Спортивное пиратство для начинающих

Без отдыха и остановки гребли мы вот уже три четверти часа. Пот застилал глаза, ноющая боль терзала мускулы, погружать доску в воду с каждой минутой становилось всё тяжелее. Зависть к условиям труда профессиональных галерных гребцов отравляла душу. Дорого отдал бы я сейчас за удобную скамью под собой, ухватистое весло в руках и услужливо задающего ритм надсмотрщика.

– Эй, а плыть-то нам далеко ещё? Много осталось? – спросил Крюк.

– Не хотелось бы показаться излишне дерзким, капитан, – добавил Патрик, – но не мог бы ты заодно пояснить, куда именно мы плывём?

– Я могу, – сказал Весёлый Макроджер. – По моим наблюдениям – а должен признать, что удовольствие наблюдать за вами не променял бы ни на какой в мире цирк – вы прошли ярдов пятьдесят вдоль причала. И сейчас находитесь ровнёхонько на стояночном месте «Чёрной белой акулы» капитана Клинта. Поскольку же «Акула» только что вошла в бухту и минут через десять начнёт швартоваться… Получается, гребёте вы прямиком дьяволу в пасть.

В изнеможении бросив доску, я распрямился и огляделся по сторонам. Лишь узкая полоса воды отделяла нас от берега. На самом краю причала, укрываясь от солнца под дамским кружевным зонтиком, в складном парусиновом кресле возлежал ухмыляющийся Макроджер. В руках у него была початая бутылка рома, над головой висел огромный, намалёванный чем-то красным – уж не кровью ли?.. – плакат: «Стоянка запрещена. Штраф – смерть. Клинт».

Я обратился в сторону моря. Там, меж стоящими на рейде кораблями, скользил огромный фрегат. Хотя можно было уже в деталях рассмотреть, как трепещут на ветру чёрные паруса, как горит солнце на меди палубных орудий, как скалится голый череп на флаге, казался он совершенно безлюдным. Ни одного человека на борту, ни малейшего признака жизни.

– Без паники! – сказал я своей растерянной команде. – Мы же не специально. Мы не можем прямо сейчас освободить место. Я с этим Клинтом поговорю и всё объясню. Уверен, он войдёт в положение.

Макроджер приподнялся в кресле и бешено зааплодировал.

– Браво!.. Бис!.. Воистину, лучшего представления я не видал с тех пор, как капитану Батлеру взбрело в голову на всех парусах швартоваться к ирландскому берегу под ураганным ветром!.. Ты, Фаулз, я погляжу, не менее рисковый парень. Мне, пожалуй, будет тебя недоставать. Запомни: никто и никогда не говорил с капитаном Клинтом. Мало того, его никто не видел. Никто из тех, кто мог бы об этой встрече потом рассказать, конечно же… Даже я, наикровожаднейший пират на тысячу морских миль окрест, боюсь его, как голубой марлин боится капитана Хэма, и не стесняюсь в этом признаться. Так что пойду-ка я отсюда, пока не началось… Счастливо оставаться, утопленнички!

«Чёрная белая акула» неумолимо приближалась. Ухватившись за леер, я вскарабкался на планширь и изо всех сил замахал рукой.

– Эй, Клинт!.. Прежде чем вы совершите какой-нибудь опрометчивый поступок, давайте переговорим и всё обсудим, как надлежит почтенным джентльменам удачи!

«Акула» замедлила ход и начала менять курс.

– Вот видите, – сказал я, – он ложится в дрейф. Если попросить вежливо и уважительно, то два разумных человека всегда смогут найти общий язык…

Завершив поворот, фрегат остановился к нам бортом. Длинный ряд пушечных портов распахнулся одновременно. Жерла орудий выдвинулись наружу и заворочались в поисках цели.

– Упс… – сказал я. – Кто-нибудь проверял, у нас на «Росинанте» есть какие-нибудь пушки?

– С-сейчас п-посмотрю в т-трюме…

Проворный Крюк с нехарактерным для него проворством нырнул в палубный люк.

– Если не возражаешь, капитан, я это… помогу искать… – сказал Патрик, следуя за ним.

Пушки «Акулы» тем временем сошлись в одной точке – точкой этой оказалась моя голова – и замерли.

– Тре бьян, канальи!..

На сей раз выхватить шпагу д’Арманьяк не успел. Демонстрируя не меньшее проворство, я столкнул его в люк, затем прыгнул вниз и сам. Последним, что услышал я, прежде чем потерять сознание, был могучий залп, свист ядер и жалобный треск ломающегося дерева.

Тишина и темнота. Это выглядело уже не так плохо. Способность воспринимать абстрактные концепции свидетельствовала в пользу того, что я скорее жив, чем мёртв. Облегчённо выдохнув, я попытался вдохнуть. Вдыхать оказалось нечего. Поразмыслив, я пришёл к выводу, что каким-то образом угодил за борт и теперь погружаюсь на дно. Из последних сил сражаясь за жизнь, отчаянно замолотил руками…

– Ай!.. Извини… – сказал Патрик, сполз с моего лица и откатился куда-то в сторону.

– Ну и где, кит меня проглоти, мы находимся? – спросил из темноты голос Крюка.

– Где?.. Где он?.. Защищайся, кит!

– Ай!.. Хватит колоть меня этой штукой, сумасшедший старик!.. Я в метафорическом смысле.

– Тихо! – сказал я. – Слышите? Там, наверху… Шаги… Эй, кто-нибудь, мы здесь!.. На помощь!

Шаги приблизились, гулко застучали над головой. Чуть погодя застучал топор. Ослепив нас лучом солнечного света, в потолке – если это, конечно, было потолком – открылась узкая щель.

– Надо же… – сказал Макроджер, с любопытством нас рассматривая, – Вроде бы живы.

Мы лежали на груде обломков в том, что, по всей видимости, было трюмом «Росинанта». Вот только выглядел он как-то необычно.

– Что случилось? – спросил я. – Где Клинт? Мы его победили?.. И где, кстати, мы?

– Там же, где и были. У причала. «Акула» жахнула по вам всем бортом, развернулась и ушла обратно в море. А вы – буль-буль!.. Оверкиль.

– В смысле? – спросил Крюк.

– В смысле, что я сейчас на днище вашей посудины стою. Вашей бывшей посудины, если уж быть точным.

– Тогда зачем ты его продырявил, злодей?.. Утопить нас задумал?!

– Хех… Чисто технически вы уже утонули. Ниже уровня воды сидите. Тут сверху только киль и торчит… Но если считаете, что спасать вас не надо… Ладно, не больно-то и хотелось.

– Макроджер, подождите, – сказал я. – Крюк не хотел вас обидеть, это посттравматический шок, простите его. Вытащите нас, пожалуйста, пока мы не ушли глубже.

– Глубже не будет, не боись. Вы мачтами в дно упёрлись. Ну хорошо, так уж и быть… Не ради тебя, а лишь из уважения к твоему крепкому старику. Сейчас лаз расширю и верёвку сброшу…

– Отставить, – послышался голос мистера Тича. – Именем губернатора приказываю посторонним очистить зону расследования водно-транспортного происшествия.

Он заглянул в щель.

– В очередной раз поздравляю, Фаулз. Должен признать, ты и впрямь образцово-показательный пират. Два корабля за два дня, это серьёзно. Только есть одна маленькая проблема. Ты в курсе, что пираты обычно топят чужие, а не свои корабли?.. Хотя нет… Две проблемы. Это же и впрямь были не твои корабли.

– Капитан Клинт напал на нас без причины и предупреждения, – сказал я. – Я требую провести расследование.

– Вот как. Требуешь?.. То есть пиратская вольница тебе вдруг нравиться перестала? Вдруг понадобилась вмешательство органов правопорядка?.. Странно, странно… Ну да ничего. Конечно же, мы проведём расследование. Самое тщательное, не сомневайся. Пожалуйста, никуда не уходите и дожидайтесь прибытия сотрудников губернаторской инспекции безопасности водного движения.

– А долго их дожидаться? – спросил Крюк. – Я есть хочу.

– Хм… Дайте-ка подумать… Разумеется, финансирование инспекции было заложено в проект бюджета Сан-Януарио на этот год. Но времени, чтобы бюджет принять, у губернатора так и не нашлось, постоянно отвлекали более насущные дела. Скрываться от призраков под кроватью, например… Так что вновь инспекция заработает в штатном режиме лишь в следующем году. Надеюсь. Если, конечно, и на этот раз принятию бюджета ничто и никто не помешает. А до тех пор зона происшествия объявляется закрытой для входа и выхода. В целях сохранения улик в неприкосновенности. Данное распоряжение касается всех не уполномоченных иным специальным распоряжением лиц… Мистер Фаулз… Джентльмены… Желаю вам приятного времяпрепровождения.

По потолку – точнее, по дну – нашего пристанища – точнее, узилища – забухали удаляющиеся шаги.

Следующие несколько часов провели мы за выработкой планов самоспасения. Крюковская идея проделать в борту дырку встретила горячие возражения Патрика, справедливо указывавшего, что вода зайдёт внутрь быстрее, чем мы успеем выйти наружу. Попытки соорудить пирамиду из обломков дерева, трюмного скарба и собственных тел, чтобы добраться до щели в потолке, привели лишь к появлению многочисленных синяков у всех участников мероприятия.

Вечерело. Пробивающиеся сверху лучи солнца тускнели и грозили вот-вот угаснуть совсем. Идеи кончились. В животах бурчало.

– Это несправедливо, в конце-то концов! – Патрик в сердцах бухнул кулаком по стенке. – Они не имеют права уморить нас голодом посреди гавани Сан-Януарио!

– Решительно не понимаю, судари мои, почему пираты никогда не ездят на лошадях? Когда я был мушкетёром, лошади нас в таких случаях очень выручали.