Спортивное пиратство для начинающих

– Нет мы не… Никогда друг друга не видели, в общем. Но я очень хотел бы… гм… познакомиться. Вы знаете, как его найти?

– Что ты, какое там… Вечная трагедия почти отцов и почти детей, увы. Взрослеют и расплываются кто куда из родной каюты. За все двадцать лет, с тех пор как меня сюда засадил, он мне так даже ни разу и не попугаил… Ну да ничего, такова уж жизнь. У него теперь свои дела, свои заботы.

– А вы?.. Вы разве не хотите ему отомстить?

– Отомстить?.. Вот ещё, глупости какие. Мне что же, по-твоему, заняться нечем?.. Хотя… Поначалу-то, как сюда попал, и впрямь я на Клинта шибко осерчал. Руки всё ему собирался, откуда они растут, повыдёргивать. В такой ярости был, что схватил ложку да начал тайный ход на свободу копать. И как-то, знаешь ли, увлёкся… Копаешь себе, копаешь… А вокруг хорошо, тихо, спокойно. Только ложка по камням – звяк, звяк!.. Размышлять и изобретать ничего не мешает. Еда здесь первосортная, у меня на губернаторскую кухню туннель, прямо к главной плите… И в библиотеку… И к мастерским… Чего ещё желать? Вот только стражники порой досаждают.

– Да уж, если обо всём этом кто-нибудь узнает…

– В каком смысле?.. Кто ж об этом ещё не знает?.. В том-то вся и беда. Они меня как пятнадцать лет назад вчистую оправдали, так с тех пор за мной и охотятся, чтобы на свободу выпустить. Но не на того напали. Никому ещё не удавалось поймать великого Монте-Винчи!.. Ну ладно, второй раз поймать никому не удавалось… А теперь хватит, довольно! Убирайтесь отсюда и оставьте меня наконец в покое.

– Да мы бы с радостью, – сказал я, – но мы не можем.

– Это ещё почему? Что, копать не умеете?

– Умеем. Наверное… Но не знаем в какую сторону. И откуда начинать.

– Глупости, юноша, полнейшая ерунда. Всякий нормальный человек должен понимать, что… Так, дайте подумать… Запад там… Следовательно, наружная стена должна быть… должна быть… В общем, копать следует как раз из вашей камеры.

– А может быть… Не затруднило бы вас объяснить наглядно? Вот прямо пальцем показать.

Монте-Винчи вновь достал часы, с сомнением постучал ногтем по циферблату.

– Нет. В этом месяце у меня слишком плотное расписание.

– Но тогда не могли бы вы… – сказал я.

– Извините, а что если… – сказал Патрик.

– Эй, а этот твой лаз на кухню, он где тут у тебя? – сказал Крюк.

– Хорошо! – сказал Монте-Винчи, страдальчески морщась и затыкая уши. – Но только если поклянётесь больше не терзать меня идиотскими вопросами!

Поклявшись всем, чем было можно, и не без труда оторвав д’Арманьяка от механической лошади, пустились мы в обратный путь.

– Здесь!

Монте-Винчи закончил простукивать стену и мелом поставил на каменной кладке жирную отметку. Я тем временем закончил надевать ботинок, потерянный при охоте на мышь и всё это время дожидавшийся меня в камере.

– Первые пятьдесят ярдов прямо, потом тридцать налево, а там уже разберёшься.

Он протянул мне перепачканную в земле ложку.

– А… гм… простите, не найдётся ли у вас кирки?.. Или, скажем там, лопаты?

– Ну вот, так я и знал… Снова идиотские вопросы! – вскричал Монте-Винчи. – Клятвопреступник!

Поспешно взяв ложку, я вздохнул, примерился и нанёс удар по кладке… Стена взорвалась мне в лицо. Перелетев через всю камеру, на несколько мгновений утратил я сознание. Вновь открыл глаза. Там, где ранее была меловая отметка, зиял теперь широкий пролом. В центре его, отгоняя от лица тучи взметнувшейся каменной пыли, стоял Весёлый Макроджер.

– Йо-хо… кхе-кхе… хо!.. Подкопы, взрывы и театральные эффекты. Вот что я люблю!

– А, это ты, Роджер, – сказал Монте-Винчи, поднимаясь с пола и отряхиваясь. – Ну, здравствуй, почти сын! Поворотись-ка, дай на тебя посмотреть… Да, возмужал, ничего не скажешь… Совсем уже взрослый.

– Как?.. Ещё один почти сын? – спросил я. – Так получается, он мне врал, что никогда не видел Клинта? Или же… Погодите-ка… Или он и есть…

– Нет-нет, это другой почти сын. Этот у меня хороший мальчик, – Монте-Винчи ласково погладил Макроджера по голове. – Они с Клинтом хоть и почти братья, но никогда друг с другом не встречались. Когда тот к моей команде прибился, чёртов похититель детей уже задурил Роджеру голову и сманил его в Австралию, спасать какого-то мифического Гарри Айртона от какого-то Воланда Паганеля. Нет, ну объясните мне, как разумный пират мог поверить в такие дурацкие сказки?!

– Пожалуйста, капитан, не называйте его так, он расстраивается… Ну что вы хотите, Роллинз тогда и сам ещё мальчишкой был, в два раза меня младше… Но пусть тогда мы с ним и наделали глупостей, и всё вышло как вышло… Лишь одного во все времена не забывал я ни на секунду и лишь об одном буду помнить всегда: вы, капитан, были самым злобным, самым отвратительным, самым безжалостным, самым мерзким и самым подлым пиратом во всём Сан-Януарио. Вы заменили мне родного отца, научили всему, что знаю я теперь… Ах, что за чудесные времена это были!

Макроджер всхлипнул. По морщинистому лицу его катилась слеза.

Где-то в отдалении захлопали двери. Коридор наполнился топотом бегущих ног.

Монте-Винчи, украдкой вытиравший глаза кончиком бороды, замер и прислушался.

– Стража!.. Нужно спасаться, пока они меня не выкинули на свободу… Роджер, почти сынок, ты знаешь, что делать? Справишься?

– Конечно, капитан. У меня был великий учитель.

– Спасибо, Роджер. И прощай!.. Прощайте и вы, юноши. Слушайтесь этого одноглазого шалопая. На вид, может, и ничего особенного, но, числом Пи клянусь, это лучший пират, что видел я за пределами зеркала!

Взмахнув на прощание рукой, Монте-Винчи с кряхтением ввинтился в стену. Коридор меж тем залило светом множества факелов. Толпа стражников сгрудилась по другую сторону от решётки.

– Ни с места, пираты! Побеги из самого глубокого каземата строго запрещены законом Сан-Януарио!

– Ага, я читал, – сказал Макроджер. – Но вот не возьму в толк, о каком побеге идёт речь? Я совершил деяние ровно противоположное. Если угодно, можете называть его прибегом.

Стражники пошушукались.

– Это уж пусть начальство разбирается. А до тех пор – руки вверх!.. А не то!..

Макроджер поднял бровь и опустил руку на эфес сабли.

– А не то что?

– Даже не вздумай, пират! – сказали стражники, пошушукавшись ещё немного. – В одиночку тебе против нас не выстоять.

– И с чего же это вы взяли, что он один?

Из пролома в стене вышел Роллинз с каким-то длинным, завёрнутым в ткань предметом в руках. Некоторое время все присутствующие молча смотрели на пролом. Однако появляться оттуда, судя по всему, никто больше не намеревался. Стражники с облегчением перевели дух.

– Вдвоём у вас тоже шансов нет. Лучше сдавайтесь по-хорошему.

Роллинз патетически воздел к небу руки.

– Нет, ну вот что за люди, а?.. Неужто за столько лет нельзя было выучить, насколько мы, пираты, коварны и какие хитроумные планы можем строить?.. Вы что же, всерьёз полагаете, будто мы собирались с вами драться?

Стражники переглянулись и растерянно пожали плечами. Роллинз, с мрачным изумлением покачав головой, развернул ткань, извлёк из неё шпагу и эфесом вперёд протянул д’Арманьяку. Второй рукой вытащил из-за пояса пистолет. Бахнул выстрел, замок на двери камеры разлетелся вдребезги.