Именуемый Черным

Он осекся. В наступившей тишине каждый думал о своем. Ахтейн рассуждал, как рассуждают многие: иметь немного, но иметь. Адрен же так не мог. Если он хотел несколько взаимоисключающих вещей, то искал пути для получения всего. Бери и то и другое вместо бери или то, или другое. Кузнец был хорош в ковке, но не в общении. Когда у него заканчивались аргументы, он, как и многие, сбегал на последний рубеж обороны с фразой вроде «я старше и мне лучше знать, как поступить». Однажды Адрен его мягко осадил, напомнив о более молодых и успешных конкурентах, которые действуют иначе. Обида была так сильна, что он месяцами не выходил на разговор. Потом все вернулось на круги своя, но с тех пор подобных слов он не произносил. Сейчас его корежило от невозможности сослаться на опыт, отчего кузнец молча скрипел зубами.

– Ладно, мне пора. Найди сумку и кусты разных размеров, ими следует забить большое отделение и боковые карманы, остальное как-то рассую. Стрелы будут болтаться отдельно в обычных связках. Сделай что сможешь, в Пещеру я пойду только с твоим оружием, что бы у тебя ни получилось.

Юноша не стал заканчивать разговор на тяжелой ноте, передал кузнецу свой лук и дружелюбно попрощался. Время близилось к полудню, пробки на дорогах разрослись до того, что иногда приходилось останавливать повозку. Адрен был раздражен – Ахтейн все еще сидел в голове. Если манипуляция идет не по шаблонам, если приходится подстраиваться на ходу, то разум манипулятора испытывает серьезную нагрузку. Любая слабость или брешь становится точкой прорыва. Если что-то пойдет не так, меняется ментальное состояние и ощущение себя. В такие разговоры следует вступать подготовленным, но как подготовиться, когда проблемы не решены? Слова Ахтейна показали брешь: он действительно сильно рисковал собой. С помощью рун можно создать пространственный карман для хранения предметов. Объем, как правило, небольшой, если руна прикреплена к предмету, то в карман едва поместятся пара карандашей. Начертание на теле человека срывало лимиты, количество вещей становилось неограниченным. Чем дольше существует такая руна, тем сильнее она расходует силы носителя. Это же работает и с весом – тяжелые предметы таскать гораздо сложнее. Сначала человек чувствует давление на грудь, появляется отдышка, затем лопаются сосуды, на теле появляются синяки, а после пойдет кровь из глаз… Когда предупреждения заканчиваются, человеку невидимой рукой проламывает грудную клетку или разрывает сердце.

Карен упоминал о строгом ограничении на вносимые предметы, о кордонах охраны, что будут проверять выпускников перед началом испытания. Как ло, Адрен не мог рассчитывать на магию, залог его успеха был в тщательной подготовке ко всему. Удача благоволит как трудолюбивым, так и полным идиотам. Иногда хотелось быть идиотом и просто жить. Каждый раз, когда эта мысль приходила в голову, он горько смеялся: а не идиот ли он на самом деле?

***

На площади было шумно. Хиро медленно разогревал толпу, вгоняя в свой ритм сердце каждого. Здесь он был гораздо сильнее старика-оппонента, остальные до этих дебатов не дошли. Сделать выгодное предложение удалось только одному из кандидатов, других пришлось компрометировать. Были и встречные попытки, оппоненты пытались давить на происхождение Хиро: дитя врага, к тому же дальний родственник правящей династии… Никаких прав, привилегий или чего-либо еще – так, короткая строчка в королевской летописи и на этом все. Вместо оправданий было решено открыто говорить о факте дальнего родства, если эту тему поднимали. Хиро выкручивал это так: его кинули, как и всех пострадавших от изменения природы, он в одной лодке со своими избирателями и в его же интересах сделать свой дом лучше. Он выделялся на фоне остальных, у него присутствовали харизма, стратегическое мышление и безумная энергетика. В совокупности это делало из Хиро одного из самых ярких представителей молодой волны, в чьей реальности нет ограничений.

Адрен стоял поодаль, наблюдая за плодами своих трудов. Пришлось потрудиться, чтобы прийти к такому результату. Хиро знал о подковерных играх мало и оставлял эту часть своему спонсору. Здесь пришлось обратиться за помощью к Савве, мастер сильно помог своим опытом, связями и навыками. Он знал, что для большинства богачей больным местом являются их деньги. Вместе они выискивали спонсоров конкурентов, перекрывали им воздух, разрушали бизнес, а затем, когда человек оказывался на грани, выносили сейфы и сбережения. Вся тонкость заключалась в создании ощущения, что оно все происходит как-то само, простое стечение обстоятельств. Мастер давно был нацелен на политические игры и в Хиро увидел независимую точку входа. Теперь, после Пещеры и официального назначения начнется совсем другая игра.

– Привет, Адрен! – весело помахал Хиро издали. Впереди шли два охранника, рядом шагали ребята.

– Приветствую первого кандидата и его свиту, – Адрен в знак вежливости чуть склонил голову. Как и Хиро, он немного улыбался, все же они были товарищами. Тем не менее правила обязывали в подобной обстановке при обращении ло к магу выказывать учтивость. Разговор на равных уместен за кулисами, сейчас же за ними издалека наблюдала знать, которая имела реальную власть.

– Ну, здравствуй.

Карен приобнял брата и тут же посмотрел на его торс, туда, где под одеждой скрывался свежий шов.

– Ты опять?

– Уже привык.

– Знаю. И как?

– Нормально.

– У тебя всегда нормально.

С Бьёсом и Паасом он ограничился рукопожатием, в сторону Диоры пришлось кивнуть. Ура, дальше можно спокойно игнорировать! Она надоела своими придирками и беготней за ним по всей столице. Ее жажда отыграться удручала, она росла как мечница, но все еще не знала, что такое убить, потому постоянно оставалась не у дел. Сейчас не было никакого желания тратить на нее время. Адрен быстро достал из телеги шарф и вручил Карену. Объяснить удалось только его историю, остальное он понял сам и как ребенок начал радоваться новой вещице. Она поглотила внимание его и остальных, когда из толпы позади выскочили летописцы. Кто с карандашами, кто с магическими сферами, они как пчелы облепили Хиро. Другая часть окружила Карена с расспросами:

– Что вы ощущаете перед испытанием?

– Нет ли между двумя наручами конфликта при использовании?

– Как думаете, сколько из вашего потока выживет на испытании?

Его мнение хотели знать все, по любому вопросу. Что бы он ни сказал, люди принимали его слова едва ли не за пророчество. Пока брат пытался лавировать в этом потоке славы, Адрен отошел за повозку. Должно пройти какое-то время, пока летописцы отстанут. Хотелось обсудить несколько вещей, в том числе рассказать про покупку корабля. Бьёс тоже будет в восторге, нужно просто подождать, а стоять пока тяжеловато. Из-за тряски на дороге рана ныла, но демонстрировать слабость было непозволительно.

– Что, ноженьки устали?

Едва Адрен присел на край телеги, перед ним возникла Диора. Бьёс и Паас остались вдалеке, поэтому говорила она откровенно и с издевкой. На лице отражалась гримаса хищницы, Диора буравила взглядом Адрена.

– Чего тебе?

– Перед тобой страж, прояви уважение, ублюдок.

– Если хочешь отыграться, давай в другой раз.

– Доставай свой меч.

– Отказываюсь.

– Что?! – брови Диоры взлетели вверх. – Ты всегда убегаешь! Теперь бежать некуда! Ло не вправе отказывать ни магам, ни стражам.

– А я отказываю. Посмотри на эту толпу, твоя жажда мести испортит репутацию Хиро.

– Он и Бьёс вывернут любой инцидент в свою пользу, только дай им повод. Зато для тебя это будет честно. Твои действия опозорили меня на всю Академию…

Мечница злобно шипела, как змея.

– За десять лет все не уймешься? Давай не будем это обсуждать…

– Я сказала, доставай меч.

– Хорошо, я проиграл. Сдаюсь. Такой ответ тебя устроит? Действительно, куда мне против стража? Признаю твою победу.

– Нет, – заулыбалась мечница, – так дело не пойдет. Жалкий нищий ло с гордыней королей? Ты ведешь себя как мразь, что прячется среди таких же мразей, но я знаю, кто ты есть. Ты, твое происхождение и даже твоя суть опасны для людей вокруг. Думаешь, я не видела твои отклонения? О да, я наблюдала за тем, как ты ворочаешь свою руку, я знаю, что у тебя проблемы с лицом. Это ли не показатель того безумия, что дремлет внутри тебя? Даже сейчас твой мерзкий глаз дергается от напряжения. Рано или поздно такие выродки, как ты, слетают с катушек и начинают убивать всех вокруг. Ты дитя, зачатое в насилии. Принимаешь окружающий мир как должное и стараешься быть как все, красишь волосы и любезничаешь, но это не меняет твоей губительной сути. Ведь рано или поздно ты слетишь, как слетали все до тебя, и тогда люди придут в твой дом за твоей немощной матерью, что не смогла принять верное решение и прервать эту пустую жизнь. Будь я на ее месте, я бы покончила с собой! И мне бы уж точно хватило сил убить порочного ребенка. А ты… твой приход в Академию и мое унижение были первой весточкой того, что обязательно случится, и я не могу оставить это просто так. Ты недостоин всего, что есть у тебя, ты недостоин этого воздуха и этого солнца просто потому, кто ты есть. Когда твоя суть вылезет наружу, тебя убьют быстро, без раздумий, чтобы не допустить большее число жертв. Но вот твоя мать… да, ее будут медленно истязать за эту ошибку. Ответственность за тебя лежит на ней до конца ваших жизней, но разделить всю боль сможет лишь она, твоя никчемная ублюдочная мать, что сохранила такого же ублюдочного сына.

Адрен вскипел. Он многое мог стерпеть в свой адрес, где-то прогнуться или увильнуть, но когда дело касалось семьи, он себя уже не контролировал. Такое унижение было недопустимо, непростительно, тем более в адрес матери. Диора поняла, куда давить, она узнала эту слабую точку в нем и в Карене и сейчас говорила всё это намеренно. Где-то на заднем фоне мелькнула мысль, что это провокация, что нужно быть как Карен, который не пускается в драку очертя голову, а спокойно вынашивает план мести, что это всегда правильно и нужно уметь трезво смотреть на вещи. Мелькнула и исчезла без следа. Сейчас было уже все равно.

Быстрый удар левой, с замахом, чтобы встать от силы инерции. Одновременно правая рука метнула снятый с пояса нож. Диора сбросила с головы платок и ловко уклонилась. От ножа заслонил появившийся меч, развернутое плашмя лезвие встало точно перед острием. Второй удар, сокращение дистанции. Диора попыталась ухватить рукоять, но Адрен оказался быстрее. Коротким жестом он отбил меч в сторону и перешел в прямую атаку. Удар левой в голову был сбит, той же рукой отбит следующий. Новый замах левой ушел в пустоту, мечница подсела и атаковала в корпус. Сбив руки, блок от тройного выпада и размашистый сверху по диагонали снова в голову. Вместо блока она поймала руку и подсела под корпус, делая мощный бросок через себя. Адрес успел схватить ее за плечо и развернуть, сила броска перешла во вращательное движение, из-за чего удалось встать на ноги. Короткая серия ударов, Диора перешла в яростную атаку. Удары шли слаженно, один за другим, без возможности оппоненту оценить обстановку. По ритму и точкам, куда она целилась, Адрен раскусил прием – это была одна из стандартных комбинаций тренировок Академии. Ему она была известна, поскольку сам Картен разработал и внедрил ее в процесс, и естественно, что мастер в первую очередь обучил своим приемам. Когда все стало очевидно, он выждал нужный момент и перешел в атаку. Сбив атакующей руки и замах правой, сейчас она беззащитна и не готова к блоку, времени на уворот тоже нет. На замахе по руке прошел болевой импульс, кулак не поднялся на нужный уровень и ударил в плечо Диоры по косой. Мечница воспользовалась заминкой, нанесла два удара в грудь и один в бок под ребра. Когда удалось разорвать дистанцию, начали подкашиваться ноги. Из-за неудавшегося броска у Адрена открылась рана, боль от которой пришла не сразу. Слепая ярость заслонила все, и лишь тупая боль от пропущенных ударов смогла пробиться сквозь этот барьер. Руки свело, дыхание перехватило, даже на ногах удавалось стоять с трудом. Диора сделала два быстрых шага навстречу, над ее головой снова появился меч. Короткий жест, отработанный до автоматизма, чтобы схватить клинок – завершающий удар сверху поставит точку. В тот миг, когда пальцы сомкнулись на рукояти, в лезвие ударила короткая палочка из белого света. Прямая, чуть овальная по центру, длиной с ладонь – так выглядели магические болты с арбалетов стрелков. В тот же миг в ушах раздался звук выстрела. Карен спешил и не вкладывал сил в стрелу, меч отлетел в сторону. Лишившись оружия, мечница злобно посмотрела в его сторону.

– Ты что творишь, Диора? – взревел Карен. Так злобно он не кричал еще никогда. Боль ослепляла, свести ее в точку не получалось. Адрен дышал сквозь зубы и просчитывал варианты контратаки. Когда он разглядел толпу летописцев, увидел, что все смотрят в их сторону. Если они продолжат, это плохо скажется на роли кандидата, если уже не сказалось. Скрипя зубами Адрен верно оценил ситуацию и медленно поплелся в сторону телеги. Попутно он накинул капюшон и подтянул маску с шеи.

– Он сам на меня набросился! Больной урод!

– Дай посмотрю, что там, – заговорил Карен, подхватывая руку Адрена и помогая идти. Диору он игнорировал. – Совсем плохо? Могу прижечь.

– Не надо, не хочу еще один шрам на теле. Так зашьюсь, заживет.

– У тебя кровь идет.

– Естественно, у меня кровь, туда прямой прилетел… ох…

Адрен подошел к повозке и взобрался наверх. Рука еле сумела ухватить вожжи.

– Куда ты собрался? – вполголоса произнес стрелок. – Тебе лечиться надо.

– Это ей лечиться надо.

– Куда ты?

– Подальше отсюда, иначе у Хиро могут быть проблемы. Не забудь надеть подарок в день испытания.

– Я слышал ваш разговор. Так я это не оставлю.