитном одеянии, и спросил, по какому случаю маскарад, то всё равно жить Самуилычу оставалось считанные секунды. Только и того, что получил бы молотком не по затылку, а по лбу.

Когда Самуилыч свалился без сознания, Вадик снял с вешалки ружьё, – а ружьё Самуилыч зарядил “на Афоню” ещё при мне, – обернул срез ствола полотенцем, выстрелил деду в спину, ружьё бросил рядом.

В момент убийства Самуилыча я принимал “душ Шарко”, потому выстрелов не услышал бы, даже если бы Вадик стрелял без глушителя.

Вадик снял с себя защитный прикид, упаковал в новенький голубенький пакет для мусора. Молоток Вадик вернул в ящик для инструмента.

С момента убийства Самуилыча Вадику надо поскорее ехать к Глебу, чтобы успеть подешёвке прикупить немного алиби.

Вадик вышел из квартиры, дверь закрыл, но на замок не запер, чтобы смог зайти я. Замок не автомат, при закрытии двери не запирается, только ключом. Проверни дверную ручку, и входи.

Мобильник Вадик оставил дома, чтобы не вычислили по трубке, что Вадик приехал на дачу Глеба вовсе не в восемь вечера.

Пакет, куда сунул сапоги, плащ, полотенце да перчатки, Вадик взял с собой, собрался сжечь.

К тому времени как Вадик после убийства Самуилыча покинул дом, уже порядком стемнело. Потому соседи наверняка Вадика не видели, что сыграло Вадику на руку: Вадик мог не опасаться, что какой-нибудь сосед заявит, что видел Вадика в тот час, когда Вадик по легенде должен бы быть у Глеба на даче.

Вадик успел отойти от дома, к примеру, с полквартала, как Вадику в голову шибанула дельная мысль: мобильник-то Вадик оставил на столе! Дверь в квартиру открыта, а значит, тот же Афоня может зайти, увидеть труп Самуилыча, вызвать милицию, наткнуться на мобильник Вадика да и позвонить тому же Глебу в поисках Вадика.

Если бы тот же Афоня до Глеба дозвонился раньше, чем Вадик до дачи Глеба добрался, то Глеб бы сказал, что Вадика не видел. В итоге алиби у Глеба можно не покупать, ибо цена такому алиби грош, а других мест по продаже алиби Вадик наверняка не знал.

Возвращаться домой, чтобы мобильник запаролить, Вадик побоялся, потому как липовым алиби ещё не обзавёлся, а труп Самуилыча уже в наличии. А ну как кто-то – тот же Афоня – уже в квартиру Вадика заглянул, и труп Самуилыча обнаружил?

Потому у Вадика счёт пошёл на секунды.

Звонить Глебу из уличного автомата и договариваться об алиби Вадик не стал, не такой уж Вадик и круглый идиот. А ну как разговор подслушал бы случайный абонент, которого станция по ошибке подключила параллельно?