Семьи: книга третья

– Здорово! Давай тогда за пополнение в роду Гатауллиных! – налив супруге сок, поднял свой бокал Ринат.

Глава VII

Потеряв счет времени, механически поглощая принесенные официанткой горячие блюда, супруги без остановки обсуждали ворвавшееся в жизнь семьи радостное событие и все, что за ним должно было последовать. Вика засыпала мужа своими соображениями насчет того, какие анализы и процедуры необходимо было сделать в самое ближайшее время, когда должен появиться малыш, какого он будет знака зодиака, кому в первую очередь следовало сообщить о ее положении, а кому лишний раз не стоило ничего говорить; не без гордости за свою хозяйственную практичность (зная наверняка, что муж оценит ее старания) деловито и обстоятельно вывела она, что на детскую кроватку и ванночку тратиться нет никакой необходимости – все это предусмотрительно было ею сохранено, равно как и некоторые вещи, вроде зимнего комбинезона и обуви, а вот коляску следовало купить новую, потому что имевшаяся никуда не годилась, и если Даша еще сможет отъездить на ней, то потом она уже точно придет в совершенно непотребное состояние. Вполуха слушая нескончаемые рассуждения и планы жены, Ринат соглашался абсолютно со всем, что она говорила, невольно заражаясь ее пылким радостным и приподнятым настроением.

Больше часа Вика делилась с супругом накопившимися за последние несколько дней мыслями, и только озвучив все, что навскидку приходило ей в голову, смогла остановиться.

– Подожди меня, я сейчас вернусь, – вставая из-за стола, сказала она мужу.

Когда супруга направилась к барной стойке, Ринат закурил сигарету и стал смотреть ей вслед. В кафе Вика сняла кофточку, и сейчас ее вид в платье с глубоким вырезом сзади, наполовину оголявшим загорелую спину своей обладательницы, очень взволновал его. В сладостном упоении созерцал Ринат жену, находя ее сейчас особенно красивой и невероятно сексуальной.

Поговорив у стойки с администраторшей и получив от нее какой-то предмет, Вика вскоре вернулась к столику, но садиться не стала, а подошла к мужу и, взяв его за руку, потянула за собой, как бы пытаясь поднять с места.

– Пойдем, – сказала она.

– Куда? – продолжая сидеть, спросил Ринат.

– Хочу тебе кое-что показать.

– А как же это все? – обвел он взглядом недоеденные блюда и наполовину еще целую бутылку вина.

– Мы никуда не уходим. Пойдем, – сказала Вика, с новой силой потянув мужа за руку.

Затушив сигарету, Ринат поднялся и последовал за женой. Обойдя столы, супруги оказались у внутренней лестницы. Подмигнув стоявшей неподалеку администраторше, Вика пошла по ней наверх, маня за собой мужа.

Лестница вела на второй этаж кафе, где был устроен бильярдный зал. Он представлял собой небольшую комнату с окном и двумя столами – русским и пулом; больше здесь не присутствовало никакой мебели, просто потому, что ее уже некуда было поставить. Зал работал все дни с самого утра, но после пяти его закрывали, чтобы не создавать помех вечерним посетителям кафе.

Отворив дверь, Вика вместе с мужем зашла внутрь. По интригующему взгляду жены, по тому, что у нее оказался ключ от пустой бильярдной, Ринат уже начал догадываться, к чему идет дело, и когда супруга, закрыв за ними дверь, оставила ключ в замке, в волнительном предвкушении стал следить за ее действиями.

– Ты готов? – обратилась к нему Вика, включая свет над столом с пулом.

– Еще минута, и буду на все сто.

Подойдя к столу с короткого борта, Вика высвободила плечи из лямок и, расстегнув молнию, скинула платье, представ перед мужем в одних только туфлях и чулках.

– А теперь? – соблазнительно смотря на супруга, спросила она.

Подойдя к жене, Ринат обнял ее и стал покрывать страстными поцелуями, а она, стащив с него пиджак, принялась развязывать галстук.

?????????????????????????????????????????

Это было восхитительно. Любовный акт на бильярдном столе представлял собой одно из давних желаний Рината, занимавших в списке его сексуальных фантазий почетное место где-то между стюардессой в уборной самолета и сестрами-близняшками. Сидя за столом и потягивая вино, он смотрел на супругу, подарившую ему незабываемые мгновения пылкой безудержной страсти, и видел несравненную женщину, на голову превосходящую всех, с кем ему когда-либо довелось быть в близости. Вика умела чувствовать, угадывать и воплощать его сексуальные желания, делая это совершенно естественно, без каких-либо просьб и уж тем более давления с его стороны. Она представляла собой идеальную любовницу, а значит – идеальную жену.

– Ты самая лучшая. Я тебя обожаю, – сказал Ринат.

– Не уезжай завтра никуда, за-ая. Давай проведем выходные вместе, – сделав жалостливое лицо, упрашивающим тоном обратилась к мужу Вика.

– Ки-иса, ну как я могу остаться? За меня уже все оплачено. Да и нельзя отрываться от коллектива, – ответил Ринат с тем нежным и одновременно горьким видом, который бывает у человека, когда он вразрез всем своим сердечным чувствам и исключительно в силу обстоятельств вынужден отказывать в просьбе любимому.

Вскоре супруги собрались домой. На вызов приехал тот же таксист, который привез их в кафе, и Ринат, радуясь знакомой компании, с удовольствием проговорил с ним весь обратный путь, успев по ходу дела поделиться полученным от жены счастливым известием.

Глава VIII

На следующий день с утра Ринат заехал за Наташей, и вместе с Завязиным и Любой они отправились на залив, куда прибыли уже к обеду. Компания еще загодя сняла на местной турбазе небольшой отдельный домик в три комнаты: с одной общей, наподобие кухни, с несколькими шкафами, мойкой, столом и маленьким холодильником, и двумя спальными, в которых помимо кроватей-полуторок были только тумбочки, и больше ничего. За домиком находился дворик со скромной банькой, беседкой и мангалом; участок был огорожен по бокам высоким и частым штакетником, создававшим уютную уединенную атмосферу, с задней же стороны забор отсутствовал, а вместо него между столбами была прибита только пара горизонтальных перекладин, служивших большей частью в качестве преграды для бродившей поблизости скотины и перебравших с алкоголем отдыхающих. Перекладины были узкие, и их наличие никоим образом не мешало наслаждаться великолепным видом залива, находившегося всего в нескольких десятках метров от участка, на фоне которого высились растущие сразу за оградой редкие сосны.

По приезду женщины с ходу принялись обустраивать домик. Прибравшись каждая в своей комнате, постелив кровати и разложив вещи, они перешли на кухню, наполнив ее суетой и деятельным оживлением. Наташа, привыкшая к быту студенческого общежития, где столом и кухней заправляли сразу четыре хозяйки, а значит – ни одна, особенного рвения не проявляла, и в основном хлопотала Люба, взяв на себя как большую часть дел, так и патронаж над нерасторопной подругой. Мойка, холодильник, шкафы, стулья, стол – все это стало шуметь, открываться, двигаться, протираться. Сразу были определены на свои места уже имевшиеся тут предметы, к которым вскоре добавились новые, привезенные с собой, а после того как порядок был наведен, женщины взялись готовить обед.

Мужчины между тем, стаскав с машин вещи и сумки, отправились прямиком на задний дворик. Баня, как и сказал им при въезде сотрудник турбазы, ожидала их в совершенной готовности: в наличии имелись и тазы, и веники, а баки были полны водой – оставалось только протопить. Дров тоже оказалось предостаточно, так что хватало и на угли для шашлыка.

– Весной ездил к Викиным родителям, и тесть завлек меня рыбалкой, – разбирая снасти, обратился к другу Ринат. – У него там на севере классные места есть. Щук с ним наловили, сомов. Мне понравилось, и я тоже решил себе спиннинг прикупить. Шесть тысяч стоит.

– Ну ничего себе. Крутой спиннинг, – значительно кивнул головой Завязин, запаливая дрова в мангале.

– Не-ет, совсем не крутой. Там и по десять, и по двадцать тысяч были.

– Двадцать тысяч за спиннинг? Я на китайском рынке в прошлом году за семьсот рублей купил.

– На китайском рынке это просто удочка с катушкой. А на профессиональные спиннинги цены начинаются от десятки и выше.

– В чем разница-то? Спиннинг и есть удочка с катушкой.

– Ты что-о! У профессионального спиннинга целая интеллектуальная система со всякими наворотами, типа контроля натяжения лески и тому подобного… Так что мой еще простенький считается, любительский. Сегодня первый раз опробую. После обеда пойду с Наташей на берег. Закину там пару раз удочку, – расплывшись в довольной улыбке, подмигнул другу Ринат.

Во дворик к беседке потихоньку стала ходить Наташа, принося с собой тарелки с нарезками и салатами, которые споро делала на кухне Люба, а когда стол был накрыт, компания собралась за ним перекусить. Уже не в первый раз отдыхая таким составом, все присутствующие хорошо знали друг друга, и установившийся за едой разговор носил непринужденный и веселый характер. Впрочем, сидели недолго: Ринат с Наташей вскоре отправились на залив, а Завязин пошел колоть дрова для бани.

Оставшись в беседке одна, Люба развернулась на лавке полубоком и, сложив локти на перила, стала наблюдать за возлюбленным. Одной рукой устанавливая на чурку крупные поленья, Завязин легко, безо всяких видимых усилий раскалывал их, так что те буквально разлетались в разные стороны. Следя за мужественными действиями избранника, в огромных руках которого топор казался игрушечным и невесомым, она вновь ясно ощутила сильную любовь к нему, и от этого ей сделалось обидно и горько.

Последнее время Люба пребывала в постоянной тревоге относительно своего текущего положения, и еще больший страх вселяла ей мысль о будущем. Все сильнее разрастались в ее душе сомнения насчет Завязина. Когда тот пообещал ей развестись с женой, она решила, что расставание произойдет в самое ближайшее время, но проходил месяц, другой, а с его стороны не было никаких действий. По большому счету, их взаимоотношения сохраняли прежний статус внебрачной связи, несмотря на ее положение, и это не давало ей покоя. Не раз она выставляла Завязину категорические требования объясниться с супругой, однако тот бездействовал, заверяя ее, что вопрос этот решен окончательно и нужно только дождаться более подходящего момента. Но эта неизменная нелепая отговорка рождала в Любе лишь бурю негодования. Какого подходящего момента? Она была уже на седьмом месяце беременности, и положение ее становилось мучительно-невозможным. Вся ее дальнейшая судьба находилась в воле Завязина, и, ощущая свою полную зависимость от него, она чувствовала себя беспомощной и обманутой. «Почему он оттягивает разговор с женой? Разве он не видит, не понимает мое положение?» – задавалась вопросами Люба в попытке объяснить поведение избранника. Она силилась найти причину бездействия Завязина, но ничего не могла отыскать, кроме единственно напрашивающегося вывода – он сомневался. «Он или еще не определился с разводом окончательно, – размышляла Люба, – или вообще не собирается расставаться с женой, оставив все как есть». О втором варианте она старалась даже не думать, но и первый подразумевал под собой, что она вынуждена будет жить в постоянном страхе, в этой мучительной неопределенности неизвестно сколь долгое время. «Он сомневается, но в чем? – гадала Люба. – В себе самом? Он сомневается в своих чувствах ко мне? Нет, он любит меня. Но что тогда? Он сомневается во мне, в моей любви! Сомневается в том, что со мной ему будет лучше, чем с женой». Придя к этим выводам, Люба принялась оценивать свои отношения с Завязиным и поняла, что те действительно в последнее время испортились. Находясь вдвоем, они все больше молчали, часто ругались, чего раньше никогда не было; причина же конфликтов всегда была одна – ее настойчивое требование в самое ближайшее время разойтись с супругой. Под влиянием этих размышлений Люба твердо решила про себя измениться в отношениях с любовником. Она сделалась добрей, ласковей, в разговорах вообще не касалась жены; и действительно, Завязин начал охотнее бывать у нее, задерживался подольше, а она каждую встречу все ждала от него столь нужного ей известия. Но так проходил день за днем безо всякого результата, и когда чаша терпения переполнялась, она вновь взрывалась в еще более яростном негодовании. После ссоры Завязин уходил в подавленном состоянии, а Любе вдруг становилось до ужаса страшно, что теперь он бросит ее, и тогда она в досаде обрушивалась на саму себя. «Ушел не попрощавшись. И с каким злым лицом. Я уже раздражаю его. Он больше не придет. Теперь он точно решил порвать со мной, оставить меня! Вот чего ты добилась! Устроила очередную истерику! – в слезах укоряла она себя. – Ни один мужчина не будет терпеть постоянные скандалы. Что с тобой? Не можешь сдержаться?.. Но кто бы на моем месте не возмутился?! – в конце концов неизбежно приходило ей в голову. – Он обнадежил, заверил меня, и я имею полное право требовать от него выполнения данных им обещаний!» – и когда в переживаниях и обдумываниях проявлялась у Любы эта очевидная мысль, все ее душевное отчаяние мгновенно выливалось в неудержимую злость на Завязина. Но вопреки ее опасениям, в следующий раз любовник приходил как обычно, и опять наступали периоды ровных тихих свиданий, которые вскоре снова обрывались бурей конфликта. Порою, устав ждать от Завязина каких-либо действий, Люба задумывалась о том, чтобы встретиться с его женой и самой объясниться с ней, но, не в силах решиться на этот шаг, неизменно обращалась к таившейся в душе надежде на то, что ситуация должна разрешиться в самое ближайшее время, продолжая днями и ночами мучиться нестерпимыми переживаниями.

Мысли о невозможности своего положения не оставляли Любу и сегодня, однако и в машине, и по приезду на залив она никак не выказывала их. Твердо решив в этот раз самым серьезным образом объясниться с любовником, она ждала подходящего момента для прямого разговора, чувствуя, что до тех пор ни в коем случае не следовало касаться этой темы между прочим.

Закончив колоть дрова, Завязин выпрямился и посмотрел на Любу, которая, предугадав его движение, вовремя успела придать себе приветливый и жизнерадостный вид. Улыбнувшись ей, он собрал в стопку наколотые поленья, затопил баню и прошел в беседку. Вместе с любовницей взявшись нанизывать мясо на шампуры, по ходу дела общаясь на отстраненные темы, Завязин почувствовал себя на редкость умиротворенно и счастливо.

Спустя несколько часов с залива вернулись Наташа и Ринат, который был теперь в одних штанах, с голым торсом, босиком, неся в руках помимо рыболовных снастей футболку и связанные за шнурки кроссовки.

– Искупаться успел? – спросил у него Завязин.

– Да.

– Ну и как вода?

– Отличная. Завтра все вместе пойдем.

– А улов как? Поймал что-нибудь?

– Вообще ничего, – с неунывающим видом ответил Ринат.

– Мы сейчас тоже на берег, прогуляться… Баня почти готова. Я только что дров подбросил, и этого должно хватить. Просто поглядывай за печкой, мало ли что.