Настя и кроличья лапка / Остров / Мазок. Три повести

– Люблю тебя.

Ничего они, конечно, не придумали. Испытанный способ сбить женщину с толка, заставить ее забыться – это заняться с ней любовью. Что Юрчик и сделал. Потом уже как-то глупо стало настаивать.

– Теперь все будет по-другому, – сразу пообещал Юрчик. – Я удалил все старые контакты, и как бы… ну, залег на дно.

– Это точно? – с сомнением спросила Настя.

– Да.

Юрчик где-то раздобыл подсвечник со свечами, а из ресторана заказал ужин. Когда Настя вернулась с работы, ее ждал интимный полумрак, бутылка вина и курица в сырном соусе. От вина ее сразу повело. Глаза Юрчика ловили свечные огни.

– Знаешь, – сказал он, – ты лучшая женщина из тех, что я знал.

Вино темнело в поднятом бокале.

– А скольких ты знал? – спросила Настя, поднимая свой.

Это было, конечно, глупо, но вырвалось – не поймаешь. Всегда хочется быть уверенной, что счет окончится на тебе. Юрчик тряхнул головой.

– Четверых. Но, думаю, лучше тебя я уже и не найду.

Стекло звякнуло о стекло.

– Спасибо.

– Ты удивительная.

Они поцеловались. Губы Юрчика пахли вином. Расправляясь с курицей, он стал обсуждать будущую поездку. Турция? Египет? Крым?

– Может, что-нибудь экзотическое?

На подбородке у него с комфортом разместилась капля соуса.

– Это куда? – спросила Настя.

Она послюнявила салфетку и протянула руку.

– Ну, Доминикана. Или Маврикий. Или эти… – Юрчик выпятил челюсть и свел глаза к носу. – Как их? Канары, во!

– Не хочу.

Настя промокнула каплю.

– Что там было?

– Соус.

– А куда хочешь? – Юрчик перевел взгляд на Настю. – Мы можем уехать куда угодно. Ты вообще на море когда-нибудь была?

– В детстве, – ответила Настя. – Там был галечный пляж и вот такие сколопендры!

Кусок курицы, обозначающий гадкое насекомое, повис на вилке.

– Сколопендры?

– Ага. Или сороконожки. Они мне потом снились.

– А как же политбюро?

Настя фыркнула.

– Мама меня долго успокаивала. А папа нарочно принес сколопендру в баночке и долго мне ее пытался показать. Только я кричала и отворачивалась. Я думала, что она на меня бросится и укусит.

– Понял, – сказал Юрчик, – никаких галечных пляжей. А на самом деле, куда бы тебе хотелось?

– Я подумаю, – сказала Настя.

– Только ты думай быстрее, скоро сезон. У тебя есть бикини?

– Целых два. Один мне купила мама еще три года назад, а второй достался мне от… – Настя запнулась. – В общем, от несостоявшегося жениха.

Юрчик прищурился.

– Он тоже носил бикини?

Настя рассмеялась. Юрчик умел снять напряжение.

– Нет! Он, типа, сделал мне подарок. Потом все остальные подарки забрал, а этот почему-то оставил.

– А можешь примерить?

– Сейчас?

– А когда еще?

– Тогда погоди.

Настя выскочила из-за стола в коридор, но на секунду вернулась.

– Курицу посторожи только, – сказала она.

– Разумеется, – кивнул Юрчик. – Никуда она не денется.

И наставил на Настину порцию два пальца, имитируя пистолетный ствол.

Настя расхохоталась. Ах, стало звонко и хорошо, как в детстве! Неописуемым счастьем было поймать такой момент. Звенящий, цельный, чистый! Взрослея, как-то все острее чувствуешь, что этих кристальных, обжигающих душу секунд тебе едва цедят, по одной, по две в год, а потом реже, реже, реже.

В шкафу Настя откопала сосланное в нижний ящик бикини, быстро сбросила юбку, трусики, связала нескромный, желтенький кусочек ткани тесемками, расправила, расстегнула блузку, избавилась от лифчика и повязала вместо него сомнительные тряпочки на ниточках, едва прикрывающие соски.