Спортивное пиратство для начинающих

– Но-но, попрошу!.. Не Крюк, а Хуан де Ла-Плата, министр внешней торговли и природных ресурсов Содружества Соединённых Панцирей. Внешней торговли природными ресурсами, вернее сказать.

– Да, но… Здесь же нету никаких природных ресурсов…

– Вот потому министр я, а не всякие глупые мальчишки. Кто первым месторождение открыл, тот и министр.

– Чего… месторождение?

– Панцирей, конечно же. Черепашьих панцирей!.. Ну, строго говоря, я просто однажды под ноги посмотрел… Теперь мы их добываем, викингоиндейцы делают из них мебель и другие полезные в быту штуковины, Тот-кто-всё-называет их как-нибудь покрасивше называет, а потом мы всё это в Старый Свет отправляем. Акаб нынче туда переехал, клиентов нам загарпунивает. Прям талант у него открылся. Очень уж настойчивый он. Пока не купят, нипочём не отвяжется. На вес золота продаёт, – он с любовью погладил золотой крюк. – В общем, зря ты предательством занялся. Сейчас бы вместе со мной новую яхту выбирал.

– Я не… Ладно, неважно… Послушай, я рад тебя видеть, правда… Но мне нужно срочно поговорить с Макроджером. Он здесь?

– Да какое там… Все ж с вами, санянуарцами, воюют. Как, осьминога им в клюз, с ума посходили!.. Президент из бункера ни на шаг не вылезает, целыми днями с Монморанси – он теперь министр обороны – совещается… Остальные уплыли куда-то. Вроде секретную операцию какую-то против вас готовят… Мы с миссис Литтлфрог и Гунь-Винем одни за всех на хозяйстве отдуваемся.

– Какую операцию? – спросила Дженни. – И куда именно они поплыли?

– Хех!.. Где твоя логика, женщина? Откуда ж я знаю, что за операция, если она секретная? Слыхал только, они про пирамиду какую-то говорили… Хотя погодите… Или нельзя вам об этом рассказывать?.. Вы же этот, как бишь его… Противник, во!

– Не-не-не, всё в порядке, – сказал я, – мы совершенно ничего не поняли. Ни полслова! Но ты извини, я вдруг вспомнил об одном ужасно важном деле. Мне нужно… Короче, мы поплыли, хорошо?..

– А, ну тогда ладно. У меня тоже дела. В летней резиденции моей гобелены вешают, нужно проследить, чтоб цвета не перепутали… Счастливого пути и удачи, противники! Вы потом это, как довоюете, в гости заплывайте. Я к тому времени парк с фонтанами дострою, д’Арманьяк рагу ирландё наготовит, посидим, вспомним… В общем, буду рад видеть…

До острова людоведов оставался ещё час пути. Дженни стояла у штурвала надувшись, будто за что-то на меня сердилась. От самых Панцирей она не проронила ни слова. А я всё никак не мог сообразить, как бы половчее завязать разговор. Точнее, боялся его завязывать.

– А вот интересно, – отыскал я наконец подходящую тему, – почему они сразу не забрали «Акулу», когда сбежали? Ведь у них же была такая возможность.

– Если они хоть немного похожи на тебя, то попросту не сообразили этого сделать. И даже если бы кто-нибудь им прямым текстом намекнул, они бы ещё неделю размышляли, что же им предпринять дальше.

– Эмм… Угу… гм… Дженни, по поводу того, что ты тогда сказала… Я… гм… Ну… в общем… не знаю как, но… хм… Ты только не… Ладно, хорошо. Я скажу. То, что должен был сказать уже давно. Дженни, я тебя…

– Трубу!

– Ч-что?..

– Подзорную. Дай мне трубу, быстро!

Выполнив просьбу, я проследил направление её взгляда. Наперерез «Акуле», с каждой секундой приближаясь, мчался скрытый под водой предмет. Лишь пенистые буруны на поверхности выдавали его местонахождение.

– Торпеда! – закричал я.

– Ты что несёшь, Питер? – спросила Дженни, не отрываясь от окуляра. – Что такое торпеда? Откуда ты вообще это слово взял?

– Если честно, понятия не имею. Но почему-то уверен: это выглядит в точности как торпеда, что бы это ни значило.

– Хм… Ну не знаю. По-моему, это выглядит как бобр. Очень большой бобр, впрочем…

– Дженни, осторожно! Не дай ему к нам…

Поздно. Среда уже достиг «Акулы». Послышались треск и чавканье, корабль наш потерял ход и стал крениться на борт. И вслед за тем море вскипело, забурлило, выплюнуло из глубин фонтаны воды и многократно увеличенную в размерах медную бочку с плавными обводами. Люк в верхней части её распахнулся, и оттуда, словно Иона из чрева кита, выбралась человеческая фигура. Черт лица с такого расстояния было не разобрать, но бесформенная хламида и борода ниже пояса не оставляли сомнений.

– Что ж, – сказал, – этого мы, собственно, и хотели. Будем надеяться, они успеют взять нас на абордаж, прежде чем «Акула» утонет…

Первым на борт взобрался Патрик. С обнажённой саблей в руке устремился к нам.

– Злая девчонка, злая!.. – кричал он, задыхаясь и шипя от ненависти. – Обманула нас-с!.. Вс-сех обманула… Отдай нам капитана, он наш!

Дженни заслонила меня спиной.

– Ах ты ж моя прелесть… Больше ничего не хочешь, нет? Да я лучше его в океане утоплю, чем тебе отдам.

– К-кого ут-топишь?.. – уточнил я, хотя уточнения и не требовалось.

– Отойди, добром прошу, – сказал Патрик. – Самый наикровожаднейший из пиратов не сможет меня сейчас остановить!

– А я и не пират, – сказала Дженни, в свою очередь извлекая из ножен абордажную саблю.

Патрик бросился на неё с яростным воплем. Клинки их скрестились, замелькали в воздухе. Посыпались искры.

– О скумбриевидная макрель!.. Вы что, с ума оба посходили? – кричал я. – Кто-нибудь, да остановите же их!.. На помощь!

– Орлы!.. – кричал Монте-Винчи, поднимаясь на борт «Акулы» и грозно потрясая белой бородой. – Вперёд, орлы мои, на абордаж!

– Макроджер, сделай что-нибудь!.. Они сейчас друг друга… – начал я, когда все орлы Монте-Винчи взлетели на палубу.

Око Макроджера развернулось, обратилось на меня, наполняя сердце первобытным беспричинным ужасом.

– А зачем мне что-то делать? Невидимая Борода и сам неплохо справляется.

– Моя школа! – сказал д’Арманьяк. – Но над защитой ещё поработать нужно. Слишком раскрывается после удара.

– С другой стороны, если хочешь, могу её сразу пристрелить. Чтоб не мучилась, – сказал Роллинз.

– Нет-нет, подождите!.. Вы не понимаете. Давайте я всё спокойно попробую объяснить, – сказал я, стараясь не обращать внимания на лязг стали и воинственные крики за спиной. – Клинт, он не такой, как вы… как мы о нём думали. Нет, то есть он плохой, но не настолько плохой, чтобы считаться плохим настолько, чтобы… В общем, он хочет переговоров.

– Конечно же, он хочет переговоров. Ещё бы. Теперь, когда мы «Акулу» потопили… Ну, вернее, пока нет, но через полчасика она всяко утонет… А Невидимая Борода уже работает над нейтрализацией его лучшего капитана… В общем, когда у него не осталось ничего, а у нас есть «Чёрный балаеноптера мускулус»… – Макроджер указал на пришвартованную к «Акуле» медную бочку.

– Который всякие невежды, – вставил Монте-Винчи, выразительно глянув на Роллинза, – ошибочно именуют «Чёрным синим китом».

– Разумеется, Клинт хочет переговоров, – продолжал Макроджер. – Другого выхода у него и нету.

Звон сабель за спиной участился, перешёл в крещендо.

– Должен заметить, что с медицинской точки зрения, – сказал Стокеш, – лупить друг друга этими острыми штуками – потенциально весьма травмоопасное занятие.

Я заговорил торопливо:

– Напомню, что в прошлый раз, когда у Клинта не осталось ничего, «Макфьюри» оказался на дне, а мы все – в тюрьме…

– Ну, положим, не все, – сказал Роллинз.